Осторожно! Мечты сбываются.

Екатерина Карабонцева

Be careful what you wish for,

'Cause you just might get it all…

(Будь осторожен со своими желаниями,

они все могут осуществиться…)


Пролог


В один из самых обычных вечеров, когда упакованный магазинный бутерброд и бутылка пива были готовы заменить Крису ужин, он уселся перед телевизором и начал бесцельно переключать каналы. Он никогда не задерживался ни на чем, что касалось музыки, по телевизору он этого не мог выносить. Все получилось совершенно случайно. Он просто отвлекся на откупоривание бутылки всем, что попадалось под руку, как, вдруг, до его слуха донеслось следующее:

– Вам удалось покорить такие вершины, о которых многие могут только мечтать. Скажите, какое еще заветное желание ждет своего часа?

– Неужели разрешено только одно желание? В сказках обычно обещают минимум три…

– Вы готовы раскрыть нам тайну трех поставленных Вами перед собою целей?

– Почему бы нет? Все очень просто. С самого детства я мечтаю о трех вещах: купить черную Ауди ТТ, получить премию «Грэмми» и спеть дуэтом со своим любимым рок-исполнителем одну из его песен.

– Замечательно! И кто же этот счастливчик?

– Не думаю, что эта новость станет для него таким уж большим счастьем, но это Крис Ривер…

С этими словами Крис устремил взгляд на экран. Рядом с корреспондентом стояла молодая и довольно красивая девушка. Медно-каштановые пряди вьющихся волос обрамляли всю видимую часть ее силуэта. Ранее ему не встречались обладательницы столь роскошных локонов. Или, возможно, он мало обращал внимания на женщин? Его мать в молодости была очень красивой, но она всегда носила короткие стрижки. В жизни же ему не доводилось видеть такую густую, соблазнительную копну. Он прислушался к диалогу:

– Интересный выбор, учитывая тот факт, что Крис Ривер – довольно неоднозначная и скандальная фигура. К тому же, он уже далеко не на пике популярности.

– Глупости! – возмутилась красавица, – Крис Ривер – это лучшее, что случалось с миром рок-музыки за все годы ее существования! Это человек, способный очень тонко чувствовать и переживать происходящее и доносить эти эмоции до людей в своих песнях. Во всей нынешней эстраде вместе взятой нет и доли той искренности, какая кроется в его репертуаре!

– Ну, а как же Вы? Вас называют открытием в мире музыки.

– Мне пока сложно отождествлять себя с современными знаменитостями, хоть я и не считаю себя лишенной таланта. И все же я для себя пока остаюсь отдельным явлением, не перекликающимся ни с кем из известных музыкантов…

Последующие слова растаяли, словно в тумане. Крис смотрел на безупречные черты молодого лица, вглядывался в большие, сверкающие, изумрудные глаза и не мог поверить в то, что он чувствовал. Наверное, впервые в жизни он так восхищался женщиной. Чем же она его так задела? Неужели тем, что она сказала о нем? Нет. Он неоднократно видел исходящих пеной фанаток, бросающихся на сцену и кричащих ему о  своей безумной любви. То бишь, он не был обделен выражением восхищения, хотя изо дня в день армия его поклонниц безвозвратно теряла сотни самоотверженных бойцов. Нет, здесь было что-то иное. Причина крылась в смысле ее слов. Она сказала нечто, чего он о себе ранее не слышал. Бесчисленное количество раз, вырывая волосы на голове, девушки посылали в его адрес комплименты типа «ты самый красивый мужчина на свете», «ты самый сексуальный», «у тебя потрясающий голос» и так далее. А здесь промелькнуло что-то такое, известное только ему одному: «искренность», «тонко чувствовать эмоции»… Это мог сказать только человек, переживший что-то подобное, близкий ему по духу. Как же ее зовут? Но тут она пропала из кадра…


Кумир


Стоял жаркий летний день, один из тех дней в середине июля, когда воздух в городах Украины сгущается до такой степени, что каждый очередной вздох физически ощущается грудной клеткой. Катерина сидела перед телевизором и, щурясь от попадающего в комнату солнца, пыталась насладиться томной свободой каникул. Раньше пяти часов вечера выходить на улицу в эту пору опасно для здоровья, а в дневное время, как назло, ничего интересного в сетке вещания обнаружить невозможно.

