При этой мысли я споткнулась и едва не просыпала картошку фри на голову мужчине, которому ее несла.

Разбитое сердце?

Мужчина посмотрел на меня. Вокруг его глаз собрались морщинки.

– Девочка, ты в порядке?

Я кивнула и узнала мужчину. Ему было лет шестьдесят. Он частенько захаживал в бар: я встречала его каждую свою смену, даже в те дни, когда было многолюдно и приходили в основном ребята помоложе, как сегодня.

– Просто витаю в облаках, Мелвин.

– Знакомо!

Улыбнувшись, я поставила корзинку с картошкой на стол.

– Может, еще пива?

– Нет, дорогая, мне пока хватит. – Я развернулась было, но мужчина остановил меня, взяв за руку. – Здорово, что ты здесь занимаешься тем, чем должна была заниматься твоя мама.

От удивления я раскрыла рот. Я не знала, что сказать на это и как относиться к тем, кто знал, кем я была. Все же это не секрет. Мелвин погладил меня по руке и вернулся к своей картошке, обильно сдобренной смесью приправ.

Ладно. Сегодня все было странно. Моя жизнь вообще была странной. И глупой. Нельзя забывать о глупости.

Повернувшись, я увидела Джекса, который расхаживал за стойкой. Он казался чуть надменным. Довольным. Полностью уверенным в себе. В следующую секунду он бросил пронзительный взгляд в мою сторону.

Я отвела глаза и пошла проверять те столики, которые совсем не требовали проверки. Бармены справлялись, так что я вернулась за стойку, только чтобы сменить Ника, а потом ушла на обед, хотя мне и показалось странным идти на обед посреди ночи. Есть не хотелось, желудок все еще был полон пирогов и вафель, а на кухню меня не тянуло, ведь там Клайд уже, наверное, планировал мою свадьбу.

Днем немного штормило, но когда я вышла на улицу, ветер уже улегся. Воздух был тяжелым и влажным. Бесцельно бродя вокруг здания, я приподняла волосы с шеи и пожалела, что в такие смены не могу носить хвостик.

Ты мне нравишься.

Я сказал, что хочу тебя трахнуть.

Колени чуть подкосились, и я представила, как странно будет, если я вдруг ударю себя по голове.

Сделав еще два шага, я заметила возле мусорных баков какие-то тени, которые вдруг зашевелились и приобрели более четкие очертания. Сердце замерло у меня в груди, и я попятилась. Неожиданное движение зародило во мне тревогу. Развернувшись, я зашагала обратно к бару. Наверное, кто-то просто справлял нужду возле баков или делал еще какую-нибудь гадость, но я все же прибавила шаг. Корзинка с картошкой мне бы сейчас не помешала.

Когда я почти дошла до угла здания, за спиной послышались быстрые шаги, и крошечные волоски по всему моему телу вдруг встали дыбом. У меня перехватило дыхание. Горло свело спазмами.

В следующую секунду меня схватили сзади и прижали к кирпичной стене, а влажная, теплая рука схватила меня за шею.

У меня перед носом оказался Мак.

Глава четырнадцатая

– Скажешь хоть одно слово – пожалеешь, – пригрозил Мак, и возле правого глаза в тусклом уличном свете сверкнуло что-то острое. – Я поправлю тебе личико.

Хотя внутри меня нарастал гнев, живот словно сковало льдом, стоило мне только взглянуть в темные гляделки Мака. Жестокое выражение его лица, губы, скривившиеся в презрительной усмешке – все говорило о том, что его угрозы не пустые. Я не могла даже вздохнуть полной грудью.

– Поняла? Кивни, если да.

Кивать мне не хотелось, поскольку не хотелось лишиться глаза, но я сделала, как он сказал. И кивнула.

Его усмешка сменилась натянутой, холодной улыбкой.

– Хорошая девочка. Вчера я пытался передать тебе сообщение, но вмешался этот подонок, а я не собираюсь говорить Исайе, что его прокатили, сечешь?

Последнюю часть его фразы я не просекла совсем, но снова кивнула: еще один шрам мне был совсем не нужен. Тут я вспомнила, что Рис собирался отправить кого-то из своих приятелей-полицейских к Исайе, чтобы ему втолковали, что я не имею никакого отношения к делишкам своей матери. Либо этого не произошло, либо Маку и Исайе было плевать на копов.

– У Моны осталось меньше недели, прежде чем Исайя потеряет терпение, – продолжил Мак, поигрывая ножом. Я затаила дыхание. – Если она не появится до следующего четверга, это станет твоей проблемой. И проблемой этого подонка.

Я подозревала, что подонком он называл Джекса.

– Я… я не знаю, где она.

– Меня это не волнует. Как и Исайю. – Мак подвинулся и прижался ко мне всем телом. Меня чуть опять не стошнило. – Это твоя проблема. Даже не думай что-нибудь выкинуть и смотаться из города. Мы знаем, где тебя искать, а ты уж точно не захочешь, чтобы твои приятели из колледжа оказались втянутыми в это. Усекла?

Сердце забилось как сумасшедшее. Я кивнула в третий раз.

– Лучше не переходи дорогу Исайе. Или мне. Мы шутить не будем. – Когда подонок снова навалился на меня, я перестала дышать. Между нами не осталось и сантиметра, но я не чувствовала ничего подобного тому, что ощущала от близости Джекса. По телу прошла дрожь. – Если она не появится, я отправлю ей послание. Тебе частью этого послания быть не захочется.

