Засыпаю мгновенно и подрываюсь от требовательного звонка в дверь. Моргая, понимаю, что уже утро, и я провёл в кровати слишком много времени. Могу позволить себе. Деньги на оплату следующего месяца уже внесены, работы нет, агента нет. Звонок в дверь повторяется и я, бросая взгляд на часы, и отмечая, что сейчас только начало восьмого, натягиваю штаны, валяющиеся на полу, и плетусь к двери.

– Кто? – Зевая, щёлкаю замками и распахиваю дверь.

– Доброе утро. Простите, мистер Броуд, что так рано, но ваш звонок… мне пришлось вылететь сразу же.

Женщина в брючном костюме с бледным лицом и тёмными волосами, собранными в тугую причёску, стоит на пороге. Её тёмные глаза блестят от слёз, а я обескуражен. Это мать Круэллы. Сходство трудно угадать из-за пластических операций и подтяжек, но глаза очень похожи.

– Эм… проходите, – медленно произношу и отступаю, пытаясь проснуться полностью. Но пока плохо выходит.

Миссис Лоусон-Кей проходит в квартиру, и я закрываю дверь. Она очень элегантна, какой должна быть жена конгрессмена. Осматривается и прижимает дизайнерскую сумочку ближе к себе.

– Простите, у меня не убрано, – становится стыдно за бардак. Но по её лицу вижу, когда равняюсь с ней, что ей всё равно.

– Проходите. Присаживайтесь. Хотите что-то? Чай или воду? Другого нет, – натянуто улыбаясь, подхватываю футболку и быстро натягиваю на себя.

– Ничего не нужно. Мне необходимо только поговорить с вами, мистер…

– Можно просто Ден, – приглашаю её рукой расположиться на диване, а сам сажусь в кресло. Женщина брезгливо оглядывается, и я отмечаю схожесть с Круэллой. Гены пальцем не заткнёшь. Такая же манерная и высокомерная.

– У меня есть доказательства, что ваша дочь жива и сейчас…

– У неё другое имя. Да, я знаю, – спокойно подтверждает она. Приподнимаю удивлённо брови от такой реакции.

– И вы… простите, я ещё не проснулся и не понимаю причины вашего визита, – облизывая пересохшие губы, произношу, во все глаза рассматривая посетительницу.

– Ничего, я вам всё объясню, – мягко улыбается мне. – Мы в курсе о новой жизни Шайди.

– Миранды, – поправляя, прищуриваюсь.

– Её второе имя Шайди. Она всегда ненавидела первое и не отзывалась на него. Мы его удалили из регистра и удивились, когда вы позвонили нам.

Поэтому были изменения. Они тоже участвовали в этом. Но зачем?

– Тогда я совершенно сбит с толку, почему вы здесь. В Лос-Анджелесе, – делаю взмах рукой.

– Дело в том, что мы не хотим, чтобы информация пошла дальше. Моему мужу пришлось снять кандидатуру с поста сенатора именно по этой причине. Нам не нужны проблемы.

– И вам неинтересно как живёт Шайди? Не хотите встретиться с ней? – Удивляюсь, хотя именно такая и дочь. Расчётливая. Алчная. Стерва. Вся в мать.

– Нет. После того, что она сделала с нами. Нет. Она отказалась от нас. Мы её так любили, понимаете, Ден? Мы дали ей всё. Хорошее образование, манеры, имя, но ей больше нравилось проводить время с людьми, которые занимались преступной деятельностью. Она даже экзамены провалила. Мы заперли её дома, и тогда начался ад. Она изводила нас, пыталась убить сестру, была невменяемой. Психиатрическая клиника, где она пробыла три года, не помогла ей. В тот вечер мы её украли, чтобы хоть как-то образумить, – женщина резко встаёт и отворачивается от меня.

– Это было больно понимать, что теряю дочь. Хотя я старалась уделять ей время, порой доходило до того, что у меня пропадали украшения и деньги, когда мы забирали её к нам. Пришлось снова вернуть в клинику, а потом ей как-то удалось сбежать. Ей помогли её друзья. Мы получали письма с угрозами о том, что она придёт. Однажды неизвестные люди ворвались в наш дом и обокрали нас, угрожали убить всех. И нашу малышку. Скайлер. Держали нож у её горла. Это была она. Сняла маску и улыбалась. Господи, так страшно было, и даже охрана была с ней заодно. Когда всё вынесли, мой муж отдал деньги Шайди, она сказала: «Больше дочери у вас нет. Никогда не смейте вспоминать меня. Я умерла в той клинике и теперь стану вашим кошмаром, если когда-нибудь увижу вас, или вы мне помешаете жить». После этого она пропала. А потом появилась Шайди Лоу. И смотреть на это… на видео с этим стариком, явно годящимся ей в отцы, понимать, что вырастила чудовище, у которого нет ценностей, – больно. До ужаса больно. Это больше не наша дочь, – наблюдаю, как миссис Лоусон-Кей стирает быстро слёзы и поворачивается ко мне.

– Мы готовы заплатить вам, Ден. Сколько угодно. Мы богаты и можем вам помочь. Мы… лишь боимся за нашу младшую дочь. Она одна у нас осталась, и её возраст, он опасен. Если Шайди приблизиться к ней, а она обещала, что отберёт у нас самое ценное, то смысл жизни потеряем. Мы не мешаем ей быть падшей женщиной. Мы согласились на всё, что она требовала, чтобы спасти Скайлер. Поэтому прошу вас, Ден, назовите сумму, за которую вы готовы забыть об этой информации, – она копается в дизайнерской сумочке и достаёт чековую книжку, пока я прихожу в себя от её рассказа.

