Мои руки плавно легли на его широкие плечи и тихонько сжали. И он начал целовать еще сильнее. Мне казалось, что он забирает мои проблемы, отдавая свои жизненные силы. Барский обнял меня за талию и прижал так сильно, что я не могла сделать даже вздох. Хотя в этот момент мне этого было не нужно, и я сама прижалась еще сильнее. По спине прошел пожар, сжигая все на своем пути. Нормально ли это? Боже, я такого никогда не испытывала.

Его руки горели на моей талии, так же как и губы на моих губах. Я не знаю зачем, но я пальцами начала мерить его плечи и то, что я обнаружила — мне нравилось.

Сердце забилось, как молоток на наковальне. Может оно тает? И именно в этот момент, когда пришла эта мысль, я нашла в себе силы оторваться и очень грубо оттолкнуть его и зло сказать:

— Все, свою миссию ты выполнил? Или для очередной галочки в твоем списке покорения сердец, ты должен меня в постель затащить?

Взгляд парня похолодел в одно мгновенье. Он стал ледяным и колючим. Мне стало так страшно, что я отошла на шаг назад. А Стас со всей злостью, которая у него имелась, сказал четко, проговаривая каждое слово:

— А зачем затаскивать? — как-то гадко ухмыльнулся он, подходя ближе. — Я уже был в твоей постели, не так ли? Моя Снежная Королева!

Звук пощечины прозвенел как выстрел. Удар был такой силы, что даже у меня рука заломила. Представляю, как больно было ему.

Мы стояли около самой дороги и молчали уже наверно минут пять.

— Молодые люди, едите? — спросил водитель не совсем русской национальности, подъезжая к нам. И пока Стас не успел опомниться, я прыгнула в машину.

Когда мы отъехали, я обернулась. Парень все стоял в той же позе, даже не пошевельнувшись.

* * *

Уже несколько часов я лежала без сна. Уткнувшись носом в подушку, которая сохранила аромат Стаса. Я не понимала, что твориться в моей жизни. Как же я от всего устала! Вот тебе и сходила поужинать. Как из обычного вечера получилась такая лажа?

Отец еще не прилетел. Ирина сказала, что он звонил и сказал, что улетел к нашей бабушке в Италию. Ведь он всегда был так занят, а я последнее время этого не замечала.

Мысли плавно вернулись к вечеру. Сколько я не пыталась выкинуть это все из головы, но у меня ничего не получалась. А ведь глаза этого поддонка, они так красиво блестели. А его руки на моей талии горели. Нравится ли он мне? Не могу сказать. Он симпатичный, но симпатичных вон — полгорода ходят.

На улице зазвенела сигнализация, голова от которой начала болеть просто ужасно. Ветер завывал страшную мелодию, похожую на вой волков. Особо сильные порывы кружили вокруг деревьев, заставляя из ветви качаться в разные стороны. Даже некоторые из них неприятно царапали по стеклу, рождая целый выводок неприятных мурашек.


Я закрыла глаза и перед ними проплыла картинка. Картинка давно забытого детства.

Две двенадцатилетние девочки: светловолосая и черноволосая. Лучшие подруги, почти сестры гуляют по весеннему парку. Громко смеются и что-то бурно обсуждают. Погода на улице просто замечательная. Солнышко ярко светило и согревало всех, кто решил выйти погулять. Парк заполнили мамаши с детьми, влюбленные парочки, хозяева со своими любимыми питомцами. Все радовались рано пришедшей весне, которая принесла с собой тепло.

Птицы, напевали какие- то замечательные песенки. А где-то вдали, играла громкая музыка, и были слышны восторженные крики. Там находился парк аттракционов, куда с большим удовольствием бегали дети. Повсюду сахарная вата и сладкий попкорн, воздушные шарики и вкусное мороженое

— Блин, за что я тебя так люблю? — сказала светленькая.

— А я тебя за что? — в тон подруге ответила другая. И они вместе засмеялись.

Продолжая бродить, они дошли до фонтана. Светленькая девочка звонко рассмеялась, когда обрызгала свою подружку, та в ответ сделала то же самое. Девочки знали, что их мамы будут ругаться, но не могли остановиться — так весело им было.

— Девочки, аккуратнее! — сказала какая-то тетка недовольная их детской забавой.

— Извините, — сказали они хором и снова рассмеялись.

Решив, что они уже достаточно мокрые, подружки решили пойти дальше, купив в дорогу ваты.

— Ты испачкалась. Вот, — ткнула черненькая на щеку подружке.

— Я знаю, за, что люблю тебя, — сказала ее подружка, вытирая щеку.

— И почему же? — спросила девочка, улыбаясь.

— За то, что ты такая заботливая и добрая. Ты мне всегда помогаешь и ты всегда рядом. За то, что ты моя лучшая подруга.

— Спасибо, — немного покраснела подружка светленькой девочки.

— Ты такая стеснительная! — рассмеялась светлая девочка — ангелок. И от улыбки у нее на щеках появились милые ямочки.

Когда девочки дошли до торгового центра, то они уставились на витрину одного из магазинов. Вывеска гласила 'Счастливая невеста'

— Ты будешь моей свидетельницей, когда я буду, выходит замуж? — спросила черноволосая, во все глаза, смотря на красивые платья, которые прекрасно видно через стекло.

