– А ты?

– Я занимаюсь деньгами, решаю, какую сумму вложить в товар, и удерживаю определенный процент на непредвиденные расходы. Сорок процентов наших первичных вложений я держу под рукой на случай, если подвернется какое-нибудь выгодное дело. Как раз в прошлом году Боулдер обратился к нам с предложением удивительной сделки с коньяком, которую нельзя было упустить.

Люсьен посмотрел на нее:

– Ты самая удивительная, ты знаешь это?

– Не имеет значения, какая я, если не смогу защитить Уилсона. – Глаза ее потемнели. – Из-за моего решения увеличить количество товара он стал подвергаться большей опасности, чем когда работал один.

– Ты сделала то, что должна была сделать, Белла. Никто не мог бы потребовать от тебя большего.

Арабелла прикусила губу. Сегодня Люсьен был какой-то другой; в его взгляде чувствовалась сила, которая ее весьма смущала. Ну что ж, у нее тоже есть несколько эффектных вопросов.

– Люсьен, откуда взялись драгоценности, что ты нашел в бочке?

Его глаза сверкнули, потом он пожал плечами.

– Они были украдены.

– Это очевидно, – сухо сказала она. – Но почему они оказались в бочке?

– Именно это я и хочу узнать. – Экипаж свернул на широкую дорожку, ведущую к прочному дому на краю поляны. Люсьен посмотрел на домик с явным интересом. – Кто эти арендаторы? Почему тетя Джейн так настаивала, чтобы мы их навестили?

– Марчи живут здесь почти двенадцать лет. Мэри – племянница нашей кухарки, и они с мужем, Джоном, разводят более половины овец, которых мы отвозим на рынок.

Экипаж подъехал ближе. Домик был маленький, но крепкий. Соломенная крыша прочная, плетень без дыр. Арабелла с удовлетворением осмотрела дом.

– Мы с Уилсоном по возможности содержим дома всех арендаторов в порядке.

У Люсьена в полуулыбке приподнялся уголок рта.

– Похоже, единственный человек в Роузмонте, о котором ты не заботишься, это ты сама.

Дверь дома распахнулась, и оттуда вылетела орава ребятишек. В течение пяти минут Арабелла стояла возле экипажа и пыталась вести одновременно пять разных разговоров.

Сочтя это дело безнадежным, она засмеялась и бросила взгляд на Люсьена. Он наблюдал за ней с улыбкой и все тем же странным светом в глазах. На какой-то момент ему тоже стало смешно, и у нее появилось ощущение, как будто их мысли соприкоснулись и им не нужны слова, чтобы понять друг друга. Арабелла покраснела и отвернулась.

Миссис Марч вышла из дома. Руки ее были в муке, от нее пахло мускатным орехом и корицей.

– Ну-ну, дети, оставьте мисс Хадли в покое. Я уверена, что она приехала не для того, чтобы вы ее задергали.

Арабелла рассмеялась:

– Именно для этого, Мэри. Уверяю тебя, больше я ни о чем не думала. На Рождество в Роузмонте грустно без детей.

– Всегда рады видеть вас у нас, и вы это знаете. – Мэри заметила Люсьена. – А это кто? Вместо Уилсона?

Арабелла поспешила представить их друг другу:

– Мэри, это ге...

– Деверо, – мягко вклинился он. – Люсьен Деверо. – Он выбрался из экипажа, неся тяжелую корзинку с вареньем. – Мне поручено донести корзину. Это моя единственная цель.

Широкое лицо Мэри расплылось в улыбке.

– Если вам удалось добиться, чтобы мисс Арабелла разрешила сделать что-то для нее, то вы кудесник. Не оступитесь.

Он послал ей улыбку. Арабелла знала, как эффектно он сейчас выглядит, стоя возле экипажа. Он протянул корзину одному из стоящих на крыльце мальчиков.

– На, ты выглядишь крепким парнем. Неси это в дом для мамы.

– Да, сэр, – сказал мальчик, хватаясь за корзину обеими руками и бросая торжествующий взгляд на младших братьев и сестер.

Пока сын шел в дом, Мэри стояла рядом.

– Мисс Арабелла, не нужно нам ничего привозить.

– Не ругай меня за эту ужасную корзину. Тетя Джейн связала носки для каждого из детей, а тетя Эмма купила для них леденцов. А я помогала кухарке упаковывать варенье.

– И привезли его в такой холодный сырой день. – Мэри кивнула Люсьену: – Если хотите, вы можете поставить лошадь под навес. Там есть немного сена. У Джона только одна лошадь, и он на ней сегодня уехал. – Она повернулась к Арабелле: – У нас потерялась овца. Заблудилась, когда пошел снег. Идемте в дом, погреетесь у огня. Вы закоченели здесь на холоде.

Она провела гостей в дом.

– Вы как раз вовремя: я пеку рождественский торт и пудинг.

Арабелла прошла за Мэри. Изнутри дом был таким же уютным и теплым, каким казался снаружи. Перед ровно горящим очагом стоял длинный низкий стол. На нем расположились круглые торты, при виде которых у Арабеллы потекли слюнки. Яркий плетеный половик покрывал большую часть пола, по всей комнате тут и там стояли крепкие стулья.

Арабелла вздохнула. Она любила здесь бывать. Семья Марчей была веселой и дружной, все работали вместе. Мэри взяла большую миску и стала готовить сливовый пудинг. Арабелла сразу принялась ей помогать.

