Оливия Голдсмит - Опоздавшая

Но сейчас Лиза испытывала трудности с тем, как объяснить Стефани, куда она уходит. Лиза скинула туфли и завернулась в свой розовый махровый халат. Затем вышла из спальни в коридор и остановилась около комнаты Стефани. Сделав глубокий вздох, она постучала в дверь.

Дверь резко отворилась, и Лиза оказалась лицом к лицу с опухшей от плача дочерью.

— Что? — спросила Стефани.

— Я ухожу. На ланч.

— Да плевать мне на это.

Лиза перевела дыхание. Стефани получит за все.

— То, что меня нет дома, еще не значит, что ты тоже можешь уйти. Ты останешься дома вплоть до школы, а после занятий вернешься сюда и будешь дома, когда я вернусь.

— Сегодня, может, я и останусь дома. Но тебе не удастся удерживать меня здесь долго. Мне уже больше шестнадцати лет, и я не собираюсь ходить в эту дурацкую школу. Я ее ненавижу. Я ненавижу этот дом. Я ненавижу этот город.

Лиза не могла признаться дочери, что она тоже ненавидит и дом, и город.

— Ты с ума сошла? — спросила она. — Конечно, ты вернешься в школу. Ты не только закончишь школу, но поступишь в колледж.

— А ты сама? Ты сама не кончила колледж. И я не собираюсь возвращаться обратно в школу. Я позвоню Кристине в «Elite». Я собираюсь работать и жить отдельно от вас.

На мгновение Лиза испугалась до боли в животе. Стефани вела себя не как ребенок, не как ее дочь. Она казалась чужой, и несмотря на неуклюжие потряхивания головой и другие подростковые манеризмы, очень взрослой в своей решимости. Это же смешно, думала про себя Лиза. Через пять месяцев Стефани исполнится только семнадцать лет. Лизе просто надо подождать, когда дочь переживет свою обиду и снова вернется в школу к своим друзьям. Как только она свыкнется с этим, она снова придет в чувство.

— Мы поговорим об этом вечером с твоим отцом, — сказала Лиза. — А сейчас я хочу, чтобы ты меня правильно поняла: ты не выходишь из своей комнаты до тех пор, пока я не вернусь.

— Почему ты не отвяжешься от меня? Почему ты не даешь мне делать то, что я хочу?

— Потому что я твоя мать. Такая уж работа у матерей — не разрешать дочерям делать то, что им хочется.

Но шутка не вызвала улыбка на лице Стефани. Наоборот, глаза ее злобно сузились.

— Ты просто завидуешь мне и поэтому хочешь все испортить. Из-за того, что твоя жизнь скучна и тосклива, ты хочешь и мою жизнь сделать такой же ужасной. Ты мне просто завидуешь.

Лиза побледнела.

— Заткнись! — сказала она. — Ты еще не настолько взрослая, чтобы я не могла тебя выпороть.

— Пошла ты..! — Стефани вовремя остановилась, плюнула и хлопнула дверью.

Лиза отступила назад. Дверь захлопнулась в сантиметре от ее носа и чуть не ударила ее. Лиза резко повернулась и пошла к себе, в свою очередь хлопнув дверью. Но она знала, что этот ее жест пропал даром, поскольку Стефани уже врубила на полную громкость свой U2-альбом на стереосистеме.

Тифф сидела в классе изящной словестности. Предполагалось, что она пишет набросок эссе, о на самом деле она тупо уставилась на лежащий перед ней чистый листок бумаги. Она слушала, как перешептываются между собой Дженифер Касти и Бекки Гроссман.

— Глянь на ее зад. Ну и жирный же.

— Отвратительно. А ты видела ее сестру?

— Нет.

— Она красавица. Ни капельки не похожа на нее.

— Если бы она была моей сестрой, то я бы повесилась.

— Почему она не сядет на диету? Даже я сижу на диете.

— Я тоже. Я сейчас ем намного меньше, потому что очень потолстела за лето.

Тифф бросила косой взгляд на Бекки. Та весила порядка сорока килограммов. Тифф, наверное, весила вдвое больше.

Она смотрела невидящим взглядом на чистый лист бумаги. Настанет такой день, когда она тоже станет очень стройной. Когда она будет только второго размера. Она будет худее, чем сестра, которая носит шестой или восьмой размер. Но когда Тифф похудеет, то будет одеваться намного лучше ее. Ведь у нее уже есть прекрасная одежда.

Она перестала прислушиваться к двум круглым идиоткам в одежде от Гэпа. У нее самой одежда будет совершенной. Она стала мечтать о том, какую юбку второго размера она подберет под свои блузки тоже второго размера. Анализ возможных комбинаций одежды занял у нее довольно много времени.

Лиза прошла в чулан и сняла с вешалки блузку от Макса Мара и одну из юбок, которую она решила надеть в этот раз. Руки ее тряслись. Подождем, Стефани образумится. Ей ничего другого не остается. Нет, вы представьте себе, только представьте себе: она задумала бросить школу и ведет себя как маленькая потаскушка. Она спятила что ли? И все из-за Карен! Вот кто надоумил ее. Это она встала между нею и дочерью. Стефани восхищается всем, что делает Карен. Она никогда не назвала бы жизнь Карен тоскливой и ужасной. Интересно, что бы подумала дочь, узнай она, что мать сейчас собирается на свидание с мужем Карен. Может, ее тетушка все-таки не столь хороша, как она думает.

