И он видел насколько скудным гардероб у нее был, потому что всякий раз, когда он приглашал ее на ужин, она надевала одни и те же платья. Субботы, которые он проводил у нее дома, напоминали обычную размеренную жизнь, и, хотя он тоже специально особо не одевался, так в обычную повседневную одежду, но у него сложилось впечатление, что джинсы, которые она носила, были единственными в ее гардеробе, при этом имелся небольшой выбор различных топов.

Ему не раз приходила в голову мысль, что если она напрямую не принимает от него денег, то может позволит купить ей какую-нибудь одежду. В конце концов, Кэти регулярно таскала его с собой по магазинам, с выжиданием посматривала на него, когда приходило время расплачиваться за выбранный ею товар. И он, конечно же, покупал многое и другим женщинам, с которыми встречался на протяжении многих лет, Обычно, это были украшения, но иногда дорогие сумки или дамское белье от кутюр.

Поэтому он не пытался ничего купить Каре из одежды, так как был уверен, что она откажется от любого его подарка, ему не хотелось ранить ее чувства или каким-то образом оскорбить, намекая, что ее гардероб оставляет желать лучшего. Тем не менее, становилось все труднее сопротивляться своему желанию пройтись с ней по магазинам, удивить ее новым платьем и туфлями.

Она принимала (несколько неохотно) его лепту, которую он вносил в их еженедельные ужины у нее дома — хорошую бутылку вина, дорогую буханку хлеба или восхитительный десерт. Хотя он полагал, что она сдалась в большей степени ради него, чем ради себя, зная его вкус к дорогим вещам, она просто не могла позволить себе вино, которое он предпочитал пить. И каждый раз, когда она готовила, он испытывал беспокойство, что она тратила и так свои скудные средства на покупку ингредиентов ради него. Но единственный способ выйти из этого положения состоял бы в том — или принести готовую еду с собой или еду из ресторана, она бы точно отказалась от этого… или пригласить ее к себе домой, заранее купив все необходимое, чтобы она смогла приготовить ужин.

Его младшая сестра Джиа напоминала ему Кару своим характером, тоже была такой же упрямой, ее независимость казалось была длиною в милю, с удивлением отметил про себя Данте. Но главное различие между ее сестрой и Карой состояло в том, что Джиа никогда не приходилось зарабатывать самой деньги на обучение в университете или на аренду квартиры, его сестра не испытала, что такое остаться одной, без любви и поддержки своей семьи. Кара же была одной в этом мире, рассчитывать на своего отца-придурка она не могла ни в чем.

Его семья обожала бы ее, размышлял он, наливая себе выпить. Она бы вписалась в их семейную жизнь так, словно родилась в роду Сабаттини, она бы точно обожала еженедельные семейные обеды и бесконечный круг крещений, свадеб и выпускных вечеров, обожала бы праздничные ужины. Было бы так легко, так естественно познакомить со всем своим семейством такую женщину, как Кара, представить матери и бабушке, и ему даже не пришлось бы задумываться понравится ли Каре его родственники, поскольку он знал наверняка, что она понравится им также, как и они ей.

Но он не мог (не хотел) так поступать с ней. Он не знал сколько продлится их соглашение, и определенно не хотел, поскольку не любил ее так, как любил Кэти. Ему очень нравилась Кара, он восхищался и уважал ее, наслаждался ее обществом, особенно в постели. Но он не испытывал к ней любви, он вообще был не уверен, сможет ли когда-нибудь снова полюбить женщину так, как любил Кэти. С Кэти у него было что-то особенное, какая-то неуловимая искра, связь, непреодолимое влечение, которое он никогда не испытывал ни к одной.

Он потягивал свой освежающий джин с тоником сегодня вечером, просматривая новости Google на своем компьютере. Данте в основном сосредоточился на политических и финансовых новостях, плюс спортивных, избегая новостей шоу-бизнеса, как чумы. Но один заголовок привлек его внимание, и он не смог удержаться, чтобы не щелкнуть мышкой по статье — «Съемки следующего сезона широко разрекламированных «Врагов» отменяются, не досняв очередной сезон».

Статья была не очень длинной, и в основном приводила низкие рейтинги просмотра и совсем нелестные отзывы в качестве основной причины отмены шоу. В ней не было никаких упоминаний об актерах или их будущих планах, и Данте сдержался, чтобы не ввести имя Кэти в поиск. Он предположил, что это был всего лишь незначительный всплеск в ее карьере, и что у нее имелись другие проекты. Она была потрясающе красива, гораздо красивее других актрис и моделей, и если ее агент не использовал ее красоту в своих интересах, чтобы завалить ее предложениями, то Кэти явно нужен новый агент.

Рассердившись, Данте закрыл браузер и допил джин с тоником, задаваясь вопросом, есть ли у него время хотя бы несколько секунд, пока доставят ужин. Он должен прекратить это, твердо сказал он себе, прекратить привычку пить слишком много, жалеть себя и хандрить. Он слишком часто пил и хандрил в течение нескольких месяцев, как от него ушла Кэти, он не собирался снова погружаться в эти глубины. Кроме того, теперь у него была Кара, и встречи с ней делали его счастливым, приятно отвлекали от его бед.

