— Мы можем уладить это за пять минут, мистер Блейкли. Ваш неисправный камин не только уничтожил все, что у меня было, но и чуть не убил нас. Меня вынесли из горящего дома. Я хочу, чтобы мне возместили ущерб. Вот счет — первый и последний месяц ренты, которую я заплатила за ноябрь, и утраченные ценные вещи. — Она потянулась за кошельком, вытащила список и поднесла к его лицу. Ее дети стояли по обе стороны. — Я несу ответственность за пятьдесят процентов имущества, утраченного при пожаре, так как у меня не было страховки арендатора. Я заберу сейчас пять тысяч долларов или подам на вас в суд за травмы и моральный ущерб. И мне по средствам нанять самого лучшего адвоката в стране.

— Я думаю, вам лучше войти.

— В этом нет необходимости. Я подожду здесь. Вам не потребуется много времени выписать чек.

Откуда-то из глубины дома закричал подросток:

— Мама! Где мой…

— Замолчи, Элен! Подожди минуту! — бросила миссис Блейкли.

— Я должен проконсультироваться с адвокатом, прежде чем… — начал мистер Блейкли.

— Это тоже не займет много времени. Вот что он вам скажет: если к вам пришли со списком ущерба и вы выплатили компенсацию, не будет шансов в суде потребовать что-то больше. Конечно, если нет никаких травм. А их нет. Так что давайте покончим с этим, хорошо?

Миссис Блейкли смотрела на Крис из-за спины мужа. Она стояла скрестив руки на груди, пока Генри прошаркал в комнату со списком в руке. Самым худшим было то, что он совсем не испытывал угрызений совести за тот ущерб, который причинил им. Неисправный камин был виной мистера Блейкли, а он даже ни разу не позвонил, чтобы проверить, все ли в порядке с Крис и ее детьми. Миссис Блейкли, которая должна была от стыда сгорать за такое поведение мужа, стояла спокойно, словно охранник, у двери, пока он лихорадочно пытался позвонить, или проверить, или сделать что-то еще.

Эти люди бедные и даже не знают этого, решила Крис.

— Вот, — сказал он, протягивая ей чек. Не прошло и десяти минут. — Не хочу видеть вас снова.

— О, вы не увидите, поверьте мне.

И Крис ушла от них. Жалость к этим эгоистам оставила кисловатый привкус у нее во рту.


Она проснулась, оделась и варила кофе, когда с работы вернулся Майк. Впереди у него было четыре выходных.

— Мы пока одни? — поинтересовался он, когда Крис сказала ему, что Фло уехала. — Что это значит?

— Я убедила Фло уехать и дать мне свободу. Она вела себя ужасно. Мне жаль.

— Да и я тоже хорош. Я обычно так не веду себя ни с кем.

— Она тоже.

— Она… говорила так, словно у нее есть опыт в таких разговорах, — заметил он.

— О, Фло — прирожденный борец, но она не такой сноб, каким пытается казаться. Она хочет, чтобы я вернулась, была дома. Мы долго не виделись.

— Но ты не поехала.

— Не потому, что я не люблю ее, — вздохнула Крис. — Мне нужна Фло. Она может быть сущим наказанием, но у нас были и хорошие времена. Фло, которую ты встретил, — это не мой щедрый и сильный друг, а испуганная львица, которая боится потерять своего детеныша. Я прошу прощения за нее.

Майк кивнул, а затем сменил тему.

— У меня появилась идея насчет Рождества, — сказал он. — Детям так нравится хижина, что я подумал, мы можем поехать туда и справить настоящее Рождество, срубить нашу собственную елку…

— А как же твоя семья? — спросила Крис.

— Думаю, они это переживут. Что насчет твоей?

— Фло вернется, Майк, если я решу провести праздники здесь. Ты можешь не принимать Фло, но я не могу отказываться от своей семьи, как и ты от своей. Фло никогда не была с детьми на праздниках.

— Может быть, мне позвонить в Пемброк-Пайнс и узнать, будет ли занят поставщик продуктов? Или она собирается привезти все свое?

Крис вздрогнула.

— Извини. Просто она заставила меня чувствовать себя так неадекватно. Средний класс. Никогда не чувствовал себя так раньше. Думаю, я хочу быть тем, кто даст тебе шанс заново построить собственную жизнь.

Крис закусила губу.

— Нам следует поговорить об этом. Может быть, ты решил, что обо мне легко заботиться, полагая, что я бедная и беспомощная. А теперь, когда ты знаешь, что это не так, тебе стало сложнее? Как далеко ты можешь зайти, чтобы проверить, настоящее ли это сумасшедшее чувство?

Майк ответил не задумываясь:

— Я хочу пройти до конца. Каков бы он ни был.

Глава 11

— Мистер Кавано готовит тушеную баранину, — сказал Хол, расставляя тарелки на столе.

Майк отвернулся от кастрюли, в которой что-то помешивал, и усмехнулся:

— Это спагетти.

— Все, что ты готовишь, по вкусу напоминает баранину.

— Эй, хватит, — вмешался Стью. — Мне нравятся ирландские спагетти мистера Кавано.

— Ставлю свое кулинарное искусство против твоего, — с вызовом ответил Майк Холу. — Моя фасоль и рис против твоего чили.

— Против моего томатного супа, и я согласен.

— Назови день и запомни его.

— Слушай, а как дела с наследницей?

