– Не пойму.

– Дурак, значит. Иди спать. И ещё раз увижу выпившим, получишь уже по-взрослому. По морде дам и разбираться не буду. Понял?

– Понял.

– Иди, проспись. И завтра с утра огород вскопаешь в одного. Это за сегодняшнюю выходку. Спокойной ночи!

– Спокойной ночи!

Глава 5

После того дня что-то поменялось в Денисе. Вспыльчивый и несдержанный характер начал проявлять себя ещё больше. Злость, которая осела в его сердце, зачастую двигала им и ослепляла. Уже перед последними в школе экзаменами произошла драка между ним и местной шпаной: двое пострадавших в больнице, один в реанимации. В местном отделении милиции завели дело по статье 115 УК РФ причинение легкого вреда здоровью. От двух до четырех месяцев лишения свободы или исправительные работы. Но один из пострадавших делал всё, чтобы были выдвинуты также обвинения по статье 112 УК РФ, по которой срок лишения свободы исчислялся уже не в месяцах, а в годах. До трех лет лишения свободы. Отец разозлился так, что впервые поднял на сына руку. Денис сидел на кухне на табуретке и зажимал нос, из которого ещё струилась кровь. Отец сидел у печи, приоткрыв дверцу, и курил.

– Ты хоть понимаешь, что ты сделал? Не думал я, что вырастил уголовника.

– Пап…

– Заткнись.

– Они сами были виноваты, – трое уродов возомнили себя героями и попросили прикурить не у того. Вот и прикурили…

– Сами… Кто сильней, на том и ответственности больше. Ты их видел вообще? А себя в зеркало видел? Что ты мне тут оправдание себе ищешь. Ты мне что обещал? Никаких драк.

– Я обещал в школе не драться, а про район ничего не обещал.

– Вот оно как…. Ну так что? Мне сухари для тебя сушить? Вдруг завтра кого ещё изобьёшь. Или, может, вообще удар не рассчитаешь и уже по 105 статье пойдешь? А?

– Пап, я всё решу, обещаю. Не будет никакой статьи.

– Решит он. Решил уже один раз, а мне расхлебывать пришлось. Не смей соваться больше к ним. Сергей всё утряс. Сходишь, отблагодаришь его, – дядя Серёжа был старым другом отца, служил в органах уже много лет.

– Как?

– А уж как он придумает, так и отблагодаришь. У Сереги фантазия хорошая, и опыт в перевоспитании всяких утырков большой. А решишь откосить, фертиль какой выкинешь, на порог не пущу. Понял?

– Понял.

После этой истории Денис полностью ушёл в подготовку к экзаменам для поступления в ВУЗ.

Спустя три месяца.

Денис сидел на крыльце и, опустив голову, о чём-то размышлял. Отец вышел из дома и бросил взгляд на сына.

– Ты чего такой кислый?

– На бюджет не поступил. Предложили поступить на платной основе.

– Не расстраивайся. Не все с первого раза в ВУЗ попадают. Давай в техникум сначала поступишь. А там после него на высшее уже…

– Не хочу.

– Денис, иногда надо выключать свой максимализм. Я в твоём возрасте тоже был «горячим», жил по принципу: всё или ничего. Но жизнь штука такая, не всегда получается так, как мы хотим. Иногда легче обойти гору, чем карабкаться к верху.

– В армию пойду, а потом ещё раз пробовать поступать буду.

– Сын, после армии может уже и не захочется учиться.

– Захочется, не переживай.

***

Армия.

По распределению я попал в военную часть соседнего города для прохождения срочной службы. И вот в один из дней нам дали увольнительную, и мы разбежались по городу, словно тараканы. Кто-то рванул домой, кто-то к девушке, кто-то к друзьям и родным, а я решил прогуляться. Уже год тут проходил службу, а города не видел совсем. Набережная, скверы, уютное кафе. Перед возвращением в часть решил пройтись по центральному парку.

Бродил по аллеям, рассматривая представления уличных артистов, пока мой взгляд не зацепился за одну из женщин. Она стояла у киоска с сахарной ватой. Чем она привлекла моё внимание, сразу так и не понял. С виду обычная женщина, примерно 38-40 лет, в компании девочки лет 9-10. Женщина обернулась, и я с ещё большим интересом начал её рассматривать, присев на скамейку. Она показалась мне знакомой. Очень знакомой. Когда женщина подошла ближе, и я услышал её голос, не осталось даже сомнений в том, кем она являлась. Это была моя мать. Ухожена, красива и, судя по всему, счастлива.

– Здравствуй, мама! – громко произнёс я, вставая со своего места, когда она проходила мимо. Женщина обернулась и, встретившись с моим взглядом, замерла на месте, хлопая без остановки ресницами и на глазах бледнея. Она поняла, кто я.

– Мам, кто это? Мам, пошли нас папа ждет. Мам… – девочка трясла её за руку, а она всё смотрела на меня, не сказав не слова.

– Неплохо устроилась. Я рад.

– Вы обознались, молодой человек, – сглотнув, она выдавила из себя и отвела взгляд.

– Ну, извините меня, Людмила Георгиевна. Вы правы, я обознался. Моя мать умерла, – проговорил я ей вслед, наблюдая, как она, сжав руку дочери, удалялась к выходу из парка.

