Робин Сисман - Особые отношения

Ли протянул ей чашку кофе и спросил:

— А что произошло между тобой и твоей матерью? Она никогда не говорила, что была замужем, что у нее есть дочь. До тех пор, пока не увидела ту статью о тебе. Тогда она уже знала, что больна.

Анни, поколебавшись, все же спросила:

— А что она вам потом говорила?

— Только то, что ее муж умер, а с дочерью у нее плохие отношения. Больше я от нее не смог ничего добиться. Она тогда пошутила: «Хочу остаться для тебя женщиной с тайнами».

Анни внимательно глянула в его глаза. Да он и сам бы, вероятно, предпочел бы не знать всей правды.

— Я была совсем молоденькой, когда забеременела. А мужа у меня не было. Маму это повергло в шок. Я думаю… мы обе тогда погорячились.

— Ясно, — сказал Ли, но по его лицу было видно, что ему ясно далеко не все.

— Я сама виновата, — поспешно добавила Анни. — Я уехала и не сказала ей куда. А для нее это, наверное, было ужасное время. Только что умер мой отец. Он был военным врачом, поэтому, потеряв его, она потеряла и квартиру. Я думаю, она заслуживает сочувствия и снисхождения. Ей тогда нужно было как-то устраиваться, начинать жизнь заново. По-моему, ей это удалось — ее новая жизнь оказалась интересной для нее и счастливой.

Ли задумчиво кивнул.

— Я только не мог понять, почему у вас с Мари такие сложные отношения. Неужели кто-то может не поладить с Мари? Ваш голос показался мне по телефону таким приятным. Я еще подумал тогда — неужели женщина с таким голосом может быть похожа на ведьму?

— А вас я поначалу приняла за гангстера, — призналась Анни.

Ли понимающе рассмеялся.

— Это из-за моего носа. Если бы вы росли на Саут Сайд, вы бы стали отличным уличным бойцом.

Пора было прощаться. По ее настоянию, Ли вызвал такси, она не позволила ему отвезти ее в отель самому. На прощание Ли сжал ее руку.

— Ты и представить не можешь, как я благодарен тебе за то, что ты пришла, и не только из-за Мари. Я сам будто вернулся назад на двадцать лет.

Анни удивилась.

— Почему это?

— Знаешь, ты ведь вылитая Мари. Те же глаза, та же кожа, такие же потрясающие ноги — ты уже прости мою откровенность.

Анни хотела что-нибудь сказать, но так и не нашлась.

— Подожди, не уходи, — сказал он и нырнул в другую комнату. А вернулся с фотографией в руках.

— Это Мари на корабле во время круиза в 1974 году. Теперь попробуй сказать, что ты — не ее копия. Вы смотрелись бы как сестры.

Анни с удивлением глянула на фотографию. А ведь он прав. Она приблизила фотографию к глазам, стараясь разглядеть знакомые черты.

— Я могу ее взять? — спросила она. Ли секунду поколебался, но потом решительно произнес:

— Она была бы счастлива, если бы знала, что эта фотография у тебя.

На обратном пути Анни все думала о матери. Она, Анни, ее копия… Ей часто говорили это, когда она была еще ребенком. Она как-то совсем об этом забыла. Вот что значит гены, просто поразительно, как точно они передаются. И совершенно неважно, что внутри ты совсем другой. Анни вспомнила, с каким выражением Ли смотрел на фотографию. Ему будет сильно не хватать его жены.

В первый раз в голову Анни пришла мысль, что ее отец, несмотря на все свои способности, был человеком, который просто не подходил ее матери. Возможно, ничто другое так сильно не определяет жизнь, как партнер по браку, — ни родители, ни школа. Замужество — это не просто один плюс один. Это — потенциальный источник радости или разочарования, кому как повезет…

Вернувшись в гостиничный номер, Анни позвонила домой. Но ей спокойным голосом Эдварда ответил автоответчик, и она от досады чуть не вскрикнула. Затем она набрала номер Розы, но ее автоответчик сообщил, что Роза уехала на выходные из города. Тогда Анни заказала по телефону чай и пододвинула кресло к окну. Некоторое время она смотрела на покрывающий землю туман. Горячий чай ее не согрел. Тогда она забралась в кровать, и, почувствовав холодок простыней, подумала, что хотела бы, чтобы в ее постели был бы еще кто-нибудь.

На первом этаже отеля «Савой» было полно японских туристов. Джек Робертсон ждал свою жену, устроившись в кресле за пальмой, и сосредоточенно выковыривал языком крошку от пирожного, застрявшую в зубах. Он был в мрачном расположении духа.

Это было ужасно — в бесценное субботнее время вместо того, чтобы пойти поиграть в гольф, он вынужден присутствовать на скучной церемонии бракосочетания.

Он ненавидел все эти церемонии — необходимость надевать эту дурацкую шляпу, вести светские беседы с людьми, которых знать не знаешь, и от жены получать тычки в ребра, чтобы он вел себя вежливей. На сей раз он даже не знал тех, кто вступал в брак. Он был приглашен только потому, что Джейн редактировала книгу матери невесты — ужасающей юной ведьмы с торчащими вперед зубами и накладными ресницами. К тому же Джек ощущал, что явно перепил шампанского, и сейчас сердце давало знать о себе. Только что Джек вспомнил, что в пятницу забыл взять домой книги для Молли Макфидик — ее очередную историю про инспектора Жилеса. Придется отправляться за ними сейчас. Джейн этому явно не обрадуется.

