– I don’t think we have met before[13], – мягко проговорил незнакомец.

И от звуков его низкого красивого голоса Наташа чуть не потеряла сознание. У нее потемнело в глазах, но как-то странно, потому что она совсем не видела окружающий мир, а только лицо «Дориана». Оно будто заполнило собой все пространство, и она не могла отвести от него глаз. Хотя ей казалось, что ее зрение отключилось, осталось лишь видение сердца и именно им она и воспринимает прекрасный образ, словно сошедший со страниц романа Уайльда.

– We apologize…[14] – раздался напряженный голос Глеба, и Наташа пришла в себя.

Она будто вынырнула в реальный мир и тут же сильно смутилась от нелепости всего происходящего и стыда за свою несдержанность. Она опустила голову, Глеб уже подхватил ее под руку и потащил прочь, на ходу бросив: «All the best!»[15] Наташа даже не слышала, ответил ли что-нибудь незнакомец. Она быстро шла рядом с Глебом, который крепко держал ее за локоть и прижимал к себе, и боялась обернуться.

– Ты с ума сошла?! – шипел он ей на ухо. – Это тебе не твой задрипанный городишко! Это Лондон! Мало ли на кого нарвешься! Вас же предупредили, что никаких посторонних знакомств не заводить, ни в какие отношения с непроверенными лицами не вступать. Ох, уж эта провинциальная простота! «Дориан!» – передразнил он ее. – «Ах, Дориан!» Чего на тебя нашло?

– Сама не знаю, – поникшим голосом ответила она и вырвалась из его цепких пальцев. – Я в гостиницу пойду! Пропала охота гулять по улицам! Тут же недалеко!

– Я уже и сам думаю, что тебе лучше вернуться, – сказал Глеб и остановился, повернувшись к ней. – Я хотел в какой-нибудь паб, да ведь тебе и спиртное не продадут.

– А тебе будто продадут! – усмехнулась Наташа.

– Не задирайся! – зло ответил он. – Твоя выходка и так вывела меня из себя! Приставать так беззастенчиво к незнакомому парню прямо на улице! Да ты просто липла к нему! Видела бы все это со стороны! Не ожидал от тебя, честно! И я все еще в шоке! Вот что, иди по этой улице, никуда не сворачивая, затем будет перекресток…

– Знаешь что, – раздраженно проговорила она, – карта у меня имеется, язык я знаю не хуже тебя, так что особо-то не старайся… сама дорогу найду! Тут идти минут пятнадцать, насколько я помню. К тому же я хочу остаться одна! И в одиночестве прогуляться по лондонским улицам.

– А тебя можно одну-то оставить? – ехидно поинтересовался Глеб. – А то сейчас начнешь цепляться ко всем смазливым молодым людям. Ну и ну! Вот тебе и провинция!

– Дурак, – тихо ответила она, развернулась и двинулась в сторону гостиницы.

Глеб не окликнул ее, и Наташа даже этому обрадовалась. Ей самой было стыдно за свое поведение, но это было словно наваждение. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного.

«А все из-за моего увлечения романом Уайльда! – пыталась она оправдать саму себя. – Правда, не думала, что я такая впечатлительная! Но эта туманная лондонская улица со старинными домами, эти сиреневые сумерки и золотокудрый голубоглазый парень… ну просто вылитый Дориан Грей! Есть отчего сойти с ума!»

Наташа шла быстро, но успевала смотреть по сторонам. Она никогда не страдала топографическим кретинизмом, поэтому легко ориентировалась в незнакомой местности. Дорогу от гостиницы она запомнила отлично, поэтому шла уверенно. И успевала замечать витрины магазинов, проезжающие машины, форму старинных окон, кованые козырьки, перспективу уходящих в стороны улочек, идущих навстречу людей. Но все это будто проходило мимо ее сознания, она думала лишь о «Дориане». Правда, ей уже начинало казаться, что он ей привиделся, и в реальности она не встретила этого удивительного парня, это был какой-то одномоментный провал в мечту. Но при одной мысли о его голубых глазах и милой улыбке сердце начинало бешено колотиться.

– Да что со мной! – прошептала Наташа и замедлила шаг. – И правда, будто с ума сошла! Нужно прекратить думать о незнакомце. Я встретилась с ним случайно и больше никогда в жизни не увижу!

Она остановилась и потерла виски кончиками холодных пальцев. Ей стало чуть легче. Наташа глубоко вдохнула влажный воздух, поймала летевший с ближайшего клена золотистый листок и улыбнулась, тряхнув волосами.

И в этот миг она словно кожей ощутила жар чьего-то взгляда и медленно повернула голову. Слева от нее было кафе. За прозрачным стеклом она увидела парня, его золотистые кудри мягко сияли в свете приглушенной лампы, он смотрел прямо на нее. Наташа замерла, ей казалось, она сейчас потеряет сознание. И сама не понимая, что делает, Наташа медленно двинулась к окну кафе. Она встала, прижав раскрытые ладони к стеклу, словно хотела толкнуть его. Незнакомец тоже встал из-за столика и смотрел на нее широко раскрытыми, неподвижными глазами. Возле него появился какой-то здоровенный мужчина в черном костюме и с квадратными плечами. Он что-то сказал парню, но тот лишь мотнул головой. Затем быстро вышел из зала. Наташа уже оторвалась от стекла и нерешительно направилась ко входу. И когда дверь распахнулась и незнакомец шагнул к ней, она, уже ни секунды не сомневаясь, бросилась к нему.

– Дориан! Это ты? – быстро произнесла она, от волнения на русском языке.

– Нет, ты ошиблась, – ответил он тоже на русском.

