Когда я все-таки подъехала к стенам университета, то на стоянке яблоку было негде упасть. Место для моей машины было занято темно-вишневым Лексусом. Не помню, что бы кто-то из наших студентов такой приобретал. Хотя все может быть, меня ведь две недели не было.

Все же найдя другое место, я быстро направилась в сторону университета, а это было очень тяжело, ноги утопали в сугробе, который мешал быстро передвигать ногами.

Извинившись за опоздание, я прошла на свое место рядом с Денисом, другом Макса. Он уехал, даже меня не разбудил. Хотя он же не знал, что я проспала.

— Привет, — улыбнулся Денис. — Ты что опаздываешь?

— Привет. Так получилось, — он видимо очень хотел поболтать, но преподаватель быстро пресек попытку. Но сосед не растерялся, и, вырвав из тетради лист, написал:

"Я рад, что ты снова с нами"

"Я тоже этому очень рада"

"Ты сегодня, какая-то другая. Что-то случилось?"

"Нет, все нормально. Я просто проспала"

"Ты проспала? Да быть этого не может!"

"Может"

Конечно, что он удивился, обычно я пунктуальна до ужаса. Я всегда просыпаюсь с первыми звуками будильника, встаю легко. Спать я ложусь тоже рано. Может все потому, что ночами я не шляюсь где попало, а всегда остаюсь дома.

Просидев еще одну пару в компании Дениса, я ретировалась на поиски Маши. Обычно мы встречались на третьем этаже около большого окна. Удобный подоконник практически во всю стену всегда использовали многочисленные студенты, каждый для своих целей.

Подруга меня уже поджидала, удобно устроив свою пятую точку на том самом подоконнике. В руках она сжимала какую-то книженцию. Что в принципе для Машки было совершенно нормально. Читать девушка любит.

— Привет, — улыбнулась подруга. — Что с тобой?

— А что со мной? — спросила я буднично.

— Ты какая-то недовольная.

Вообще-то я никогда не выпускаю эмоции наружу, но если хорошо присмотреться близкие люди видели изменения. Я ей рассказала про свое "чудесное утро". Маша дотронулась до моего плеча в успокаивающем жесте и деликатно промолчала.

Мы хотели уже пойти в кафе, но в коридоре появился молодой человек. Высокий парень с красивым телом, одет был в синие, обтягивающие джинсы и белую футболку, которая прекрасно обтягивала его подтянутый торс. Светло-русые волосы находились в творческом беспорядке. Девушки смотрели на него — обиженно. Парни, как-то сострадающе. И мне показалось, что все кроме меня знали к кому он уверенной походкой направляется.

— Здравствуйте, прекрасные леди, — поздоровался с нами парень.

— Виделись уже, — раздраженно ответила подруга. Чего она такая злая?

— Ну, раз так, можешь познакомить меня со своей очаровательной подружкой? Если я не ошибаюсь эта та самая девочка, которая учится на инязе?

— Вообще-то, эта подружка стоит здесь и не надо о ней говорить в третьем лице! Пошли обедать, — повернулась я к Маше, и, взяв ее под руку, увела. Кажется, толпа облегченно вздохнула.

По дороге в кафе подруга рассказала кто это, ни кто иной, как наш новенький Станислав Барский. Почти все девчонки от него без ума. За две недели пребывания в стенах нашего учебного заведения он уже успел соблазнить несколько дурочек.

— Маша, а он настолько красив? — решила я поинтересоваться ее мнением. Я заметила только чрезмерную уверенность в себе и наглость.

— Он красив, и его красота настораживает.

— Почему? — спросила я.

— Его красота холодная, — она немного помолчала и добавила. — Вы очень похожи, у вас одинаковая отчужденность во взгляде. Мне кажется, что в его жизни как и у тебя было не все гладко. Прости, Мила.

— Ничего страшного. Ты же знаешь я не в обиде, — у меня не было привычки обижаться на подругу. Зная ее уже много лет, я убедилась, что она никогда не скажет плохого, чтобы кого-то специально обидеть. И вообще она пацифистка.

Подруга, как и многие из нашего университета получает сразу два высших образования. Первое экономическое, второе психологическое. Поэтому, пообщавшись немного с человеком, Маша может немного рассказать, что он скрывает. Иногда мне кажется, что для дипломной работы, Станина будет использовать меня. Потому что весь пройденный материал Машка часто отрабатывала на мне.

— У тебя сегодня тоже четыре пары, тебя подвести домой? — спросила я, нарушая тишину.

— Спасибо, милая, но Прохоров обещал заехать, — Прохоров это ее парень. Они встречаются полтора года, и он старше Машки на четыре года. Очень скользкий тип, между прочим. Но раз ей нравится, я не вмешиваюсь.

За болтовней мы дошли до университета и разошлись по своим аудиториям, в которую я бы вошла, если меня не остановила чужая рука на талии, и я резко обернулась. Мои синие глаза встретились с глазами Стаса, тоже синими, между прочим. Под левым глазом пристроились две кокетливые маленькие родинки. Я потянула носом.

— Хороший одеколон — дорогой.

— Я весь дорогой. Поболтаем, мышка? — сладко протянул парень мне на ухо, все еще держа руки на моей талии.

