– Да, только очень тяжело осознавать, что планы, которые ты строила, рассчитывая на двоих, нужны только тебе.

Вяземская поморщилась. Она понимала, что Лопахина пытается объяснить себе случившееся в ее жизни, но сейчас надо было заниматься делами.

– Слушай, бросай все эти разговоры. Потом, потом мы к ним вернемся, а пока скажи мне, у кого ты будешь заказывать продукты? Не хочешь Юрию Петровичу позвонить? Ну, конечно, всего у него нет, но для особых случаев…

– Леля, ты его забыть не можешь, – рассмеялась Лопахина, сразу позабыв о своих мыслях.

– Глупости. – Щеки Вяземской заалели.

– Что ты стесняешься, хороший мужик, даже трогательный. Только подойдет ли он тебе?

– Зина, ты что?! – непритворно ужаснулась Вяземская. – Я же о другом! Мне сейчас надо свои проблемы решать! А ты о мужике…

– Тебе-то он зачем нужен?

– Тапочки. Ты помнишь, мы у него тапочки войлочные обували? Я хочу, чтобы в каждом номере такие были. Понимаешь, конечно, надо посчитать, но от кое-чего можно отказаться. Например, здесь везде огромные полотенца. Ну да, шикарно, но неудобно. Сохнут они медленно, менять их надо каждый день – стирка, расходы и прочее. А положи одно большое и несколько маленьких – сами и постираем здесь, сами и погладим. Сами и положим. Уже экономия. Большие только в прачечную сдавать, где гладильные валики есть. Так вот, если эти полотенца убрать, тапочки вполне можно положить в подарок.

– Хорошая идея. Тут вообще можно здорово сэкономить. Я тоже это заметила. Все делалось с размахом, но без сообразительности. А Юрию твоему позвоню. И надо будет к нему поехать. Посмотреть хозяйство, узнать детали и договориться о сотрудничестве. Кроликов он, видите ли, не хочет разводить, а вот нам крольчатина в самый раз будет. Дорого он не возьмет за нее, а в русском меню каких только блюд из зайчатины не предлагают!

– Тогда звони и поедем. Мне очень хочется быстрее комнаты оформить. И цветы эти. Они страшные такие. Как в плохой районной поликлинике.

– Хорошо, сейчас звоню Юрию.

Лопахина пощелкала телефоном и уже через минуту громко кричала:

– Вы узнали меня, Юрий Петрович?

Вяземская вышла в зал ресторана. Совсем недавно здесь проходил ужин, вечер, посвященный открытию, и вот теперь все так стремительно катилось к краху. Ольга Евгеньевна вздохнула – Никиту Звягинцева было очень жаль. У человека имелась мечта, он не только думал о деньгах, ему хотелось сделать что-то масштабное, что привлекло бы в город людей. Вяземская очень хорошо понимала Никиту и потому еще тяжелее переживала теперешние его неудачи.

– Так, поехали, нас ждут! – Лопахина выскочила из своего кабинета. В руках у нее была сумка.

– Как? Сейчас?! Ты что, я же не одета как надо…

– Леля, это не свидание. Это работа. Тапочки тебе нужны или комплименты Юрия Петровича?

– Тапочки, что ты спрашиваешь?!

– Тогда поторопись, надо только Софе сказать.

Впрочем, сказать им ничего не удалось – через приоткрытую дверь неслась немецкая речь, похожая на брань. Увидев подруг, Кнор так замахала руками, что те попятились и захлопнули дверь.

– Нет, что это за манера так себя вести! Тоже мне – примадонна! – возмутилась Ольга Евгеньевна. В душе Вяземская обрадовалась, что Кнор не узнала, куда они отправляются, и не отпустила ехидных шуточек.

– Зря ты так. Все наши усилия будут напрасными, если Софа не сможет ничего сделать. Она взяла на себя самую трудную задачу – обеспечить отель гостями. Без них ни твои тапочки, ни мои кастрюли не нужны. Так что не будем на нее обижаться и ей мешать.

Глава девятая

Юрий Петрович встречал их у ворот. Одет он был в яркий спортивный костюм и дубленую жилетку с меховым подбоем.

– Слава богу, что не в шортах! – пробормотала Лопахина, а Вяземская покраснела и произнесла:

– Юрий Петрович, у вас даже декабрь уютный и красивый, – она указала на рябину с красными кистями, оранжевые тыковки перезрелого шиповника и белые ягоды зимника.

– О, а я из рябины варенье сварил. Вас обязательно угощу! – Хозяин с нежностью посмотрел на Вяземскую. Та покраснела еще больше, и Лопахина, дабы чего непредвиденного не случилось, сразу приступила к делу.

– Юрий Петрович, нам кое-что надо обсудить.

– Проходите, проходите! – Тот поспешил на крыльцо, распахнул дверь, и женщины почувствовали смолистый запах сосновых поленьев.

– Ах, – только и сказала Ольга Евгеньевна, размотав свои теплые платки, сняв шубу и сунув ноги в войлочные тапки.

– Да, я сначала березовые полешки кладу, а потом обязательно одно сосновое. Оно дух дает.

В комнате было тепло, ароматно, и стол стоял уже накрытый.

– Присаживайтесь, я вас покормлю.

– Что вы, мы не голодные, – стала отнекиваться Вяземская.

– Хорошо, тогда просто угоститесь вкусненьким, – не переча, согласился Юрий Петрович, и на столе в мгновение ока появился огромный поднос с закусками.

