— Вам нечего стесняться. — Бенедикт нежно погладил ее по лицу. — Вы очень красивая женщина, Женевьева. Еще никогда я не видел таких красавиц.
С этими словами он нежно поцеловал ее в шею. Его жаркое дыхание обожгло ее. Губы его были мягкими и шелковистыми. Ей очень нравились эти нежные поцелуи, просто приводили в восторг.
— Вы действительно считаете меня красивой? — спросила она. — Не обманываете?
— Каждая часть вашего тела прекрасна, — искренне ответил он. — Вы — само совершенство. Почему вы отказываете мне в удовольствии лицезреть вашу наготу?
Сердце Женевьевы радостно забилось. Она была очень благодарна ему за эти нежные, ласковые комплименты. Благодаря ему ее страхи растаяли и казались теперь глупыми и смешными.
— Может быть, стоит прекратить ненужные разговоры и перейти к более приятной части? — лукаво улыбнувшись, предложила она.
— К более приятной части? И что же мы будем делать? — спросил Бенедикт, продолжая целовать ее молочную бархатистую шею.
— Прекратите дразнить меня и поцелуйте по-настоящему. Я же знаю, что вы этого хотите.
— Знаете?
Бенедикту нравилось дразнить Женевьеву легкими, невесомыми поцелуями. Обычно женщины с многолетним опытом сексуальных отношений вели себя в постели более раскованно и ничего не стыдились. Думали только о том, чтобы поскорее получить удовольствие, и нисколько этого не скрывали. Женевьева же, несмотря на многолетний брак, была стыдлива, словно девственница. Совсем не похожа на развратниц, с которыми до этого ему приходилось иметь дело. Какое это, должно быть, блаженство — заниматься любовью с такой женщиной. Он чувствовал, что в глубине ее натуры таится неукротимый темперамент. Его задача разбудить в ней настоящую страсть, и он с радостью это сделает.
Бенедикт прижал ее к себе и поцеловал долгим, страстным поцелуем. В эту минуту для него не существовало ничего, кроме ее мягких податливых губ. Но странное дело — всякий раз, целуя или обнимая Женевьеву, он ощущал ее скованность и напряжение, она начинала нервничать. Спустя мгновение это проходило, и она отвечала на поцелуи. Почему так?
Женевьеву переполняло невероятное блаженство. Она гладила его шелковистые черные кудри, его твердая мускулистая грудь терлась о ее грудь, и это доставляло неземное наслаждение. Она испытывала к этому мужчине всепоглощающую нежность и доверие. Губы их опять слились в поцелуе. Тепло его губ, жаркое дыхание… Ничего другого для нее в эту минуту не существовало.
Его теплые руки блуждали по ее обнаженному телу. Ласкали живот, бедра и груди. Он нежно сжал ее сосок. Уже знакомая теплая волна прошла по телу и сосредоточилась в низу живота. Женевьева ощутила невыразимое желание, казалось, еще немного, и она просто не выдержит.
Бенедикт знал, чего она хочет, будто прочел ее мысли. Коснулся рукой ее лона и принялся нежно поглаживать. От этого прикосновения по ее телу разлилось сладостное тепло. Он продолжал нежные движения. Еще никогда в жизни Женевьева не испытывала ничего подобного. Даже предположить не могла, что так бывает. Бенедикт осторожно ввел в увлажнившееся лоно палец, и она сладострастно застонала, когда он ритмично двигал им внутри ее.
Удовольствие было настолько сильным, что причиняло ей почти физическую боль. Наконец Женевьева почувствовала сладостную пульсацию оргазма.
— Вы такая красивая, Женевьева. — Бенедикт покрывал ее бесчисленными поцелуями. — И такая страстная!
Он взял губами ее сосок и принялся нежно посасывать, чтобы продлить ей удовольствие. Она прикрыла глаза, бедра продолжали ритмично сокращаться.
— Вы очень красивая, — повторил он.
Он опустился ниже и принялся покрывать поцелуями ее живот и бедра, а потом вдруг коснулся языком сокровенной плоти.
— Бенедикт! — вскрикнула от неожиданности Женевьева.
— Тише, любовь моя, — проговорил он.
Но она резко села в кровати. Он взглянул на нее.
В ее глазах читались волнение и даже страх.
— Что с вами, Женевьева? Успокойтесь.
— Но… Но я никогда… Разве вам это… доставит удовольствие? — бессвязно бормотала она.
— Возлюбленным нечего стесняться друг перед другом. У них не должно быть никаких запретов, Женевьева.
Ее реакция обрадовала его. Значит, еще ни один мужчина не доставлял ей удовольствия этим способом.
Странно, почему Джошуа Форстер не открыл для нее эту область эротических игр? Как можно было не познакомить юную красавицу-жену с этим неземным наслаждением? Неужели в постели он думал только о собственном удовольствии? Почему другие мужчины, которые, бесспорно, присутствовали в ее жизни, не научили ее этому? Наверное, любовники были столь же эгоистичными в постели, как и покойный муж.
— Возлюбленные должны нарушать все запреты, — проговорил он и опять прижался губами к ее лону.
Женевьева застонала от наслаждения, щеки залила краска стыда.
— Меня не должна смущать ни одна часть вашего тела. Так же как ни одна часть моего тела не должна смущать вас. Вы можете касаться любого участка моего тела. Это не смутит и не обидит меня.
