Гея проводила ее до двери.

– Сесилия, признай, что тебя интересует уже не статья, а загадка дома. Ты не должна себя ограничивать.

Женщины посмотрели друг другу в глаза.

– Ладно, в другой раз расскажу, – скороговоркой пообещала Сесилия и пошла по тропинке.

Но уехала она не сразу. Сидя в машине без света, журналистка осматривала окрестности. Гея права. Ее интерес к загадке уже вышел за рамки статьи. Дом-призрак сделался ее Граалем. А еще – средостением грусти, ведь девушка как будто предощущала боль этих душ, запертых внутри. Ей не было нужды видеть дом, чтобы обнаружить следы тоски, царившей в местах его появления. И атмосферу ностальгии, близкой к печали, которая оставалась и после исчезновения дома.

Девушка вспомнила о Роберто. Что бы он подумал об этой истории? Она и хотела бы рассказать ему о доме, но Роберто всячески избегал этой темы. Каждый раз, когда Сесилия пыталась приоткрыть ему свой мир, он вспоминал про срочный звонок или какое-нибудь заседание или предлагал сходить в клуб. Казалось, у них есть только одно пространство сосуществования – их чувства. Сесилия начинала задыхаться, как будто угодила в ловушку, хотя сама не знала почему и зачем. Роберто тоже держался отчужденно, на расстоянии.

Сесилия решила заехать в агентство. Он говорил, что будет там до восьми. Девушка застала Роберто в салоне спортивных моделей.

– Мне нужно кое-что тебе рассказать, – объявила она.

– Пойдем в кабинет.

Уже по пути Сесилия начала рассказывать о доме, о его появлениях и о своих интервью.

– Давай чего-нибудь выпьем, – предложил Роберто.

– Опять?!

– Что – опять?

– Всякий раз, когда мне хочется поговорить о своих делах, ты меняешь тему.

– Неправда.

– Я два раза пыталась рассказать тебе про дом.

– Меня не интересуют призраки.

– Это часть моей работы.

– Ну уж нет! Ты – это ты, а твоя работа – это совсем другое. Говори о себе, и я буду слушать.

– Моя работа – это часть меня.

Роберто ответил, помолчав:

– Я не хочу говорить о том, чего не существует.

– Дома, быть может, и нет, но есть те, кто его видел. Тебе не интересно узнать почему?

– Потому что всегда есть люди, готовые поверить во что угодно, вместо того чтобы заниматься реальными делами.

Взгляд девушки окрасился болью.

– Сеси, я хочу быть искренним с тобою…

Вместо того чтобы встать и уйти, Сесилия осталась сидеть и слушала его в течение получаса. Роберто признался, что весь этот мир призраков, аур и предсказаний его пугает. Или даже раздражает. Сесилия не поняла. Она всегда полагала, что незримое приносит утешение; для нее это был целый арсенал новых сил в ситуации, когда действительность становилась слишком уж тягостной или страшной. А его подобные вопросы наполняли неуверенностью. Роберто закончил тем, что объявил все эти истории идиотизмом, и верить в них могут только такие же идиоты. И тогда девушке стало по-настоящему больно.


Они снова встретились три дня спустя… и снова разбежались. Сесилия вспомнила гексаграмму из «И Цзин», которая выпала в тот вечер, когда она решилась позвонить Роберто. Она открыла заложенную страницу и обнаружила в разделе «Другие линии» девятку, которая выпала ей на третьей линии и которую она в прошлый раз оставила без внимания. Текст гласил:

«Беспрестанные упорные размышления ни к чему вас не приведут, поскольку ослабят вашу способность принимать решения. Как только вопрос должным образом изучен, следует принимать решение и действовать. Долгие мудрствования и колебания раз за разом приводят к мнительности и, как следствие, к самобичеванию, ведь человек начинает считать себя неспособным на поступок».


Именно так. Она снова и снова возвращалась к делу, с которым давно должна была покончить. Да, конечно, она ошиблась, но это запоздалое признание ее не утешило.

С этого дня Сесилия перестала краситься, перестала есть и даже выходить из дому – кроме как в редакцию. В таком виде ее и застала Лиса – лежащей на диване в окружении чашек с липовым отваром. Лиса зашла вечером, чтобы рассказать о новом свидетельстве, которое она только что записала. Против всех ожиданий, Сесилия не выказала никакого энтузиазма. Ее чувства к Роберто отодвинули на второй план историю с домом.

– Это вредно для здоровья, – объявила Лиса, как только разобралась в ситуации. – Поехали со мной.

– Я ничего снаружи не забыла.

– А это мы еще посмотрим. Одевайся!

– Зачем?

– Хочу сходить с тобой в одно местечко.

Только на полпути Лиса открыла, что они едут в город Хайалиа, к гадалке. Эта женщина покупала свои принадлежности в магазине Лисы, а посетители салона, получившие совет к ней обратиться, потом рассказывали о ней чудеса.

– И не вздумай жаловаться! – добавила Лиса. – Благодаря мне ты получишь консультацию бесплатно.

Недовольная, но исполненная решимости вынести испытание до конца, Сесилия откинулась на спинку сиденья. Она как будто попала на представление в театр.