Но ей не показалось это странным, она снова оказалась в мечте, а в ней все могло быть только так и не иначе!

– Георгий Юрьевич! – раздался громкий голос, и мужчина с квадратными плечами вышел из двери. В его руках было полупальто. – Вы простудитесь. Наденьте пальто! Все в порядке? – сурово спросил он, в упор глядя на опешившую Наташу.

– Да-да, – пробормотал парень. – Вернитесь в кафе и не надоедайте мне! Я сейчас приду!

Мужчина исчез.

– Может, составишь мне компанию? – мягко предложил он и протянул руку Наташе. – Здесь вкусный кофе.

– Хорошо, – согласилась она, не задумываясь ни на секунду.

Они вошли в кафе. Незнакомец помог ей снять курточку, усадил за столик, сделал заказ. Наташа не сводила с него глаз, она по-прежнему находилась в другом измерении и думала, что встретила ожившего Дориана, и то, что его только что назвали Георгием, ее не смущало.

– Меня зовут Гера, – сказал он и взял ее за руку. – А тебя?

– Наташа, – тихо ответила она.

– Значит, ты русская, – продолжил он и улыбнулся. – То-то мне сразу послышался акцент при нашей первой встрече. Хотя я решил, что ты итальянка… эти черные волнистые волосы и яркие карие глаза, да и румянец!

Наташа улыбнулась, не зная, что сказать на его замечание.

– Но почему ты постоянно называешь меня Дорианом? – после паузы продолжил он. – Я похож на твоего знакомого с этим именем?

Наташа смутилась до слез и опустила голову, отняв у него руку.

– Если не хочешь, не говори, – заметил Гера. – Я не любитель выпытывать чужие тайны.

– Нет-нет, – спохватилась она. – Никаких тайн! Просто я обожаю роман Уайльда, а ты безумно похож на Дориана Грея.

– Да что ты? – тихо засмеялся Гера. – Вот бы никогда не подумал! Значит, это твой любимый герой?

– Наверное, – нерешительно ответила она и подняла на него глаза.

Но Гера уже стал серьезным, тень набежала на его лицо, оно стало замкнутым.

«Сколько ему может быть лет? – в смятении спрашивала себя Наташа и тут же отвечала сама себе: – Да какая разница! Это просто чудо, что он сидит со мной, смотрит на меня, и я даже знаю, как его зовут… Гера… почти как Грей».

– Но ведь этот персонаж ужасен по сути своей! – вывел ее из эйфории голос Геры. – Странные вы, девушки, все-таки! Слабовольный, сладострастный, самовлюбленный! Как он может тебе нравиться? – с возмущением добавил он.

– Сама не знаю, – искренне ответила Наташа. – Я не разбиралась в этом… я вначале фильм посмотрела… А уж потом книгу купила и прочла.

– Тем более, – тихо заметил Гера и откинулся на спинку диванчика. – Ведь ты читала первоисточник, а Уайльд очень четко расставил акценты. И что ты поняла?

– Ну-у… – растерялась она, – нельзя тратить жизнь только на удовольствия, но ведь Дориан заплатил за это страшную цену – он впал в отчаяние и в последующем покончил с собой.

– Знаешь, – после паузы сказал Гера, – я иногда думаю, что все гениальные вещи несут какие-то сложные, скрытые от нас подтексты. Вот кажется, все ясно – сделка с дьяволом, душа в обмен на вечную молодость. И этот страшный портрет истинной сущности героя. А если все намного глубже?

– Что ты имеешь в виду? – заинтересовалась она.

– Нынешнюю повальную моду на пластические операции, – тихо пояснил он. – А может, все, кто ими безосновательно увлечен, таким образом продают душу дьяволу? Не думала никогда об этом? Все эти силиконовые губы и… все остальное…

– Даже мысли не возникало, – призналась она. – Но для меня это слишком сложно…

Наташа хотела сказать, что в их городке нет «повальной моды на пластические операции», но решила, что подобное замечание не к месту.

– А вот моя мачеха, – продолжил Гера, – уже кое-что подправила пластикой, хотя ей всего двадцать три года.

Он проговорил это, явно с трудом сдержав раздражение. Но тут же взял себя в руки.

– Мачеха? – удивилась Наташа.

– Прости! Сам не знаю, что со мной. Вижу тебя впервые в жизни и говорю такие вещи! Прости!

И Гера выпустил ее руку и откинулся на спинку дивана. Рука Наташи, которую он только что крепко сжимал, словно онемела от холода после исчезновения его горячих пальцев. И Наташа невольно спрятала ее под стол и глянула на юношу несколько виновато.

– Ну да бог с ним, с этим самым Дорианом, – улыбнулся Гера, и словно солнышко озарило его лицо и прогнало тень. – Главное, что он послужил причиной нашего знакомства. И я очень рад этому! Что ты здесь делаешь? Откуда ты? – другим тоном спросил он.

В этот момент принесли кофе и пирожное. Когда официант поставил все это перед Наташей, она ощутила будоражащий аромат напитка и вдруг поняла, что сильно проголодалась. Но в горле от все еще не прошедшего волнения словно стоял ком, ей казалось, в присутствии ее нового знакомого, такого прекрасного и, несомненно, загадочного, она не сможет проглотить ни капли. Официант пожелал ей приятного аппетита и ушел. Она ответила машинально, не сводя глаз с Геры. Она по-прежнему никак не могла прийти в себя, и уже начинало казаться, что каким-то неведомым и явно волшебным образом она очутилась в фильме, где главный герой – самый настоящий принц, а она бедная девушка, случайно его встретившая.