— Уйди! — оттолкнула я его.

— А ты, — повернулась я к брату, — запомни раз и навсегда, сестры у тебя больше нет. Ты потерял ее тогда, когда впервые обманул для того, что бы затащить в койку. А с этого дня ты потерян для меня раз и навсегда! Надеюсь, что у тебя в нужный момент ширинка не расстегнется или дружок подняться не сможет.

— Ты моральный урод! — почти по слогам произнесла я, прежде чем удалиться в свою комнату.


Я металась по комнате, и меня распирал праведный гнев. Я никак не могла успокоиться, даже выкуренные две сигареты подряд не помогли. Мне срочно надо забыться! Только как?

Интересно, почему Ирина не выбежала на крики. И где наш любимый папочка? Опять наверно в командировку смотался. У всех жизнь бьет ключом, у всех кроме меня! По этому поводу я разозлилась еще сильнее. Нашла в тумбочке снотворное, которое мне прописал доктор, когда меня мучила бессонница после маминой смерти, и выпила таблетку. Я подумаю обо всем завтра!


Я прошла регистрацию, прошла в салон самолета и заняла свое место. Улыбающиеся стюардессы просили пристегнуть ремни безопасности. Я достала книжку, что бы ни скучать в полете. Девушки продолжали ходить по салону и проверять все ли багажные отсеки закрыты.

Уже через несколько минут самолет начал взлетать. Когда мы поднялись достаточно высоко, в хвосте вспыхнул пожар и начал быстро распространяться, и в уже другой миг прогремел взрыв и последнее, что я слышала, был мой крик…

* * *

Макс сидел на ковре, прижав колени к груди и положив на них голову. Он не мог поверить, что все это произошло. Он ненавидел себя за все. Сейчас он действительно понял, что он моральный урод, и даже его красивая физиономия этого не скроет. Не скроет потому, что теперь знает кто он.

С самого детства парню внушали, что он должен заботиться и оберегать свою сестру, потому что она намного слабее него. Ошиблись родители. Милана, наоборот, намного сильнее своего брата, от которого она отказалась. Она отказалась! Макс застонал.

Стас, который не мог отойти от шока посмотрел на друга. И было видно, что парня сейчас сильно терзают муки совести, совести, о которой он несколько лет назад совсем забыл. Станислав, молча, подошел к бару и налил два бокала виски, и так же молча, поставил один около Макса.

Сначала Барский хотел уйти, но Макс зачем-то попросил остаться. И теперь оба переваривали то, что сейчас произошло. Макс продолжал себя винит абсолютно за все. Как он мог поднять руку на сестру? На девушку? И как теперь просить прощения?

Бить Милану Макс не собирался, но когда из ее уст вылетела фраза, что она будет забываться как брат, то, что она хочет лечь в постель с первым встречным затуманили рассудок. Его сестра — общедоступная девка, да никогда! Не сдержался и ударил. Какой же он мудак! И ведь все слова сестры были абсолютной правдой. Ведь Малинин постоянно врал девушкам для того, что бы они согласились с ним провести ночь. И каждое новое слово, было еще большей неправдой, чем предыдущее.

Парень вспомнил, как одна из девочек, имени которой действительно он не знал, рассказывала ему о себе. Вот только девушка не знала, что парня, который находился рядом с ней, это не интересует, ему нужно другое. А сейчас вспомнил. Она рассказывала, что у нее есть младший братик, которого она защищает. Девушке хотелось, что бы ее тоже кто-то оберегал.

— Какай же я ублюдок! — сказал Макс, раскачиваясь взад-вперед. Стас ему не ответил.

Ведь и, правда, все сказанное, но почему раньше он этого не замечал. Прошлое он пытался забыть. Хотя нет, забыть пыталась Милана, а Максим пытался забыться. Не обращая внимания, на чувства девушек, ведь среди них было много влюбленных в него. А он только смеялся. Как можно верить таким бредням, которые он придумывал каждый раз? Он не понимал, что большинство из них просто хотели поверить в сказку. Вот только Макс не принц и никогда им не был. Он урод и ублюдок! А какой день был хороший…


Макс, который не мог сидеть в выходные дома, решил сходить в бар. Его друг, Денис, был занят, он куда-то сегодня собирался. Тогда Малинин позвал Стаса, который ему нравился. С Милкой бы смотрелись хорошо. Барский согласился, и ребята отправились в бар. Пропустили пару бокалов пива.

— Макс, — позвал Стас, — а почему ты Милану так оберегаешь?

Наверно парень вспомнил, как брат этой неприступной красавицы несколько раз обещал сломать ему челюсть, свернуть шею и проломить череп.

— Она моя сестра, — просто ответил тот.

— Не только по этому. Я вижу, есть и другая причина.

— Есть, — просто сказал Малинин, не вдаваясь в подробности.

— Какая? — начал любопытствовать Барский.

Ненадолго повисла тишина, Макс пытался найти слова, которые точно смогут отразить то, что он хочет сказать.

— Есть две причины, помимо главной. Первая — это то, что Милка безумно похожа на маму. Во мне больше от отца, а она точная копия. И когда я смотрю на нее, я вспоминаю маму. Она учила, что я должен беречь младшенькую сестренку. Она родилась на пятнадцать минут позже, — рассеялся Максим.