– Я тебя подожду, – шепнула Лиса, позвонив в дверь.

Сесилия ничего не ответила, однако по ее скептицизму был нанесен серьезный удар, когда гадалка, перетасовав карты и попросив девушку разделить колоду на три части, развернула первый веер и спросила:

– Кто такой Роберто?

Сесилия подскочила на стуле.

– Мой бывший парень, – пролепетала она. – Наши отношения закончились.

– Но ты все еще в них, – возразила прорицательница. – А еще здесь замешана какая-то рыжая женщина. Она его приворожила, потому что до сих пор влюблена. Она ему звонит, она его не отпускает.

Сесилия не верила своим ушам. Роберто рассказывал ей о своем романе, который завершился еще до их знакомства; и эта женщина действительно ему звонила – он сам говорил, но вот что до ворожбы…

– Не может быть, – дерзко возразила она. – Эта девушка родилась здесь, и не думаю, что она сведуща в колдовстве. Она работает в компании…

– Уй, доченька, какая же ты наивная, – перебила старая гадалка. – Женщины готовы прибегнуть к любому средству, чтобы вернуть своего мужчину. Не важно, где они родились. А эта, – она снова заглянула в карты, – приворожила если не колдовством, то своим разумом. И уж поверь мне: помыслы, когда они исполнены ярости, приносят большой вред.

Старуха еще раз раскинула карты.

– Ах как любопытно! – заметила она. – В глубине души он верит в потусторонний мир и в колдовство, но ему не хочется это признавать. А когда он признаёт, то сразу же старается переключиться на что-то другое. Очень любопытно! – повторила она и посмотрела на Сесилию. – Ты его сильно любишь, но не думаю, что это твой мужчина.

Во взгляде девушки было столько отчаяния, что старуха сочувственно добавила:

– Ладно, делай что хочешь. Но вот тебе мой совет: нужно подождать, пока на твоем пути не встретится кто-нибудь еще.

Гадалка перетасовала колоду и попросила сдвинуть.

– Вот видишь! Снова она здесь. – Она предъявляла карты по мере их изучения. – Рыжуха… Дьявол… Это то дело, про которое я тебе говорила… О Господи! – Женщина перекрестилась, прежде чем еще раз свериться с картами. – А вот тот мужчина, что появится потом… Он как-то связан с бумагами… Высокий, молодой, года на два, на три тебя постарше… Да, точно, он работает с бумагами.

Гадалка снова перетасовала карты:

– Подели на три стопки.

Сесилия повиновалась.

– И не тревожься, доченька, – обнадежила пророчица, изучая результат. – Ты девушка благородная. Ты заслуживаешь самого лучшего мужчину, и такой появится раньше, чем ты себе думаешь. А кто лишится прекрасной женщины – так это тот, по ком ты сейчас льешь слезы. Если только хранители вовремя его не вразумят, проигравшим останется он. – Гадалка подняла глаза от карт. – Понимаю, тебе мои слова не по сердцу, но тебе нужно ждать второго мужчину. Так будет лучше.


И все-таки, когда Роберто позвонил, она приняла его предложение поужинать вместе с двумя другими парами. Она до сих пор была к нему привязана, так же как и он к ней… По крайней мере, все эти дни она не могла выбросить его из головы. Почему бы им не встретиться еще раз? Сходить в итальянский ресторан, который так нравился Сесилии, потому что стены там напоминали римские руины в Капакалле. Они закажут темное густое вино с дразнящим ароматом гвоздики… Да, Роберто думал о ней, выбирая место для ужина.

Поначалу все шло хорошо. Друзья Роберто явились с супругами – гирлянды драгоценностей и невыразительные лица. Сесилия заканчивала ужин в состоянии смертной скуки, но была полна решимости спасти вечер.

– Вы любите танцевать? – спросила она.

– В общем, да.

– Я знаю место, где можно послушать хорошую музыку… если вам нравится кубинская музыка.

В ту ночь в баре царило безумие. Наверное, дело было в жаре, будоражившей гормоны, только завсегдатаи вели себя намного развязней, чем обычно. Когда вошли в зал, выступала группа сальса-ниппон, солистка пела на чистейшем испанском. Она пришла сюда после концерта на пляже, но в конце концов вышла на сцену вместе с музыкантами, которых набрала в течение вечера. К их выступлению присоединились три канадца. На площадке и за столиками здравомыслящих не осталось. Возле стойки голосили аргентинцы, рядом вопили итальянцы, а группа ирландцев отплясывала смесь хоты и чего-то невообразимого.

Роберто решил, что на танцплощадке слишком людно. Они потанцуют, когда поубавится толчея. Сесилия вздохнула. Такого не будет до самого утра! Роберто продолжал болтать с друзьями, а Сесилия совсем приуныла. Она чувствовала себя не в своей тарелке, особенно рядом с этими двумя женщинами, напоминавшими ледяные статуи. Девушка попыталась вклиниться в мужской разговор, но они обсуждали вещи, в которых она не разбиралась. Заскучав, Сесилия вспомнила о старой подруге. Однако за столом, где обычно сидела Амалия, сегодня горланили бразильцы.

Когда мимо проходила официантка с подносом, Сесилия схватила ее за рукав.