— Она холодная. — Пальцы Беркли Шоу сжались, словно сведенные судорогой. Ей казалось, что все ее тело дрожит, хотя, если не считать непроизвольного движения пальцев, она была совершенно неподвижна. — Я ничем не могу вам помочь. — И негромко добавила:

— Никому из вас. — Увидев, что на нее устремлены пять пар глаз, Беркли с трудом приподняла подбородок, посмотрела на собравшихся и остановила взгляд на единственном знакомом лице.

Андерсон Шоу, тут же изобразив сочувствие, подхватил снизу протянутую руку жены и взял предмет, лежавший на ее ладони.

Отметив, что вещица отнюдь не холодная, он посмотрел на Беркли, приподнял темную бровь, и озабоченность в его взгляде сменилось укоризной. Разочарование Андерсона ускользнуло от внимания остальных, но он знал, что Беркли ощутит его неудовольствие в полной мере. Едва эта мысль пришла ему на ум, Беркли чуть заметно пошатнулась. Так ей и надо.

Андерсон опустил глаза и с подчеркнутым интересом осмотрел драгоценность. Как ему и говорили, украшение оказалось на редкость изысканным. Несколько жемчужин в золотой оправе с подвеской — капли из чистого золота с выгравированными на ней изящными буквами ЕК. Андерсон понимал, что держит в руке целое состояние. А может, эта вещица и вовсе не имела цены.

— Что значат эти инициалы? — спросил он, возвращая серьгу хозяину.

Декер Торн опустил серьгу в кармашек, даже не взглянув на нее. Взъерошив свои густые черные волосы, он неторопливо, с явным облегчением перевел взгляд с Беркли Шоу на ее мужа.

— Елизавета Регина, — объяснил Декер. Андерсон негромко присвистнул.

— Стало быть, этой серьге… — Он запнулся, припоминая годы правления английской королевы Элизабет. — Сколько? Двести лет? Триста?

— Чуть больше трехсот, — подтвердил Декер и вновь внимательно посмотрел на Беркли. Он ждал, не скажет ли она чего-нибудь. Беркли промолчала, что устраивало Декера как нельзя лучше. Он искоса посмотрел на жену взглядом, в котором явственно читалось: «Я же тебе говорил».

Джоанна Ремингтон Торн сделала вид, будто ничего не замечает. Сдаваться без борьбы было не в ее характере, особенно признавать свое поражение перед мужем, когда тот задирает нос. Декер отнесся к беседе с Андерсоном и Беркли Шоу куда менее серьезно, нежели она, и отпускал ехидные замечания с того самого момента, когда Джоанна предложила пригласить их. Именно она связывала с этой беседой определенные надежды, и именно ей пришлось бы испытать острейшее разочарование, окажись нынешняя встреча бесплодной.

Однако, решив, что это не совсем так, Джоанна мельком взглянула на свояченицу. Мерседес Торн положила руку на плечо мужа, желая успокоить Колина и, в свою очередь, найти у него поддержку. Джоанна видела, что Мерседес разделяет ее надежды. Колин же, как и Декер, был твердо настроен против. Видимо, наступило время сложить оружие.

Беда лишь в том, что Джоанна не знала толком, как ведут себя люди, идущие на попятный. С пятнадцати лет она возглавляла судовладельческую империю «Ремингтон шиппинг». Сейчас ей было тридцать. Вторую половину своей жизни Джоанна посвятила управлению компанией, первую — овладению навыками руководства. Она хорошо сознавала, что и то и другое было бы невозможно без Колина и Декера Тернов. Колин спас ей жизнь, когда Джоанна была младенцем. Годы спустя Декер спас ее сердце.

— Быть может, миссис Шоу, вы еще раз возьмете серьгу в руки, — предложила она. — Вряд ли вы успели как следует рассмотреть вещицу за столь короткое время.

— Да, миссис Шоу. Попробуйте еще раз. Я слышала, подобное делается не так быстро, — подхватила Мерседес.

— Где ты это слышала? — насмешливо осведомился Колин. — У цыган?

От его тона любая другая женщина покраснела бы. Колин явно считал эту затею глупостью. Но Мерседес ничуть не смутилась и, вздернув подбородок, бесстрашно встретила взгляд мужа.

— Между прочим, я услышала это именно от цыган. Я разговаривала с ворожеей на ярмарке.

— Надеюсь, тебе хватило здравого смысла не брать детей с собой в цыганскую палатку?

— Но тогда они потерялись бы, а эти старые цыганки не внушали никаких опасений. Николас был в восторге.

На мгновение Колин возвел очи:

— О Господи! Почему я только сейчас об этом узнал?

— Потому что я понимала, как ты к этому отнесешься. Мне не нравится, когда ты называешь меня дурой. Дети ничего тебе не рассказали — значит, это событие нисколько не взволновало их. Я не просила детей держать язык за зубами. На ярмарке они видели массу интересного и, помню, часами рассказывали тебе о самых разных вещах, а кое о чем — по два раза.

Колин несколько успокоился. Он отлично помнил рассказы детей, но ни Элизабет, ни Эмма ни словом не обмолвились о гадалке. Может, и они догадывались, как отец отнесется к этой проделке. А вот с пятилетним Николасом, пожалуй, стоит поговорить. И тогда впоследствии сын станет придерживаться его мнения в вопросах, касающихся цыган и прорицателей.

