Адриана Ли - Ослепленная

– Тебе что-то принести? – спросила я, надеясь, что выпивка поможет ему успокоить нервы.

– Слушай, Эрин, это был долгий хренов перелет. Я здесь лишь для деловой встречи завтра утром. Поверь, если бы я смог избежать этой поездки, я бы сделал это. – Заткнув меня, он вошел в прилегающую к спальне ванную, и я услышала шум воды.

– Хорошо, – ответила я, сжимая чашку. Боль из-за нашего провалившегося брака, его злость и негатив, всегда бурлящие под поверхностью, сделали меня бесчувственной, онемевшей. Наша жизнь была построена на колоде краденых карт. Этот дом, путешествия, машины – как я могла быть настолько глупа, чтобы поверить, что он сам так быстро поднялся в компании и получал такие деньги? Он всегда объяснял подобные экстравагантные вещи бонусами и солидными вознаграждениями, но оглядываясь назад – как я не понимала?

Я нахмурилась, быстро ступая в наполненную паром ванную, наблюдая за его телом сквозь прозрачную дверцу. Он намыливал волосы, и струйки пенной воды стекали по упругим мышцам его тела. Я была восхищена его предательством. Словно маринуя в причиненной им боли, меня влекли тайны, скрытые за его темными глазами.

– Что у тебя на уме, Эрин? – позвал Брент, врываясь в мои мысли. Я молчала, позволяя вопросу повиснуть в воздухе. Брент смысл пену с глаз, и их яркая голубизна остановилась на мне. Они сузились, а после посмотрели с неким пониманием, затем снова ожесточились и отвернулись.

Да, я верила на сто процентов, что Брент мог иметь незаконную связь с криминальным боссом. Что меня поразило больше – мое понимание сопровождалось злостью исключительно на себя саму. Я отказывалась быть снова обманутой, ни Брентом, ни Хантером, ни кем-либо еще. Мама научила меня многим вещам, каким-то своим особенным способом воспитания, но она также дала мне пример того, как быть независимой. Сильной. Умной. Как выжить.

– Хочешь заказать что-то из Gino's? – пропела я, насыщая голос присущей ему мелодичностью. Теперь моя очередь играть картами, которые мне раздали. А игра была на выживание.

Я следил за ней весь чертов день, а она даже не шевелилась. Словно ее приковала к месту тяжесть всего того дерьма, в котором она оказалась. Я не знал точно, насколько она была осведомлена об этой стороне ситуации, и мне оставалось лишь надеяться, что она была невиновна, иначе все это пропадет к чертям.

Моя челюсть сжалась, когда я увидел его, входящего в комнату. Я достал бинокль, чтобы лучше видеть его напряженное лицо и темные глаза, которые играли в опасные игры и наебывали других. Мне стало интересно, подозревал ли он, что созданный им мир вот-вот превратится в ничто. Наручники или пластиковый мешок? Что было ему уготовано?

Я взглянул на информацию, которую нарыл о нем. Стопки и стопки документов, фотографии, мелкие правонарушения, жалобы на домашнее насилие. Его секреты не были зарыты так глубоко, как он считал.

Я недолго понаблюдал, как она вертится в кровати, прежде чем вылез из машины и проскользнул через узкий переулочек в их задний двор. Взглядом я нашел окно, за которым он работал, освещенный единственной лампой, нависшей над его ноутбуком. Он попивал что-то крепкое из хрустального бокала, потея над своими ошибками. Он все-таки знал, что что-то не так.

– Добро пожаловать в черный список, мудак, – пробормотал я, уверенный, что сегодня он никуда не пойдет. Всего через несколько часов их мир перевернется с ног на голову, став новостью, достойной первых страниц всех газет Чикаго.

Я видел, как ранее вечером она гуглила определенные имена, пытаясь сопоставить факты в своей затуманенной головке. Она была умна, но казалось мне, что у нее была лишь часть информации, лишь одна сторона этой истории.

У меня же была остальная часть жизненно важной информации, соединяющей всю эту паутину. Найти ее было тяжело, на это ушли дни раскопок, но затем один неопровержимый факт выплыл наружу. Один крошечный документ, похороненный десятилетия тому назад, который вывел игру на совершенно иной уровень. Вот только я не знал, что сильнее ее разрушит – он или эта тайна.

В субботу вечером я сидела на кожаном диване, читая книгу, укутавшись в теплый кашемировый плед. Брент в это время усердно работал на своем компьютере. Он не отрывался от него весь день, время от времени разочарованно постанывая и бросая взгляд на телефон. Оглядываясь назад, я понимаю, что его поведение – это очередное доказательство. Я больше не сомневалась. До кончиков пальцев на ногах я знала, что у мужчины, с которым я жила последние четыре года, была темная сторона, нечто преступное жило глубоко в нем, и он просто скрывал это за белым воротничком и галстуком.

Я перевела взгляд на его опущенную голову, его брови были нахмурены еще больше, чем были на протяжении всего дня. Голова кружилась от количества мыслей, пока я пыталась вспомнить всех, с кем он меня знакомил за зваными ужинами, или его знакомых с колледжа, которые могли как-то связать Джей Ви и Брента.