Джек переложил леопардовую накидку жены с одной руки на другую — чуть опасливо, как будто леопард мог бы ожить и укусить его. Придется сейчас проявить характер и настоять на своем. И не только для того, чтобы выбраться отсюда. В понедельник ему тащиться к Молли в забытую Богом дыру в Норфолке. «Смит энд Робертсон» издавали ее книги уже тридцать лет, и не хотелось бы портить хорошие отношения. Выпуск ее книги грозил задержаться, и, когда вчера прибыли готовые экземпляры, он вздохнул с облегчением. Но потом он совсем забыл о них и не захватил с собой.

Наконец Джейн вернулась из туалетной комнаты. Джек заметил, что ее губы поблескивают. Она не была красавицей, но ее очарование замечали все, и Джек был весьма горд, когда она решила когда-то обрушить это очарование на него. У его жены оказались, наряду с редкостным аппетитом, редкостные профессиональные амбиции. Лишь рождение двух детей, заметно округлившее ее фигуру, не давало ей развернуться в полной мере.

Джейн признательно улыбнулась, когда он помог ей облачиться в накидку.

— Надо же, — произнесла она через плечо. — Здесь сегодня сплошные знаменитости. Ты видел фотографов? Сегодняшние фотографии появятся в «Харперс»! Джек хмыкнул.

— Это будет хорошее паблисити, — продолжила она. — «Джек Робертсон из „Смит энд Робертсон“ с супругой». Проснись, Джек. Нужно постараться залучить новых клиентов.

Джек кашлянул, прочищая горло.

— Не напоминай мне о клиентах, хватит, — поморщился он.

На протяжении всего их пути в Стренд Джейн терзала его ценными указаниями по поводу его работы.

Советы жены были безусловно дельными, но его мало интересовали дела компании. С каждым днем он больше чувствовал себя не счастливым наследником свалившегося на него дела, а его жертвой. И клиенты тоже это чувствовали. И хоть Джейн изо всех сил старалась разжигать его амбиции, ее труд пропадал зря. Ему было бы куда приятней оставаться рядовым редактором и кропать себе книги про гольф, уход за садом или научно-популярные. Но эти темы мало интересовали широкую публику, и иногда он чувствовал себя оскорбленным аристократом, которого никто не понимает и не хочет понимать.

Отперев входную дверь своего офиса, Джек направился вверх по лестнице. Интересно, куда эта чертова секретарша запихала эти проклятые книги. Эхо его шагов разносилось по пустому зданию. Джейн тут же без смущения принялась исследовать почту.

— Что это? — Джек услышал из своего кабинета заинтересованный голос супруги.

— Ты о чем? Будь добра, не трогай мои вещи. Слава Богу, вот эти хреновы книги, в аккуратной упаковке. Джек поспешил назад. Его жена сидела за столом, в ее руках был тоненький конверт.

— Я носом чую — тут какая-то неприятность, — произнесла она, протягивая конверт ему. Джек сразу узнал почерк.

— Это — от Анни, — с удивлением произнес он. Похоже, его жена была права. На письме твердой рукой было выведено: «Лично». Да, видимо, он перестарался и слишком резко говорил с ней, но на то у него были свои причины.

Джек открыл конверт и стал читать. Поначалу он не мог понять суть — какая-то чушь про верность компании и благодарности его отцу. Наконец смысл дошел до него.

— Сука! — воскликнул он.

— Что там? — Джейн пыталась через его плечо прочесть письмо.

Они вместе прочитали фразу, в которой Анни выражала свое сожаление по поводу того, что вынуждена закончить свое «сотрудничество» — на этом слове Джейн фыркнула — с компанией «Смит энд Робертсон», но обстоятельства вынуждают ее сделать это, и сделать быстро. Убедившись, что у нее нет будущего в компании, она решила основать свою. Себастьян Винтер выразил желание с ней работать, есть и другие авторы. На следующей неделе она постарается заключить договоры о публикации их книг в Америке. В письме Анни отчитывалась о состоянии дел по тем книгам, которые вела в «Смит энд Робертсон», и сообщала, что готова предоставлять консультацию по ним в течение одного месяца.

— Она знала, что в понедельник я буду в Норфолке. — Голос Джека звучал уязвленно. — И ее письмо попадет ко мне только во вторник. Хитрая двуличная стерва.

Джек в волнении заходил по комнате. Его глаза угрожающе сузились.

— Ну, я ей устрою, пусть только вернется из Нью-Йорка!

— Не глупи, Джек, — Джейн забрала письмо из его рук. — Зачем ждать, пока она вернется?

Она прошла в офис секретаря и включила компьютер, бросив леопардовую накидку прямо на пол.

— Как мне подключиться к твоим файлам?

— Не знаю. Что ты делаешь?

— Ты не знаешь? У тебя компьютеры не объединены в сеть?

Джейн начала быстро работать на клавиатуре.

— Ты бы позвонил домой, скажи няньке, чтобы она присмотрела за детьми. И завари, пожалуйста, чай. Тут у тебя собачий холод.