– Это возможно, милорд? – спросила Лидия. В ее голубых глазах появилось удивленное выражение.

– М-м-м… ну да, конечно! – Он кивнул математикам. – Джентльмены, буду рад выслушать ваши соображения и мнения по этому поводу.

Ученые засуетились, когда доктора Грант и Браун объявили, что поедут в карете с Александром и Лидией, а остальные наймут второй кеб.

Александр подхватил Лидию под локоть, помогая сесть в экипаж, и вдруг она застыла на месте.

– Мисс Келлауэй?

Кровь отхлынула от ее лица, на котором появилось выражение страха – в этом ошибиться было невозможно. Александр проследил за ее взглядом, устремленным на другую сторону улицы, но, кроме нескольких обычных прохожих, не заметил ничего, что могло вызвать такую тревогу.

– Лидия! – Александр слегка встряхнул ее. – С вами все в порядке?

Она отшатнулась.

– Д-да… Извините… Мне показалось, что я увидела…

– Что? Кого?

– Ничего… – Она приложила руку ко лбу. – Мы… В зале для собраний было немного душно, и, кажется, мне просто нужен свежий воздух. Но сейчас все в порядке, благодарю вас.

И, оттолкнув его руку, Лидия села в экипаж. Пропустив вперед двух ученых мужей, Александр занял свое место. Лидия, сжав горло рукой и тяжело дыша, смотрела в окно.

– С началом войны у вас появились причины тревожиться, милорд? – Доктор Грант сквозь полумрак кареты посмотрел на Александра. – Ваша мать была русской, не так ли?

– Вы правы, доктор Грант, да. И у меня нет причин тревожиться.

Александр не сводил с Лидии глаз, пока карета не тронулась с места. Ее щеки слегка порозовели, однако она явно была напряжена даже тогда, когда они приехали в Сент-Мартинс-Холл.

Когда они вошли в здание, Александр следовал за ней. Вокруг было шумно: кто-то выкрикивал приказания; рабочие, сооружавшие витрины, стучали молотками; со скрипом открывались ящики.

– Что с вами? – наклоняясь к Лидии, спросил Александр. – Что случилось?

Покачав головой, она в ответ лишь крепко сжала губы.

– Нет-нет, все в порядке, милорд. Простите меня, пожалуйста! Просто я немного устала. А теперь будьте так любезны рассказать нам, как все организовано на вашей выставке.

Александр позволил Лидии отойти в сторону, чтобы она могла собраться с мыслями, однако не собирался оставаться в неведении относительно того, что ее так огорчило. Он устроил математикам короткий тур по главной части выставки, содержавшей самые разные предметы – бумагу и блокноты всевозможных видов, чернильницы, грифельные доски с алфавитом, классные настенные доски, переносные химические лаборатории, стенды, математические инструменты и еще бесчисленное количество всяких вещей, необходимых в классных комнатах. В секции, расположенной прямо под длинной галереей, можно было увидеть десятки напольных, настольных и карманных глобусов.

Разделы выставки предлагали предметы из разных стран – модели шведских и норвежских школ, зоологические чучела для изучения естествознания, образцы рисунков, перья для слепых и музыкальные инструменты.

Несмотря на то что Александр рассчитывал провести весь день только с Лидией, он был вынужден признать, что реакция математиков на выставку доставила ему удовольствие: они всем интересовались, выражали восхищение подбором экспонатов и даже сделали несколько полезных предложений о том, как усовершенствовать экспозицию.

– Как вам удалось получить разрешение на все это? – спросила Лидия, когда остальные разбрелись по разным разделам выставки.

Лидия осматривалась по сторонам с неким благоговением, и это наполняло Александра гордостью. Он хотел, чтобы выставка произвела впечатление на общество, правительство и даже на весь мир, однако в эти мгновения восхищение Лидии было для него дороже всего.

– Все экспонаты были ввезены в страну без таможенной пошлины, – промолвил он. – Когда я только начал заниматься выставкой, то решил, что она будет совсем небольшой. Я понимал, что идея выставки хороша, только не знал, как отреагируют на нее люди. Выставка книг и географических карт – это далеко не то же самое, что экспозиция древних скульптур.

– И люди оценили ваши труды, – заметила Лидия. – Причем с восторгом. Вы должны гордиться этим, милорд.

И он гордился. Не только собой, но и всем обществом, людьми, которые работали почти два года, чтобы воплотить его идеи в жизнь.

– Вы не будете возражать, если я приведу сюда Джейн, чтобы она посмотрела на подготовительные работы? – спросила Лидия. – Думаю, ей особенно понравится рассматривать коробки с насекомыми.

– Разумеется, – кивнул лорд Нортвуд. – Буду рад увидеть здесь и вашу бабушку.

– Она с радостью придет. Бабушка уже немало слышала о выставке. Ваша репутация идет впереди вас, милорд. – Щеки Лидии покрылись легким румянцем, когда она, кажется, поняла смысл сказанного.

