У Кости дрогнули ресницы, он вздохнул, а Нина улыбнулась. Уже смелее придвинулась к нему, на локте приподнялась и посмотрела ему в лицо. А он вдруг открыл глаза, и она в первый момент растерялась, встретив взгляд пронзительно голубых глаз. Холодные, как Арктика. Под внимательным взглядом этих глаз, Нина опустила голову и поцеловала его.

— Я думала, ты спишь.

— Меня не так легко выбить из седла.

— Звучит, как обещание.

Он усмехнулся, а Нина потянула на себя край покрывала. А тот заложил за голову руку, смотрел на потолок и едва заметно посмеивался.

— Что? — немного ворчливо поинтересовалась Нина, понимая, что все его смешки направлены в её сторону.

— Да вот думаю, что ж ты так нервно краснела тогда в ресторане.

— А воспитание? — вроде бы удивилась она.

— Ах, воспитание.

— Конечно. — Обняла его, укрывая покрывалом. Положила голову ему на плечо, устраиваясь поудобнее, из груди вырвался вздох. Надо сказать, что впервые за последние несколько месяцев довольный.

— Расскажи мне о воспитании, — попросил он. Ладонь прогулялась по её телу и устроилась под грудью. Нина даже приподняла край одеяла и посмотрела, что происходит.

— О моём или о твоём?

— О твоём. Мне интересно. — Его пальцы погладили кожу под грудью, поднялись выше и тронули сосок. Нина невольно задержала дыхание, а потом призналась:

— Моему папе явно не понравилось бы то, что ты сейчас делаешь.

Шохин рассмеялся.

— Явно. — Он повернулся на бок, голову рукой подпёр и смотрел на неё теперь сверху. — Хороший вечер, — признал он, в конце концов.

Нина секунду размышляла над его словами, после чего кивнула.

— Да. — Обняла его за шею, заставляя его наклониться, и поцеловала. А сама скосила глаза на часы. И с готовностью заулыбалась, когда Шохин взял её двумя пальцами за подбородок, желая вернуть себе её внимание. А она не просто сосредоточилась на нём, но и инициативу в свои руки взяла. Опрокинула Костю на спину, горячо поцеловала, и пока он не успел опомниться и потребовать продолжения, с постели встала. Шохин только руками развёл, наблюдая за ней.

— В чём дело? Ты куда?

— Домой, — бодро отозвалась она. По крайней мере понадеялась, что прозвучало бодро, без намёка на просьбу. Оправдываться как-то не хотелось. Но Костя всё же в недоумении переспросил:

— Домой? Сейчас?

Нина огляделась, поняла, что ни клочка её одежды в спальне нет, и с досады сплюнуть захотелось. Застыла перед ним, борясь с желанием стянуть с кровати всё то же покрывало и завернуться в него. Вместо этого вернулась, присела на край и к Косте потянулась. Поцеловала, на этот раз в надежде быть понятой.

— Мне, правда, нужно. Не обидишься?

— У тебя папа приехал? — догадался тот.

Нина улыбнулась.

— Почти.

Они глазами встретились, Нина выдержала пытливый взгляд, виновато улыбнулась. Подумала о том, что, возможно, сейчас всё портит.

— Я надеялся, что ты мне завтрак приготовишь.

— Серьёзно?

Шохин хмыкнул, уловив намёк. После чего сел, запустил пальцы в её волосы, взъерошил их, Нину разглядывал, а потом пощекотал её под подбородком.

— Останься ещё на полчаса, и я вызову тебе машину. Идёт?

Она снова посмотрела на часы, ничего не могла с собой поделать. После чего кивнула.

— Идёт.

Костя не улыбнулся, ничем не дал понять, что доволен её уступкой, зато откинул одеяло, приглашая Нину вернуться к нему. А она вместо того, чтобы поцеловать его в губы, устремилась вниз по его телу. Нужно было оказаться дома хотя бы к трём…

За столом царило оживление, даже мужчины этим вечером не были настроены на деловые разговоры, шутили и пили больше обычного, по крайней мере, некоторые. Например, Шохин.

Нина украдкой посматривала на него: он сегодня выглядел оживлённым, с утра был в настроении, а оттого казался ей непривычным. Обычно Костя был погружён в свои мысли, решал какие-то проблемы, свои и чужие, раздражался на кого-то неведомого, а сегодня, по всей видимости, решил устроить себе выходной. И уже пару раз отклонил телефонные вызовы, чем поверг в шок всех присутствующих за столом. А те, между прочим, знали его куда дольше, чем Нина, и на их реакцию можно было положиться. Шутили, что это она на него так положительно влияет, и Нина не спорила, загадочно улыбалась, и, кажется, смешила Костю своей уверенностью. Или скорее самоуверенностью. Шохин время от времени останавливал на ней свой взгляд, и с каждым разом он казался Нине всё более пристальным. В какой-то момент она даже поймала себя на том, что начала ёрзать на стуле в предвкушении и от странного липкого жара, разливавшегося по венам. Смущаться было глупо, да и просто показывать малознакомым людям реакцию своего тела на взгляды пусть и не случайного для неё мужчины, казалось неуместным. Поэтому делала вид, что внимательно прислушивается к разговору за столом, даже участвовать пыталась, а от Кости закрывалась бокалом с вином. Этого было явно мало, совсем не спасало, Костя был навеселе, а оттого категорически отказывался замечать её неловкости, и порой попросту забывал отвести взгляд. Кажется, он уже строил планы на продолжение вечера.