Уже в казарме после отбоя, лежа в кровати, я думал о том, как мог отец её простить. Как? Сколько надо иметь внутренней силы, сколько долбаного великодушия, чтобы простить эту с*ку? Я не мог её простить, как не пытался. Чтобы простить человека, надо хоть немного понимать его поступки, понимать, что двигало человеком, когда он совершал то или иное действие. А я не понимал. Не понимал, как можно, глядя в глаза, сказать собственному ребенку, что он обознался. Я бы так не смог! Не смог и всё! И простить её я не мог, сколько бы отец не просил, чем бы ни аргументировал свои просьбы. Не мог я простить….

Глава 6

После армии меня закрутило в таком вихре событий, что иногда голова кругом шла. Сначала друзья из армии встретили так, что три дня отмечали. Потом в институт поступил: девчонки, сессии, гулянки, сдача хвостов. Ещё и на работу устроился охранником. На одну стипендию не проживёшь, а у отца на шее сидеть как-то стыдно уже.

Из своей группы больше всего общение складывалось лишь с Фроловым да Генкой Козловым. Они тоже уже отслужили в армии, и, наверное, благодаря этому мы быстро нашли общий язык и общие темы. Генка жил, как и я, в общаге, а вот у Димки была своя квартира. Родители постарались. Несмотря на довольно обеспеченную семью, Фролов был простым в общении, без закидонов. Также, как и я, не хотел зависеть от родителей и подрабатывал вечерами в какой- то конторе.

На одной из студенческих вечеринок, точнее сказать попойки, я увидел её: красивую, улыбчивую, яркую.

– Что это за девушка в жёлтом платье? – обратился я к Димке, который сидел рядом и тискал Инну, нашу однокурсницу.

– Светка, она не из нашей группы. Тут некоторые личности припёрлись так, под шумок, – не отрываясь от своего занятия, бросил мне Фролов.

– Она с маркетинга, – вмешалась в разговор Инна.

– Ты с ней знакома?

– Нет, соседка по комнате с ней дружит.

– Ясно, – я отхлебнул из банки пиво и, откинувшись на спинку дивана, стал следить за девушкой. Она общалась с подругой и попутно флиртовала с каким-то дрищом, который стоял рядом и капал слюной на пол, заглядывая в вырез её платья. Тем вечером я не заметил, как она ушла. Янка отвлекла, плюхнувшись мне на колени и представив моему взгляду свой третий размер. Именно эта часть Яны умела отвлекать кого угодно и от чего угодно.

Следующая наша встреча с ней состоялась спустя два дня. Я возвращался с работы под утро, а она сидела на скамейке у входа в общежитие. Короткое платье явно её не согревало, девушка дрожала, как осиновый лист.

– Привет, красавица! Что сидишь, скучаешь? – спросил я, закуривая и приглядываясь к девушке.

– Петрович не пускает. Сказал, двери откроет только в шесть утра, как положено. Вот жду.

– Пошли, проведу.

– Не пустит этот старый козёл.

– Меня пустит, пошли, – девушка встала со скамейки. Я выбросил сигарету в урну, и мы подошли к двери. – Петрович, открывай! – крикнул я, постучав в окно.

– Денис, входи. Как работа? – спросил комендант, пожимая мне руку,

– Всё отлично. Петрович, ты чего девушку не пускаешь-то? Мёрзнет, сидит.

– Нефиг шляться всю ночь, где попало. Сначала гулеванят, а потом в общежитие ломятся. А мне выговор вот из-за таких. Есть положение, будьте добры исполнять.

– Петрович, будь человеком. Сам же молодым был, а? Хрыч ты старый, чего вредничаешь, как барышня?

– Много вас молодых тут. Каждого пускать буду, с работы вылечу.

– Петрович, ну мы же не просто так. Девушка тебе благодарность завтра вечерком принесёт. Тебе какую? Пшеничную или столичную? – надавил я на его слабое место. Комендант задумался.

– Столичную и пачку «Тройки», – недовольно буркнул Петрович.

– Вот и договорились. Пошли, красавица, – приобнял озябшую девушку за плечи и прошёл с ней в коридор.

– Спасибо. Думала, окоченею до утра на скамейке.

– Тебя как зовут-то?

– Света.

– Не забудь, Света, Петровичу проставиться. А то он злопамятный, не пустит больше.

– Хорошо, не забуду. И ещё раз спасибо, – стрельнув глазками, она привстала на носочки и поцеловала меня в щёку, а после, улыбнувшись, пошла дальше по коридору в свою комнату.

А я, прислонившись плечом к стене, проводил её взглядом, оценивая плавно покачивающиеся бедра и красивые ножки. Света, значит… Светлана…

Глава 7

Наши отношения со Светой завязались как-то незаметно для нас двоих. Случайные встречи переросли в поздние свидания, а вечерние разговоры в коридоре общежития плавно перетекли в посиделки по комнатам: то моей, то её. Теперь я спешил после работы домой, чтобы успеть увидеть её. Наплевав на сон и отдых, проводил с ней своё свободное время. Ночами дописывал курсовые и готовился к зачётам в автобусах, потому что вечера и выходные были заняты ею.