– Черт возьми, это же Одри!

Картер повернулся и увидел своего приятеля, только что подошедшего к ним.

– Ты знаешь ее, Даусон?

– Боюсь, что так, Атвуд. Ее мать близкая подруга моей тетушки. Я знаю Одри уже много лет.

– И?.. – поторопил друга Картер.

Мистер Питер Даусон дернул свой галстук, нанося непоправимый урон безупречности его белоснежных очертаний. Он тоже учился в Оксфорде, хотя характером и манерами разительно отличался от виконта и маркиза.

– Одри довольно милая девушка. Простая и непосредственная. Она почти всю жизнь провела в деревне, чем и объясняется ее тихий покладистый нрав.

– Другими словами, простодушная глупышка, – саркастически заметил Бентон.

Щеки Даусона вспыхнули ярким румянцем. Он серьезный, замкнутый человек, редко позволял себе грубые слова или критику в чей-либо адрес.

– Не совсем так.

– Почему герцогу нравится подыскивать для тебя самых простеньких девиц? – спросил Бентон Картера, допивая шампанское. – Хуже того, почему он настаивает, чтобы ты женился на какой-нибудь из них?

«В самом деле, почему?» – думал Картер. Неужели его отец и вправду так плохо знает своего единственного сына? Как он мог вообразить, что столь юное нежное создание способно возбудить в нем интерес?

Маркиз печально вздохнул:

– Мой отец умный и наблюдательный человек. Но почему-то сосредоточил свое внимание на женщинах того типа, которые, на его взгляд, больше всего подходят на роль моей супруги и будущей герцогини. Очевидно, мое мнение в этом вопросе не имеет для него совершенно никакого веса.

– Вот дьявол, все они одинаковы. – Бентон сокрушенно вздохнул. – Моя бабушка без конца донимает меня, убеждая, что важно подыскать невесту с прекрасной внешностью, безупречным происхождением и безукоризненными манерами.

– Последнее качество особенно важно, поскольку ты временами ведешь себя как неотесанный мужлан, – с усмешкой сказал Картер.

– Возможно. – Бентон усмехнулся в ответ. – Но бабушка по крайней мере не разделяет взгляды твоего отца и не включает боязливость и робость в число необходимых жене качеств.

– Леди Одри совсем не боязлива, – возразил Даусон. – Ну, во всяком случае, не слишком.

«Проклятье, что может быть хуже?» Отец вынуждал Картера засвидетельствовать почтение девушке, с которой маркиз не имел ни малейшего желания знакомиться. К тому же друзья Атвуда получали возможность наблюдать его унижение.

Картер твердо встретил взгляд отца с противоположной стороны бального зала. Герцог прищурил глаза. Картер собрался с духом. В такие моменты, как этот, важно было не забывать, что отец его – потомок многих поколений упрямых, решительных и безжалостных аристократов.

Та же кровь текла и в его жилах, но почему-то Картер не отличался подобными качествами. Или они еще не успели в достаточной степени в нем развиться?

По расчетам Картера, герцогу и леди Одри потребуется всего несколько минут, чтобы подойти к нему. Вслед за этим последует представление, пустой разговор, после чего ему придется пригласить леди Одри на танец. Когда с этой неприятной обязанностью будет покончено, он сможет уйти. А утром сообщит герцогу, что юная леди его не заинтересовала.

– Желаю удачи, друг мой. – Бентон хлопнул Атвуда по спине. – Как бы ни хотелось мне остаться здесь и поразвлечься, наблюдая, как ты разыгрываешь из себя дурака перед невинной Одри, но карточные столы зовут. Пойдем со мной, Даусон.

Питер Даусон поспешно перевел взгляд с одного приятеля на другого:

– Может, Атвуду требуется моральная поддержка?

– Нет, черт возьми! – решительно ответил Картер. – Советую вам обоим спасаться, пока есть возможность.

Оба джентльмена скользнули в толпу, которая, к счастью, заметно уменьшилась. При этом Даусон выглядел озабоченным, а Бентон заметно веселился.

Картер снова взглянул в сторону отца и увидел, что теперь они с леди Одри вовлечены в разговор с графом Уэссексом. Это давало Картеру время собраться с мыслями и успокоиться. Вдруг герцог обернулся и встретился глазами с сыном, слегка наклонил голову в приветствии, затем стальным взглядом подал знак.

Маркиз ощетинился. Очевидно, отец подзывал его к себе. Разумно было бы подчиниться, но ноги Картера словно приросли к полу. Герцог подал знак во второй раз. Глаза его потемнели. Глаза Картера тоже потемнели, но он так и не сдвинулся с места.

По давней привычке он держал в узде свой разгорающийся гнев. Было бы неприлично и бессмысленно дать волю своему недовольству и возмущению в столь людном месте. Нет, серьезный разговор нужно вести наедине, потому что это дело следовало уладить только между ним и отцом.

Хотя Картер и не хотел этого признавать, но даже на таком расстоянии было видно, что бедра леди Одри под юбкой ее шелкового платья необычайно широки. И хотя лицо оказалось довольно привлекательным, вид у девушки определенно был туповатый. Черт бы побрал отца с его привычкой вмешиваться!

