Юлия Шилова - Ослепленная желаниями, или Замужняя женщина ищет любовника

– Ну не дури, садись, говорю! Куда ты идёшь? Ты же дороги совсем не знаешь. Ну что ты, дурочка?

Я двигалась дальше, не обращая на призывы Макса никакого внимания. Он резко нажал на тормоз, выскочил из машины и перегородил мне дорогу. Я отвернулась. Он обнял меня.

– Прости меня за реакцию. Всё не так страшно, честное слово.

Он бережно усадил меня в автомобиль, и мы двинулись к моему дому. Остановив машину в пятидесяти метрах от ворот, Макс сжал мою руку в перчатке.

– Дашуля, прости. Во всём, что с тобой произошло, есть и моя вина. Я не должен был уезжать в Германию. Но ты тоже виновата: не открылась мне. И в результате вся наша жизнь пошла кувырком.

– А что бы изменилось? – устало вздохнула я.

– Всё. Мы были бы вместе, и, вполне возможно, ты бы не села в ту злосчастную машину с родителями…

– Нет, Макс, это судьба, и ты здесь ни при чём, – холодно произнесла я и вышла из машины.

Я двинулась на ватных ногах к дому, не зная, что меня ожидает. Макс с тоской смотрел мне в след.

Я открыла калитку и невольно вздрогнула от ужаса. Дмитрий сидел на крыльце с бутылкой виски и наградил меня таким взглядом, что захотелось умереть прямо на месте.

– Димочка, а я думала, ты спишь. Тебе нужно выспаться. Завтра на работу. Ты опять пьёшь? Зачем?

– Ты где была, сука?

– К реке ходила.

– Охренела? К какой реке? Ты чёрт знает сколько лет не высовывала носа за забор.

– Мне захотелось его высунуть, – сказала я дрогнувшим голосом. – Я решила просто посидеть у воды. Это нормальное желание нормального человека. Я не вижу в этом ничего ужасного. А что произошло? Я заточила себя в доме по собственному желанию. А теперь вышла прогуляться. В чем криминал? Обыкновенная прогулка в одиночестве и тишине. Вода – это прекрасно.

– У нас есть искусственный пруд и фонтан.

– В том то и дело, что пруд искусственный.

– Не вешай мне лапшу на уши. Чего это тебя потянуло к воде, а? И скажи-ка мне, откуда ты знаешь, в какой стороне река? Ты же не выходила из дома сто лет. Что случилось? Куда тебя черти носили?

– Почему не знаю? Знаю. Мне садовник показал, – соврала я.

– Я всегда чувствовал, что у тебя с садовником особые отношения, – хмыкнул муж, наливая себе полный стакан. – И откуда только такая любовь к обслуге?

– Брось свои домыслы. Я имею право на общение. Дим, ты, наверное, забываешь о том, что Я ЕЩЁ ЖИВАЯ… Я ещё не умерла. Я нормальный человек, который вдруг захотел прогуляться. Ты удивлен? Ну и что? Не понимаю, почему тебя это так беспокоит? Я же не на дискотеке была и не в ресторане. Просто погуляла и вернулась.

– Что значит «просто погуляла»? Гляди-ка, осмелела и так заговорила… Раньше не позволяла себе ничего подобного. Про дискотеку вспомнила.

– Это же я так, образно… Слушай, я уже не в первый раз помогаю тебе избавиться от трупа. Я тоже человек и должна получать положительные эмоции, чтобы восстанавливаться, собираться с силами и жить дальше.

Дима, пьяно покачнувшись, тяжело поднялся со стула, подошёл ко мне и цепко схватил за ухо.

– Ой!

– Слышь ты, человек, я что-то недопонимаю: какого… тут произошло? – Слово «человек» он произнёс с издевкой. – Что поменялось?

– Отпусти ухо, идиот! Мне больно.

– Перестань называть свой обрубок ухом. Мне не нравится твоё настроение. Я запрещаю тебе выходить за пределы нашего дома, понятно?

– Я что, в тюрьме? – Я дёрнулась и сделала так, что Дима отпустил моё ухо.

– Ты не в тюрьме, но вообще не имеешь права голоса и права на свои фантазии. Ты бесправна! Я вытащил тебя с того света, взял замуж нищую уродину, а значит, я твой хозяин! А ну-ка вставай на колени и читай мантру о том, что тебе не нужна твоя жизнь.

– Я не буду, – впервые в жизни отказалась я.

– Как это – не будешь? – прошипел он.

– Вот так, не буду, и всё.

– Хочешь, чтобы я сдал тебя в дом инвалидов?

Встреча с Максом придала мне силы. Мне вдруг захотелось себя защитить. И пусть я страшный и жалкий урод, но я же человек. Я ещё живая…

– Только попробуй, – процедила я сквозь зубы и тем самым привела мужа в состояние бешенства.

Он размахнулся и ударил меня по лицу. А потом начал бить ногами. Я упала на землю, пытаясь прикрыть голову, умоляя его отпустить, но он не слушал. Удары сыпались на меня со страшной силой, Дмитрий озверел и даже начал рычать в упоении. Мир стал темным вокруг меня, и я провалилась в беспамятство.

– Дашка, ты живая? – донеслось до меня словно сквозь толстый слой ваты.

– Вызови «скорую», – с трудом произнесла я, ощущая, что мой рот полон крови.

Превозмогая боль, я провела языком по дёснам, сплюнула кровь с белыми осколками и сообразила, что лишилась передних зубов.

– Ты мне выбил зубы, – простонала я, морщась от боли.

– А зачем они тебе? – пожал плечами муж.

