Кэндис Кэмп - Опасный мужчина

Для Элеоноры было неожиданностью горячее желание Дарио поехать с ней и познакомиться с матерью Эдмунда. Конечно, они были хорошими друзьями, однако Дарио отправился путешествовать ради удовольствия, а поездка им предстояла весьма мрачная.

Дарио присутствовал на погребальном обряде на берегу моря, однако Элеоноре показалось, что из-за всей этой дикой истории он был сам не свой. Уж Элеонора точно чувствовала себя именно так. Целые месяцы после смерти Эдмунда она прислушивалась к звукам пианино или вспоминала о чем-то, что хотела ему рассказать. Элеонора думала – возможно, после обычной поминальной службы и погребения принять и смириться будет легче.

В любом случае Элеонора была рада, что отправится в путь не одна. Поддержка во время встречи с леди Гонорией не помешает. К тому же Элеонора была уверена, что уж кто-кто, а Дарио сумеет очаровать мать Эдмунда. А если и нет, по крайней мере, у нее в этом доме будет компания помимо леди Гонории и лорда Нила.

Накануне отъезда в Кент Закари таинственно поманил Элеонору и произнес:

– Я добыл информацию, которую вы просили.

– О лорде Ниле? – Элеонора отвела Закари в кабинет, и они сели лицом друг к другу в кресла рядом со столом. – Что ты узнал?

– Я точно не знаю, что вам может пригодиться, поэтому на всякий случай докладываю все, – пояснил Закари и опустил взгляд на бумаги у себя на коленях. – Он шестой граф Нил. Титул был присвоен его предку Генрихом Седьмым – кажется, за политическую поддержку. До этого они все были баронами. Мать – достопочтенная мисс Женевьева Каррутерс, также из хорошей семьи, правда, не такого высокого положения. Она была второй женой лорда Нила. Первая супруга – мать леди Гонории. Была еще третья жена, поскольку мать лорда Нила умерла сразу после его рождения. Эта женщина – я имею в виду, вдовствующая графиня – здравствует по сей день и постоянно проживает в Брайтоне. Пятый граф Нил скончался десять лет назад, именно тогда Энтони, нынешний лорд Нил, и унаследовал свой титул.

– Ты провел тщательное расследование, Закари, – произнесла Элеонора.

– Старался вам угодить. – Закари ослепительно улыбнулся и продолжил: – Лорд Нил не женат, помолвлен ни разу не был, и, хоть и считается завидным холостяком, многие полагают, что в этом отношении он бесперспективен. Ходили слухи о его романах, однако… – Закари смущенно прокашлялся. – Полагаю, подробности вас не заинтересуют. В любом случае слухов немного. Судя по всему, лорд Нил предпочитает держать свою личную жизнь в тайне.

На самом деле Элеоноре очень хотелось бы послушать подробности, но сообщать об этом поверенному она не собиралась. Просто кивнула:

– Хорошо. Продолжай.

– Говорят, что в отношениях между лордом Нилом и его отцом произошло охлаждение. С тех пор прошло много лет – если не ошибаюсь, около пятнадцати, – и опять-таки подробности неизвестны. Кажется, они так окончательно и не помирились, а потом пятый лорд Нил скончался.

– Печально. К сожалению, Энтони упрям.

– Похоже, отец ему в этом не уступал. В той местности его даже прозвали Железным графом. К сыну отношение более доброжелательное.

– В самом деле?

– Что касается финансового положения – наконец перехожу к вопросу, который вас более всего интересует, – лорд Нил весьма богатый человек.

– Ах вот как.

Новость Элеонору не удивила. Уже во время разговора с лордом Нилом она начала подозревать, что, возможно, ошиблась, обвинив его в корыстных мотивах. На лице его читались легкая растерянность и даже веселость, что заставило Элеонору задуматься. В основном по этой причине она и велела Закари провести расследование.

– Земли лорда Нила обширны и весьма доходны, – продолжал Закари. – Их семья известна внимательным отношением к своему имуществу. Доходы с поместья достаточно велики, к тому же мать лорда Нила была единственной внучкой очень обеспеченного человека, и тот завещал все свое состояние ее сыну. Лорд Нил вступил в право собственности по достижении совершеннолетия. Однако к чрезмерным тратам лорд Нил не склонен. Он не игрок. Инвестирует деньги в надежные предприятия, и его состояние стабильно прирастает.

– В таком случае лорд Нил, скорее всего, намного богаче сэра Эдмунда, – предположила Элеонора.

– О да. По всей видимости, его состояние не меньше вашего, а может, даже больше.

Элеонора кивнула:

– Спасибо, Закари.

Он вышел из кабинета, а Элеонора подошла к окну и застыла, глядя на маленький сад, разбитый у дальней стены дома.

Ей нужно было время, чтобы разобраться в своих чувствах. С одной стороны, Элеонора невольно обрадовалась, узнав, что лорд Нил вовсе не преследует корыстные интересы, как она предполагала, и, в отличие от матери Эдмунда, не жил на его состояние.

Однако Элеонора была весьма уязвлена, когда поняла, что лорд Нил пытался расстроить их с Эдмундом брак не оттого, что беспокоился за собственное благополучие, – выходит, он хотел спасти племянника от нее. Значит, единственные причины его отношения – презрение и неприязнь.

Даже думать не хотелось, что единственный мужчина, чей поцелуй поразил Элеонору в самое сердце, презирает ее.