– И далеко не всегда в положительном смысле, – заметил Александр. Прислонившись плечом к ящику с экспонатами, он внимательно посмотрел на Лидию. – Что вы обо мне слышали? Кроме обычных сплетен?

– Что вы владеете компанией, торгующей… хлопком и льном, кажется. – Опустив глаза, Лидия рассматривала экспозицию карманных глобусов, при этом ее темные ресницы четко выделялись на высоких скулах. – Что вы были обручены с дочерью лорда Чилтона, но после того, что произошло с вашей матерью, он настоял на разрыве помолвки.

Александр ждал неизбежных вопросов. Следы старой обиды и стыда еще оставались в нем, но сейчас они почти исчезли.

– Вы любили ее? – спокойно и уверенно спросила Лидия.

Александр обхватил себя за плечи. Лидия не смотрела на него, но ее подбородок, похоже, чуть напрягся, а пространство вокруг них наполнилось молчанием, которое должно было содержать его решительное «нет».

Лидия положила руку на глобус, поднимая на Нортвуда взор; в ее голубых глазах таилась осторожность.

– Я был знаком с мисс Кэролайн Тернер несколько лет, прежде чем сделать ей предложение, – сказал Александр. – Я думал, что в ней есть все, что мне нужно.

– И что же это было?

– Она была изысканна и мила – идеальная жена для лорда. Отполированная, как бриллиант. А еще она была хорошим человеком – добрым, бесхитростным. Никто никогда слова плохого о ней не сказал. Я знал, что из нее получится прекрасная жена. – Он помолчал, а затем буквально выдавил из груди следующую фразу: – Да, до скандала я любил ее.

До этого мгновения он даже себе самому не признавался в этом. Но сейчас его душа была полна тревоги, как отреагирует на это Лидия.

Она молчала, кажется, целую вечность, положив кончики пальцев на покрытую стеклянной глазурью поверхность миниатюрного мира.

– Должно быть, вы очень сильно переживали, – наконец проговорила она. Как ни силилась Лидия сдерживаться, голос выдавал ее внутреннее волнение.

Александр не мог понять, почему она переживает. Она права: требование лорда Чилтона разорвать помолвку больно ранило его. А унижение, которое испытал Александр, разбередило кровоточащие шрамы, оставленные в душе скандалом с его матерью, позором отца, бесчестьем их семьи.

– Не могу сказать, что был удивлен, – сказал он Лидии. – Я знал, что меня ждет по возвращении в Лондон. Знал, с чем придется столкнуться. У меня были другие планы, которые я не хотел бросать, но пришлось это сделать.

– А что это были за планы?

– Я готовился отправиться в долгое путешествие по России. Думал, что буду путешествовать несколько лет. Сибирь, Урал, Владивосток… Я сделал предложение мисс Тернер, и мы решили сыграть свадьбу, когда я вернусь.

В Нортвуде вновь вспыхнула старая обида из-за сорвавшихся замыслов.

– Предполагалось, что это путешествие поможет мне расширить компанию, – добавил он.

– И вы так никуда и не поехали?

– Я не мог… Скандал, развод… Я был вынужден вернуться и попытаться все исправить.

– А мисс Тернер? – спросила Лидия.

Александр потер шею, где мышцы больше всего напряглись и почти окаменели.

– А что мисс Тернер? – пожал он плечами.

– Что будет, когда вы восстановите доброе имя семьи? Она снова захочет вести с вами разговор о браке?

Александр мог бы даже рассмеяться в ответ на ее вопрос, если бы голос Лидии не звучал столь мрачно. Он покачал головой.

– Больше года назад мисс Тернер вышла замуж за сына виконта, – вымолвил он. – Она уже родила ему дочку, и, судя по всеобщему мнению, они весьма довольны друг другом.

Взгляд Лидии стал каким-то колючим, отчего в нем исчезло облачко настороженности.

– Вас это огорчило?

– Боже мой, нет! – Возможно, когда-то он и любил мисс Тернер, но сейчас его привязанность к ней казалась бессмысленной и ошибочной. – Если бы с моей семьей все было в порядке, я бы удачно женился на мисс Тернер… Но поскольку ситуация изменилась… ей оказалось не по нраву мириться с этим безобразием.

Оттолкнувшись от ящика с экспонатами, Александр подошел к Лидии ближе и ощутил аромат чистоты и новой бумаги, присущий ей одной.

– А в последний месяц я понял, что должен от души благодарить лорда Чилтона за то, что не позволил мне сковать себя узами брака с его дочерью.

Встав напротив Лидии, Александр прикоснулся рукой к единственному локону, выбившемуся из прически и плясавшему возле ее шеи. Он намотал этот непослушный локон на указательный палец.

– Потому что если бы я тогда женился, то не смог бы сделать это сейчас.

Рот Лидии приоткрылся, словно она ждала, что Александр поцелует ее. Вместо этого он погладил большим пальцем ее губы. Ее дыхание обжигало ему руку, щеки покрылись алым румянцем.