Лиза надела длинную, до икр юбку и блузку с рукавами, заканчивающимися манжетами. Специально под нее она купила фантастический свитер из искусственного шелка. Она стала искать в хаосе чулана подходящий кардиган, но не нашла. На секунду она прервала поиски и задумалась. Она надевала кардиган в Париже, сразу после покупки, а после этого — ни разу. Не отдала ли она его в химчистку? Она не помнит. Лиза подозревала, что прачечная и химчистка не всегда возвращают вещи. Но поскольку ей приходилось прятать новые приобретения по разным шкафам и ящикам, то как правило неделей позже она в конце концов «раскапывала» недостающую часть туалета где-нибудь в дальнем углу за другими вещами. Поэтому сейчас она просмотрела шкаф для верхней одежды в гостиной, а затем соответствующий ящик в чулане. Все вещи, которые возвращались из сухой чистки, были упакованы в полиэтиленовые пакеты, и поэтому было трудно разобрать, что где лежит. Для того, чтобы забраться в дальний угол шкафа, ей надо было раскрутить проволоку, скрепляющую несколько вешалок-плечиков, но, пытаясь это сделать, Лиза сломала ноготь и отказалась от дальнейших попыток найти запропастившуюся вещь. Но надеть выбранную ею одежду без этого кардигана было невозможно. Может быть, его взяла Стефани? Она не решилась постучаться снова в комнату старшей дочери и поэтому прошла в комнату Тифф. Может быть, она случайно забыла кардиган у нее?

В отличие от Стефани, Тифф содержала свою комнату в безукоризненном порядке. Лиза редко заходила в нее. Для этого не было никаких поводов. А после этого ужасного bat mitzvah девочка была тише воды, ниже травы. Никаких неприятностей с ней не было. Лиза прошла по ковру к шкафу с раздвижными дверцами-жалюзи, который Тифф держала закрытыми. Лиза раздвинула дверцы и ахнула.

Все было развешано и распределено группа за группой, как в самом лучшем магазине одежды. В шкафу висели два вязаных костюма от Адриен Витинди, рядом с ними висели три свитера Джоан Вассы — один белый, один красный и один голубой, с вязаными юбками и соответствующими легинсами. Лиза с удивлением потрогала рукой жакет, который сама хотела купить, от Калвина Клейна из прекрасного голубого грубого шелка. Он был второго размера, и на нем еще оставался ценник — девятьсот шестьдесят долларов. Она повесила костюм на место и продолжила инвентаризацию. Здесь были еще три костюма Ральфа Лорена, пара от Анны Сьюи, пиджак Джил Сандерс и сказочный блейзер от Армани, а также три шелковые рубашки от Армани, костюмы Долса и Габбанна и другая мелочь. Вся одежда второго размера.

Откуда все это? И для чего вся эта одежда здесь? Тифф не смогла бы просунуть и одну ногу в любое из этих платьев. Естественно, ничего из этого она не носила, а значит, не могла и покупать. Даже если бы она потратила все деньги, которые ей давали на bat mitzvah, она не могла бы купить и половину этого гардероба. Тем более что Леонард вложил эти деньги на ее школьный счет. Лиза отступила на шаг назад, схватилась за ручки складывающихся дверец шкафа и твердо свела их вместе. Лизе почему-то ничего не хотелось знать об этом. На сегодня она получила достаточно неприятностей от обеих дочерей. Она просто пойдет на встречу с Джефри. Причем не будет с ним разговаривать ни о Леонарде, ни о девочках, ни о Карен. Они будут говорить только о будущем и об этих милых деньгах, которые смогут обеспечить им новую жизнь.

Карен вылетела в Бангкок на одном из частных самолетов компании Norm Со. На этот раз это не был 707. Это был 747. Самолетом такого класса кроме Билла Уолпера пользовался только президент США. Билл объяснил, что для дальних перелетов он предпочитает 747, поскольку у него четыре, а не два мотора.

— Перелет дороже, но и стоит того, вы не согласны? В любом случае вы ведь одно из самых ценных наших приобретений.

Казалось, что самолет взмыл в воздух как ракета. Но как только он набрал высоту, то выровнялся, и лететь в нем оказалось намного комфортабельнее, чем в каких-либо других самолетах, в которых доводилось ей летать.

Их обслуживали стюард и стюардесса, а где-то маячил и их шеф. Все трое были здесь только для того, чтобы обслуживать Карен. Какое-то время Карен сидела погруженная в чтение безумно тоскливых финансовых документов компании Norm Со, но потом отказалась от попыток разобраться в них и потянулась к сумке. Ее вездесущая сумка была набита всевозможным чтивом, начиная с «Ежедневной женской одежды», обзоров парижского шоу, разбросанных по десяткам модных журналов, и кончая книгой Т. Берри Бразелтона для молодых родителей. Именно в нее, да еще в записную книжку, и хотела заглянуть Карен, но конечно не в присутствии суетящихся вокруг нее стюардов. Поэтому, несмотря на то, что была только половина десятого, она собралась лечь спать. Стюарды предлагали всевозможную помощь, но в конце концов ей удалось остаться одной в двуспальной кровати, безукоризненно застеленной настоящими льняными простынями. Конечно, на них всюду была пропечатана монограмма «WW».