Дженнифер Арментроут - Останься со мной

Черт.

В баре показались еще несколько парней. Я узнала старшего брата Риса и удивилась, что и Колтон тоже с ними. Впрочем, почему нет. Жених тоже служил в полиции. Сердце чуть не выпрыгивало у меня из груди. Джекс должен был быть с ними.

Кэти оглянулась.

– Вот! Видите? Джун даже их спугнула!

Она всплеснула руками.

Дверь захлопнулась, и парни, хохоча, пошли к свободному столику возле бильярдных столов. Мое сердце ухнуло вниз.

Джекса с ними не было.

– Они были в клубе? – спросила я.

– Ага. Но вели себя прилично, – ответила Кэти.

Она с секунду разглядывала свой маникюр, а затем подняла голову, и в ее глазах я увидела сочувствие.

О нет.

Я сделала шаг назад и налетела на Шервуда, который, подобно призраку, просочился за стойку и возился со стаканами.

Рокси, нахмурившись, смотрела на меня.

– Калла…

Я сильно сомневалась, что Кэти упала с шеста и действительно получила сверхъестественные способности, но сейчас она смотрела на меня так, словно прекрасно знала, из-за чего я переживаю.

– Джекс был с ними, – сказала она.

В этом не было ничего удивительного. Я знала, что он пойдет на вечеринку.

Рокси подошла ближе и взглянула на Ника. Тот без лишних слов взял на себя заботу о клиентах.

– И… – прошептала я, не зная, слышно ли меня среди шума.

Кэти прикусила блестящую розовую губу.

– Ребята веселились, но Джекс был каким-то расстроенным. А где-то через полчаса после моего номера в клуб пришла Эйми.

Теперь я чувствовала себя хуже некуда.

– И это странно, потому что раньше Эйми туда и носа не казала.

Само собой, Эйми же сидела здесь, рядом с Джексом.

– Минут через десять после этого Джекс ушел, – сказала Кэти и посмотрела мне прямо в глаза. – Эйми тоже ушла вслед за ним. Я не говорю, что они ушли вместе. Но она ушла прямо за ним.

Мне хотелось зарыдать.

– Калла. – Рокси коснулась моей руки. – Эйми сама за ним бегает. Ты ведь понимаешь, Джекс ее не приглашал.

Я смотрела на нее, но не видела. Пустота, которую я чувствовала ночью, снова вернулась ко мне.

– Он не ответил на сообщение, которое я послала ему перед началом смены. Я отправила ему сообщение. Но он не ответил.

– Это еще ничего не значит, – быстро сказала Рокси.

Правда? Эйми заявилась к нему прошлой ночью. Он прогнал ее, но их разговор был вовсе не так однозначен. Мы сильно поругались. Он не спал со мной, ушел, прежде чем я проснулась, весь день не выходил на связь и даже не ответил, когда я сама попыталась с ним связаться. Ничего хорошего в этом не было.

Мне казалось, что все мое тело превратилось в кровоточащую рану, которая убивает не сразу, а постепенно.

– Вы двое больше чем друзья. Ты мне этого не говорила, но я знаю, – сказала Кэти, постучав себя пальцем по виску. – Я знаю.

– Кэти, – вздохнула Рокси.

– Я же говорила, что твоя жизнь вот-вот изменится, – продолжала Кэти. – Помнишь? Я говорила. А еще я сказала, что будет нелегко.

Я во все глаза смотрела на нее.

К счастью, в бар ввалилась целая толпа людей, которые сразу направились к стойке, так что мне пришлось вернуться к работе, и я принялась с маниакальным упорством исполнять заказ за заказом. Я даже не заметила, когда Кэти ушла.

Рокси несколько раз пыталась со мной поговорить, но я избегала ее, понимая, что она хочет поговорить о Джексе, а я не могла говорить о нем. Просто не могла.

Я смешала три «Лонг-Айленда» и улыбнулась. Я рассмеялась. Взяла деньги. Получила чаевые. Потом приготовила кучу «Бомбочек Ягера» для столика Риса, потому что Рокси вдруг бросилась помогать Глории.

Рис ничего не сказал о Джексе.

А я не стала спрашивать.

Когда они ушли, до закрытия оставался еще час. Мне хотелось лишь уйти домой и залезть в кровать. Наверное, это было неразумно. Рокси сказала, что я могу переночевать у нее, но мне хотелось остаться одной. Я готова была рискнуть и остаться одна, потому что кровоточащая рана у меня на сердце никак не затягивалась.

Я в очередной раз посмотрела на дверь. Губы задрожали, на место пустоте пришла тупая боль, сковавшая все мое тело. Я чувствовала, как она нарастает. С минуты на минуту я готова была сломаться, но не могла себе этого позволить.

Повернувшись к Рокси и Нику, я глубоко вздохнула.

– Ничего, если я пойду?

– Ничего, – сказала Рокси. – Мы справимся, но…

– Отлично. Спасибо.

Наклонившись к девушке, я быстро ее обняла и побежала прочь. Забрав сумку из офиса, я направилась к выходу, но Ник перехватил меня возле стойки.

– Я могу тебя подбросить, – предложил он.

– Нет, – быстро ответила я и повернула голову влево. – Я на машине. Все в порядке.