Элеонора сморгнула навернувшиеся на глаза слезы. Что ж, делать нечего, подумала она, остается только поехать в Кент и встретиться лицом к лицу с неумолимым врагом. С единственным человеком, которого любила и который не испытывал к ней ответных чувств.

Тедлоу-Парк, старинная резиденция семейства Скарбро, представляла собой красивое, пусть и несколько беспорядочное из-за многочисленных пристроек сооружение из красного кирпича с несущими конструкциями из дерева. У центральной части, возведенной во времена королевы Елизаветы, был неровный фундамент, отчего казалось, будто она клонится вбок, а каждый следующий Скарбро, видимо, при малейшей прихоти приказывал строить новое крыло, и в результате дом разросся в разные стороны. После всех преобразований поместье получилось одновременно и обширным, и уютным, а причудливость придавала ему особое обаяние.

Эдмунд вырос в этом доме и очень любил его, но Элеонора была здесь всего один раз, когда он привез ее знакомиться с леди Гонорией. Однако визит превратился в настоящее испытание – мать то рыдала, то бранила сына, а потом и вовсе удалилась в спальню и отказалась даже поужинать с молодоженами. Эдмунд и Элеонора уехали на следующее утро. Спустя несколько месяцев Эдмунд навестил мать перед отъездом в Италию, но отправился в Кент один, Элеонора же осталась в Лондоне.

Когда карета остановилась напротив поместья, у Элеоноры защемило сердце при мысли о том, что перед смертью Эдмунд не успел увидеть дорогой его сердцу дом.

Дарио с любопытством выглянул в окошко.

– Значит, вот он какой – Тедлоу-Парк, – кивнул он, разглядывая здание. – Да, все точно как рассказывал Эдмунд. Я тогда не мог себе представить, как это выглядит, но теперь понимаю, что он имел в виду. Эдмунд говорил, будто это место похоже на заколдованный замок.

Элеонора рассмеялась:

– Да. Мне он тоже так говорил. Очаровательное место.

Дарио высадился из кареты и предложил Элеоноре руку, помогая ей спуститься. Некоторое время они постояли молча, разглядывая дом.

– Кажется, теперь поместье принадлежит кузену Эдмунда, сэру Малькольму Скарбро, – задумчиво проговорила Элеонора.

– А его мать до сих пор тут живет? – спросил Дарио.

– Кажется, нет. Она отправила мне письмо из поместья Бейнбери, однако встретиться пожелала здесь. Ее дом, написала леди Гонория, слишком мал, чтобы достойно принять гостей. Только не спрашивайте, что она хотела этим сказать. Если честно, сомневаюсь, что леди Гонория примет нас достойно, здесь или в любом другом месте.

– Эдмунд мне кое-что о ней рассказывал. У меня создалось впечатление, что она очень… м-м… требовательная женщина.

Элеонора с тихим вздохом кивнула:

– Не следует говорить о ней дурно. В конце концов, леди Гонория потеряла единственного сына. Естественно, она очень горюет. К тому же мне еще долго предстоит иметь с ней дело. Ну почему он поручил контролировать деньги сестры именно мне?

– Наверняка посчитал, что вы с этим справитесь лучше всех, – польстил Дарио. – Он всегда вами восхищался.

– Восхищался? – опешила Элеонора. – Он – мной? Но ведь Эдмунд был гением!

– Зато вы разбирались в вещах, в которых он ничего не понимал – приходно-расходных книгах, прибылях, инвестициях.

Элеонора улыбнулась со светлой грустью:

– Эдмунд говорил, у него от всего этого голова болит.

Лакей в парадной ливрее открыл дверь и провел гостей в ближайшую комнату. На кушетке сидели женщина средних лет и юная девушка – вернее, девочка, еще не начавшая носить длинные юбки, – а сбоку в кресле сидел молодой мужчина. Но Элеонора сразу же отыскала взглядом человека, стоявшего в стороне от остальных, опершись локтем о каминную полку. Это был лорд Нил.

В ту же секунду их взгляды встретились, лорд Нил выпрямился и шагнул вперед:

– Леди Элеонора.

Он поклонился, она протянула ему руку. Энтони ощутил, что пальцы Элеоноры слегка дрожат. Элеонора почувствовала, какая теплая и чуть жесткая на ощупь у него кожа.

– Милорд.

Элеонора постаралась ответить как можно более спокойно. Она испугалась, что сейчас покраснеет, потому что ей вдруг отчего-то стало жарко. Элеонора старалась не вспоминать об их последней встрече наедине. Но сейчас все, о чем она могла думать, – тот поцелуй в кабинете.

– С моей сестрой вы знакомы, – произнес Энтони, обернувшись к дивану. – Леди Гонория Скарбро.

– Здравствуйте, миледи, – вежливо приветствовала ее Элеонора.

– Леди Элеонора.

Мать Эдмунда едва кивнула, лицо ее воплощало застывшую маску скорби. Леди Гонория была одета в черное, плотная вуаль откинута за спину, чтобы открыть лицо. Наряд был настолько подчеркнуто траурным, что казался неуместно комичным, будто гротескный костюм театрального героя. К тому же Элеонора заметила, что платье сшито по последнему писку моды из шелка высшего качества. Леди Гонория все еще была привлекательной женщиной и одевалась безупречно. Элеонора подозревала – если бы белокожая, светловолосая леди Гонория не выглядела так эффектно в черном, она не стала бы столько времени соблюдать полный траур.