В ответ, понимая, переживания подруги, пропустившей огромную веху их жизни, Рейчел, взяв руку Кассандры, лишь слегка сжала ее, поцеловав при этом щеку девушки.

–

Ричард, а где же твоя подружка? – воскликнула Марджери, не досчитавшись Саманты в числе вошедших гостей.

–

Боюсь, Мардж, сегодня мы будем отмечать мой день рождения без доктора Торв, – насколько это было в его силах, сокрушенно проговорил Джек, едва скрывая улыбку.

–

Боже, неужели мы останемся без ее лучезарной улыбки, не услышим звонкого смеха? – в тон Джеку посетовала Фанни.

–

Мардж, и ты туда же, – вновь пришлось вступиться за мисс Торв

Рейчел, – ладно это большое дитя, – указала она на мужа, – но ты…

–

А что я? Я всего лишь говорю правду. Ричард, твоя подруга – золото, скрашивающее наши серые вечера.

–

Мардж, – «включила» серьезный тон мамочки Рейчел.

–

Ладно, умолкаю. Рассаживайтесь согласно купленным билетам.

Пока Кассандра думала, какое место занять, остальные гости расселись на давно привычные для себя места. В итоге ей досталось место между Дэвидом и Марджери, которое обычно занимала Люси. Самым же интересным было то, что прямо напротив нее оказался Ричард, серые глаза которого, напрочь отбивая у девушки аппетит, как магнит, вновь и вновь притягивали к себе ее взор.

Весь вечер, верный себе Джек, развлекал гостей шутками и историями из жизни друзей и знакомых, не давая им заскучать. В общей череде воспоминаний не участвовала лишь Кассандра, боясь выдать себя перед Дэвидом. Но, несмотря на то, что большую часть времени Лаки молчала, беседа за столом приносила ей огромное наслаждение и отвлекала от мыслей о любимом мужчине, сидевшим так близко, но при этом остававшемся недоступным для нее.

–

Ну вот, стоило на пару месяцев уехать в другой штат, как вы меня заменили, – ворвался в праздничный разговор веселый голос дочери Джека и Рейчел. Слегка удивленный взгляд смеющихся глаз Люси, так похожих на глаза отца, был направлен на Лаки. Удивление же Кассандры было куда как значительнее, казалось, что она вернулась в прошлое и перед ней стоит юная Рейчел, укравшая голубые глаза с синей окантовкой у супруга.

–

Дэвид, только не говори, что решил-таки привести в дом хоть одну из вереницы своих пассий? – оценив ситуацию, спросила юная мисс Грин.

–

Нет, дорогая сестрица, мисс Хартли, скорее, моя подчиненная и по совместительству новая подруга наших стариков.

–

Это кто здесь старик? – громогласно спросил Джек, обходя стол и обнимая дочь, – здравствуй, милая.

–

С днем рождения, па, – повисла на шее отца Люси, – и всем здравствуйте. А где же доктор Торв?

–

Понимаешь, Кнопка… – начал было Джек, но Рейчел, кинув в мужа полотенце, закончила за него: «Саманта приболела. И, Джек, хватит уже держать нашу дочь, я тоже хочу ее обнять».

Уговаривать Люси обнять мать не пришлось, чмокнув отца в щеку, она вывернулась из его объятий, но лишь для того, чтобы тут же оказаться в материнских. Когда ажиотаж спал, и Люси попереобнимали все собравшиеся гости, она, наконец, оказалась перед Лаки.

–

Очень сочувствую Вам, мисс Хартли, ладно бы дяди Ричарда, но быть подчиненной моего братца, наверно, полный кошмар, – сочувственно проговорила Люси, пожимая руку Кассандры.

–

И не говорите, – игнорируя насупившийся взгляд Дэвида, ответила та, – и, раз уж, я стала другом Ваших «стариков», может, отбросим фамилии? Меня, кстати, зовут Лаки.

–

Лаки? Интересно. Ну, а я, как ты уже знаешь, Люси. Но, все же жаль, что ты не подружка Дэвида, – посетовала девушка, чем вызвала улыбку у собравшихся «стариков», вспомнивших, как Кэйт когда-то мыла и укладывала маленького Дэвида спать. Лишь Ричард не присоединился к эстафете улыбок, вместо чего, скользнув оценивающим взглядом по Дэвиду, пристально посмотрел на Кассандру.

–

Люси, рад был тебя увидеть, но мне пора вернуться к Саманте. Да, совсем забыл, мисс Хартли, доктор Торв просила меня кое-что уточнить у Вас, чтобы закончить профиль, – не отводя глаз от Кассандры, сказал Ричард, – проводите меня, пожалуйста, на террасу.

–

Ричард, хоть на мой день рождения оставь работу. Да и Лаки еще и съесть ничего толком не успела, пусть девочка нормально поужинает,

–

попытался избавить Кассандру от разговора с Ричардом тет-а-тет Джек.

–

Это не займет много времени. А без допуска доктора Торв мисс Хартли не сможет принять участие в следующем деле. Джек, еще раз с Днем рождения. Рад был всех видеть, – попрощался Ричард, прежде чем выйти из столовой.

–

Извините, начальство превыше всего, – попыталась пошутить Лаки, отправляясь вслед за Ричардом.


***


–

Директор Прескот, так какие пробелы не позволяют доктору Торв закончить мой профиль? – догнав Ричарда на террасе, спросила Кассандра.

–

Ты спишь с Дэвидом?

–

Сомневаюсь, что Саманте мешает закончить мой профиль незнание именно этого факта, – ледяным тоном произнесла Лаки.

