Нина Роуэн - Опасный флирт

– Ни один мужчина не был бы способен противостоять полураздетой женщине, – бросил он.

У Лидии засосало под ложечкой. Она знала достаточно, чтобы ожидать такой реакции, так что винить его за это она не могла.

– Если ты поверишь, что это было ошибкой…

– Это не было ошибкой, – перебил ее Александр. – Это было неизбежностью. В то самое мгновение, впервые увидев тебя, я понял, что ты попадешь в мою постель.

Ее сердце забилось сильнее, в голове загудело, и этот звук заглушил мысль о том, что ей пришло в голову то же самое.

Не успела Лидия ответить, как Александр подошел и схватил ее за руки.

– Но больше этого не будет, – твердо сказал он. – Даю тебе две недели.

– Прошу прощения?

– Две недели, – повторил Александр. – Если ты через две недели не согласишься выйти за меня замуж, нашим отношениям конец.

Сердце у нее в груди подскочило.

– Это угроза?

– Это факт. Я не рискну заводить любовную интригу, – заявил он.

– Но почему именно две недели? – Лидия пыталась добавить в голос хоть немного стали. – Почему ты именно сейчас выдвигаешь мне ультиматум?

– Потому что за две недели ты сможешь приготовиться.

Она удивленно посмотрела на него:

– Так ты считаешь, что я дам согласие, да?

– Разумеется, дашь, черт возьми! – воскликнул Александр, и на его подбородке задергалась жилка. – Ты будешь моей женой.

– Не буду!

Гнев и еще что-то – может, отчаяние? – молнией промелькнули на его лице.

– Господи, подумай только: я наследник графа, – глупая ты женщина!

– Мне это отлично известно.

– Да, наша семья пережила большой скандал, но у меня немалое состояние, – горячился он.

– Это еще не причина выходить за тебя замуж.

– Но я же сказал, что у тебя будет полная свобода, деньги, время. Ты продолжишь свою работу и весь день сможешь делать то, что захочешь.

Александр подвинулся ближе к ней, его пылающий взор устремился к ее глазам, напоминая о недавних мгновениях страсти и… обещая еще множество таких мгновений. Его горячее дыхание опалило ее губы.

– Но по ночам, – продолжил Александр, причем теперь его голос больше походил на рычание, – ты будешь моей. Полностью, только моей. И отказаться от этого ты не сможешь.

Возбуждение Лидии разгоралось, пульсировало под кожей, между ног. Щеки потемнели от румянца, грудь приподнималась от участившегося дыхания.

– Не обещаю, что ты не услышишь ни звука…

По его лицу пробежало удивленное выражение.

– Этого как раз и не надо обещать, – заверил он ее. – Эти звуки переносят меня в рай, черт побери!

Не слишком-то поэтическое признание, но все же в ее душе вспыхнуло счастье, потому что он верил – он знал! – что брак между ними будет чем-то божественным.

Лидия посмотрела на прекрасную, мощную колонну его шеи, на влажную ямочку, в которой ощутила солоноватость его кожи. Она положила дрожащую руку ему на грудь и почувствовала, как бьется под ладонью его сердце, отчего ее рука задрожала. Его пальцы обхватили ее запястье.

Лидии вспомнились все надежды, мечты и желания ее жизни – достигнутые цели, упущенные возможности, счастливые шансы. Странное сочетание счастья и отчаяния наполнило ее кровь.

Лидии не давало покоя глубоко въевшееся в нее осознание того, что она ничего не изменит в своей жизни – ничего, даже если это значило бы получить свободу, принять его предложение и обрести все те огромные преимущества, какие она получила бы, став женой Александра Холла.

– Если бы я должна была когда-нибудь выйти замуж, – проговорила она, – я бы не захотела видеть мужем никого, кроме тебя.

– Тогда скажи «да».

Горькое чувство разочарования охватило Александра, когда Лидия ничего не ответила. Он все крепче сжимал ее запястье, пока не заметил, что Лидия морщится от боли.

Сдавленно выругавшись, он выпустил ее руку и отступил назад. Нортвуд почувствовал на себе ее взгляд. Он едва сдерживал желание заметаться по комнате из стороны в сторону. Вместо этого он снова схватился за кочергу и помешал горящие поленья. Он управлял своим гневом, понимая, что с помощью гнева едва ли сумеет убедить Лидию принять его предложение.

Опустившись на стул около камина, Лидия обхватила руками колени.

Наступило молчание, и, казалось, прошла вечность, прежде чем Лидия заговорила.

– От тебя ведь этого ждут, да? – спросила она. – Удачной женитьбы, я имею в виду. Я могу понять, почему дочь барона была бы для тебя подходящей парой.

Александр крепче сжал кочергу.

– Не была она подходящей. А ты не дочь барона, но я все же…

– Вот именно, – перебила его Лидия.

– Что?