Не вполне уверенная в том, что убедила мужа. Мерседес продолжала:

— Это была совершенно невинная забава, Колин. Цыгане попались мне на глаза вскоре после того, как Джоанна написала нам о мистере и миссис Шоу. А чего, собственно, бояться, подумала я и спросила у цыганки, возможно ли то, о чем рассказывала Джоанна. И она подтвердила, что такое бывает. Чтобы узнать о тайнах прошлого, иногда достаточно прикоснуться к какому-нибудь предмету.

— Ты зря беспокоишься, Колин, — вставила Джоанна. — Мерседес не дала бы серьгу кому попало. Она обратилась к цыганке-предсказательнице.

— Признайся, Джоанна, — спросил Декер, — ты ведь не веришь гадалкам?

— Не верю. Но Мерседес, видимо, верит, и вряд ли стоит упрекать ее в том, что она собирает сведения, необходимые Колину и тебе.

— Джоанна права, — сказал Колин. — Уж если кого-то упрекать, то ее. Именно она все это затеяла. Я молчал лишь потому, что это позволило нам встретиться сегодня. Не стану осуждать жену за то, что вмешалась в поиски, поскольку благодаря этому у вас появился повод навестить нас на полгода раньше, чем было задумано. И все же полагаю, что сегодня можно было обойтись без этого спектакля.

Андерсон Шоу начал терять терпение. Он видел, что Мерседес и Джоанна рассержены, но в этот миг его не интересовали их чувства. Андерсон считал себя обязанным вступиться за Беркли. Пока Торны спорили, его жена не смотрела на них, но Андерсон видел, что она не упустила ни одного слова. В огромных зеленых глазах Беркли застыло отрешенное выражение, но он понимал, что она в смятении. Заметив, что Беркли склонила голову и ее светлые волосы скользнули по щеке, Андерсон шагнул к жене и положил ладонь ей на талию.

Беркли испуганно подняла глаза и встретила безжалостный взгляд Колина Торна. Беркли пыталась совладать с дрожью, чтобы Колин не решил, будто она боится его. Это было совсем не так. Человек, положивший руку ей на спину, пугал Беркли куда больше, чем достопочтенный граф Роузфилд.

Тридцатипятилетний Андерсон Шоу был на год старше Колина и на пять — Декера. Однако возраст не давал ему никаких преимуществ. Люди, с которыми он столкнулся, привыкли повелевать и не стали бы выказывать уважение только из любезности. Их уважение следовало заслужить. Андерсон понимал, что ему не удалось внушить им почтение к собственной персоне. Во всяком случае, пока. Сознавая, что женщины относятся к нему более сочувственно, он тем не менее из предосторожности не спускал глаз с братьев.

— Я не допускаю и мысли о том, что вы имели намерение оскорбить мою жену, — заговорил Андерсон, неторопливо и отчетливо произнося слова. Его речь текла ровно, в ней не угадывалось и следа акцента, который позволил бы определить, из каких краев он родом. Безупречные манеры Андерсона как нельзя лучше соответствовали его горделивой осанке и внушительному облику. — Люди столь благородного происхождения не пригласили бы нас в свой дом, чтобы высмеять способности миссис Шоу. Она не искала этой встречи. Миссис Торн сама нашла нас, и мне пришлось приложить немало сил, убеждая жену согласиться приехать сюда. Испытание, которому вы ее подвергли, не доставляет ей ни малейшего удовольствия. Вместо того чтобы попытаться пустыми обещаниями вытянуть из вас деньги, моя жена откровенно призналась, что едва ли сможет чем-нибудь вам помочь. Не сомневаюсь, графиня заплатила цыганке-гадалке, но не получила вразумительного ответа. Мы же приехали из Балтимора, потратив немалые деньги, и пока ничего не просили.

Андерсон Шоу считал себя высоким мужчиной, но сейчас, даже выпрямившись во весь рост, он до предела вытянул шею, чтобы посмотреть на Декера и Колина сверху вниз. Его левая ладонь по-прежнему лежала на талии Беркли, и когда он наконец взглянул на нее, его глаза выражали нежность и любовь. Андерсон умел поддержать жену, даже не обращаясь к ней напрямую.

Никто не заметил, как его пальцы впиваются в спину Беркли.

Между тем слова Андерсона смутили Мерседес и Джоанну. Если они и позволили себе какую-то бестактность, то не намеренно, однако не могли бы сказать того же о своих мужьях. Женщины были явно готовы принести извинения. Оставался лишь один вопрос — кто должен сделать это первым!

Джоанна метнула взгляд на Декера, и он улыбнулся:

— Я сожалею о том, что оскорбил вас, миссис Шоу. Поверьте, я лишь хотел упрекнуть жену в излишней доверчивости, но, видимо, не сумел сделать этого, не подвергнув сомнению то, что она называет вашим даром. — Он посмотрел на Колина, надеясь, что тому удастся изобразить раскаяние более правдоподобно.

Лорд Филдинг не стал и пытаться сделать то же.

— Присоединяюсь, — сухо бросил он.

Беркли вступила в разговор не столько потому, что пальцы Андерсона впивались в ее спину, сколько из-за выражения лица Мерседес, которая, судя по всему, собиралась прилюдно отчитать его сиятельство.

— Думаю, не будет никакого вреда, если я попробую еще раз, — тихо промолвила она. — Кажется, теперь я понимаю, как много это значит для всех вас.