— Разумеется, — согласилась Мак.

— Он умолял меня приехать в Нью-Йорк. Он прислал за мной лимузин с шофером… салон был полон белых роз… и бутылку «Дом Периньон». Но еще до этого он каждый день присылал дюжину роз. Каждый день! Мне пришлось уступить и поехать к нему. О, это было так романтично.

Закрыв глаза, Линда скрестила руки на груди.

— Как во сне или в кино. Мы обедали одни у него дома. Он заказал в ресторане все мои любимые блюда, и еще шампанское и розы, и свечи. Он сказал, что не может без меня жить, а потом подарил вот это. — Линда снова вытянула руку. — Ты когда-нибудь видела что-либо подобное?

— Надеюсь, вы будете очень счастливы вместе. И я рада, что ты счастлива сейчас. Но у меня съемка.

— Подумаешь, — отмахнулась Линда. — Перенеси. Самое главное — твоя мать выходит замуж.

— В четвертый раз, мама.

— В последний раз. Именно за того мужчину, который мне предназначен. И вы должны сделать для меня все, на что только способны. Ари велел не мелочиться. Я хочу роскошь, романтику и элегантность. Изысканность и пышность. Думаю, мне очень пойдет что-нибудь розовое, винтажное от Валентино. Или что-нибудь в стиле старого Голливуда. И, пожалуй, прелестную шляпку вместо фаты.

Линда рукой взбила волосы.

— Высокая прическа. И обязательно заставлю Ари купить мне роскошные серьги. Пожалуй, розовые бриллианты. И множество белых и розовых роз. Я поговорю с Эммелин. Приглашения следует разослать немедленно. Я уверена, что Паркер справится. И торты. Огромные торты в форме Тадж-Махала. Надеюсь, Лорел постарается и превзойдет сама себя. И…

— Когда? — вклинилась в монолог Мак.

— Что когда?

— Когда ты собираешься выйти замуж?

— В июне. Я хочу быть июньской невестой. Начало лета, сады и…

— В этом июне? То есть, через три месяца? У нас нет ни одного свободного дня.

— Какая разница! — Весело рассмеявшись,

Линда и от этой незадачи легко отмахнулась. — Я твоя мать. Откажите им. А сейчас…

— Мы не подводим клиентов, мама. Мы не можем погубить чью-то свадьбу только потому, что тебе вдруг понадобился день в июне.

Искренняя — Мак не сомневалась, что искренняя — обиженно-озадаченная гримаска исказила лицо Линды.

— Ну, почему ты так плохо ко мне относишься? Почему тебе обязательно нужно все испортить? Неужели ты не видишь, что я счастлива?

— Вижу. И рада за тебя. Только не могу дать тебе то, что ты хочешь.

— Ты просто наказываешь меня. Ты не хочешь, чтобы я была счастлива.

— Это неправда.

— Тогда в чем дело? Я выхожу замуж, а моя дочь — совладелица свадебной фирмы. Естественно, я полагаю, что моя дочь проведет мою свадьбу.

— Мы не можем провести ее в июне. Весь июнь зарезервирован много месяцев — почти год — назад.

— Ты меня не слушаешь? Деньги — не проблема. Ари заплатит столько, сколько вы скажете. Передвиньте кого-нибудь.

— Дело не в деньгах, и не так-то просто кого-то передвинуть. Дело в выполнении обязательств, в надежности. Мы не можем дать тебе то, что ты хочешь, и тогда, когда ты хочешь. И главная причина в том, что это уже отдано кому-то другому.

— И они важнее меня? Важнее твоей матери?

— Кто-то другой уже зарезервировал дату, заказал и разослал приглашения, все спланировал. Поэтому да, в данном случае они важнее.

— Ну, это мы еще посмотрим. — Голос Линды стал резким от гнева, глаза, прежде искрившиеся счастьем, теперь словно метали ножи. — Всем известно, что главная здесь Паркер. Она прикажет, и ты подчинишься.

Линда бросилась к двери, обернулась.

— Тебе должно быть стыдно.

Когда за матерью захлопнулась дверь, Мак подошла к телефону и позвонила Паркер.

— Прости, мне очень жаль. К тебе мчится Линда. Боюсь, тебе придется с ней разбираться.

— Хорошо.

— Она снова выходит замуж.

— Ах, я в шоке!

Мак рассмеялась сквозь жалящие глаза слезы.

— Спасибо. Она требует свадьбу здесь. В июне.

— Не получится, у нас все занято.

— Я знаю. Я ей так и сказала, но, поскольку ты мой босс, она рванула к тебе.

— Не волнуйся. Я справлюсь. Никаких проблем.

— Это моя проблема.

— Как твой босс, я беру твою проблему на себя. Я перезвоню.

Паркер поднялась из-за рабочего стола, подошла к зеркалу, пригладила волосы, освежила губную помаду… и улыбнулась, потому что это было похоже на подготовку к бою.

И она предвкушала этот бой.

Паркер не спеша спустилась с лестницы, хотя уже слышала нетерпеливый, настойчивый перезвон. В вестибюле она остановилась поправить розу в вазе, растянула губы в вежливой улыбке и открыла дверь.

— Привет, Линда. Как я слышала, вас можно поздравить.

— Она не теряла времени. — Линда впорхнула в вестибюль и окинула его беглым, цепким взглядом. — Должно быть, странно за деньги впускать в свой дом чужих людей.