– Жаль, наливочки вашей нельзя, я за рулем опять! – сокрушалась Лопахина, а хозяин приговаривал:

– Я вам с собой дам, дома согреетесь, а вы, Оля, пейте и пробуйте! И вы, Зинаида Алексеевна, тоже.

Подруги переглянулись и вздохнули. В этом доме, может, не так красиво – вон кастрюля на подоконнике зачем-то стоит, и полотенце на видном месте, у телевизора, брошено, – но здесь чисто, тепло, уютно и очень надежно.

– Юрий Петрович, скажите, вы имеете какие-нибудь документы? Ну, как фермер? Или…

– А как же? Имею, конечно, я и налоги плачу, и в пенсионный… Как же вы так могли подумать?! Я на рынок приезжаю как частный предприниматель, и мясо у меня берут как у фермера. И в лабораторию я его сдаю. Больше скажу: я и с ресторанами работаю. Меня знают. Вы думаете, я так просто, сам по себе?! Нет, ко мне многие обращаются, и я любому могу показать все сертификаты.

Юрий Петрович говорил и посматривал на Вяземскую. Было очевидно, что это в большей степени предназначалось ей. Ольга Евгеньевна поощрительно улыбнулась:

– А мы и не сомневались. Мы ехали, и я говорила Зине, что вот у Юрия Петровича все есть. С ним можно работать.

– Да, – Лопахина ловко приняла эстафету разговора, – мы не сомневались и потому приехали поговорить о сотрудничестве.

– С удовольствием, – ответил Юрий Петрович, а сам опять глянул на Вяземскую и подложил ей на тарелку внушительный кусок копченой утки. – Вы только попробуйте! Это на березовых опилках. Они не такие пахучие, как ольховые, потому вкус птицы чувствуется сильнее.

– Спасибо, только это много для меня. Я вечером стараюсь не есть.

– Господи, да вам можно и нужно есть! Вы же худенькая!

– Это я одеваюсь так, – засмущалась Вяземская.

– Я все сразу разглядел, – игриво пропел Юрий Петрович, – вы худенькая, словно школьница!

– Гм, – прервала их Лопахина, – позвольте о кроликах и курах поговорить.

– Ой, Зина, конечно, – Вяземская спохватилась.

– Я вас внимательно слушаю. – Юрий Петрович честно старался смотреть на Лопухину, но его взгляд все равно упирался в Вяземскую.

– Ну, одним словом, – Зинаида Алексеевна повысила голос, желая таким образом привлечь внимание хозяина, – у нас сейчас в управлении гостиница. Вот Ольга Евгеньевна у нас администратор, хозяйка, так сказать, отвечает за прием гостей. Софья Леопольдовна занимается организацией туров, а я, я – шеф-повар. На мне кухня, кулинарный цех и выпечка. Мы хотели у вас покупать продукты, а потому прямо сейчас надо обсудить цены и сроки поставок. У нас, понимаете ли, времени совсем нет долгие переговоры вести. Так что прошу не отвлекаться.

– Господи, да я только рад! Мне, чем на рынок это отдавать, лучше вам. Я цены задирать не буду.

Юрий Петрович вскочил со стула, подошел к буфету, достал оттуда папку, нацепил на нос очки и обратился к Вяземской:

– Вот здесь у меня все расценки. Я «от фонаря» никогда ничего не говорю!

– Очень хорошо. Это говорит о том, что вы надежный партнер, – вежливо ответила Вяземская.

– Да, я надежный, – Юрий Петрович хотел еще больше себя похвалить, но вовремя остановился, – и стараюсь не подводить людей.

– Я готова записывать, – опять потревожила их Лопахина, – начнем как раз с кроликов, которых вы не хотите разводить. А вот нам они нужны. Количество могу сказать примерное, исходя из того, что все номера сняты на месяц.

Ольга Евгеньевна, которая видела, что хозяин никак не может сосредоточиться, допила чай, поднялась из-за стола и пересела в кресло. Юрий Петрович в этот раз был симпатичнее, не такой смешной и, как ей показалось, еще более галантный. Ну, на свой манер, конечно. Она на миг представила себя хозяйкой этого дома. «Хорошо здесь, чувствуется, что человек любит дом, внимателен к нему. Ну, красиво все расставить и повесить – это ерунда. Тут уже главное сделано – душа здесь поселилась. И Юрий этот забавный, симпатичный, его только переодеть надо. Книжки он читает», – Вяземская перевела взгляд на книжные полки и увидела старенькие, потрепанные собрания сочинений. «Наверное, зимой, когда вечера ранние, а работы в огороде нет, он читает!» – подумала Ольга Евгеньевна и умилилась такому классическому образу хозяина-помещика.

– Нет, вы мне это даже не предлагайте, мне нужно отличное мясо. Никакого второго сорта. И потом, потроха по такой цене – это безумие! Мы же берем оптом, а вы называете цену магазина! – горячилась Лопахина, а Юрий Петрович, не тушуясь, сразу начинал что-то считать на калькуляторе. Да так быстро, что клавиши выбивали какой-то задорный танец. «Они сейчас поругаются!» – испугалась Вяземская, но потом прислушалась и поняла, что с Юрием Петровичем поругаться сложно. Он с легкостью отступает, а если и отвоевывает свое, то почти извиняясь.

– Нет, зачем нам столько гусей?! Нам столько без надобности. Кроликов будем брать много. Я уже продумала меню. Куры, яйца… Так, Юрий Петрович, если мы сейчас договоримся с вами по цене, можно будет почти все брать у вас.