Ник посмотрел на Рокси, и я решила, что это мой шанс сбежать, пока мне не пришлось ехать домой с кем-то из них, ведь тогда я точно залью слезами их машины. Когда я выбежала из бара, в воздухе пахло грозой.

Остановившись на тротуаре, я вытащила телефон и нажала на кнопку. Экран ожил. Ни звонков. Ни сообщений.

Сухо усмехнувшись, я подняла голову и сунула телефон обратно в сумку. Пока я внимательно изучала парковку через дорогу, мне жутко хотелось позвонить Джексу. Само собой, его пикапа не могло там быть – он же ушел из клуба за несколько секунд до Эйми, а в баре так и не появился. Он не пытался связаться со мной и не ответил на мое сообщение.

Не стоило мне впускать Джекса в свою жизнь.

Не стоило в него влюбляться.

Нет. Это было неправильно.

Я вытерла глаза и перешла через дорогу. «Волмарт» до сих пор был открыт. Я собиралась спустить немного заработанных честным трудом денег на пакет чипсов и мороженое. А затем отправиться домой и поедать все это, пока мне не станет все равно. А завтра… Насчет этого я еще не знала. Когда до машины оставалась всего пара шагов, кто-то позвал меня.

– Калла?

У меня округлились глаза. Не веря своим ушам, я вцепилась в ремень своей сумки и начала озираться по сторонам, пытаясь увидеть того, кто произнес мое имя.

Она стояла под мерцающим фонарем. Даже в тусклом свете парковки я видела ее обесцвеченные волосы с отросшими темными корнями, вытянутое лицо и исхудавшее тело. Мятая одежда. Старая футболка мешком висела на костлявых плечах. Джинсы-дудочки пузырились на коленях.

Она шагнула ко мне, и я попятилась. Она натянуто улыбнулась.

– Малышка…

Я не верила своим глазам.

Мама стояла передо мной, как всегда под кайфом, и звала меня малышкой. Мои ноги буквально приросли к месту. Я не могла пошевелиться. Я даже не знала, что ей сказать, потому что мне хотелось наорать на нее, обвиняя во всех проблемах, которые она обрушила на мою голову, но слова не шли в голову.

– С тобой все в порядке? – только и спросила я.

Она открыла рот, но ее ответ потонул в оглушительном гуле двигателя. Я оглянулась. На парковку въехал четырехдверный автомобиль с затемненными стеклами, который остановился прямо под знаком. Водительское окно опустилось.

Ночь прорезали яркие искры.

Раздался хлопок.

Мама закричала. Мне показалось, что она снова позвала меня по имени, но меня оглушили новые хлопки, как будто одновременно открыли сразу дюжину бутылок шампанского. В темноте опять сверкнули искры. Я запоздало поняла, что это выстрелы. Рядом со мной разбилось стекло. Совсем близко заскрежетал металл. Сумка вылетела у меня из рук. В горле застрял крик, уже готовый вырваться наружу.

Но я не издала ни звука, потому что лишилась способности дышать, когда живот обожгло резкой болью.

Наклонив голову, я попятилась на нетвердых ногах и ударилась о джип. Мне показалось, что раздались новые крики, но тут голова у меня закружилась. Дрожащими руками я схватилась за бок и почувствовала что-то теплое и влажное.

– Мама, – прохрипела я, и у меня подогнулись ноги. Я не помнила, как упала, но затылок тоже заболел, пусть и не так сильно, как живот. Потом я лежала и смотрела на небо, и звезды падали на меня, словно дождь. – Мама?

Ответа не было.

Когда я снова открыла глаза, надо мной не было ни звезд, ни яркого света. Я смотрела в потолок, в белый подвесной потолок с прикрученной к нему лампой, свет которой был приглушен. Все остальное было в тени. Проследив взглядом до стены, я увидела бледно-голубую занавеску. Мысли путались. Казалось, я плыву, но я понимала, что на самом деле лежу в больнице. Я смутно ощущала что-то инородное в моей правой руке и, медленно опустив взгляд, увидела трубку капельницы.

Я точно была в больнице.

Да, точно, меня ведь подстрелили. Из пистолета. Правда.

Удача явно мне изменила.

Я попыталась сесть, но тупая боль стала сильнее и пронзила мне живот. От неожиданности из легких вылетел весь воздух. Стены завертелись, как будто я отправилась в кислотное путешествие.

Вдруг слева от себя я ощутила легкое движение воздуха, и чья-то рука нежно легла мне на плечо. Я несколько раз моргнула, и стены перестали вращаться. Мою голову осторожно опустили на высокую гору подушек.

– Только пришла в себя, а уже пытаешься сесть.

Сердечный монитор зафиксировал резкое учащение моего сердцебиения, когда я повернула голову влево. И мое сердце почти остановилось.

В кресле у моей постели сидел Джекс. И выглядел он… дерьмово. Под его глазами цвета теплого шоколада залегли черные тени. Щеки и подбородок покрывала густая щетина.

Но он улыбнулся, когда я встретилась с ним взглядом, и хрипло сказал:

– А вот и ты.

– Я стащила твою футболку.

Он нахмурился.

– Что?

Не знаю, почему я это сказала. У меня в крови явно плескались какие-то сильнодействующие препараты, так что я намеревалась списать все на них.

– Я стащила твою футболку, когда уехала из твоего дома, потому что мне хотелось сохранить хотя бы маленький кусочек тебя, на случай если ты решишь, что больше не хочешь меня видеть.