– Как это зачем? Ты спрашиваешь, зачем человеку нужны зубы?

– Они для тебя что есть, что нет. Жевать можешь и коренными. А передние тебе, если разобраться, ни к чему. Можно подумать, ты с ними была краше… Всё равно лицо никому не показываешь, так что для тебя потеря зубов не трагедия. Наоборот, без зубов минет удобнее делать. Будешь ублажать меня. Если мне сильно понравится, может, в дом девок лёгкого поведения перестану таскать.

– Сволочь ты, Димка. Какая же ты сволочь…

– Дарья, рот свой поганый закрой, а то я тебе не только зубы, но и язык вырву. Без зубок-то обойдёшься, а вот без языка тяжеловато будет. Придётся молчать. Хотя если честно, такой вариант меня бы вполне устроил. Потому что ты в последнее время много лишнего говорить стала… Характер показываешь… Даш, ну какой у тебя может быть характер? Ты же амёба. Бесхарактерная, бесхребетная тварь. Я хочу, чтобы всё было как раньше, чтобы ты читала мне мантры о бесполезности твоей жизни и боялась меня потерять. И вообще забудь, что за воротами этого дома существует другая жизнь. Для тебя существую только я, уяснила?

– Вызови «скорую». Кажется, я сейчас умру…

– Не умрёшь. Такие, как ты, не умирают. Живучая тварь. При таком чудовищном взрыве выжила. Уму непостижимо. Предки на тот свет отправились, выродок твой нагуленный следом отвалил, а тебе хоть бы хны. Восстала из пепла.

– Ненавижу! Никогда тебя не любила. Никогда… – Я попыталась приподняться.

– Даш, ты действительно хочешь, чтобы я тебя убил? Уверена? Хочешь, чтобы я тебя похоронил там же, где проституток? Но ведь ты не проститутка. Ты не заслуживаешь такой участи. Может, поживёшь ещё немного? Скоро твой день рождения. Торт твой любимый купим, посидим. Кино какое-нибудь вместе посмотрим. Всё, как ты любишь. Я тебе комбинацию красивую подарю, а ты мне в ней эротический танец станцуешь. Возбудишь любимого мужа. В любой семье бывают кризисы, но они проходят. Вот и у нас с тобой кризис наступил. Мы его переживём. Подумаешь, ещё и не такое переживали. И у тебя, и у меня нервы. Всё, что от тебя требуется, – это быть покорной и не менять многолетний уклад жизни, который мы создали в нашей семье. Люби и боготвори своего мужа, и будет у нас счастье. А то ишь чего придумала… К реке она ходила. Что тебе делать у реки? Ты что, воды не видела? Я что, зря так много работаю, пашу как проклятый и тащу всё в дом? Глянь-ка, вот у тебя искусственный водопад, фонтанчик, мало тебе? Хочется посмотреть на воду – садись и смотри. Какие проблемы? Зато я уверен: на территории дома моя жена в безопасности, с ней ничего не случится. Ты же ведь к реальному миру не приспособлена, тебя любой чих напугать может. Где гарантия, что ты уйдёшь и вернёшься? Я твой муж, и я несу за тебя полную ответственность.

Я вновь шевельнулась и застонала от боли. Господи, что со мной стало? Даже не верится, что когда-то я была гордой, своенравной и красивой. Молодые люди дарили мне цветы по поводу и без…

– Вызови врача. Мне больно, понимаешь? Ты мне кости переломал.

– Даша, ну ты сама думаешь, что говоришь? Как я могу вызвать «скорую» к избитой жене? Тебе-то помощь окажут, а меня в тюрьму посадят. Я что, сам себе враг?

– А ты дай врачу денег немножко, и о тебе никуда не заявят. Или скажи, что я упала. С лестницы скатилась. Ты не представляешь, как сильно рёбра болят. Ох, не могу…

– Дураков в наше время нет. Кто поверит? Врач сразу определит, что я тебя изметелил.

– Но никто же не будет знать, что это ты. А я никому не скажу, ты меня знаешь. Плохо мне. Очень…

– Я за решётку не хочу. Врач денежки возьмёт, а куда надо звоночек сделает. Свой так называемый человеческий долг выполнит. Где у тебя болит?

– Везде…

Я выла от боли, а муж смазывал мне синяки и ссадины мазью. Он перетащил меня в дом, уложил на постель и теперь делал вид, что сильно обеспокоен моим состоянием. Он даже иногда целовал меня…

– Мы с тобой два сумасшедших нездоровых человека, – шептала я и вскрикивала, когда муж дотрагивался до кровоточащих ран и пытался на них подуть, чтобы облегчить мои страдания.

– Никакие мы не сумасшедшие. У нас нормальная, хорошая семья.

– Хорошая? Тоже мне сказал… Не туда дуешь…

– Почему не туда? Туда, где мажу, чтобы тебе было легче.

– Лучше подуй на сердце, чтобы оно так сильно не болело…

Он устало плюхнулся в кресло и вытянул ноги в крепких ботинках, которые только что гуляли по моим ребрам.

– Дим, а помнишь, какой я была, когда мы с тобой познакомились? – прошептала я.

– Брюхатая. Икрой набитая.

– Я не про это. У меня тогда живота и не было видно. Я про то, какая же я тогда была красивая, сильная, смелая… Я помню твоё первое сообщение.

– Какое ещё сообщение?

– Ну… первое сообщение, которое ты мне написал после нашего знакомства. «Я думаю о тебе, когда просыпаюсь». Это было так трогательно. Оно пришло на телефон ранним утром.

– Я что, действительно такое написал?