— Мне нравится. Мы можем пройти в гостиную.

Стягивая на ходу меховой жакет, Линда подошла к дивану, села, небрежно отбросив мех, откинулась на спинку, изящно скрестила ноги.

— Я понимаю, что сначала должна была зайти к тебе, но сентиментальность привела меня к дочери. Я хотела поделиться с ней счастливыми новостями.

— Естественно. — Паркер села в кресло, скопировав позу Линды. — Представляю, как вы взволнованы. Потрясающее кольцо.

— Не правда ли? — Линда вспыхнула от удовольствия, поднесла руку с кольцом поближе к глазам. — Ари такой заботливый и романтичный. Он буквально сбил меня с ног.

— Мак упоминала, что он живет в Нью-Йорке. Значит, вы переезжаете.

— Очень скоро. Но сначала придется переделать массу дел, решить множество вопросов, связанных с моим домом, моими вещами.

— И Элоизой. Я уверена, она обрадовалась, узнав, что будет проводить в Нью-Йорке каникулы и то время, когда не живет со своим отцом.

Перехватив недоуменный взгляд Линды, Паркер слегка потерла висок.

— Ах да, Элоиза вот-вот вылетит из гнезда. Конечно, мы с радостью приютим ее на время визитов. А пока я должна спланировать свадьбу. Я ни на секунду не допускаю мысли о том, что ее организует кто-то, кроме вас. Разумеется, нам необходим прием, отражающий положение и статус Ари. Он очень влиятельный человек и — раз уж у нас деловой разговор — может позволить себе все самое лучшее. Я обговорю с девочками их задачи, но, пока я здесь, дам тебе общее представление о том, чего хочу.

— Линда, «Брачные обеты» не могут организовать вашу свадьбу. У нас нет открытых дат в июне. Мы заняты на все лето и осень.

— Паркер, ты же деловая женщина. Я предлагаю тебе незаурядное светское событие. Оно непременно привлечет к твоей фирме колоссальное внимание и новых клиентов. Ари знаком с влиятельными людьми, поэтому и клиенты будут непростые. И поскольку я настроилась на свадьбу здесь, в доме старой подруги — по которой я до сих пор скорблю, — мы компенсируем тебе все затраты. Во сколько ты оценишь открытие даты в июне? Скажем, третья суббота?

— Вы правы. Я деловая женщина. — Паркер заметила удовлетворенную улыбку Линды. — Моя фирма предоставляет услуги клиентам. В третью субботу июня у нас есть клиент. Мы подписали с этим клиентом контракт. Я всегда держу данное мною слово. Вам стоит подумать о свадьбе в Нью-Йорке. Если хотите, могу дать фамилии других свадебных организаторов.

— Мне не нужны фамилии. Я сказала, что хочу устроить свою свадьбу здесь. Паркер, мне это важно. Я хочу выйти замуж там, где чувствую себя, как дома, с людьми, которых люблю и которым могу доверить любые детали. Я хочу…

— Линда, не пытайтесь меня разжалобить. Слезы вам не помогут, — холодно сказала Паркер, увидев заблестевшие в глазах Линды слезы. — И мне абсолютно безразлично, чего вы хотите. Здесь вашей свадьбы не будет. — Паркер встала. — Если это все, простите, у меня дела.

— Ты всегда задирала нос, смотрела на нас свысока. Брауны из Коннектикута. И во что вы превратились! Ты сдаешь в аренду свой дом, мечешься с подносами. Девчонка на побегушках!

— Я, Браун из Коннектикута, сохраняю давнюю семейную традицию и зарабатываю себе на жизнь. — Паркер протянула Линде жакет. — Я провожу вас.

— Я расскажу Ари, как ты обошлась со мной. Он выдавит тебя из бизнеса. Тебе не доверят даже детский праздник. Мы тебя разорим.

— О, Линда, вы даже не представляете, как я счастлива это слышать, потому что теперь могу высказать вам все, что накипело за долгие годы. Все эти годы я смотрела, как вы уничтожаете мою лучшую подругу, как вы ею манипулируете. Все эти годы я видела, как вы то душите ее излишней опекой, то игнорируете, в зависимости от ваших сиюминутных капризов.

Линда побледнела под градом нежданных обвинений.

— Ты не смеешь так со мной разговаривать…

— Только что посмела. Я заканчиваю. Ваше присутствие в этом доме нежелательно. Если честно, вам никогда здесь не были рады, вас только терпели. Теперь этому конец. Вас впустят сюда только в том случае, если этого захочет Мак. А теперь покиньте мой дом и мое поместье.

— Только подумать, что я хотела оказать вам милость.

Паркер стояла в дверях, глядя, как Линда садится в машину, и прикидывала, что где-то на полпути к дому Линда действительно поверит, будто хотела оказать им милость. Когда машина исчезла из виду, Паркер накинула куртку и поспешила к Мак.

Подруга встретила ее в дверях.

— Парке, я…

— Никаких извинений. Ты меня разозлишь. — Паркер заметила серый фон и подушки на полу. — У тебя предсвадебная съемка. — Она взглянула на свои часики. — Уже скоро. Я тебя не задержу.

— Как прошла консультация?

— Ах, мы не получили эту работу.

— Она плакала или орала?

— Всего понемногу плюс взятки и оскорбления.