Майк снова начал помешивать в кастрюле.

— Не называй ее так, хорошо?

— В чем дело, Маленький Майк? Крис уехала домой к тетушке Фло?

— Я бы приударил за тетей, — заметил Стью. — Точно бы приударил.

— Тетушка пока уехала, а Маленький Майк думает о мебельном бизнесе.

Майк откинул спагетти в дуршлаг.

— Ты будешь есть, черт возьми?

— Без шуток, что происходит? Ты женишься?

— Женюсь? — спросил он, словно удивился. Неужели у него на лице это написано? — Я знаю ее всего несколько недель.

— Что же тебя сдерживает? — спросил Ход.

— Я бы повел ее к алтарю, — сказал Стью. — Она ведь при деньгах, так? И милая к тому же. Я видел. Глупец, мне следовало ворваться в то здание впереди него.

— Ты уже женат, Стюарт. Хотя я знаю, что ты время от времени забываешь об этом.

— У меня бывает потеря памяти.

— Да. Иногда ты слишком увлекаешься.

— Нет. Иногда я бываю верным.

Все рассмеялись. Майк промыл спагетти. Иногда ему было нелегко со Стью — не нравилось его отношение к личной жизни. В остальном он его устраивал. Хороший пожарный. Немного неопытный в жизни, но надежный в работе. Если бы Стью знал, что значит потерять семью, он не тратил бы свое драгоценное время и не дурачил бы свою жену. Хол, примерно одного возраста со Стью, даже моложе тридцати, здорово веселился над выходками Стью, но жене не изменял. Он был настроен серьезно по отношению к своей семье. Это Майку нравилось. Был он и хорошим поваром и подрабатывал на стороне, когда у него были выходные, что было типично для пожарных.

Джим Эбл был самым близким другом Майка, помимо его родственников. Они были почти одного возраста и работали в одной команде пять лет. Их взгляды были схожи в вопросах личных ценностей, они одинаково проводили время. Но Джим не мог слишком часто ходить на рыбалку с Майком, потому что водил машину скорой помощи, когда не работал, чтобы заплатить за свое университетское образование.

Майк был единственным, кто не подрабатывал на стороне в выходные. Он имел достаточный доход для одинокого мужчины и вместе со своими женатыми братьями и замужними сестрами тратил свои выходные на то, чтобы убедиться, что у его родителей есть все, в чем они нуждаются. И ему нравилось ездить в хижину. Может, у него и не было других дел, но охота, рыбалка, походы и верховая езда занимали время. И никакая другая работа ему не нравилась больше, чем эта. Мебельный бизнес? Ни за что.

— Не позволяй им доставать тебя, Маленький Майк, — сказал Джим, пока они мыли посуду.

— Они и не достают. Просто развлекаются. Все в порядке.

— Значит, с Крис все хорошо?

— Думаю, да. Во всяком случае, она не изменилась с тех пор, как я вытащил ее из огня.

— Неужели?

— Да, конечно.

— Майк, не обращай внимания на ерунду, которую говорят тебе эти парни. Ты ведь знаешь, чего хочешь?

Нет, он не знал. Думал, что знал, но не был уверен. Да, был уверен, что очень любит ее. Но все остальное и больше всего деньги раздражало, подавляло его.

Как хорошо он себя чувствовал, когда нес пакеты из супермаркета в дом. Он чувствовал себя мужчиной, отцом, кормильцем. Может, у него и не было на это права, но он чувствовал. Ему нравилось так себя вести.

Это то, что делали пожарные: они помогали людям, которым была нужна помощь. Причем делали это и после того, как пожар погасили и спасли жертву. У них были собственные благотворительные учреждения. Им звонили, чтобы обучать детей, помогать старикам, организовывать пособия. Храбрые мужчины и женщины. Пожарные с большим удовольствием помогали людям, чем принимали помощь.

Но теперь Крис больше не нужно было так много, все изменилось. Изменились не чувства к Крис, детям и их глупой собаке; он испытывал ужасный дискомфорт, потому что больше не был главным, они прекрасно обошлись бы и без него. Он хотел быть единственным, кто им больше всего нужен. Он и не думал, что будет так трудно. Эта сторона характера не нравилась ему.

Фло прислала свертки в рождественской упаковке на случай, если Крис и дети все еще у него. Не открывая их, он знал, что это дорогие подарки. Доставая свою куртку из шкафа этим утром, он посмотрел на куртки Крис. Их теперь было много. Он потратил достаточно денег на одежду для нее и детей, чтобы они могли поехать в горы. Сейчас в шкафу висела новая замшевая куртка. Тетушка Фло, вероятно, заплатила за нее в десять раз больше. Он чувствовал себя угнетенно.

Крис теперь стала другой. Даже если она выглядела теперь лучше, чем когда-либо, он хотел, чтобы все это сделал он. Это было нечестно, он знал, но все еще боролся с этим. Он думал о своей семье и знал, что не должен беспокоиться о деньгах. У его брата Криса много денег. Ортодонты хорошо зарабатывают, к тому же Крис понимал, куда вложить деньги. Деньги могли бы стать весельем. Он вспомнил свою сестру Мо, которая зарабатывала больше мужа. Они всегда ссорились из-за этого. Как же глупо, подумал он. Какая разница, кто сколько зарабатывает, если можно купить еду и обеспечить себе будущее? Так почему же он чувствовал, что противоречит собственным убеждениям?