Герцог и леди Парсон закончили разговор и снова начали продвигаться прямиком в его сторону. Внезапно инстинкт самосохранения Картера взбунтовался.

Его отец держался с леди Одри очень предупредительно, почти покровительственно. Это опасно. Прежде герцог позволял Картеру отвергать женщин, которых ему представлял, после единственного бурного обсуждения между ними, даже если не был согласен с позицией сына. Но по мере приближения тридцатого дня рождения Картера – отпраздновать который предстояло всего через несколько месяцев – герцог становился все более непреклонным.

Маркиз всерьез опасался, что на этот раз ему вряд ли удастся так легко отклонить выбор отца. Слабый запах лаванды достиг его ноздрей. Картер обернулся. Изумительно! Слева от него, всего в нескольких шагах, стояла молодая, довольно привлекательная особа. Картер стряхнул недовольство с лица и широко улыбнулся:

– Добрый вечер. – Он отвесил поклон. – Я маркиз Атвуд.

– Да, я знаю. – Похоже, девушку несколько озадачили его свободные манеры, однако она приветливо кивнула. – Мы встречались на балу у лорда Уиллингфорда несколько недель назад. Как поживаете, милорд?

– Очень хочу потанцевать. Не окажете ли мне честь, прекрасная леди?

Не дожидаясь ответа, Картер сгреб ее в объятия. По счастью, небольшой участок бального зала освободился для танцующих пар. Картер мгновенно воспользовался этим и устремился с партнершей к центру зала, как можно дальше от отца и леди Одри.

Незнакомка в его объятиях сдавленно ахнула, протестуя, но он не обратил на это внимания, увлекая ее за собой. Она была невелика ростом – едва доставала ему до плеча – и к тому же очень хорошенькая, с тонкими чертами лица, светлыми шелковистыми волосами, стройной гибкой фигурой и высокой грудью. В ней было что-то смутно знакомое…

Картер прищурил глаза, внимательно изучая партнершу, и, кружась в вальсе, едва не сбился с шага, внезапно узнав ее. Боже милостивый! Это была та самая девушка, которую он видел в саду. Невеста Артура Пимгроува. Неудивительно, что она смотрела на него с явным неодобрением. Без сомнения, этот танец предназначался суженому.

Ну и ладно. Будут еще танцы, которые она подарит Пимгроуву. У них впереди целая жизнь. В данный момент его проблема важнее. Кроме того, танец уже начался. Что ж, это хороший знак. Должно быть, удача сопутствует ему.

Настроение Картера значительно улучшилось. Он улыбнулся своей даме:

– Я лишь недавно прибыл на этот бал. Скажите, произошло ли здесь что-нибудь заслуживающее внимания?

Он ожидал, что она покраснеет, начнет заикаться, а затем пустится в откровения о своей недавней помолвке с Артуром Пимгроувом. Он стал бы кивать с улыбкой, выслушивая ее излияния, избежав при этом утомительной обязанности поддерживать разговор, и, если очень повезет, поведет ее в танце в противоположный конец бального зала, а когда танец закончится, потихоньку выскользнет из помещения. Не встречаясь с отцом! Не знакомясь с леди Одри!

Но очаровательная будущая миссис Пимгроув не открыла секрета о своей помолвке, даже виду не подала, что знаменательное событие имело место. Вместо этого она пристально рассматривала его с почти обескураживающей смелостью. Глаза Картера скользнули по ее лицу, остановившись на губах. У нее был необычайно чувственный рот. Пульс Картера участился, внезапно его охватило неодолимое желание поцеловать ее. Какая жалость, что только Пимгроуву суждено наслаждаться сладостью этих сочных соблазнительных губ!

– Почему вы пригласили меня танцевать? Вернее, почему вы против моей воли затащили меня на танцевальную площадку? Ваша поспешность выглядела в высшей степени странной. Вы, случайно, не скрываетесь от служителей закона?

Картер удивленно выгнул бровь. Может, он не вполне правильно ее расслышал?

– Прошу прощения?

– Я спросила, почему вы настояли, чтобы я танцевала с вами, – спокойно сказала она.

В первый момент Картер не мог сообразить, что сказать. Ее откровенная прямолинейность застала его врасплох. Обычно женщины краснели и заикались в его присутствии или бросали на него робкие обольстительные взгляды. Они никогда так открыто не требовали от него ответа.

– Меня потрясла ваша красота, миледи, – произнес он, решив обезоружить девушку безобидной лестью. – Она толкнула меня на дерзкое безумство.

– Что за вздор! Вы едва взглянули на мое лицо, перед тем как уволочь за собой словно мешок муки.

Картер принял оскорбленный вид:

– Я маркиз Атвуд, моя драгоценная леди. И никогда дам не уволакиваю. Я вежливо и элегантно увлекаю их за собой.

– В самом деле? Даже когда они обещали танец другому джентльмену?

Ах, все так, как он и ожидал! Она раздосадована, потому что он увел ее у жениха.

– У вашего прежнего партнера впереди целая жизнь, чтобы наслаждаться танцами с вами. Будет справедливо, если он и другим даст шанс, дорогая леди.

Она склонила голову набок:

– Вы ведь не знаете моего имени, не так ли?