Ещё пару дней назад он познакомил её со своими друзьями, с которыми привык проводить свободное время, и, слава Богу, что в их число не входил ни один Нинин знакомый по «Тюльпану». Хотя, не факт, что присутствующие не в курсе, чем она зарабатывает на жизнь, но, по крайней мере, никто не рискнул её этим укорить или хотя бы намекнуть. Девушки в компании, кстати, тоже были далеко не законными супругами, в лучшем случае имели статус постоянных любовниц, и, признаться, выяснив это, Нина вздохнула с облегчением. Получив от Шохина приглашение провести вечер в компании его друзей, переживала, что будет белой вороной. Но всё оказалось куда прозаичнее и проще. Состоятельные мужчины в компании красивых девушек. Самолюбие в первую секунду взбунтовалось, но Нина быстренько взяла себя в руки и приказала ему заткнуться. Ей выбирать не из чего. К тому же, как выяснилось, занять вакантное место любовницы Константина Шохина — это большая удача, как Гретка и говорила, и своим везением следовало воспользоваться, а не строить из себя оскорблённую невинность.

Девушкам в её положении, стриптизёршам, невинность не по карману. Да и жаловаться, в принципе, было не на что. Шохин, конечно, не рыцарь, и уж точно не романтик, на руках носить не собирался и стихов после секса не читал, в них нужды не было, но, как и обещал, запросто решил целый ряд её проблем. Во-первых, в «Тюльпане» к ней больше никто не приставал, даже Сергей предпочитал игнорировать, разве что во время её номеров глаз не сводил, но Нина пришла к выводу, что из-за этого ей вряд ли стоит беспокоиться. А во-вторых, как-то неожиданно выяснилось, что у неё больше нет финансовых проблем. Нельзя сказать, что она испытала восторг по этому поводу, но то, что выдохнула с облегчением, это точно. У неё появилась банковская карта с неограниченным лимитом и… и, в принципе, всё, что душа пожелает. Желала она не слишком многого, для спокойствия хватало мыслей о том, что больше не нужно беспокоиться о квартплате и насущных мелочах. В остальном все деньги тратились всё на того же Костю. Чтобы удовлетворить его вкусовые пристрастия, необходимо было выглядеть соответствующе, одеваться ещё лучше и быть готовой в любой момент откликнуться на его желания. Этими самыми желаниями он частенько все силы у неё забирал, но его пыл заслуживал похвалы, и Нина с готовностью его хвалила, чем смешила, в основном себя. Шохин же, кажется, зачастую терялся, не зная, принимать её слова, как поощрение или насмешку. Но знать, что её слова имеют хоть какой-то вес, пусть и в столь деликатной теме, Нине нравилось.

К тому же, кто кроме них узнает, что происходит у них в спальне? Не узнают, поэтому авторитет Шохина не пострадает. Это она ему и говорила, если Косте приходило в голову поворчать по поводу её неуважения к его стараниям. А для кого, интересно, он старается?

Улыбнувшись в ответ на очередную реплику приятеля Шохина, Нина поставила на стол бокал с вином, встретилась глазами с главным шутником этого вечера, Андреем Кораблёвым, и покачала головой, отрицая сказанное им.

— Нет, я не собираюсь сгонять Усманову с насиженного места. Зачем мне, вообще, насиженное ею место?

Костя рядом странно вздохнул.

— Опять эта Усманова. Почему я её не знаю?

— Главное, что она тебя знает, — негромко проговорила Нина, недовольная тем, что всплыло имя бывшей соперницы. Непонятно почему. — Ей этого вполне хватит, поверь.

Кукольно красивая блондинка, спутница Кораблёва, по-детски наморщила нос.

— Мы ходим к одному массажисту. Вообще-то, она хорошо выглядит. Для своего возраста.

Нина от неожиданности рот приоткрыла и так замерла, не зная, что сказать. Шохин рядом сдавленно хохотнул, она кинула на него гневный взгляд, потом всё-таки решила прояснить, для Кристины:

— Ей двадцать семь лет.

— Правда?

Кораблёв обнял свою девушку за плечи, а на Нину взглянул смеющимися глазами.

— Боюсь подумать, каким стариком я ей кажусь.

— Старый хрыч, — подтвердили за столом. А Кристина, ничуть не смутившись, поцеловала любимого, скосив глазки на новое колечко с сапфиром на пальце.

— Это просто ни в какие ворота… — Нина не знала, смеяться ей или плакать. Смотрела на своё отражение в большом, во всю стену, зеркале в холле ресторана «Аристократ», поправила волосы, потом руку в бок упёрла, стараясь посмотреть на себя критическим взглядом. Конечно, она не могла быть до конца объективной, но сама себе она в этот вечер очень нравилась, и намёки двадцатилетней девушки на её возраст, приводили в недоумение. Нет, конечно, ещё совсем недавно она считала себя старой для стриптиза, но так то для стриптиза, для него она себя и в восемнадцать бы лет записала в старушки, а для жизни её двадцать шесть… Да ещё при такой заботе о себе в последнее время…