 Девушка бесстрастно переключала каналы, пока, в итоге, не решила остановить свой выбор на трансляции музыкальных клипов. Ее пристрастия в музыке не ограничивались чем-то определенным, но на сей раз звуки, извлекаемые из инструмента, были настолько заманчивыми, что Катя невольно устремила взгляд на исполнителя. И в этот злополучный момент, как бы странно это ни звучало, произошла та самая роковая встреча…

Конечно, встречей это было трудно назвать, ведь в этот знаменательный миг объект ее внимания находился на экране телевизора, а девушка сидела на полу маленькой, захламленной комнаты, в заплесневелой пятиэтажке, в одной из самых отстающих стран постсоветского пространства. Но это мгновение, впоследствии кардинально повлиявшее на ее судьбу, Катерина запомнила на всю жизнь. Мгновение, когда она впервые осознала всю плачевность своего положения…

Этого рокового мужчину звали Крис Ривер, и жил он в солнечном городе Лос-Анджелес, в Соединенных Штатах Америки. Он был одним из популярнейших в то время рок-исполнителей, будучи при этом автором своих песен. Его подбородок украшала легкая небритость, что придавало его облику налет небрежности и подчеркивало исключительную мужествен-ность. Казалось, каждое его движение сопровождается скрипом его модной кожаной одежды, а окончательно обескураживающее впечатление его образу придавал огромный, блестящий Harley Davidson. Но самым большим его козырем была природная красота. От одного взгляда его больших, томных глаз Катя просто растекалась по полу.

Она увидела всего лишь одну трансляцию его выступления, но тех нескольких минут ей хватило для осознания, что ради возможности быть рядом с этим мужчиной она  готова продать дьяволу свою душу. Этих минут хватило, чтобы Катино сердце, вот-вот робко раскрывшееся для любви, впустило внутрь бешеную, дикую, необузданную страсть, которую ее рассудок был не в состоянии приручить, и о последствиях которой она еще даже не догадывалась. Сейчас же ее накрыла лишь первая волна урагана по имени Крис, которую она восприняла как затяжной и болезненный случай фанатизма.

Все начиналось довольно радужно. Ей настолько понравился этот человек и его творчество, что первое время она пребывала в легкой эйфории. Днями напролет она слушала его композиции, наигрывала написанные им мелодии на своем пианино и распевала песни до хрипоты в горле. Ей хотелось кричать на всю улицу, ей не терпелось поведать каждому прохожему на улице о достоинствах и превосходстве Криса Ривера, о его несравненной красоте и неописуемом таланте. Но чем дальше, тем больше ее начинало душить чувство собственности. Зачем каждому бросать взгляд на то, что так нравится ей и должно принадлежать только ей одной?

Крис не был женат, несмотря на свой возраст, и оставлял, тем самым, огромное пространство для фантазий девушке с хорошо развитым воображением. Поначалу голос здравого смысла звучал в ее голове достаточно громко и четко, но с каждым днем не поддающаяся никакому контролю страсть все больше и больше заглушала этот голос, наступала ему на горло, душила его своими коварными цепкими ручонками.

И вот, ближе к ночи, когда так тяжело заснуть, и мысли, находящиеся днем под запретом, лезут в голову, практически невозможно не дать им волю… И тогда Катя позволяла себе отпустить сознание и поддаться сладкому искушению представить себя в его объятиях. Ах, какие только сладостные картины не рисовало ее воображение! Ночью, в своих мечтах, она заходила так далеко, что наутро ей было стыдно даже перед своим отражением в зеркале…

Но когда во сне фантазия заводит тебя все дальше и дальше, а утром здравый смысл каждый раз ставит тебя перед фактом, что ты живешь в мире грез, то изо дня в день возвращаться к реальности становится все больнее и больнее. Переносить эту боль становилось все сложнее с каждым ударом ее сердца, с каждым ее вздохом. Но все же, это чувство было таким сладостным и пьянящим, что, при всей его разрушительности, Катерине было так жаль его отпускать…

Она осознавала, что чем больше она его любила и восхищалась им ранее, тем сложнее ей будет смириться с тем, что он никогда не войдет в ее жизнь! Ночи напролет она заливалась слезами, а когда отчаяние сменялось полным обессиливанием, в изможденной душе вновь зарождалась надежда. В один из таких моментов, лежа в своей постели и восстановив после долгих рыданий ровное дыхание, она посмотрела в темное ночное небо, видневшееся в ее окне, и, подумав, что где-то там, далеко он сейчас тоже смотрит на эти звезды, она сказала сама себе и глядящей на нее Вселенной:

– Я знаю, что сейчас это может показаться нереальным, и даже не надеюсь, что это будет легко. Но я не собираюсь предаваться отчаянию, ибо в отчаянии нет ничего созидательного. Я тебе обещаю, пусть пройдет много лет, и у каждого из нас произойдет в жизни множество событий, в нашу жизнь войдут другие люди, и наши мысли будут заняты другими проблемами… Я найду способ, я сделаю все возможное и даже невозможное для того, чтобы оказаться рядом с тобой! Пусть сейчас ты обо мне даже не знаешь, пусть сейчас я далеко и ничего еще из себя не представляю, но наступит время, и я дам людям повод мной восхищаться, меня полюбит масса народа, и среди них будешь и ты!

Можно было с уверенностью сказать, что она не верит в то, что говорит. Но с той же уверенностью можно было утверждать, что, если бы в ту минуту она не приняла эту призрачную клятву самой себе за единственную возможную истину, то ее сердце разорвалось бы от горя, а разум сдал бы свои позиции. Убедив свое сознание и свое сердце в возможности счастья, она уснула. А Вселенная начала свою работу, работу, которую мы не видим и не чувствуем, но которую сами же запускаем и, получая результаты, радуемся или сожалеем…