–

Я направил тебя в этот отдел не для того, чтобы ты с порога прыгнула в койку к шефу. Господи, Кэс, ты же меняла ему подгузники.

–

Да, ты прав, Кассандра меняла, а вот Лаки этого не делала. Не ты ли мне внушал, что я никакая не Кассандра? Так вот, можешь считать, что я внемла твоим словам.

–

Кэс, …

–

Какого черта, Ричард. Ты как маленький жадный ребенок: сам с игрушкой не играешь и другим поиграть не даешь. Но Ричард, я не игрушка, я живой чело…

Прежде, чем Кассандра успела закончить свою праведную отповедь, Ричард, за доли секунды преодолев разделяющее их расстояние, впился в губы девушки. Сладкая истома, в мгновение ока завладевшая телом Лаки, туманила мозги, заставляя вновь и вновь отвечать на поцелуи любимого.


***


–

Ты знаешь, девочка, я в принципе против отношений на работе, не говоря уже о семье. У настоящего шпиона не должно быть семьи. Мы не простые обыватели, и эта роскошь для нас недоступна, – в очередной раз пытался донести до Кассандры свою философию волка-одиночки директор Метьюз, – я пошел на уступку Джеку и Рейчел, потому что даже я, прожженный циник, вижу, как они любят друг друга, как становятся лучше благодаря своей связи, но ты и Альфа. Нет, милая, это не тот человек, ради которого стоит выкидывать на помойку свой талант, свою карьеру. Он неплохой агент, но ужасный эгоист, любящий только себя. Ричард не стоит ни твоей любви, ни твоих жертв.

–

Но, сэр…

–

Никаких «но, сэр», я никогда не поставлю его во главе вашего отряда и уж тем более не благословлю на брак с тобой. Разговор окончен. Либо ты бросаешь его, либо я переведу его туда, где он до тебя не доберется.


***


–

Нет, Ричард! Я сказала, нет, – со стоном вырвалась Кэс из объятий Альфы, – Нет. Хватит.

–

Я не…

–

Нет, Ричард, довольно. Прости меня. Прости, что ворвалась в твою жизнь и все испортила. Прости, что стала живым напоминанием о Кэйт. Но так больше продолжаться не может. Ты ясно дал понять, что вместе нам не быть. Сейчас, я просто хочу общаться с друзьями. Хочу работать в отделе. Но я больше не могу этого делать с оглядкой на тебя. Я устала вздрагивать каждый раз, едва услышав твой голос, устала просыпаться от кошмаров, в которых ты превращаешься в снайпера убившего меня… Каждый раз, когда я думаю о тебе с Самантой, мое сердце разбивается на тысячу осколков, но я уверяю себя, что ты с ней счастлив и это дает мне надежду, что и я смогу пережить любовь к тебе. Смогу жить нормальной жизнью, без вечной боли и мыслей о том, как ты и где ты. Я не звоню тебе, не ищу встреч. Я вычеркнула себя из твоей жизни. А что делаешь ты? Ричард, тебя дома ждет больная невеста, а ты вместо того, чтобы спешить к ней, устраиваешь идиотские сцены ревности, целуешь меня в… Для чего?

Чтобы через секунду сказать, что я тебе не нужна? Что я не вписываюсь в твою идеальную жизнь? Для чего ты это делаешь, Ричард? – едва сдерживая себя, чтобы не перейти на крик, допытывалась Кассандра.

–

Кэс, все значительно сложнее, …

–

Нет, Ричард, – твердым, как сталь голосом, перебила Кассандра, – все очень просто, и директор Метьюз был прав: ты никогда не любил Кэйт, просто на тот момент я была лучшей партией. Сейчас лучший вариант Саманта. Я искренне надеюсь, что у вас все сложится. А я умываю руки. До свидания, Ричард.

Бросив последнюю фразу, Кассандра, не дожидаясь ответного слова Ричарда, зашла в дом. Лишь оказавшись в прихожей и опершись о закрытую дверь, она позволила себе закрыть глаза и, в попытке совладать с желанием закричать от раздирающей сердце боли, зачесала назад волосы. В памяти, как всполохи зарницы, сменяя одна другую, возникали картинки счастливых моментов совместной жизни Кэйт с Ричардом.

–

Кэс, ты как? – обеспокоенный голос Джека, вывел Кассандру из ступора.

–

Кажется, тридцать пять лет назад я совершила огромную ошибку, не послушав тебя и не дав от ворот поворот Альфе.

–

Любовь зла.

–

Боже, Джек, какая же я дура. Очнувшись после комы я ни о ком и думать не могла, кроме него. Я действительно считала, что если смогу вас найти, то мы вновь будем вместе.

–

Вы никогда не были «вместе». Всегда был только Ричард и его желания.

–

Тогда почему я до сих пор так сильно его люблю? – не открывая глаз, спросила Кассандра.

–

Не обижайся, но если это так, то ты правильно себя

охарактеризовала.

–

Да уж, и, правда, дура. Ты всегда умел подбодрить, – наконец посмотрев на Феникса, натужно улыбнулась Кассандра.

–

Я люблю тебя, Кэс, пусть даже теперь тебя зовут Лаки. А в столовой

нас ждут еще два любящих тебя человека. И, как говорил директор: «Если сегодня ты позволишь себе отпустить руки, потеряв малую толику того, что тебе дорого, завтра ты потеряешь все остальное», – скопировав наставническую манеру разговора Дэррела Метьюза, продекларировал Джек, – Альфа лишь страница в книге твоей жизни, не вздумай ставить знак равенства между ней и всей книгой. Ладно, хватит с тебя сегодня наставлений. Давай, отдирай себя от двери, и шагом марш в столовую, будем наращивать мясо на твои кости.