– Что у тебя на уме, Эрин? – вытянул меня из размышлений бездушный голос Брента. Мое зрение сфокусировалось, и я увидела пронзающие меня темные глаза, наполненные страхом и ненавистью. Я проглотила ком в горле и почувствовала, как дрожь у меня в желудке превращается в цемент. Брент вскочил со своего стула и широкими шагами направился ко мне, после чего рывком поднял меня с дивана, чтобы я встала рядом с ним. Я съежилась в его крепкой хватке.

– Мне больно, Брент, – пробормотала я, пытаясь вырвать локоть из его руки.

– Лучше тебе держать язык за зубами, Эрин. Чего бы ты, по твоему мнению, не знала бы, – проворчал он мне в лицо, омывая мою кожу своим горячим дыханием, вызывающем во мне волну тошноты. – В твоих же лучших интересах держать рот на замке.

Я кивнула, подавляя страх, не желая узнавать предел его возможностей.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, Брент, – прошептала я, прежде чем его рука ослабла, а глаза посмотрели в мои. Я увидела в их карих глубинах отчетливый потерянный взгляд.

Он медленно втянул воздух, заведя руку себе за шею, и помассировал напряженные мышцы.

– Принести тебе выпить? – произнесла я, глупо улыбаясь и играя роль слепой жены ради своей же безопасности. Думаю, красное вино подошло бы идеально в качестве успокоительного для моих расшатанных нервов.

– Есть «Лафройг»? – выпалил Брент, возвращаясь к своему стулу.

– Конечно. – Я потопала из гостиной на кухню за бутылкой дорогого пристрастия моего мужа.

Тогда я и услышала его.

Ничем не примечательный, тихий шум, несущий в себе столько возможностей. Столько ужаса.

Звук двери автомобиля, шаги по брусчатому тротуару и затем тишина. Громкая, давящая тишина.

Стук, стук, стук.

У меня сердце упало в пятки, и я едва не подавилась своим же языком.

– Можешь открыть? – прокричал Брент с кажущейся такой далекой комнаты.

Я сделала медленный вдох.

В мозгу промелькнула картинка прошлого, до того, как я наткнулась на Хантера на той улице, до того, как я узнала о финансовых операциях моего мужа или о его компании. Тогда я пошла бы открывать дверь с высоко поднятой головой, без страха, и поприветствовала бы посетителя с улыбкой на лице. Как и всегда.

Но этот раз был иным. Я чувствовала это. Мое горло сжалось, не пропуская воздух в легкие.

– Хорошо, – прокряхтела я, надеясь, что он услышал меня, и привела ноги в движение.

Это тот момент. Момент, о котором говорил Хантер. Сейчас мне нужно выбрать жизнь или смерть с Брентом.

– Да? – Я распахнула дверь с максимальной смелостью, которую смогла собрать, и у меня была лишь доля секунды, чтобы закричать, прежде чем мне на голову накинули покрывало и увели из дома.

Глаза жгло, пока меня волочили по тротуару и запихивали в машину. С тихим гулом транспорт съехал с обочины, и мы на скорости пустились вниз по улице. Когда мы повернули направо, я услышала визг шин и увидела тусклый красный свет краем глаз. Сердце выпрыгивало из груди, но я стянула с головы покрывало и оглядела темную машину.

– Хантер? – Он посмотрел на меня с сожалением в глазах, прежде чем вернуть взгляд обратно к улице. Он так сильно сжимал руль, что костяшки его пальцев побелели. – Что происходит? – Я изо всех сил пыталась побороть свой страх.

– Сегодня это произошло, – сказал он, словно это был единственный необходимый ответ. Я отвернулась, словно громом пораженная.

Хантер упрямо смотрел на дорогу, пока я ждала его ответа. Смотрел так, словно и вовсе не слышал меня, с силой сжимая руль. Никогда не видела его таким – грубым, без той мягкой и успокаивающей стороны, которую я знала. Этот Хантер был напряженным, безжалостным, его холодный взгляд пробирал. Неужели я все время ошибалась? Может, Хантер меня предал и передаст меня сегодня в руки Джей Ви, а все это время он просто играл со мной.

Слезы жгли глаза, пока я выкручивала руки у себя на коленях, думая, что все кончено. Если я ошибалась в Хантере, моя жизнь сегодня закончится. Я доверяла ему и могла даже сама подписать свой смертный приговор. И приговор Брента.

– Он коснулся тебя, – наконец прорычал Хантер, вырывая меня из моего нервного погружения в пучины страха.

– Хантер? – Моя рука взметнулась ко рту. Конечно же он наблюдал всю ночь. Время его появления было идеальным.

– Ему повезло, что я не убил его. – Взгляд Хантера стал жестче, но он не сводил его с дороги. Спидометр показывал больше 140 километров в час, Хантер давал понять, что больше он не ответит ни на один вопрос. Я переключила внимание с его ярости и нахмуренного профиля на успокоение своего дыхания и мыслей. Сколько у меня появилось проблем из-за него?