А ты когда-нибудь занималась нетрадиционным сексом?

– Что?! Ты это придумал для того, чтобы резко сменить тему беседы или тебя это действительно интересует?

– Интересует.

– Ну что ж… Самый нетрадиционный секс у меня был с парнем в зеленом презервативе.

– О-о!!! Да ты просто извращенка!

– Да-а… – шутливо подтвердила Катерина, – На самом деле, в круглосуточном ларьке просто не было приличных контрацептивов.

Некоторое время они смотрели друг на друга с задорной улыбкой. Наконец, Крис собрался с мыслями:

– Интересно, как это… Какой-то парень занимался с тобой сексом даже не подозревая, что ты из себя представляешь…

– А ты сразу нарисовал себе картину: студенческая вечеринка, море спиртного и, как следствие, поход в ночной магазин за презервативами…

– Ну, извини…

– Да нет! Все примерно так и было. Только более красочно. И, поверь, он надолго запомнил, что я из себя представляю!

– А что, ты любишь устраивать представления в постели?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, что-то вроде театральной гиперболизации ощущений.

– Не-ет! Это не обо мне! Я никогда ничего не изображаю!

– И что, тебе никогда не приходилось симулировать оргазм?

– Ты знаешь, нет. Как правило, я всегда получаю от полового акта то, чего ожидаю.

– Так ты – скрытая нимфоманка?

– Что?! На твоем месте я не стала бы бросаться подобными ярлыками! Хотя… Если ко мне в руки попадает «волшебная палочка», мне всегда удается сотворить с ее помощью чудо!

Глаза Криса утроились в размере.

– Что такое? Не может быть, чтобы я повергла тебя в смущение!

– Да не то что бы… Однако, мне попалась на редкость раскрепощенная собеседница! Недаром говорят, что откровенный разговор о сексе порой может быть лучше самого секса.

– Ну, не думаю, что ты испытываешь потребность в сублимации!

– Хочешь, верь, хочешь – нет, но у меня не было секса уже пять лет.

– Что?!! Так, значит, я зря ревновала тебя в течение последних пяти лет? – шутливо возмутилась Катерина.

– А ты всерьез меня ревновала? Неужели у тебя было на это время?

– Ну, знаешь, это не отнимало у меня много времени… Я успешно совмещала это занятие с семейной жизнью.

Эта фраза была для Криса ударом ниже пояса. Однако разговор предполагал выяснение определенных интимных подробностей. И он дал себе установку на то, что соперника лучше знать в лицо, как бы это ни было неприятно. Он собрался с силами и продолжил расспросы в этом направлении:

– А годы замужества не повлияли на вашу сексуальную жизнь?

– Наоборот, мы стали более раскрепощенными, более открытыми к экспериментам, наши отношения укрепились доверием, мы избавились от лишних предрассудков…

– И по истечении пяти лет у вас не стало меньше секса?

– Нет. Общения стало меньше, а секса – нет.

– Но почему так?

– Со временем люди становятся менее интересны друг другу. А секс продолжает оставаться естественной потребностью. Мужчине он необходим для психологической разрядки и самоутверждения, а женщине – полезен для здоровья. Зачем же лишать себя этого без видимых на то причин?

– Ну да, наверное, ты права. Хотя все это дико… Всегда хочется верить, что у тебя все будет по-другому.

Они одновременно подумали об одном и том же, и Катя, поняв это, попыталась жестом предотвратить произнесение этого вслух, но Крис ее опередил:

– Мне кажется, у нас все было бы иначе!

Катино лицо побелело. Она не ожидала такого поворота событий. Она что есть силы собрала все свое самообладание и спокойно сказала:

– Я сделаю нам обоим одолжение и притворюсь, что я этого не слышала!

Последовала долгая, неловкая пауза, в течение которой Крис молча корил себя за столь явную оплошность. Нужно было быть дурой, чтобы все еще не понять того, что он испытывает к ней более, чем дружеские чувства. А Кейт была далеко не глупа! Но она позволяла ему продолжать двигаться в этом направлении, и, значит, на то у нее были свои причины.

Но больше всего его пугал ее явно серьезный настрой относительно неприкосновенности определенных границ. Ведь ему с каждой минутой становилось все сложнее принять тот факт, что в определенный момент ему придется остановиться. Стоило ли ему все глубже и глубже погружаться в это болото, если перспектива выбраться из него была практически ничтожной? Но каждый ее взгляд, каждая очередная улыбка засасывали его с новой силой, и он забывал обо всех мерах предосторожности.

Весь оставшийся вечер они говорили об отстраненных вещах: природе, музыке, кино, и прежняя раскрепощенность постепенно возвращалась в их диалог. К наступлению полуночи никто уже и не помнил о пробежавшем между ними напряжении. Они вновь смеялись и шутили, вновь соревновались в остроумии и обменивались забавными колкостями так, словно были давними друзьями. Наконец, Крис задал терзавший его вопрос:

– Ну что, ты не жалеешь, что не пошла сегодня в ресторан?

– О чем ты говоришь! Это был лучший вечер в моей жизни! Не верится, что он уже подошел к концу!

