Большинство ковбоев уже покончило с едой и теперь проверяло сёдла и перемётные сумки своих лошадей. Говорили мало. Это вообще был немногословный народ, они никогда не тратили слов там, где можно было обойтись хмыканьем или кивком головы. Всё это были люди, которые смогли бы в одиночку провести в хижине целую зиму, имея в качестве компаньона лишь лошадь, и считать такую жизнь самой лучшей на свете.

Одри ела и при этом высматривала Бойда. Наконец она его обнаружила. Он стоял несколько в стороне и разглядывал какой-то щиток у себя в руках. Почему он не подошёл к ней, не поздоровался? Она доела, выпила остаток кофе и с благодарностью отклонила предложение Скита о добавке.

Суета вокруг загонов увеличилась, но для неё, похоже, занятий не было. Чтобы никому по возможности не мешать, она направилась у Рейнджеру и проверила упряжь.

– Я седлал его сам. Всё в полном порядке. – Голос Бойда прозвучал у неё за спиной.

Она повернулась.

– Спасибо, но я могла и сама…

– В самом деле? Я не был уверен. – Его взгляд охватил её всю, от шляпы до сапог. – Оделись вы подходяще. Мы выезжаем через десять минут. Готовы?

– Да.

– По дороге держитесь Бетти или меня. Достаточно трудно отыскать в прерии сбившегося с пути телёнка, а человека – ещё труднее.

Его тон разозлил её.

– Вы считаете меня совсем глупой? Я не собираюсь потеряться!

– Этого никто никогда не собирается. – Зажав под мышкой всё тот же щиток, он зашагал прочь.

Поскольку большинство ковбоев уже расселось по сёдлам, Одри последовала их примеру. Рейнджера занесло на пару шагов в сторону, когда он почувствовал на себе её тяжесть. В этот момент к Одри подъехала Бетти и навесила ей на луку седла флягу с водой. Затем Бетти погнала своего коня вскачь, махнув Одри, чтобы та следовала за ней:

– Нам не нужно дожидаться остальных. Лагерь номер пять я найду даже с завязанными глазами.


Над горизонтом взошло солнце. Оно то пряталось за рваными серыми облаками, то выглядывало вновь. Одри повернулась в седле и увидела, что оба трейлера, следуя по шоссе, сворачивают на восток. Другие всадники уже тоже тронулись с места. Это было потрясающее зрелище. Никто не спешил. Сегодня был ещё лёгкий день, они должны были всего лишь разбить лагерь. А завтра будет уже проверка на прочность.

Тем не менее они провели долгие часы в седле, и когда все наконец добрались до лагеря (который представлял собой лишь несколько отгороженных участков прерии), для каждого нашлась работа. Нужно было расседлать, обтереть, напоить и накормить лошадей и отвести их в загон. Когда со всем этим было покончено, часы показывали уже четыре.

Днём стало тепло, и Одри скинула куртку. Уже десять часов никто из них ничего не ел. И, видимо, им придётся пробыть без еды ещё какое-то время. Скит и трейлер с кухней ехали по объездной дороге и пока не добрались до лагеря. Но, похоже, она была единственной, кому это не нравилось. Она устало села прямо на землю и, вздыхая, попыталась игнорировать свои ноющие мышцы и пустой желудок.

Даже если остальные устали или проголодались, никто не подавал вида. Здесь, в лагере, ковбои словно пробудились к жизни. Они весело прохаживались, смеялись, рассказывали какие-то истории, отрабатывали различные трюки с лассо. Бетти отправилась на поиски Джесса. Одри слишком устала и проголодалась, чтобы двигаться. Когда она заметила, что к ней направляется Бойд, то была едва в состоянии выдавить из себя слабую улыбку.

Он присел на корточки рядом с ней.

– Совершенно не похоже на «Гринспойнт», да? – спросил он, лениво улыбаясь.

Она пожала плечами.

– Да, пожалуй…

– Вижу, что вы устали.

– Ох… слегка.

– Обманщица.

– Я привыкну.

– Да, возможно. Но в любой момент вы можете вернуться домой, если почувствуете, что больше не можете.

Одри не собиралась сдаваться.

– Такого не будет, Бойд. Почему вы не подождёте результатов моей работы, вместо того чтобы предполагать, что я непременно сломаюсь? – Она знала, что если и покинет лагерь, то только на носилках. Правда, в настоящий момент такая перспектива не казалась ей совсем уж невероятной, но она лучше умрёт, чем признается в этом Бойду.

– Я не хочу, чтобы вы заболели.

Одри интуитивно чувствовала каждый оттенок его голоса, порой даже слишком тонко. Сейчас он был всерьёз озабочен её самочувствием. С другой стороны, Бойд, похоже, думал, что она будет источником постоянных проблем.

– Мне надо просто привыкнуть к аллюру Рейнджера. Я справлюсь, вот увидите. Вам не нужно так уж за меня беспокоиться.

Бойд на какой-то момент уставился на неё. Да, он беспокоится, чёрт возьми, потому что она стала значить для него гораздо больше, чем ему хотелось бы! Он никогда себе не простит, если она заболеет или поранится. Он не понимал, как он мог совершить такую глупость – взять её с собой!

Он поднялся.

– Ну хорошо. Но вы мне уже пообещали, что не будете страдать втихомолку. Ловлю вас на слове. – С этими словами он ушёл. Хотя ему очень хотелось остаться, сидеть рядом с Одри, разговаривать с ней, просто быть с ней. Однако ему не стоило давать своим людям повод для сплетен. Уже сейчас некоторые из ковбоев помоложе бросали на него проницательные взгляды.