«Но ведь это не одно и то же, не так ли? — проворчал противный голосок у него в голове. — Совсем не одно и тоже. Ты был влюблен в Кэти, планировал сделать ее своей женой, но ты не испытываешь таких же чувств к Каре. Она тебе нравится, ты восхищаешься ею, и она заставляет тебя смеяться, но то, что ты чувствуешь к ней — это не любовь. И признайся сам себе… Кара не в состоянии соперничать с Кэти, не так ли? Даже близко нет».

Доставка отвлекла его от тревожного внутреннего голоса и мыслей, которые были откровенно подлыми и несправедливыми. Кара не была такой красавицей, как Кэти, твердо заявил он себе. По правде говоря, таких женщин, как Кэти, было очень мало. Это не означало, что Кара не была привлекательна по-своему. Может, она и была немного полновата, но не была толстой, как думала. И тот факт, что она была такой маленькой по росту (чуть выше пяти футов) делал каждую лишнюю унцию в ее теле более заметной.

Но Дантэ нравились ее формы, особенно ее удивительные груди. Для него общение с ней было чем-то новым, у Кары был здоровый аппетит, и он, если честно, наслаждался каждым ею съеденным кусочком. Если быть до конца честным с самим собой, ему следовало признать, что его раздражало в Кэти (одна из немногих вещей), ее маниакальное следование диете. Прежде чем разрешить ему заказать столик в ресторане, она сначала онлайн просматривала меню, на предмет есть ли там низкокалорийные блюда. Она ни за что не согласилась бы есть в большинстве мест, куда он водил Кару за последние недели, черт возьми, она, скорее всего, отказалась бы переступить даже порог подобного заведения. Кэти не скрывала, что любит красивые вещи, привыкла к роскоши и наслаждается определенным уровнем жизни.

Поедая свой прекрасно приправленный бифштекс, который был таким нежным, что ему даже не требовался нож, чтобы разрезать его, Данте лениво размышлял, как бы справилась Кэти, окажись она в таком отчаянном положении, в каком оказалась Кара. Но он и так знал ответ на этот вопрос, и ему стало не по себе от мысли, что Кэти явна не пошла бы таким трудным путем, как Кара. Вместо этого Кэти, скорее всего, нашла бы себе богатого парня, желательно красивого, и была бы довольна тем, если бы он ее содержал. Но Кэти даже бы и в голову не пришло искать другой выход, поскольку всю жизнь ее родители баловали и лелеяли, ей не приходилось заботиться о себе или жить без роскоши, не говоря уже о самом необходимом.

В таком случае было бы несправедливо сравнивать этих двух женщин, и Кэти совсем не виновата, что у нее было счастливое детство и двое родителей, которые души в ней не чаяли. И, черт побери, было просто ужасно, что того же нельзя было сказать о Каре. Он очень хотел, чтобы она не была такой упрямой, такой гордой, и приняла бы его предложение помочь ей. Данте не мог сказать, почему он чувствовал себя ответственным за нее, за исключением того факта, что кто-то должен был бы позаботиться и оберегать ее. Но Кара была полна решимости идти своим путем по жизни, и эта черта ее характера одновременно восхищала и расстраивала его.

Он произвел над собой усилия и не смотрел ни одной серии ситкома Кэти, прекрасно понимая, что для него это было бы сущей пыткой. Но ему хотелось доказать самому себе, что он больше не думает о ней, что звук ее голоса или ее лицо не окажут на него никакого воздействия. Поэтому после ужина он прокрутил список шоу, доступных на его кабельном телевидении, пока не нашел «Врагов».

Данте смотрел телевизор не часто, за исключением канала спорт и новостей, и поэтому ему было не с чем сравнить этот ситком. Но ему было достаточно всего десяти минут, чтобы понять, что: а) написание диалогов было не очень хорошим, б) для ситкома в нем не было ни грамма юмора, и в) действие было затянутым, нудным — особенно сцены с Кэти.

Он полагал, что большинству молодых людей, смотрящих этот сезон, было бы наплевать, что Кэти никудышная актриса, потому что недостаток актерского таланта она с лихвой компенсировала своей внешностью и сексапильностью. Ее роль в шоу была той же, что и в первом сезоне, сумасшедшая блондинка бимбо, которая жила все в том же многоквартирном доме, что мужчины и женщины фильма, поэтому продюсеры решили одеть ее соответственно. Она носила едва прикрывающие, кричащие наряды, которые не носила в реальной жизни, обнажая ноги, живот и декольте.

Она стала слишком худой, критически оглядывая ее, подумал он, но потом решил, что для этой роли она должна была похудеть, тем более что телевизионные камеры утолщали человека. Но даже сейчас слишком худая, потеряв почти десять фунтов, одетая в этот безвкусный ансамбль, с шелковистыми светлыми волосами, зачесанными назад и макияжем, с красивым лицом, Кэти все еще была потрясающей, самой потрясающей женщиной, которую он когда-либо видел.