— Буду! — воинственно сказала ее подруга. — А ты моей будешь?

— И я твоей буду! — закивала черноволосой головой девочка, убирая с лица кудряшки, которые растрепал ветер.

— Мы будем дружить всю жизнь! — громко сообщила беленькая девочка на всю улицу.

Прохожие, которые имели прекрасное настроение, из-за теплой погоды, смотрели на девочек и улыбались. Наверно вспоминали своих друзей детства.

Как и ожидалось, придя домой, девочки получили нагоняй за сырую одежду.

* * *

Разбудил меня настойчивый звонок мобильного телефона. Машка сообщила мне, а звонила именно она, что на улице уже давно утро и нормальные люди на учебе. Только одна Малинина Милана, то есть я, не понятно где, а судя по голосу, еще спит.

— Блин, проспала! — прокричала я в трубку и сбросила вызов. Так на первую пару я уже не попадаю. Одеваться быстро! Пыталась я подбодрить себя. Ни чего не получалось. Это сон совершенно выбил из колеи. Или не сон?

— Мила, хватит думать о всякой фигне! — если я буду так спать, то университет никогда не закончу. Я металась по комнате, лихорадочно собирая вещи. Так, где моя сумка? А лекции? Телефон только что здесь был.

У стен родного учебного заведения, я была уже через полчаса. Конечно, если не считать парочку нарушенных правил дорожного движения (обычно я, так, не делая, и вам не советую), то добралась я благополучно.

— Всю стоянку заняли! — возмущалась я, не зная, куда поставить машину. Ага, нашла свободное местечко. Припарковалась быстро, и не смотря по сторонам. Стоило выйти из машины, как из рук сразу все вывалилось: ключи, телефон, пачка сигарет (хотелось покурить по дороге) и сумка, которую я зажимала под мышкой.

Сначала я долго смотрела на весь этот бардак, который творился у меня под ногами, а потом вспомнила, что вообще-то опаздываю.

— @цензура@- некультурно отозвалась я, и начала лихорадочно собирать вещи. Как ко мне присоединилась еще одна пара рук, которая протягивала телефон и сигареты.

— Спасибо, — поблагодарила я обладателя музыкальных пальцев.

— Не за что, — ответил Стас.

Стас? И тут я подняла голову, что бы встретиться с синими глазами Барского. В серых джинсах и белой кожаной куртке, коротая, скрывала клетчатую рубашку. Я оглядела его и поняла, что одеты мы в тон. Я тоже была в серых джинсах и в большую клетку рубашка. Он подглядывал за мной что ли?

Больше парень ничего не сказал, да в принципе и не надо. Забрав у него свои вещи, я направилась к входу.

— Мил? — позвал он меня тихим голосом.

— Я опаздываю! — бросила я через плечо. Мне не хотелось вспоминать вчерашний вечер. К своему стыду, я прекрасно помнила его руки на моей талии и его губы на моих губах.


На паре я сидела сама не своя. Мне постоянно, что-то мешало. То стул, какой-то неудобный, то разговоры студентов, то монотонный рассказ преподавателя и мир какой-то злой и день сегодня не мой или что-то еще.

— Ты что дерганная какая? — заметил мое странное поведение Денис, который все это время пристально за мной наблюдал.

— А? — воскликнула я на всю аудиторию. Блин, что же я так громко кричу?

— Малинина, тише, — удостоилась я укоризненного взгляда преподавателя.

— С тобой все в порядке? — обеспокоенными серыми глазами посмотрел на меня Королев.

— Не знаю. Наверно, — честно сказала я. Этот дурацкий сон, совершенно не хотел выходить у меня из головы, заставляя нервничать еще сильнее.

— Ты бледная какая-то, — дотронулся до моего плеча Денис, и я немного успокоилась. Хороший он. — Может тебе выйти?

— Да нормально все, — сама себе не поверила я.

Дэн мне тоже не поверил, поэтому попросил преподавателя французского разрешения выйти, что бы проводить меня в медпункт.

— Не хочу в медпункт, — шипела я на парня, когда он тащил меня по проходу.

— Мы и не пойдем, — успокоил он меня. — Ты завтракала?

— Нет.

— Тогда пойдем, поедим, — схватил меня за руку Королев и потащил в кафе.

Мы заказали чай с пирожными. Я чай люблю, а Денис наверно из солидарности заказал. Мы сидели молча. Мне не хотелось разговаривать, парень это видел и поэтому не лез. Интересно Григорьева сегодня была? Вроде не было. Неужели я ее сильно покалечила? Хотя по-хорошему убить надо было, зря меня, наверно, остановили. Преподала бы ей урок. И неважно нравлюсь я ей или нет, а по вещам лазить это уже перебор. И ведь додумалась овца под кровать залезть. Как она догадалась, что там может что-то храниться? Ну, если подумать, то многие под кроватью прячут свои секреты. Только у меня это не секреты, а прошлое и воспоминания.

Через пятнадцать минут тишины и две чашки чая, я поняла, что кто-то давно пытается просверлить меня взглядом. На спине скоро появятся две огромные дыры от этого пристального взгляда. Даже почувствовала себя немного не комфортно. Я оглядела кафе и увидела за дальним столиком у окна Барского, недовольно смотревшего на нас.