Они только начали, когда дверь распахнулась и вошел высокий плотный мужчина. Волосы его были светлые, в отличие от рыжих волос Мэри, лицо раскраснелось от холода. Дети мигом подбежали к нему, смеясь и говоря все разом, пока он не приказал им прекратить визг, чтобы он не подумал, что это рождественские свиньи пришли на ужин. Они храбро рассмеялись, но вскоре занялись присланными тетей Эммой леденцами.

Он потянул носом воздух и внезапно остановился.

– Кажется, пахнет сливовым пудингом? Миссис Марч смотрела на него с нежной улыбкой.

– Ты прекрасно знаешь, что это, дурачок. Сам же, перед тем как уехать, сказал, что хочешь сливового пудинга.

Джон причмокнул губами.

– Да, он лучший во всей Англии.

– Ты говоришь так каждый год, и каждый год я тебе напоминаю, что ты не пробовал все остальные сливовые пудинги в Англии. Может быть, есть и получше моего.

– Но не слаще, – сказал он, обнимая ее и награждая звонким поцелуем в щеку. – Я поставил бы на это свой последний фартинг.

– Боже мой, Джон! Не при гостях же! – Покрасневшая от смущения, но довольная, Мэри оттолкнула его и кивнула на Люсьена. – Это мистер Деверо, он привез мисс Арабеллу.

Джон тут же подошел к Люсьену:

– Ну как, мои пацаны еще не свели вас с ума?

К удивлению Арабеллы, Люсьен ответил непринужденно, и через несколько минут мужчины уже были поглощены беседой, обсуждая все подряд, от охоты до лошадей.

Помогая Мэри, Арабелла наблюдала за Люсьеном. Странно было видеть, как он сидит на грубо сколоченном стуле с двумя детьми на коленях и разговаривает с Джоном. Еще более странным было то, что он вел себя совершенно естественно, как будто домашний очаг был для него привычнее, чем блестящие бальные залы и клубы Лондона.

Люсьен перехватил ее удивленный взгляд и ухмыльнулся. Арабелла улыбнулась ему в ответ, у нее поднялось настроение. Ее трудности показались ей вовсе не такими страшными.

Мэри метнула лукавый взгляд в сторону Люсьена:

– Вашему другу надо бы поесть, прежде чем везти вас домой.

– Мне хотелось бы остаться, – сказала Арабелла. Здесь было так хорошо, к тому же она знала, что стоит им вернуться в Роузмонт, как вся непринужденность, установившаяся между ней и Люсьеном, исчезнет. – Но нам надо вернуться дотемна.

– Жаль. – Мэри наклонилась вперед и шепнула: – Вы нашли себе красивого мужчину. И дети его любят.

Она была права, и Люсьен, похоже, был ими очарован. Как она заметила, его взгляд остановился на Уильяме, младшем из детей. У этого малыша лет трех было круглое полное личико, обрамленное светлыми ангельскими кудряшками.

Он был слишком стеснителен, чтобы залезть на руки к незнакомцу, но это не мешало ему спрятаться за скамейку и оттуда наблюдать за Люсьеном большими голубыми глазами. Люсьен серьезно смотрел на него, но не делал попыток приблизиться. В конце концов мальчик постепенно подошел ближе, сначала потерся плечом о колено Люсьена, потом прислонился к нему всем телом.

Люсьен подмигнул Уильяму, и малыш улыбнулся ему в ответ. Вскоре он уже сидел у Люсьена на коленях и играл с изумрудной булавкой, безнадежно испачкав его галстук. Арабелле вдруг захотелось представить, как Люсьен обращался бы со своим собственным ребенком. Но как она ни старалась, вообразить этого не могла. Несмотря на то что он наслаждался, играя с детьми Марчей в течение одного-двух часов, он был не из тех людей, которые хотят иметь семью. Он уже пытался однажды взвалить на себя эту ношу и вряд ли захочет еще раз.

Арабелла вздохнула, ее сердце екнуло, когда Джон протянул руку и забрал Уильяма с колен Люсьена.

– Хватит, Уилли. Не порть красивую одежду джентльмена. – Он прищурился, глядя на Люсьена, и спросил: – Вы живете здесь?

– Нет, большую часть времени я провожу в Лондоне.

– А, хороший город. Я однажды ездил туда, когда был парнем. Вы скоро уезжаете?

– На следующей неделе.

Арабелла почувствовала, как будто воздух стал слишком густым. Ей не следовала удивляться, однако она была разочарована. Для нее Люсьен Деверо был отсроченное несчастье. Она взяла несколько деревянных подносов и поставила их возле стола, стараясь, чтобы лицо не выдало ее чувства.

Мэри подошла и остановилась рядом с ней.

– Он, кажется, хороший человек.

– Может быть, – коротко ответила Арабелла.

– О, среди них нет совершенных. Надо принимать их такими, какие они есть. – Она проницательно посмотрела на Арабеллу. – Он хорошо к вам относится?

– Нет. Он любит командовать и во все вмешиваться. – «И еще он бросает меня». Арабелла взяла тряпку и начала вытирать деревянный стол, набрасываясь на каждую неровность так, как будто это жирное пятно.

– Вы можете сказать ему, чтобы он относился к вам с уважением. Он с вас не сводит глаз с тех пор, как вы вошли.

Арабелла избегала смотреть в его сторону, боясь, что во взгляде отразится испытанное ею потрясение.