Дайна Чавиано - Остров бесконечной любви

«Как жаль, что я мало брал от него, когда он был жив, – сказал Пабло сам себе. – Но так наверняка случается со многими. Слишком поздно мы отдаем себе отчет, как сильно любили мы наших стариков, как много могли они нам дать, а мы, по своему наивному недоумию, не сумели это принять. Однако след этого опыта не смывается, он так или иначе в нас остается».

Пабло нравилось произносить такие монологи. Как будто он снова разговаривает со старым мамби.

Ветер подвывал, как привидение. Пабло непроизвольно поднял голову: звезды кувыркались среди облаков. Он пристальнее вгляделся в ночное небо. Светящиеся точки двигались то быстрее, то медленнее, собирались в стайки и как будто водили хороводы, а потом объединялись в одно большое тело и вдруг разлетались во все стороны, точно в фейерверке… но это был не фейерверк.

– Акун, – беззвучно позвал Пабло.

Улица была безлюдна, хотя старику и показалось, что он видит чей-то силуэт в проеме соседней двери. Это живой человек?

– Акун, – тихо повторил он.

Звезды пришли в движение, они собирались в причудливые фигуры – животное… быть может, лошадь. А сверху человекоподобная гора – воин.

– Акун.

И в ответ он услышал шепот:

– Паг Ли… Лу-фу-чай…

Белесое видение шевельнулось в полутьме. Пабло улыбнулся:

– Акун.

Облачное веко слегка приоткрыло лунный глаз, и свет пролился на духов, гуляющих среди живых. От земли донесся запах родного дома: этот аромат напоминал супы, которые готовила матушка, тальк, которым присыпал себя после ванны отец, морщинистые руки прадедушки… Ночь теряла силы, словно душа приговоренного к смерти, но Паг Ли почувствовал новое неизбывное счастье.

Дух оказался совсем рядом и посмотрел на Пабло с бесконечной нежностью, которую не истощили и годы, проведенные в смерти. Ледяные руки прикоснулись к щекам старика. А потом прадедушка наклонился и поцеловал его в лоб.

– Акун! – всхлипнул Паг Ли, внезапно ощутив себя самым бесприютным существом во вселенной. – Не уходи, не оставляй меня одного.

И поспешил прильнуть к груди прадеда.

– Не плачь, малыш, я здесь.

Он нежно покачивал Паг Ли, баюкая на своей груди.

– Мне страшно, дедушка. Я не знаю, почему мне так страшно…

Старый мамби сел рядом с ним и обнял рукой за плечи, как делал, когда Паг Ли был маленьким и прижимался к его груди, чтобы послушать о подвигах легендарных героев.

– Помнишь, как я познакомился с апаком Марти? – спросил Юан.

– Я помню, – ответил Паг Ли, вытирая слезы. – Но расскажи еще раз.

И Паг Ли закрыл глаза, позволив своей памяти наполняться шумом и картинами забытых сражений. И постепенно, обнимая тень своего прадеда, он перестал чувствовать голод.

Час был такой ранний, что небо еще оставалось лиловым, но в баре, казалось, было темнее обычного. Сесилия, ведомая больше памятью, чем глазами, подходила к месту, где обычно сидела Амалия. Девушка не рассчитывала застать свою подругу в это время, но решила подождать именно здесь. Она остановилась, только когда заметила за столом чей-то силуэт. Силуэт был мужской.

– Простите. – Журналистка отступила на шаг. – Я ошиблась.

– А ты не могла бы посидеть со мной? – попросил мужчина. – Я здесь никого не знаю.

– Нет, спасибо, – ответила она ледяным тоном.

– Извини, я не хотел тебя обидеть. Я совсем недавно с Кубы и здешних обычаев не знаю.

Сесилия остановилась:

– Обычаи такие же, как и везде. – На девушку, неизвестно почему, накатило раздражение. – Ни одна женщина с зачатками здравомыслия не подсядет в баре к незнакомому мужчине.

– Да-да… конечно… – Парень так искренне сконфузился, что Сесилия уже была готова его пожалеть.

И тогда она поняла, откуда взялось раздражение. Не из-за того, что он ее пригласил, а просто этот нахал занял тайное место, которое она столько ночей делила с Амалией.

Сесилия поискала, куда бы сесть так, чтобы иметь возможность наблюдать за входной дверью, но почти все столики были заняты. Ей пришлось устроиться поближе к площадке. Девушке не терпелось поговорить с Амалией, сказать, что она признает свое поражение в той игре. У нее есть значения всех шести номеров, но она ничего не понимает. Первая загадка, связанная с ней самой, до сих пор остается неразрешенной. «Погребок», «видение» и «озарения» – вот какие слова соответствовали числам, но Сесилия не имеет ни малейшего представления, что они могут означать. То же и со второй группой. Она не знает, что делать с «вызовом», «голубкой» и «большим кладбищем».

Сесилия подняла голову и увидела пейзаж, занимающий весь экран. Опять то же самое: Куба в Майами более вездесуща, чем кока-кола. Девушка попыталась разглядеть стол, за которым они обычно сидели с Амалией, но он стоял слишком далеко, а в баре было слишком темно. Если Амалия войдет, она не заметит свою подругу, а может, и уйдет, когда увидит на ее месте незнакомого парня. Сесилия набралась смелости и снова подошла к нему.

