Глаза девушки засияли, что раздосадовало Грейнджера. Он хорошо знал кузину, уж она-то обрадуется, если на них нападут, ей просто не терпится пощекотать нервы.

– Тори, вы невыносимы, – кисло заметил Грейнджер. – Я, как ни странно, вовсе не желаю быть ограбленным ночью на большой дороге. Кстати, у меня в кармане абсолютно пусто, – он вывернул карманы, чтобы продемонстрировать правдивость утверждения. – Как вы думаете, что скажет Скарблейд, когда узнает, что мне нечем его порадовать?

– Ну, тогда он, возможно, полоснет вас ножом по горлу. Надеюсь, это случится не сегодня, – успокоила Тори кузена, расправляя складки муслиновой юбки, – так что кровь не прольется.

Грейнджер побледнел, глядя в задорные глаза девушки.

– Пожалуйста, не беспокойтесь, Грейнджер. Если на нас нападут, я буду на коленях умолять Скарблейда, чтобы он вас помиловал. Скажу, что ради вашего спасения согласна на все. Кроме того, смогу постоять за себя – ведь не так давно вы научили меня метать нож в цель. Если помните, отлично получалось! У меня меткий бросок, не правда ли?

Грейнджер совсем побледнел и искоса посмотрел на дядю. Его так часто упрекали, что он плохо влияет на Тори, обучая ее неприличным для леди вещам, что он почти забыл: инициатором всегда выступала Тори, а не он.

– Боюсь, дорогая кузина, ваши таланты не пригодятся. Этому человеку нужны только деньги и драгоценности. И он не щепетилен в выборе средств. Если возникнет необходимость, он легко обагрит руки кровью. Скарблейд орудует как раз на этой части дороги, но, если удастся проскочить еще несколько миль, мы благополучно доберемся до цели.

Лорд Ролингс застонал вслух. Грейнджер принялся убеждать почтенного джентльмена, что все сказанное – истинная правда, но тот его почти не слушал. Молодой человек замолчал, считая оскорбительным отсутствие интереса к своим словам. Он не знал одного: лорду Ролингсу никогда уже не выпутаться из финансовых затруднений, если их еще и ограбят.

Тори заметила реакцию отца, но продолжала подзадоривать Грейнджера.

– Вы действительно уверены, что это часть дороги Скарблейда? И нас могут здесь ограбить, а может, нам перережут горло? – спросила она тихо, не желая еще больше волновать отца.

Леди Лидия в ужасе вскрикнула:

– Какие дикие вещи вы говорите, милочка! Вы слышите, Нельсон, о чем говорит ваша дочь? Что обрезать? Волосы? Но только преступницы и сумасшедшие обрезают волосы. Я запрещаю вам это делать! Слышите? Никогда не слышала ничего подобного! Глупая девчонка, что вы еще придумаете? Я знала, что совершаю ошибку, разрешая вам ребенком играть на кухне! Тори, запрещаю даже думать об этом! И закроем тему, чтобы я больше не слышала подобных глупостей!

Тори кивнула в знак согласия. Матери бесполезно доказывать, что та все неправильно поняла. В последнее время слух леди Лидии заметно ухудшился. Тори и отец делали вид, что ничего не происходит. Но теперь девушка попыталась представить, как будет выглядеть с обрезанными волосами.

– Грейнджер, не могли бы вы описать Скарблейда?

– Внешне он довольно красив, по крайней мере, так утверждают дамы. На левой щеке шрам в виде буквы S, который багровеет, когда разбойник злится. S – соблазн, совращение, – Грейнджер ухмыльнулся. – В городе говорят, что есть знатные леди, которые специально договаривались с ним о повторном нападении, после того как однажды уже побывали в его «объятиях».

– Подумать только, – задумчиво протянула Тори, – договариваться, чтобы тебя ограбили! Расскажите, пожалуйста, еще.

– Говорят, у него глаза черные, как агат. Он появляется на великолепном вороном скакуне, и это создает впечатление огромного роста. Вот и все, больше мне ничего не известно, – Грейнджер устало отвернулся к окошку кареты и молча молил Бога, чтобы в этот вечер Он отвлек внимание Скарблейда от дороги.

– О, – вздохнула Тори, восхищенная рассказом, – как бы мне хотелось встретить этого человека!

– Виктория! – не выдержал лорд Ролингс, слова дочери шокировали его. С тех пор как она научилась ходить, отец потакал всем ее прихотям. Последнее замечание совершенно в ее духе – своенравная девчонка, любительница острых ощущений! – Пожалуйста, прекратите бессмысленную болтовню.

Тори всегда оставалась спокойной, когда отец выходил из себя. Она успела хорошо изучить его, и в душе была убеждена, что у старика доброе сердце – даже к Грейнджеру он относится терпимо. Кроме того, девушка понимала: слова кузена действительно взволновали бедного старичка. Тори подавила улыбку, заметив, как лорд Ролингс опустил руку в карман и нащупал кошелек.

Внезапно карета рванулась вперед, послышался крик кучера, путешественники чуть не свалились на пол и неловко пытались снова усесться на мягких подушках.

– Что это? Что случилось? – в испуге закричала леди Лидия.

– Боюсь, сейчас нас начнут грабить, – засмеялась Тори, различив приближающийся стук копыт.

Глава 2

В желтом свете фонарей, яростно болтавшихся из стороны в сторону, Тори разглядела желто-зеленое лицо кузена и решила его поддразнить.

– Не стоит так сильно пугаться, – прошипела она. – Разве я не обещала сделать все возможное, чтобы спасти вашу жизнь?

