–

Мистер Яозу попрощался со мной на китайском. Мои же познания этого языка не столь обширны, а мне крайне не хотелось оскорбить слух столь влиятельного человека.

–

И все же, Вы понимаете данный язык?

–

Ну, в сравнении с агентом Грин, я просто гуру, – фыркнула Кассандра, – могу прямо сходу по интонации понять хвалит меня человек или кричит от ярости.

–

Опять шутите, – одними губами улыбнулась доктор Торв, – что же, насколько я поняла, именно после беседы с мистером Яозу, Вас с агентом Грином попросили пройти в офис сеньора Эрнандеса.

–

Да, откуда любезно проводили в подвал, – надеясь пропустить происходящее в кабинете мафиози, сказала Кассандра.

–

И в кабинете Вы были вынуждены стрелять в агента Грина, – не поддалась на уловку Саманта Торв.

–

Вряд ли стрельбу из пустого пистолета можно считать опасной.

–

Но, насколько я поняла, ни Вы, ни агент Грин этого не знали?

–

Агент Грин не знал, так как стоял спиной к Пабло Хуаресу, который до того, как передать пистолет своему шефу, убрал из него все патроны, – соврала Кассандра, – я же, слушая Эрнандеса, все же это заметила.

–

Значит, агенту Грину ничего не угрожало?

–

В кабинете было человек десять вооруженных людей, так что, что-то ему все же угрожало, но эта угроза точно не исходила от меня.

–

А не увидь Вы, как… Пабло Хуарес, – сверилась со своими записями доктор Торв, – убирал пули, как бы Вы тогда поступили?

–

Не знаю, что бы я сделала, но уже точно не стала бы стрелять в сына подруги, – ответила Кассандра прежде, чем поняла свою оплошность, которую, без сомнения, заметила Саманта.

–

Подруги? Насколько я помню, с миссис Грин Вы познакомились около месяца назад. И уже «подруга»?

–

Что сказать, – лучезарно улыбнулась лгунишка, – я быстро привязываюсь к людям.

–

Похвальный талант, – задумчиво посмотрела на пациентку доктор Торв, – но, вернемся к нашему разговору. Подвал… Хочу отметить, что этот момент в рапорте агента Грина больше похож на шпионский роман. Вы действительно в прыжке ногами сломали шею человеку?

–

Вряд ли кто-то смог бы сломать шею человека в прыжке. Я ухватилась за трубы, дождалась, когда смогу ногами дотянуться до человека Эрнандеса, а тут уже дело техники.

–

«Дело техники»… Но, насколько я могу судить, это первый умерщвленный Вами человек или мне что-то неизвестно?

–

Мое досье перед Вами. Он был первый.

–

Убить первый раз и таким…способом. Лаки, что вы почувствовали?

–

Что падаю. Подлец был довольно тяжелым, – без тени улыбки ответила Кассандра.

–

Возможно, я не так выразилась. Какие эмоции в этот момент Вы испытали?

–

Доктор Торв, Вас когда-нибудь вели на казнь пять вооруженных мужчин?

–

Нет, слава Богу, такого мне испытать не доводилось.

–

В такие моменты, знаете ли, нет времени горевать о невинно убиенных. Если бы я тогда что-то почувствовала, то сейчас с Вами бы не сидела. В такой ситуации ты либо действуешь и несешь смерть, либо умираешь сам, – практически процитировала шпионка слова своего бывшего наставника.

–

Таки образом, предпочтя «нести смерть», Вы, позвольте зачитать

Вам выдержку из отчета агента Грина: «…спустившись вниз головой по телу убитого, прежде чем он успел упасть, выхватила второй пистолет из его кобуры и, прикрываясь мертвым телом, как щитом, застрелила оставшихся четверых охранников», – закончив читать, доктор Торв, перевела взгляд на агента Хартли, – честно говоря, до сих пор не могу понять, как Вы это провернули?

–

Мне как-то рассказывали, что адреналин позволяет открыть в себе доселе невиданные силы. Похоже, это как раз тот случай, – пожала плечами Кэс.

–

Вам с агентом Грином безумно повезло, что эти «силы» проявились именно в тот момент. И я не только о реализации, но и о самой задумке.

–

Да уж, похоже, просиживание ночи напролет за шутерами, наконец, дало свои плоды.

–

Как я уже сказала, Вам действительно повезло. И это был очень умный ход. Но, после этого Вы, нарушив прямой приказ начальника своего отдела, вернулись в свою комнату. А вот это было не очень умно с Вашей стороны. Не находите?

–

Ну, во-первых, это была не комната, а апартаменты – фактически три комнаты в одном номере, а во-вторых, нет, не нахожу. Аукцион уже начался, и в гостиной никого не было, в апартаментах нас тоже не ждали, ведь предполагалось, что из подвала нам уже не выбраться. Так что, опасность была минимальная.

–

Как Вы справились с теми, кто был в Ваших апартаментах? – выделила последнее слово Саманта, – ведь выстрелов так и не последовало.

–

Метнула в них ножи.

–

Метнули ножи… а потом добили? Ведь, похоже, они даже не закричали.

–

Когда я в кого-то метаю ножи, добивать их уже не нужно… в шутере, конечно, – добавила Кассандра.