В этот момент в лагерь прибыл Скит со своим кухонным трейлером, вызвав у команды целую бурю восторга. Следом показался второй трейлер, с палатками и спальными мешками. Пока повар разворачивал свою «кухню» и возился с ужином, некоторые ковбои поставили для себя палатки, хотя большинство предпочитало спать под открытым небом. Одри и Бетти поставили свою палатку несколько в стороне от остальных, вблизи небольшого лесочка с густым кустарником и высокой травой. Большей обособленности в ближайшее время у них не будет.

Солнце начало клониться к горизонту, и все снова влезли в свои куртки. И когда Скит наконец провозгласил «Еда готова!», перед лагерным костром моментально выстроилась очередь. На тарелке Одри щедро высилась гора жареной картошки, стейк, хлеб и вишнёвый пирог. Овощей не было. Одри ела как голодный подёнщик, Бетти точно так же. Еда на природе была серьёзным делом. Разговоры практически утихли и вновь оживились только тогда, когда желудки были наполнены.

После еды ковбои вновь вернулись к своим развлечениям. Когда для забав с лассо и бросания подков стало слишком темно, некоторые сели у костра и стали играть в карты. Другие пили кофе и рассказывали истории про загоны скота, где им приходилось участвовать.

Одри держалась сколько могла, однако не прошло и часа после наступления темноты, когда она прошмыгнула в палатку и забралась в свой спальный мешок.

Приглушённые голоса у костра были слышны ещё какое-то время, затем кто-то заиграл на губной гармошке, остальные стали подпевать.

Одри не слышала ничего.


*

Одри проснулась ещё до рассвета, вылезла из палатки и исчезла в близлежащих кустах. Когда она вернулась в лагерь, то обнаружила, что помимо неё на ногах только Скит. Одри опасалась, что после целого дня верхом у неё будут болеть мышцы, но их одеревенелость ощущалась всего пару минут. Этим утром она чувствовала в себе какую-то особую, с трудом сдерживаемую энергию.

Она подошла к кухонному трейлеру, где они со Скитом пообщались шёпотом, пока он готовил кофе и замешивал тесто для блинчиков. Одри стояла, кутаясь в свою куртку, и наблюдала за восходом солнца. Её восхищала та ловкость, с которой Скит управляется на кухне, имея в своём распоряжении лишь минимум оборудования. Завтрак состоял из блинчиков, сала, яиц и горячего чёрного кофе в огромном количестве – вся еда готовилась на открытом огне.

Час спустя все сели на лошадей и съехались поближе к Бойду. Бойд разделил всадников на четыре группы – каждая под руководством опытного ковбоя, постоянно работающего на ранчо «Три Б». Бетти не стала дожидаться указаний брата, а сразу же присоединилась к группе Джесса. Бойд не возражал.

Когда все, кроме Одри, были распределены, Бойд подъехал к ней.

– Вы едете со мной. Держитесь поблизости от меня.

Группы разъехались в разных направлениях и образовали огромный круг на восточном участке ранчо, куда сгонялся весь найденный скот. Одри, как было приказано, держалась вблизи Бойда, пока они ехали по густым подлескам и бесконечным лугам. Несмотря на многомильную видимость во всех направлениях, они за целый час так никого и не обнаружили. Внезапно один из всадников пришпорил коня, чтобы погнаться за семью или восемью телятами, возникшими будто бы из ниоткуда.

– Я поеду помогу их согнать, – сказал Бойд. – Вы останетесь здесь и будете высматривать, не покажется ли кто-нибудь ещё.

Одри сообразила, что она просто не должна путаться у других под ногами, и остановилась. Больше часа сидела она в седле и наблюдала, как Бойд и двое других ковбоев трудились в кустарнике и извлекали оттуда телят и коров, словно фокусник кроликов из шляпы. В конце концов было собрано около сотни животных, и ковбои привычно погнали их в направлении лагеря. Бойд дал знак Одри, чтобы она следовала за ними.

Животные неслись по лугам плотным вытянутым овалом, поднимая за собой тучи пыли. Один ковбой ехал перед стадом, Бойд слева от стада, третий ковбой – справа. Периодически кто-нибудь из них натыкался на одинокого телёнка и загонял его в стадо. Это был странный ритуал, завораживающий своей повторяемостью.

Одри как раз поздравляла себя с тем, что она так далеко продвинулась, не натворив глупостей и не путаясь ни у кого под ногами, как вдруг какой-то старый слюнявый бык внезапно выскочил из стада и помчался назад. Рейнджер резко развернулся и кинулся за ним.

Если бы кто-нибудь её предупредил, что Рейнджера воспитали как загонщика, она бы так не испугалась. Но она впала в панику от мысли, что лошадь понесло. Одри лихорадочно пыталась обуздать Рейнджера, однако через пару секунд поняла, какое чудо этот конь. В шестнадцать лет она в своём классе выиграла соревнование на лошадях-загонщиках. И вот теперь она инстинктивно ослабила натяжение поводьев, расслабилась в седле и предоставила коня самому себе. Быстрее, чем она поняла, как это произошло, Рейнджер настиг быка и погнал его обратно в стадо. Одри оставалось только надеяться, что её улыбка не выглядит такой же дурацкой, как по-дурацки она себя чувствовала.