Грейнджер метнул на сестру злобный взгляд и процедил сквозь стиснутые зубы:

– Попридержите язык, Тори, и позаботьтесь лучше о собственной шее.

Лорд Ролингс прошептал:

– Тише, вы, оба! Если вам повезет и бандиты пощадят нас, обещаю – я буду менее милосерден!

Леди Лидия, хныкавшая от испуга, не сразу смогла взять себя в руки и поддержать мужа.

– Тори, сейчас не время для ваших шуточек! Тише! – наконец смогла выдавить она.

Всмотревшись в темноту за пыльным окном, девушка увидела, что они находятся в лесу. Карета остановилась. Раздались протестующие крики слуг, которых стаскивали со скамейки на передке кареты. Викторию охватил страх, в ушах зазвенело, мешая расслышать, что происходит снаружи.

Дверь экипажа резко распахнулась, повелительный голос приказал пассажирам выйти.

Тори крепко сжала руку матери, с помощью одного из разбойников они спустились на землю, за ними последовали лорд Ролингс и Грейнджер.

Перед каретой стояли трое в нелепых одеждах, рядом на вороном коне возвышалась исполинская фигура всадника. У всех на лицах были темные маски.

Тори попыталась получше разглядеть всадника. Фонари находились за ее спиной, это давало преимущество, ибо свет бил прямо в глаза бандитам.

– Деньги и драгоценности! – скомандовал всадник.

– Почему я должна отдавать вам свои драгоценности? – звонко спросила Тори. – Кто вы, почему скрываете свои лица под масками? Я не желаю отдавать кольцо с изумрудом, которое лежит у меня в кармане!

– О нет, – пробормотал Грейнджер. Он стоял так близко к девушке, что чувствовал ее дрожь. «Актриса», – подумал он с досадой. Она упивается этой сценой. Эта дурочка погубит всех.

– Думаю, вы с большой радостью отдадите все ценности, – ответил всадник угрожающим тоном.

– Вы слишком самоуверенны, разбойник в маске. Я не сбираюсь ничего вам отдавать, и меньше всего мое кольцо. Вы не посмеете обыскивать женщину!

Лорд Ролингс шагнул к дочери, потянул ее за рукав.

– Простите ее, сэр, – обратился он к всаднику. – Это моя неразумная дочь. Она глупа от рождения, доставляет нам с женой массу неудобств. Мы возвращаемся из деревни, где она жила летом. Доктор пообещал, что она поправится, но боюсь, испуг вернул ее в прежнее невменяемое состояние.

– Отец!

– Успокойся, детка, иначе придется вас снова отвезти в деревню, – прошипел он, больно сжав ее руку.

Леди Лидия разразилась рыданиями, лорд Ролингс не стал утешать ее, рассудив, что слезы матери убедят разбойников в истинности болезни дочери.

Тори изучала разбойников. На головах – нелепые шляпы, шелковые накидки дисгармонировали с грязными темными костюмами, снятыми, по-видимому, с прежних жертв. Один из них, глядя на нее, похотливо ухмылялся, обнажив гнилые зубы. Тори почувствовала разочарование. Грейнджер всегда утверждал, что разбойники красивы, а эти напоминали уличных попрошаек. Улыбочка грабителя вызвала в ней отвращение, она отступила на шаг. Грейнджер встал позади и прошипел:

– Что это вы затеяли? Тори, у вас ведь нет кольца с изумрудом! Вы нас всех погубите!

– Молчать! – проревел всадник громовым голосом. – Повторяю в последний раз – деньги и драгоценности!

– Не обращайте внимания на мою дочь! – авторитетно продолжал лорд Ролингс. – Она как малое дитя, сама не знает, что говорит. Могу заверить, у нее нет кольца с изумрудом. Ни у кого из нас нет ни денег, ни драгоценностей. Жена имеет только свадебное колье, надеюсь, вы не станете забирать у нее эту безделушку?

– Если вы говорите правду – нет. Но в это трудно поверить. Вы – люди с положением. На карете я вижу знак парламента. Мое терпение иссякает. Обычно я делаю только одно предупреждение, за последствия расплачивайтесь сами. Итак, передайте моим людям деньги и ценности, имеющиеся при вас.

– Нельсон, почему они так грубо с нами обращаются? – прохныкала леди Лидия.

– Не волнуйтесь, дорогая, все будет хорошо, – успокаивал лорд Ролингс.

– А если не отдадим, вы перережете нам горло? – спросила Тори. – Вы нас четвертуете? Потащите меня с матерью в свое логово и превратите в рабынь? Тогда ведите! – воскликнула она театрально. – Ибо я ни за что не расстанусь с дорогим моему сердцу кольцом. Его подарил мне жених!

– Тори, ради Бога, успокойтесь! – шипел Грейнджер.

– Подойдите! – скомандовал всадник.

Смело вскинув голову, девушка приблизилась к лошади и посмотрела на разбойника снизу вверх.

– Это правда? Вы предпочтете стать моей рабыней, нежели расстаться с кольцом?

Тори только кивнула, вдруг почувствовав, что не может произнести ни слова. Никогда еще ей не приходилось видеть таких черных глаз. Хотя половина лица скрывалась под маской, видно было, что этот негодяй очень красив. Говоря с ней, он улыбался, и Тори обратила внимание на белые ровные красивые зубы. На коне он сидел так естественно и грациозно, словно был с лошадью одним существом. Любовник-кентавр… Тори захотелось дотронуться до скакуна.