– Что между твоей бывшей невестой и мною огромная разница. – Она потерла руку о подлокотник и стала рассматривать рисунок на драпировке. – Я совсем не знаю общества, Александр. Я понятия не имею о том, какие платья сейчас в моде и как вести себя во время полуденного чая.

– Талия поможет тебе в этом, если это так тебя тревожит, – заметил Александр.

– Но этого недостаточно. – Подняв голову, она взглянула на него. – И я не буду полезна ни тебе, ни твоему графству. Неужели ты этого не понимаешь?

– Ты ошибаешься. К тебе хорошо относятся благодаря твоему отцу. Я понял это через короткое время после знакомства с тобой. Твой талант к математике восхищает, а не служит поводом для неодобрения. – Он шагнул к ней ближе, желая, чтобы она поверила в его искренность. – К тому же ты будешь полезна мне. Да, у меня есть обязанность удачно жениться, но, если не считать этого, можно без сомнения утверждать, что мы подходим друг другу. Я никогда в жизни не встречал такой женщины, как ты. Женщины, с которой хотелось бы провести всю жизнь.

Глаза Лидии наполнились невыносимой болью. Эту боль Александр уже видел, только не мог понять, чем она вызвана.

Лидия провела указательным пальцем по цветочному рисунку на драпировке, обводя контуры листьев, над которыми раскрывался цветок. Ее голова была склонена, спутавшиеся длинные волосы почти скрывали лицо, ресницы опущены.

– Взаимообратные функции.

– Что?

– Таким был бы наш брак, – продолжала Лидия. – Он представлял бы собой взаимообратные функции. Представь функцию, идущую из пункта А в пункт В. Обратная функция идет в противоположном направлении, из пункта В в пункт А, и считается, что каждая ее часть возвращается к себе, так что, если бы ты был должен…

– Прекрати!

Лидия посмотрела на него расширившимися глазами, окруженными темными ресницами.

– Но это же математический способ…

Подойдя к ней, Александр схватил ее за плечи, поднял со стула и привлек к себе.

– Нет! Для этого математика не нужна, Лидия!

Ее налитые груди прижались к его груди, отчего кровь вновь забурлила в его жилах. Александр приподнял подол ее сорочки, обнажая ноги, округлые бедра. Лидия расслабилась, ладони легли ему на грудь, дыхание участилось.

– Ты не сможешь придумать уравнение, чтобы объяснить это, – прошептал Александр, проводя рукой по изгибу ее талии, бедра и вниз, к теплому уголку между ее ногами. – Ты не можешь найти формулу любви, желания. Не можешь вычислить, что делает женщину женщиной, а мужчину – мужчиной. Не можешь измерить привлекательность и страсть. Ты способна только почувствовать все это.

Лидия тихо вскрикнула, когда его пальцы продвинулись дальше. Ее голубые глаза потемнели, руки крепче сжали его плечи.

– Я… я просто хотела сказать, что, если ты…

– Почувствуй это, Лидия! – Подхватив рукой ее подбородок, он склонил голову и опустил рот к ее губам. – Просто почувствуй это! Чувствуешь?

– Да, – прошептала она в ответ. Ее тело с легкостью прильнуло к нему – как тянущийся к солнцу стебелек цветка. – О да!

В его крови закипело желание, подогреваемое предвкушением наслаждения. Александр вдруг понял, что Лидия заполняет в нем огромную пустоту, о существовании которой он и не подозревал.

И когда Лидия оказалась под ним, когда ее роскошное податливое тело прижалось к нему, а сдавленные крики зазвучали в его ушах, он едва сдержал желание снова потребовать, чтобы она сдалась, заставить ее признаться, что она принадлежит ему. И будет принадлежать до скончания дней.

Едва слышный стук молотков и визг пил эхом отдавался в Сент-Мартинс-Холле и в стенах приемной Общества покровительства искусствам. Пятеро джентльменов сидели напротив Нортвуда – все они просматривали какие-то документы и время от времени отмечали там что-то карандашом.

Александру совсем не хотелось находиться тут. Не хотелось возвращаться в Лондон. Через неделю после возвращения из Девона он получил уведомление о внеочередном заседании общества. Тогда же у него появилось неприятное чувство, что он знает, зачем его приглашает к себе советник.

Сжав в кулаки лежащие на коленях руки, Александр ждал, когда заговорит маркиз Хадли.

– Боюсь, лорд Нортон, у нас есть повод беспокоиться, причем наша тревога постоянно увеличивается. – Хадли нахмурился, на его лбу появились морщины. Он оторвал взгляд от бумаг. – У вас ведь есть два брата, которые по-прежнему живут в Санкт-Петербурге, не так ли?

– Один. – «Я так думаю». Александр не знал, где находится Николас, и даже не мог вспомнить, когда они в последний раз получали от него письмо. Он постарался говорить спокойно: – Никак не возьму в толк, какое это имеет отношение к выставке.

– Вам следует получше обдумать ситуацию, лорд Нортвуд. – Сэр Джордж Кук постучал толстым пальцем по столу. – Ваш брат считается врагом государства.