После этих слов их вдруг охватила невероятная тоска. Они словно успели сродниться за эти двадцать четыре часа, в течение которых были знакомы, и перспектива завтрашнего дня ужасным образом пугала обоих. Это был тот редкий случай, когда едва расставшись с человеком, единственное, о чем ты можешь думать, это о возможности снова его увидеть. Но ситуация, в которой они находились, не располагала к круглосуточному общению, и поэтому грусть отравляла всю волшебность окружающей обстановки. И тут, совершенно неожиданно, Крис озвучил абсолютно сумасбродную идею:

– А кто сказал, что этот вечер должен закончиться? Никто не может запретить нам сломать временные рамки!

– О чем ты говоришь?

– Я предлагаю прямо сейчас взять и рвануть в Лас-Вегас! Там сейчас вечер только начинается! Давай! Тебя же здесь ничего не держит? Никто даже не заметит твоего исчезновения! Ты ведь не была в Вегасе?

– Ты с ума сошел!

– Почему? Я ведь не предлагаю тебе прыгать с моста или курить марихуану! Хотя, если хочешь, марихуану там тоже можем достать! Ну же! Решайся!

Катерина развеселилась. С каждой минутой это предложение казалось ей все менее и менее бредовым. А его загоревшиеся воодушевлением глаза бессовестно ломали ее оборону. Наконец, она сдалась.

– Ты ведь предложил это, заранее зная, что я не смогу отказаться?

– Ну, после того, как ты полгода тайно от мужа каталась на метро, от тебя можно ожидать чего угодно!

– Ладно, я только заскочу в гостиницу, чтобы переодеться.

– Нет, только не это! Ты нарушишь весь эффект сумасбродности! Поехали прямо сейчас, так, как есть!

– Нет, Крис, я не могу! Ты посмотри, в каком я виде! Ну кто так ездит в Вегас?

– У тебя самый подходящий вид! Туда вообще ездят кому как вздумается!

– Нет! Я должна хотя бы захватить куртку! Я же не буду всю ночь кутаться в твой плед!

– Я тебя согрею! – Эта фраза стала последним гвоздем в крышку его собственного гроба.

– Вот этого не нужно! – возмутилась Катерина. – Все! Решено! Едем в отель!

У Криса были нехорошие предчувствия по поводу ее идеи, но спорить с Кейт было уже бесполезно. Он покорно довез ее до гостиницы и остался ждать на стоянке. Кэтрин выбежала из машины, даже не попрощавшись, и, промчавшись вихрем, через пару секунд скрылась за дверьми, ведущими в вестибюль.

Первые десять минут в его душе еще теплилась надежда, но когда она не появлялась в течение получаса, его нервы сдали, и он, забыв про все меры предосторожности, бросился в здание отеля вслед за ней. Яркий свет в помещении полоснул его по глазам, а бдительный администратор сразу же ринулся ему навстречу. Сознание Криса полностью затуманилось и он закричал:

– Мне нужно пройти в номер миссис Шевченко! Умоляю!

Крепкие руки работника ресепшена предусмотрительно сдерживали его от необдуманных поступков в то время, как он продолжал в истерике вопить:

– Прошу Вас! Я заплачу любые деньги!

– Сэр, я Вас понимаю! Но, к сожалению, Вы не первый, кто обращается ко мне сегодня с подобной просьбой…

– Что? Что Вы имеете в виду?

– К миссис Шевченко час тому назад приехал муж…


Разбитые иллюзии


Вот уже третий день Крис Ривер не находил себе места. Он не ожидал, что отрезвление придет настолько быстро. Возможность счастья буквально выскользнула у него из рук. Он даже не успел попрощаться с ней. Он непрерывно наматывал круги возле телефона и то и дело пытался набрать номер отеля, но перспектива попасть под горячую руку Егора всякий раз останавливала его.

Конечно же, он боялся не за себя. Единственное, что его беспокоило, это благополучие Кэтрин и, если уж быть до конца честными, он осознавал, что тем самым поставит под удар всякую возможность дальнейшего общения с ней. И почему он не увез ее силой? Он прямо-таки отдал ее в руки своего соперника! Хотя, с другой стороны, как он мог рассуждать подобным образом? Ведь, с моральной точки зрения, он не имел никакого права бороться за нее!

Он вдруг вспомнил рассказ Кэтрин о том, как муж приехал поздравить ее с первым успехом, и у него в голове сложилась логическая цепочка. Каждый на его месте поступил бы точно так же. Ей запретили представлять супруга публике, вот он и прибыл инкогнито на следующий день, чтобы сделать жене сюрприз! Жене… Как ужасно звучит это слово! И оно совершенно не вяжется с ее образом, образом чистого, хрупкого создания, с широко распахнутыми глазами познающего этот мир. Она совершенно не испорчена бытовой рутиной, не тронута занудной жизненной умудренностью. Она подобна ребенку, способному наивно радоваться и удивляться всему новому. Она даже не успела за пять лет замужества завести детей, как будто бы Бог сохранил ее первозданность и чистоту для кого-то другого…

И все же, быть может, не стоило обвинять себя в нечестной игре, ведь судьба не зря подталкивала его к принятию такого решения? Уик-энд был уже на исходе, а в понедельник Егор наверняка должен будет вернуться к своим обязанностям. Завтра никто и ничто не помешает ему вновь услышать ее голос, а сегодня ему необходимо сделать все, чтобы должным образом подготовиться к возможной встрече…