Мне ужасно не хотелось быть частью этого послания.

Его глаза-бусинки скользнули по моему лицу и задержались на левой щеке.

– А знаешь, ты не такая уж страшная. Я бы отымел тебя по-собачьи. Развернул к себе спиной и пристроился сзади.

Мои глаза округлились. Мне захотелось выпрыгнуть из собственного тела и убежать куда глаза глядят. В желудке, подпитываемая паникой и безмолвной яростью, бурлила желчь.

И все это из-за мамы. Это она притащила ко мне на порог этого мерзкого гада.

Его усмешка стала еще более гнусной.

– Да, я даже представляю, какое именно сообщение отправить. А лучше я отправлю еще одно послание козлу, который находится там внутри.

О господи, это плохо. Я вжалась в стену, в ужасе от того, что Мак вкладывал в эту свою угрозу. Я догадывалась, какое это будет послание.

Живот скрутило.

– Так что лучше помалкивай, – добавил Мак, отстраняясь. Нож на секунду исчез, а затем я почувствовала его кончик у себя под подбородком, и мои пальцы вцепились стену. – Усекла?

– Да, – прошептала я, на этот раз боясь кивнуть.

Мак злобно рассмеялся, отстранился от меня и как ни в чем не бывало, словно не угрожал мне и не приставлял нож к моему горлу, вернулся на парковку, забрался в свой джип и рванул с места.

Только тогда я пошевелилась.

На нетвердых ногах, как в тумане, я вернулась в бар. Когда я проходила мимо стойки, кто-то, кажется, окликнул меня, но я не остановилась. Я зашла в офис и рухнула в кресло. Кожаная обивка пискнула подо мной. Дрожащими руками я схватилась за покрытый липким потом лоб и заставила себя несколько раз глубоко вздохнуть.

Дела были плохи.

– Калла?! – крикнула Рокси из-за двери. Я не закрыла ее, как полная идиотка. – Ты в порядке?

Я не подняла головы и не сказала ни слова, уверенная, что иначе потеряю всякий контроль над собой. Мне удалось лишь покачать головой, но я даже не поняла, утвердительно или отрицательно.

Рокси больше ничего не спросила, и я зажмурилась. Черт возьми, что мне теперь делать? Я понятия не имела, где мама, и даже не знала, откуда можно начать ее поиски, и внутри меня зарождалось жуткое чувство, что Мак все же доставит свое послание, ведь в прошлом мне ни разу не удавалось разыскать маму, когда она пропадала, и на этот раз все складывалось точно так же.

Может, мне и правда лучше было бы уехать, как советовали в самом начале Джекс и Клайд.

– Калла? – На этот раз меня позвал Джекс, и голос его звучал гораздо ближе, чем голос Рокси. Я понимала, что он прямо передо мной, причем на одном со мной уровне. Должно быть, стоял на коленях. – Что случилось?

Я не ответила, пытаясь понять, что же мне ему сказать, и почувствовала, как он мягко взял меня за запястья и отнял руки от лица. Так и было. Он сидел передо мной на корточках, и на его замечательном лице читалась тревога.

Парень встал на колени, отпустил одну мою руку и коснулся моей правой щеки.

– Милая, поговори со мной. Ты меня пугаешь.

Это было правдой. Его глаза стали темнее обычного, губы сжались в жесткую линию. Наши взгляды встретились, и я поняла, что делать.

Молчать я не могла.

Ну его к черту.

Молчать было глупее всего на свете, ведь с этим бардаком мне одной не справиться. Я это понимала. Выхода не было.

– Мак приходил. Стоял на улице, когда я вышла. По-моему, он меня поджидал.

Джекс глубоко вздохнул. В его взгляде появилась сталь, плечи напряглись.

– Он к тебе подошел?

– Да, – ответила я, сухо усмехнувшись.

Лицо Джекса стало еще серьезнее, и я поняла, что ничего забавного он в этом не видел. И был прав.

– Он сказал, что я должна найти маму. Что ее отсутствие – моя проблема. А еще сказал, что, если мама не объявится до четверга, у меня возникнут проблемы посерьезнее. – Пока я говорила, лицо Джекса буквально окаменело. Никаких эмоций. Ничего. Выражение его лица было спокойным, но холодным, как ледник в Арктике. – Он сказал, что я стану посланием, которое он отправит маме.

И тут рука Джекса чуть дрогнула, после чего он отнял ее и быстро встал на ноги. Сделал шаг назад. Сжал зубы.

– Я не хочу быть посланием, – тихо сказала я. – Я совсем не хочу быть тем посланием, о котором он говорил.

Джекс с секунду смотрел на меня, а затем вдруг что-то понял. Атмосфера в комнате тотчас изменилась. Воздух стал тяжелым от напряжения, как раньше был тяжелым от приближающегося дождя.

– Я найду этого сукиного сына и убью.

Ох.

Я встала и подняла руки.

– Так. Не думаю, что это адекватный ответ.

– Он тебе угрожал? – спросил Джекс.

– Ну, да, но…

– Он угрожал тебе тем, о чем я думаю? – Хотя я этого не подтверждала и, к счастью, не упоминала, что Мак решил отправить послание и Джексу, он все равно все понял. – И угрожал тебе на моей, мать его, территории?