– Я жду друзей, – сказала она, оправдывая свое возвращение. – Можно, я их здесь подожду несколько минут? Мы всегда собираемся в этом углу.

– Ну конечно. Что-нибудь выпьешь?

– Нет, спасибо.

Девушка отвела взгляд.

– Меня зовут Мигель. – Он протянул руку.

– Сесилия, – ответила она после короткой паузы.

Вспышка света позволила рассмотреть его лицо. Они были примерно одного возраста, но выглядел парень так экзотично, что показался ей чуть ли не инопланетянином.

– Ты часто здесь бываешь? – спросил Мигель.

– Более-менее.

– А я здесь впервые, – признался он. – Не подскажешь, как…

В этот момент мимо них, спотыкаясь о стулья, прошла целая компания.

– Гея! – воскликнула Сесилия.

Передняя фигура остановилась; задние натолкнулись на нее, точно костяшки домино.

– Привет, как дела? – обрадовалась Гея. – Только посмотри, кто пришел…

Она не успела закончить фразу.

– Гея! – удивился Мигель. – Я не знал, что ты здесь.

– Мигель… – пролепетала девушка.

Короткая заминка разрешилась мощным землетрясением. Стоящие сзади тоже кинулись к столику.

– Мигель, это ты?

– Вот так сюрприз!

– Когда приехал?

– Клаудиа, я и подумать не мог. Мелиса, сколько лет! – отвечал он сквозь смех. – Боже мой, какое совпадение!

А девушки орошили ему волосы, обнимали и хохотали, как будто после долгой разлуки встретились с близким родственником.

– Откуда вы друг друга знаете? – спросила Сесилия.

– По Гаване, – коротко ответил он.

– А Лису кто-нибудь видел? – перебила Гея. – Это ведь она предложила встретиться здесь, но я ее не вижу…

– Нет, Лисы здесь не было.

– Мы заказали два столика, – сказала Клаудиа. – Если хотите – присоединяйтесь.

Сесилия сослалась на намеченную встречу, и они с Мигелем остались на своих местах.

– Ах, это Бенни, – шепнул молодой человек.

На экране появился величайший мастер болеро.

«Сегодня, как вчера, любовь во мне жива…»

– Потанцуем? – спросил Мигель и взял ее за руку.

Не давая времени на раздумья, он вытащил Сесилию на площадку.

– А еще говорил, что никого не знаешь, – попеняла девушка, которая после такой теплой встречи чувствовала к парню гораздо больше доверия.

– Я давно ничего не слышал ни про кого из них, – объяснил Мигель шепотом, как будто боялся, что его услышат. – Каждой из них я помогал в трудные моменты.

Сесилия посмотрела на него с подозрением: она решила не поддаваться очарованию прозрачной ясности этих глаз.

– Чем помогал?

– Друг познакомил меня с ней, когда Клаудиа работала в пиццерии, – начал Мигель. – Необычное занятие для дипломированного искусствоведа. Кажется, там было что-то политическое. Я дал ей немного денег, когда узнал, что у нее маленький ребенок.

– Не знала, что Клаудиа была замужем.

– Она и не была.

Сесилия прикусила язык.

– С Геей я знаком, потому что она после университета какое-то время работала у меня в конторе. У нее всегда был испуганный взгляд, как будто она хотела отовсюду убежать… я рискнул отвести ее к психологу, но результата так и не увидел, потому что она уехала в Майами.

– А мне Гея больной не кажется.

Лицо Мигеля озарилось светом с экрана. Теперь его глаза казались зелеными.

– Может быть, ее вылечил этот город, – предположил он. – Мне сказали, что Майами так действует на кубинцев. Мелиса тоже проходила лечение у психиатра – и вот полюбуйся. Хотя мне никогда не верилось, что у нее проблемы. Это была загадочная история…

Болеро закончилось, и они вернулись за столик. Девушки сидели за другим, в компании незнакомых парней. Клаудиа знаками звала к ним присоединиться, однако Сесилия не решалась потерять из виду свой угол.

– Я не хочу отсюда уходить, – призналась она.

– Я тоже.

И оба помахали руками, отвергая приглашение.

– Где ты учился?

– На социологии.

– А чем занимался там?

«Там» означало «на острове».

– Работал в больницах, проводил групповую терапию, но никому не рассказывал о моей настоящей мечте.

Сесилия слушала молча, не перебивая.

– Я уже давно коплю заметки для книги.

– Ты писатель?

– Нет, это исследование.

– Исследование чего?

– Вклада китайской культуры в кубинскую.

Девушка посмотрела с удивлением.

– О китайцах почти никто не упоминает, – разгорячился Мигель, – хотя в учебниках по истории и социологии пишут, что китайцы – это третье звено нашей культуры.

К столику подошла официантка:

– Заказывать что-нибудь будете?

– Мохито, – без колебаний попросила Сесилия.

– Я думал, ты с незнакомцами не пьешь, – впервые улыбнулся Мигель, когда официантка отошла.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Темнота больше не мешала Сесилии видеть блеск его зрачков.