— А вторая? — тоже немного улыбнулся Стас, но глаза оставались серьезными.

— Вторая более тяжелая. Ведь мы потеряли не только маму…. У Миланы был большой эмоциональный сбой после одного случая. Какого, я тебе не скажу, это решать Милке, должен ли ты знать или нет, — Макс замолчал, а потом продолжил.

— Мы думали, ее вообще госпитализировать придется. Она ведь неделю провела без сна, еды и воды. Именно поэтому, я не хочу, что бы с ней снова случилось то же самое.

— А почему так злишься, когда она курит? — Стасу конечно тоже не нравилось, что Милана курит, но Максим очень резко на это реагирует.

— У нее раньше астма была, потом… — Максим немного замялся. — Потом после одного случая она прошла бесследно. Врачи утверждали, что это из-за физического и эмоционального сбоя. Несколько лет уже прошло, как астма больше не беспокоит, но я все равно переживаю.

— Она мне нужна, — очень тихо сказал Барский, но Максим его все равно его услышал и улыбнулся.

— Знаешь, Стас, я никому не помогаю в борьбе за сестру, но мне кажется, вы подходите друг другу. Не дави на нее. Наберись терпения. Милка только начала возвращаться к нормальному образу жизни, и ей пока сложно адаптироваться. Но если ты проявишь больше чуткости и понимания, то обретешь сокровище. И я это говорю никак брат. Если бы я встретил в своей жизни такую же девушку, я бы никогда ее не отпустил.

И Максим еще не понял, что в его жизни такое сокровище уже есть. Только пока он слеп и не может его, как следует разглядеть.

— Я хочу ее увидеть! — проговорил Стас.

— Тогда поехали ко мне? — предложил Малинин. Стас с большим удовольствием согласился.

Пока молодые люди допивали свои напитки, Максу написал Денис и спрашивал, где находится, когда домой вернется и один ли?

Парни вызвали такси и поехали домой к Малининым. И каково же было удивление обоих парней застав там, целующихся Дениса и Милану. Вот зря Максим рот открыл после ухода Дэна, потому, что узнал о себе много нового.

* * *

Александр Николаевич пришел домой пораньше, но детей не обнаружил. Поэтому он пошел в столовую, где Ирина приготовила ему ароматный кофе. В этот момент и пришла Милана.

— Сейчас кофе допью, надо подняться к ней. Я по ним очень скучаю. С этой работой совсем о семье забыл.

— Не переживай, — успокоила его Ирина. — У тебя прекрасные дети!

— Спасибо тебе, Ира! — с благодарностью в голосе сказал мужчина.

— За что? — удивилась женщина.

— Ты им мать заменяешь.

Ответить она не успела, потому что позвонили в дверь.

— Денис пришел, — сказала домработница, возвращаясь в столовую.

— Ладно, не буду им мешать. Позже с Милкой поговорю.

И каково же было удивление Александра и Ирины, когда через час они услышали ругань. Выходить они не стали, а просто слушали. Все слова Милы были слышно отчетливо, так же как и гнев, который она выплескивала. Как же она кричала! Ни Ирина, ни Александр девочку такой никогда не видели, да и слова, которыми она ругалась сейчас, никогда не срывалось с ее губ.

— Я плохой отец! — положил голову на стол отец.

— Не говори ерунды! Ты хороший отец!

— Ира, ну о чем ты говоришь? Ты же все слышала. А ведь дочь права, Максим стал ужасен по отношению к девушкам. А я не мог ничего сделать! После смерти Лены, я стал бесполезен.

— Перестань, Саша! Слышишь? Перестань! — успокаивала Ирина своего начальника. — У тебя чудные дети. Вот увидишь, все образуется! Вы с Леной вложили в них все самое хорошее. Просто у них у обоих трудный период в жизни. Но увидишь, они справятся.

И Александр, немного успокоенный словами женщины, которая работала у них уже много лет, отправился к себе в комнату. Он решил, что будет разумнее не попадаться на глаза детям.

* * *

Максим и Стас опустошили целую бутылку виски.

— Стас, я такой мудак! — говорил Макс.

— Я тоже! — согласился с ним Стас. — Я ведь никогда не задумывался, о том, что я делал.

— Она меня не простит! Она никогда не простит! — убивался Малинин.

— Ты же сам мне говорил, что надо набраться терпения. Милка же отходчивая…

— Ты не понимаешь! — возразил Максим. — Мы с ней не то, что бы ни дрались никогда, мы еще никогда по крупному не ссорились. А еще я боюсь, что она вновь в куполе закроется. А во всем я виноват.

Максим схватился за голову. Он продолжал ненавидеть себя. И тут Мила закричала, и оба парня кинулись к ней в комнату. Когда они вбежали, лицо девушки покраснело, а по щекам катились просто огромные слезы, в глазах застыл страх.

Максим решил, что лучше к сестре не подходить, молча, смотрел, как Стас обнимает Милу, гладит по волосам, повторяя: 'Это всего лишь сон. Не бойся. Я рядом'. Максим долго смотрел на эту картину, а потом решил уйти к себе в комнату.