– Итак, из каждого миллиона, который они загребают как необлагаемый налогом первичный доход, они тратят меньше ста тысяч. Неплохая норма прибыли, – решила Ева. – А что такое «Воскресное дитя»?

– Агентство по усыновлению, – пробормотала полусонная Пибоди. – Центральный офис в Лондоне.

Ева повернулась волчком.

– Что?

– А? Что? – Пибоди вздрогнула, выпрямилась в кресле и отчаянно заморгала. – Извини, я, кажется, отключилась.

– «Воскресное дитя».

– А что, мы уже переключились на похищение? Это одно из агентств в списке. Центральный офис в Лондоне с отделениями во Флоренции, Риме, Оксфорде, Милане. А, да, еще в Берлине и где-то еще. Извини, мне придется заглянуть в свои записи.

– Это агентство из списка в файле Тэнди, и оно же фигурирует как один из основных адресатов благотворительной помощи Фонда Баллока? – Ева перевела взгляд на Бакстера. – Совпадение – это фигня, верно?

– Жизненный лозунг для каждого. Боже милостивый, Даллас, да у нас тут полная увязка! «Ласточкин хвост».

– Трухарт, прокачай Летицию Браунберн, доктора медицины, Лондон. Я хочу знать, связана ли она с агентством «Воскресное дитя». Рорк, я прошу тебя пройтись по этим файлам как можно скорее. Проверь, есть ли тут связь. Есть ли другие агентства, родильные дома.

Работа пошла стремительно. Так как все компьютеры в обоих кабинетах были задействованы, Ева извлекла свой карманный компьютер.

– Данные по Руссо Сэмюэлю и Руссо Рис, – приказала она и продиктовала идентификационные номера, указанные в файле Слоуна.

Работаю… Руссо Сэмюэль, дата рождения: 5 августа 2018 года, женат на Руссо Рис, урожденной Бикл, дата рождения: 10 мая 2030 года. Место проживания: Лондон, Англия; Сардиния, Италия; Женева, Швейцария. Один ребенок, мальчик, дата рождения: 15 сентября 2059 года, путем частного усыновления.

– Этого достаточно, остановить проверку. Начать проверку данных Хопсон Сибил. – И Ева продиктовала идентификационный номер.

Работаю… Хопсон Сибил, дата рождения: 3 марта 2040 года. Родители…

– Пропустить. Адрес и дети.

Проживает: Оксфордский университет. Студентка. Детей нет. Одна зарегистрированная беременность, закончившаяся рождением одного живого ребенка мужского пола 15 сентября 2059 года. Усыновлен частным образом.

– Агентство по усыновлению, обслуживавшее Руссо и Хопсон.

Работаю… «Воскресное дитя», Лондон.

– Тут нет нарушения закона, Даллас. – Бакстер подошел к ней. – Я не знаю всех юридических тонкостей частного усыновления и суррогатного материнства в Европе, но они могут отличаться от наших.

– Цены слишком высоки, – возразила Ева. – Эта девица продала своего ребенка, а торговля живым товаром запрещена по всему миру.

– Можно назвать плату поощрением образования, чем-то вроде дополнительной стипендии. Или возмещением расходов. Может, им придется потоптаться в дерьме, но они отмажутся.

– Может быть. Но они скрывали доходы, препарировали свои счета, чтобы суммы вписывались в приемлемые ограничения, а основную часть дохода утаивали. И если это именно то, что мы думаем, они фактически занимаются подпольной торговлей детьми и наваривают на этом деле колоссальные бабки. Они будут скверно выглядеть в прессе, когда это всплывет. Более того, они убили троих, чтобы удержать все это в секрете.

– Значит, вот на что наткнулась Натали, – с горечью проговорил Бакстер.

– Вряд ли она в точности понимала, о чем идет речь, но усердно копала и получила убийственные улики. Бакстер, есть другие женщины, пропавшие, как Тэнди, и, по крайней мере, одна из них была убита вместе с плодом. В конце концов все возвращается к этому. – Ева кивнула на доску с фотографиями убитых. – Именно к этому.

– Похищение женщин на улицах? Похищение их детей?

– Что-то в этом роде. Возможно, эти женщины обращались в агентство «Воскресное дитя», может, даже начали процедуру. В Фонд Баллока поступили платежи. – Это были уже не кусочки мозаики. Перед Евой сложилась полная и законченная картина. – А потом, допустим, женщина отказалась от их услуг, решила сохранить ребенка и уехала. Все эти женщины переехали. Так, может, они почувствовали угрозу, испугались, что на них будут давить, что их будут преследовать, что на них подадут в суд. Их похищают поближе к сроку. Причина понятна.

– Сокращенный срок ожидания конечного продукта, – мрачно кивнул Бакстер.

– А когда продукт доставлен, в женщине уже нет нужды, и от нее избавляются. Это сильно снижает расходы. Поработай с Рорком, найди мне такой случай, когда кто-то заплатил вознаграждение за ребенка, но при этом чтобы затраты были значительно ниже, чем в большинстве случаев.

– Есть.

– Трухарт?

– Лейтенант, Браунберн является членом совета и штатным акушером-гинекологом агентства «Воскресное дитя».