Кивнув на последнее замечание собеседницы, доктор Торв продолжила задавать вопросы.

–

После того, как Вы заполучили то, зачем возвращались, Вы сразу побежали к вертолету. И здесь в рапорте агента Грина меня кое-что смущает. Если верить написанному, Вы побежали впереди, а агент Грин Вас прикрывал?

–

Все верно, – кивнула Кассандра.

Как же тогда получилось так, что именно Вы первая заметили находящегося за спиной своего начальника, более того стоявшего на втором этаже, человека целившегося в агента Грина.

–

Я услышала щелчок и повернулась на звук.

–

Щелчок?

–

Да, щелчок затвора пистолета.

–

И не раздумывая, бросились спасать своего шефа, при этом умудрившись, позвольте вновь процитировать агента Грина: «… набегу застрелила стрелявшего»? Нет, не отвечайте, – прервала доктор Торв Кассандру, едва та открыла рот, – далее, опять-таки, руководствуясь рапортом, несмотря на ранение в плечо, которое, как позже выяснилось, повредило плечевую артерию, Вы, отстреливаясь двумя руками, начали пробиваться к вертолету, который сами же впоследствии и подняли в воздух. Агент Хартли, я вижу, вы действительно поклонница шутеров.

–

Виновна. В студенчестве у меня было много свободного времени, – развела руками Кассандра.

–

В конечном итоге, за этот уикенд Вы убили более десяти человек.

–

Шестнадцать, если я правильно посчитала, – поправила доктора Кассандра.

–

Многие агенты за всю жизнь не успевают отнять столько жизней. У Вас есть какие-то сожаления по исходу выполненного задания.

–

Конечно, доктор.

–

О, в этом случае, Вы можете свободно поделиться ими со мной.

–

Мне безумно жаль было оставлять в поместье Эрнандеса свой гардероб, сумочки и особенно туфли. Похоже, я до сих пор не справилась с этой потерей.

–

Туфли? – наклонила набок голову Саманта, – Вы стали причиной смерти шестнадцати человек, а Вас беспокоят туфли?

–

Не просто туфли. В том поместье я оставила произведения искусства от Джимми Чу, Кристиан Лабутена и Луи Виттона.

–

Я очень, надеюсь, что это очередная Ваша шутка, в противном случае, мне придется подвергнуть сомнению Вашу профпригодность.

–

Доктор Торв… Саманта, – на этот раз пришла очередь Кассандры улыбаться лишь одними губами, – смею уверить Вас, что это не просто шутка, и мне действительно жаль оставленных там вещей, на общую стоимость которых я могла бы себе прикупить небольшой особняк. И, уж простите, но я не буду в угоду Вам переживать из-за смерти мерзавцев, которые, не убей я их, с большим удовольствием расправились бы со мной. Меня приняли на должность агента, а не на ставку Матери Терезы. Поэтому, либо подпишите мое разрешение, либо найдите более благовидный предлог этого не делать.

–

Что же, Вы, безусловно, правы, и я подпишу Ваше разрешение, агент Хартли, но с условием, что в течение следующего месяца Вы будете посещать нашего штатного психолога. Выбор кто именно будет Вас вести, я оставляю за Вами. Можете приступать к работе, как только терапевт Вам позволит.

–

Хорошо, это приемлемо, – забрала Лаки подписанное разрешение из рук доктора Торв, – до свидания, доктор.

–

И, агент Хартли, – остановила девушку в дверях Саманта, – я не обижусь, если этим психологом окажусь не я.


Глава 36.


Покидая «гостеприимный» кабинет доктора Торв, у Кассандры и в мыслях не было навещать Ричарда. Но судьба распорядилась иначе – распахнув перед директором Прескотом двери лифта именно в тот момент, когда она выходила из кабинета психолога.

–

Выглядишь ты, честно сказать, паршиво, – вместо приветствия начал Ричард, – но радует уже тот факт, что на тебе нет крови и все волосы на месте. Выходит терапия обошлась без жертв.

–

С годами твое чувство юмора нисколько не изменилось.

–

Да ну, а я вот помню, что тебе всегда нравилось мое чувство юмора.

–

Я тебе врала, дорогой, – подыграла Ричарду Кассандра.

–

Боже, Кэс, ты ранила меня в самое сердце, – театрально схватился за левую грудь Прескот.

–

Кэс? – неожиданно вышла из кабинета Саманта, – и как получилось, что сокращением имени Лаки стало «Кэс»?

–

Это сокращение от моего второго имени, – нашлась Кассандра.

–

Странно, в Вашем досье второе имя не указано.

Потому что мое второе имя – Кассилопопия, – многозначительно изрекла Кассандра, – да, моя бабуля была та еще выдумщица, – глядя, как Ричард едва сдерживает смех, добавила она, – так что, спасибо моим родителям, в свидетельство это имя не пошло.

–

Значит, Кассилопопия?

–

Увы, – пожала плечами Лаки.

–

И откуда директору Прескоту это известно?

–

Сэм, ты меня обижаешь, – встрял в разговор Ричард, – не знай я все обо всех, не сидеть бы мне на своем месте. Итак, агент Лаки Кассилопопия Хартли, – чудом сохраняя серьезность, изрек Ричард, – можете приступать к работе.