Доротея посмотрела на него с удивлением:

– Она пишет его портрет. Естественно, они часто бывают вместе.

– Но всегда ли за ней хорошо присматривают?

Доротея немного поколебалась.

– Я бываю на большинстве сеансов.

– На большинстве, но не на всех. – Картер сурово посмотрел на нее. – И на последнем я застал тебя дремлющей. Вряд ли ты можешь быть надежной дуэньей, если постоянно засыпаешь.

Щеки Доротеи вспыхнули жарким румянцем, и она виновато опустила голову.

– Я ничего не могу с собой поделать. Вдруг, совсем неожиданно, накатывает усталость.

– Я знаю. – Он опустил взгляд на ее слегка располневшую талию, затем собственнически накрыл ладонью округлившийся живот.

– Этот ребенок заставит меня поседеть намного раньше, чем появится на свет, – заявил Картер, смягчив свои слова любящей улыбкой.

Доротея счастливо вздохнула, упиваясь любовью и заботой мужа.

– Я думаю, с серебром на висках ты будешь выглядеть просто изысканно.

– Хм. С этим ребенком и Эммой я полностью поседею меньше чем за год.

– Ох, не будь таким занудой. – Доротея усмехнулась. – Наш ребенок будет совершеннейшим ангелом, предметом зависти всех родителей Англии. А Эмма не испытывает интереса к Бентону помимо желания запечатлеть его красоту на полотне. Она сказала, что его классические черты в сочетании с обаянием задумчивости представляют собой огромный стимул для ее творческого вдохновения. Она стремится постичь и передать в красках самую сущность и мощь его мужественности так, как еще не пытался сделать ни один художник.

– Боже милостивый, – пробормотал Картер. – Если бы она не была так талантлива, я бы счел это высказывание абсолютнейшим вздором.

– Повторяю, у тебя нет причин для беспокойства. Бентон слишком стар для нее.

– А по-моему, любая женщина от восемнадцати до восьмидесяти лет не способна устоять перед очарованием Бентона.

– Он не посмеет соблазнить Эмму, – заявила Доротея. – Виконт слишком уважает тебя.

– Ну, он хорошо знает цену моему умению управляться со шпагой и пистолетом. Наверное, уместно будет напомнить ему об этом на следующей неделе. Я думаю посвятить один день спорту и пригласить Ролли в клуб. Его мастерство фехтовальщика почти легендарно.

Доротея возвела глаза к потолку. Стремление Картера защитить ее родных обычно ее восхищало, но иногда могло завести его слишком далеко.

– Общение с Бентоном служит хорошей практикой для Эммы. Ей только что исполнилось семнадцать, и это будет ее первый светский сезон. Если она научится управляться с повесой такого калибра, как Бентон, то легко справится с любым другим красивым бездельником. А теперь хватит об Эмме. У нас гости.

Картер застонал:

– Я наконец-то понял, что имел в виду Дарлингтон, говоря о сложностях в воспитании дочерей. Обещай, что будешь рожать одних только сыновей, дорогая.

– Внук был бы прекрасным подарком ко дню рождения герцога. Он о нем так долго мечтал.

Они оба рассмеялись. Картер наклонил голову, и Доротея приникла к нему. Не обращая внимания на гостей, маркиз запечатлел продолжительный поцелуй на нежных губах жены.

– Я говорила вам, Бентон, – прозвенел торжествующий голос Эммы. – Это брак по любви!

Доротея мгновенно открыла глаза. В смущении попыталась отстраниться, но обвивавшая ее рука Картера удержала ее на месте. Он неспешно закончил поцелуй. Глаза его, устремленные на жену с улыбкой, излучали любовь. Это вызвало жаркую вспышку радости у Доротеи. Эмма права: Доротея не искала любви в браке, но – кто бы мог подумать? – без сомнения, нашла ее.