– Пибоди, у агентства есть представительство в Нью-Йорке?

– Только в Европе.

– Значит, тут есть другое агентство из тех, что всплыли в файлах. Они не потащат ее обратно в Англию, когда роды на носу. Они же хотят быть уверены, что ребенок жизнеспособен, что ему ничто не угрожает. Может, в Нью-Джерси или в Коннектикуте… Может быть…

Страшное проклятье сорвалось с ее губ, она одним прыжком переместилась к настольному телефону. Большой дом со слепыми окнами. «Можно смотреть наружу, но нельзя заглянуть внутрь», – пронеслось у нее в голове, пока она лихорадочно набирала номер заместителя окружного прокурора Шер Рио.

«Инкогнито, твою мать».

– Господи, Даллас, сколько раз за один вечер ты собираешься ломать мне кайф? – Рио поправила спутанные светлые волосы. – Мне вот-вот повезет.

– Тебе уже везет куда больше, чем ты думаешь. Мне нужен ордер.

– Я уже добыла тебе твои ордера. И позволь тебе напомнить, ради этих ордеров я многим пожертвовала.

– Мне нужен ордер на обыск и изъятие в резиденции Баллок на Ист-Энд-авеню. Все содержимое.

– Да? Это все? – Чуть заметный южный акцент в голосе Рио стал сладким, как мед.

– У меня есть основания полагать, что они удерживают в доме женщину против ее воли. Беременную женщину на сносях, чья жизнь оборвется, как только она родит, если мы не доберемся до нее раньше. Если же ее содержат в другом месте, мне нужен ордер на обыск здания ради улик, указывающих на ее местонахождение.

– Даллас, они убийцы или похитители?

– Одно привело к другому. Рио, эта женщина пропала в четверг. Возможно, я уже опоздала. Не заставляй меня опаздывать еще больше.

– Мне нужно нечто большее, чем «у меня есть основания полагать», Даллас. Мне пришлось танцевать чечетку, чтобы выбить для тебя принудительную сдачу анализа на ДНК. Если я буду выбивать ордер по новому обвинению, адвокаты завопят, что мы терроризируем их клиентов.

– У меня времени нет… – Ева тяжело вздохнула. – Я дам тебе Пибоди, она изложит суть. А я буду готовить операцию, Рио. С ордером или без ордера. Начало через час.

– Я нашел схему, лейтенант, – сказал Рорк. – Не менее десяти детей размещено за год. Новорожденные, за гонорар, четырьмя взносами. Шестьдесят пять усыновлений за последние восемь лет, общий доход – шестьдесят пять миллионов евро.

– Я получаю ордер на обыск дома на Ист-Энд-авеню. Думаю, они держат там Тэнди. Бакстер?

– У меня тут суперклассные электронные игрушки, – сказал он, не отрывая глаз от экрана. – Нашел шестерых из шестидесяти пяти, где расходы заметно ниже, чем в других случаях, и есть один случай, когда деньги за покупку были возвращены назад. Джонс Эмили, Мидлсекс и Лондон, Англия.

– Макнаб?

– Это имя значится как расходная статья в том единственном случае, где за вычетом медицинских расходов был возвращен гонорар, – отозвался Макнаб. – И знаешь, что еще, Даллас? Тэнди тоже здесь числится. – Он оглянулся на нее. – Единственная выплата, сделанная ей в мае прошлого года, отмечена как полностью возвращенная в начале июня.

– Она передумала и вернула деньги. Но это ее не спасло. Мы идем за ней.

Ева набросала у себя в кабинете приблизительный чертеж дома, каким он ей запомнился.

– Скорее всего, объект содержится на втором или третьем этаже. Лично я за третий. Возможно, она связана или прикована, и нет сомнений, что ее охраняют. Мониторы наверняка есть. В доме двое подозреваемых и, по крайней мере, один робот-слуга. При таком раскладе мы можем смело предположить, что имеется еще и медик – хотя бы один. Робот или человек. Оба подозреваемых должны считаться опасными и склонными к насилию. – Ева оглянулась на Рорка. – Ты сможешь вырубить их охранную систему на расстоянии?

– Да, смогу.

– Как только сигнализация будет обесточена, мы входим очень быстро. Приоритет: обнаружить и обеспечить безопасность объекта. Пибоди, ты пойдешь вперед вместе с Трухартом. Макнаб, я хочу, чтобы ты вместе с Рорком обесточил всю электронику, включая роботов. Бакстер, подозреваемые остаются нам с тобой. Любое сопротивление должно быть подавлено.

– Любыми средствами?

– Я хочу, чтобы они могли говорить. Ходить – желательно, но необязательно. Рации на волне А на всем протяжении операции. Как только объект будет обнаружен, доложить мне о факте и состоянии немедленно. Вот как мы будем двигаться.

Ева повернулась к настенному экрану, на который вывела набросанный ею план особняка в Ист-Энде.

Когда с инструкциями было покончено, Ева прошла в спальню, прицепила вытяжное оружие, проверила свое первичное оружие и наручники. Глаза у нее были воспалены и как будто песком засыпаны, поэтому она заполнила раковину в ванной ледяной водой, задержала дыхание и окунулась в нее головой.