– Не нужно, – прочищая горло, поднимаюсь с кресла. – Не нужно, правда. Я не из тех, кто продаёт информацию. Тем более, если это повлечёт за собой очередную загубленную жизнь. Нет. Я ничего никому не скажу.

– Всё же… сто тысяч. Двести, я… – её губы дрожат, как и руки. Вздыхаю и качаю головой, осознавая, что эта женщина просто мать, которая хочет уберечь оставшегося ребёнка от ужасной жизни.

– Ни цента. Я обещаю вам, что забуду об этом. Ничего не знаю и даже вас не вспомню, когда вы выйдете за порог. Будьте спокойны, – заверяя её, пытаюсь улыбаться. Но внутри просыпается ярость. Как она могла? Ведь её мать, какими бы недостатками ни обладала, всего лишь мать. И травмировать ребёнка я ей не позволю. Никогда. Наоборот, помогу сделать так, чтобы она никогда не добралась до девочки. Сука. Заручилась поддержкой Роксборро и планирует атаку на эту и так разрушенную семью. Отвратительно.

– Правда? Но если вам будет нужна помощь или деньги, то вот номер моего мужа…

– Нет, – накрываю её руку своей и качаю головой.

– Возвращайтесь домой.

– Хорошо. Спасибо вам, Ден. И прошу, не поддавайтесь Шайди. Она умна, хитра и очень сообразительна. И я до сих пор её люблю, но это бессмысленно. Не погубите себя в этом бизнесе. Сохраните душу.

Она обходит меня, обдавая дорогим парфюмом, и через несколько секунд хлопает дверь.

Я не знаю, что мне делать. Не понимаю, как действовать дальше. Но у меня есть достаточно компромата на Круэллу, и я буду его использовать. Нет, не расскажу кому-то, а лично. Глаза в глаза. Только так смогу чего-то добиться. Надо драться её же оружием, хотя кровь её ледяная, в отличие от моей. И сейчас меня трясёт от гнева, от ярости, от злости, от неприятного послевкусия, оседающего где-то внутри. Хочется отчего-то отмыться, потому что влез в такое дерьмо, которое даже меня пропитало. Обокрасть родителей. Да я своей матери отдам последнее. Избалованная и наглая, вот что они вырастили. И конечно, здесь есть вина родителей. Они должны следить за детьми, а не потакать им. Но бесчеловечность поступка Круэллы оправдывает, почему так её называют. Давить и топить не щенков, а людей, чтобы сотворить из этого дерьмовые бумажки.

Глава 9

Шайди

– Аарон, серьёзней, – поднимая голову от документации, ловлю весёлый взгляд мужчины.

– Шай, знаю я ответы на все эти вопросы, и как себя вести. Не в первый же раз, – закатывая глаза, отшвыривает от себя листы бумаги и встаёт.

– Я их выучил. Как себя подать тоже знаю, мне вдалбливают это по сей день, и это срослось со мной. У меня съёмки через полчаса, и я бы предпочёл отдохнуть или провести время с Тиной, – подходит к моему столу и упирается на него.

– Отдыхать будешь на том свете. Теперь свернул своё недовольство в трубочку и поместил в анальный проход. Поднял вопросы, и я слушаю тебя, – спокойно произношу, смотря в его прищуренные глаза.

– Чёрт, Шай, брось. Я не подведу, правда, обещаю…

– Живо. За работу, – перебивая его, возвращаю своё внимание к документам.

– Ты грубая, злая и сейчас тебя ненавижу, – бубнит он, но всё же, собирает с пола листы, и плюхается на стул напротив моего стола.

– Ты только со мной как с ребёнком обращаешься. Другие занимаются со своими агентами.

– Если бы не я, то ты бы здесь не сидел. Радуйся, что я злая, грубая и не испытываю к тебе ненависти, Аарон. Работай. Ответишь на все вопросы так, как я этого хочу – будешь свободен, – мельком посылаю ему требовательный взгляд. Вздыхает, и его губы растягиваются в отработанную улыбку.

Качаю головой на его ребячество, хотя именно такую роль ему и написали. Вечно молодой и весёлый. Отзывчивый, мягкий, с шармом «своего парня». Отлично выучил свою новую жизнь, и волноваться не о чем. Но по просьбе подруги, и его жены, Аарон Грир, один из самых востребованных актёров, сидит в моём кабинете и раздражает своим присутствием.

Пока он проговаривает вопросы и ответы, сначала кривляясь, а затем уже серьёзнее, откладываю отчёты и щёлкаю мышкой. Сегодня стартовала запись на первый тур моего проекта. И теперь следует просмотреть тех, кого выбирает народ. К концу рабочего дня.

Конечно, люди предпочитают странный типаж. Слишком неинтересный и первое, на что они смотрят – тело и мускулатура. Не понимаю этой политики выбора, потому что из любого человека можно создать бодибилдера, или подарить анорексию. Девушки меня мало интересуют, а вот мужчины… Именно они должны стать главной изюминкой нашего мира. Они должны подняться быстро и безболезненно для всех, особенно для меня.

Прокручивая страницу, бегло просматриваю имена и количество сердечек под ними. Но никто не знает, что чем больше «лайков», тем вероятность остаться на просмотр второго тура снижается. Хочу самого худшего. Самого невостребованного. Хочу серого «мотылька», из которого вырастит невероятная «бабочка», которая принесёт нам миллиарды.