Он прильнул к лону и принялся ласкать его языком. Женевьева дрожала от восторга.
— Каждая часть вашего тела совершенна. Лоно невероятно красиво. Мне хочется любоваться им, ласкать. Оно вызывает у меня невероятное физическое влечение.
Женевьева прикрыла глаза в сладостном изнеможении и полностью отдалась невероятному безграничному наслаждению, которое дарил ей Бенедикт. Раньше она даже не подозревала, что на свете существуют подобные ласки. Она чувствовала сильное смущение, смешанное с радостью и благодарностью к этому мужчине. Чувства вышли из-под контроля. Мысли путались. Она словно уносилась куда-то в неведомые дали.
Она извивалась и стонала. Бенедикт ласкал ее губами, пальцами и языком. Она мечтала, чтобы это никогда не кончалось, жаждала большего. Наконец ее настиг мощный небывалый оргазм. Она билась в сладостных судорогах, совершенно не помня себя. Настоящий водопад страсти. И это только начало. Женевьева откинулась на подушки, совершенно обессиленная. На лбу блестели капли пота, она задыхалась.
— Может быть, теперь вы поласкаете меня, дорогая? — вернул ее к реальности Бенедикт.
Она открыла глаза и увидела, что он смотрит на нее с нежностью и любовью. Он был явно рад тому, что доставил ей такое удовольствие.
— Конечно, если вам этого хочется.
— Ваши прикосновения необходимы мне как воздух. Неужели вы в этом сомневаетесь?
Теперь Женевьева совершенно перестала стесняться перед Бенедиктом своей наготы и встала на колени.
— Да, теперь моя очередь доставить вам наслаждение. Ведь вы уже дважды доставили его мне. Я должна отблагодарить вас.
Бенедикт лег, откинувшись на подушки, и широко улыбнулся Женевьеве.
Лицо ее теперь находилось между его раздвинутых ног, а груди с розовыми сосками терлись о его бедра.
— Вы можете касаться и ласкать меня везде, любовь моя.
— Везде? А вам это понравится? — облизнув губы, спросила она.
— Конечно, понравится, — заверил он.
Женевьева взяла в руки увеличившийся от возбуждения фаллос и нежно провела по нему пальцами. А потом Бенедикт почувствовал, что она ласкает его губами. Женевьева взялась за дело с таким рвением, что он пожалел, что дал ей полную свободу действий.
Бенедикт задыхался, чувствуя ее нежные губы на своей плоти. По всему телу растекалось сладостное тепло. Женевьева находила в себе силы сладострастно стонать. Такое ощущение, что она в эти минуты получала не меньшее удовольствие, чем он.
— Хватит, перестаньте, любовь моя, — взмолился Бенедикт и мягко отстранил ее от себя.
Если бы он этого не сделал, то спустя секунду пришло бы удовлетворение, а он хотел продлить удовольствие.
— Вам не нравится то, что я делаю? — нахмурившись, жалобно спросила Женевьева.
— Нет, вы все делаете очень хорошо. Но я почувствовал, что настало время войти в ваше лоно. — С этими словами он нежно, но настойчиво уложил ее на кровать. — Я хочу, чтобы в момент моего удовлетворения моя плоть была внутри вашего лона, — задыхаясь, проговорил Бенедикт. — Раздвиньте ноги, Женевьева, пожалуйста.
Но она не могла даже шевельнуться, лежала, плотно сомкнув ноги.
Все ее страхи и тягостные мысли вернулись вновь. В мгновение ока она забыла о недавнем удовольствии и с ужасом думала о болезненном вторжении в свое тело. От страха кружилась голова, мысли путались. В груди все похолодело от ужаса.
Почему она решила, что он не сделает ей больно во время их непосредственной близости, как это было с Джошуа? Почему полагала, что их близость принесет ей удовольствие и радость? Ей вспомнилась нечеловеческая боль, которую она испытала во время первой брачной ночи с мужем. Ни за что на свете она не должна позволить Бенедикту причинить ей боль. Ни за что на свете!
Взглянув на Женевьеву, Бенедикт заметил ее ужас. Она страшно побледнела. Но чего она так испугалась? Неужели боится его? Почему? Ведь он не сделал ей ничего плохого. Может быть, во время любовных игр Бенедикт сказал или сделал что-то, напугавшее Женевьеву?
— Женевьева, — озадаченно глядя на нее, сказал Бенедикт, — что случилось? С вами все в порядке?
Она нервно облизнула губы.
— Не обращайте внимания. Со мной все в порядке. Делайте все, что хотите, Бенедикт. Я понимаю, вам это необходимо, — дрожащим голосом лепетала она.
— А что, по вашему мнению, я собираюсь сделать? — задыхаясь, спросил он.
— Я думаю, вы… собираетесь войти в меня. Вам необходимо это сделать, и вы не сможете побороть свое желание.
— Неужели вы думаете, что я настолько дикий и необузданный, что не смогу побороть сексуальное желание? Конечно же я не прочь заняться с вами любовью. Но не стану делать ничего без вашего согласия. Если я и займусь этим, то в первую очередь подумаю о вашем наслаждении, а не об удовлетворении собственных потребностей. Вообще-то все это время я был нежен и ласков с вами. Почему же вы решили, что я на такое способен?
"Опасный обольститель" отзывы
Отзывы читателей о книге "Опасный обольститель". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Опасный обольститель" друзьям в соцсетях.