— Слушай котик, — мягко протянула я, — ты знаешь, что такое личное пространство? — и уже грубо. — Руки убери и отодвинься.

Уж не знаю, что его так напугало, но он отшатнулся. Не люблю я, когда ко мне так фривольно обращаются и руки распускают. А когда слишком близко подходят, вообще раздражает. Я, не подпускаю людей так близко.

Я все же зашла в аудиторию, провожаемая взглядами. На паре Денис пытался узнать, почему меня в коридоре обнимал Стас. При этом лицо у него очень обиженное, как будто после десяти лет совместной жизни, я ему сообщила, что ухожу к другому.

— Он меня не обнимал!

— Я же видел. Мил, ты тоже решила войти в группу его фанаток? — спросил обиженно.

— Ты совсем обалдел, что ли? Я что похоже на этих идиоток? — излишне громко воскликнула я. Обиженная до глубины души таким не приятным замечанием.

— Малинина, можно тише, мало того что вы сегодня не явились на первую пару, опоздали на вторую, а сейчас срываете мою, — как-то неловко сказал преподаватель. Конечно все- таки лучшую студентку отчитывает.

— Простите Евгений Николаевич. Этого больше не повториться, — сказала я, глядя ему в глаза, отчего он смутился и поинтересовался, все ли у меня в порядке.

— Конечно, все просто замечательно.


Последняя пара закончилась, и я пошла на выход. Остановившись на крыльце, я вдохнула холодный воздух. Снегопад уже давно закончился, и самые веселые студенты решили устроить игру в снежки. Как дети.

Я посильнее закуталась в шубу и пошла на стоянку. Я сейчас даже не знаю смогу я выехать или нет. Сугробы были просто огромны. Когда я все же небольшими шагами дошла до машины, у меня зазвонил телефон.

Звонил Максим и попросил, что бы я, не уезжала, что ему надо срочно поговорить. О чем он хочет поговорить, не сказал, пришлось его подождать.

Я стояла на стоянке уже добрых 15 минут. Прикурила сигарету, надеюсь, что брат не увидит. Я, конечно, его не боюсь, просто от его ругательств мне закладывает уши. Я стараюсь не вслушиваться в сказанное, а то даже у великих сапожников краснеют от стыда уши и щеки. Не успела я выкурить половины сигареты, как на горизонте появился новый мачо местного разлива — Стас.

— И снова здравствуй, — улыбнулся он так, как будто получил Оскар в номинации лучшая мужская роль.

— Привет, — ответила я, вдыхая большую порцию никотина. — Ты, что-то хотел?

— Да, я хотел бы пригласить тебя поужинать. Как ты на это смотришь? — сказал он таким тоном, словно уверенный, что я не откажу ему в ужине и чашечки кофе с утра в постель.

— Никак, — видимо мой ответ его нисколько не смутил.

— Почему, принцесса?

— Я занята, — ответила я, прикуриваю новую сигарету.

— Детка, ты ведь даже не спросила когда, — проникновенно зашептал парень, подходя ближе. Я ему же недавно про личное пространство говорила.

— Слушай, — он начал выводить меня из душевного равновесия. — Я занята сегодня, завтра, послезавтра, через неделю, через месяц и даже через два. Вали отсюда, Казанова.

— Почему ты ломаешься, я ведь знаю, что у тебя сейчас никого нет, — нахально сказал блондинчик, прислонившись к моей машине. Молодец! Еще с другой стороны протри, пожалуйста.

Не успела я ему ответить, как в поле зрения попал Максим.

— О, Стас, я думал, ты уже свалил, — и уже мне. — Мила, дорогая, красивая, хорошая, любимая, обаятельная и привлекательная. — Начал лебезить братец. Он всегда забывал, что на меня его обаяние не действует. А Стас так и замер, после слова любимая, он не смог пошевелиться.

— Что надо, Максим? — уверенно спросила я, зная, что ему действительно, что-то надо.

— Солнце, подбрось да центра, а? — ласково попросил брат.

— Ты что на своей машине бензин экономишь?

— Очень смешно, Милка! Мы с друзьями сегодня тусим, а машину там бросать мне не хочется, пусть лучше здесь на стоянке останется, — Макс хотел добавить, что-то еще, но увидел сигарету в моих пальцах.

— Ты вообще, обалдела, да? Сигарету брось, пока я тебе голову не оторвал, — очень сдержано отозвался брат. Видимо, при Стасе не хотел употреблять тяжелых выражений. — Ладно, об этом мы завтра дома поговорим.

Стас ожил. Его лицо выражало недовольство, кажется, он еще не знал что мы родные.

— Вы что живете вместе? — как-то ошалело, спросил он.

— Живем, — кивнул Макс, гадененько, улыбаясь. — Ты, парень, наверно за картой пришел?

Про какую карту говорит братец, я не поняла, Стас видимо тоже. Наверно, поэтому и задал вопрос мучающий нас обоих.

— Как какая? — искренне удивился Малинин. — С направление. Куда тебе надо валить или Милка тебя еще не успела послать?

И он рассмеялся. Довольный своей шуткой, сел в машину. Вот только я еще не соглашалась его вести. Бросив последний взгляд на мрачного парня и села за руль.