Джулия Лэндон - Опасный джентльмен

— Сущая правда, — фыркнула она и, упрямо тряхнув головой, направилась к дому.

Эдриан быстро схватил ее за руку и заставил идти рядом. Она желает играть с ним? Ладно, он примет вызов.

— Лилиана, вы хотели чем-то заниматься в библиотеке? Она подняла голову, ее глаза на миг удивленно расширились, но она тут же овладела собой и улыбнулась.

— Да, на столе очень удобно делать выкройки, я была там сегодня утром… Вы не возражаете? Никто туда не заходит, и можно спокойно работать.

Следовательно, она вполне отдает себе отчет в том, что натворила. Эдриан изобразил вежливую улыбку.

— Вы правы, я сам часто работаю в библиотеке, особенно когда дело требует большого внимания, — согласился он.

Ее веселость моментально испарилась — очевидно, его супруга ожидала другой реакции.

— Вам будет удобно заниматься там шитьем и прочими делами. Я перенесу свои вещи в кабинет, и вы сможете пользоваться библиотекой в любое время.

— Очень мило с вашей стороны, Эдриан. — Она уставилась на усыпанную гравием дорожку. — Не хотите ли сказать мне еще что-нибудь?

Разумеется, он мог бы сказать ей очень много, но привык держать себя в руках. Жаль только, что он не знает правил этой навязанной ему игры.

— Я уже говорил вам и повторяю снова: вы можете поступать, как вам угодно. Мне безразлично, что вы захотите делать, лишь бы это не угрожало вашей безопасности.

— Естественно, — пробормотала она и нахмурилась.

— А теперь, мадам, если позволите, я вас оставлю. Всего хорошего. — И, насвистывая, Эдриан начал подниматься на террасу.

Он абсолютно равнодушен, думала Лилиана, глядя из окна на тени деревьев, освещенных луной. Холодный, бессердечный, лишенный нормальных человеческих эмоций. Она срезала волосы, разбросала его бумаги, скакала по усадьбе в мужском костюме — на виду у местных жителей, на его призовом жеребце! — а он вел себя так, будто она совершила обычную прогулку по лесу! Вначале она старалась быть достойной женой графа, но потом ей это надоело. Ведь что-то же должно его тронуть, разозлить, вызвать отвращение? К сожалению, ее попытки добиться хоть какой-то реакции каждый раз кончались неудачей. Даже за ужином, когда она проявила себя настоящей обжорой, Эдриан только улыбался, радуясь ее аппетиту, а когда она спросила, нельзя ли съесть и его пудинг, до которого он не дотронулся, муж любезно подвинул к ней свою тарелку. Видимо, решил, что она хочет поправиться. В результате она страдала от сильной боли в животе и даже обрадовалась, что он не пришел к ней в ту ночь.

И Бог свидетель, она скучала по нему.

Позже, когда она уже почти убедила себя, что муж у нее — чудовище, ее мнение поколебали арендаторы. Они с гордостью показывали ей новые крыши домов, хозяйственные постройки и заборы, говорили о тех качествах своего хозяина, которые и ей самой так нравились в нем. То, что этот светский человек, ловелас и «негодяй», искренне забоится о своих людях, глубоко ее тронуло.

Значит, все дело в ней. Но в таком случае как он мог быть страстным по ночам, если она ему абсолютно безразлична? Когда они занимались любовью, у нее возникала надежда, что Эдриан испытывает какие-то чувства, но потом он уходил, оставляя ее одну с пустотой в душе.

Лилиана вытерла слезы, катившиеся по щекам. Она всегда мечтала о свободе, и он предоставил ей эту возможность. Единственное, что он просил ее не делать, — это не ездить на Громе, а в остальном она была вольна делать что ей вздумается. Но такая свобода ей не нужна.

Она его ненавидит!

О Боже, любовь к нему ее убивает!

Эдриан снова посмотрел на управляющего, который чуть ли не в сотый раз выглядывал в окно.

— Простите, Льюис, что интересного вы там видите? — спросил он.

— Матч, — ответил тот, боязливо оглянувшись на хозяина. — Мне хочется его посмотреть, милорд.

— Какой матч?

— Между Бертрамом и конюхом Родериком. Вы, наверное, слышали о нем?

Граф отрицательно покачал головой.

— В старых конюшнях сейчас проходит небольшой матч по боксу — лакей с конюхом решают там свой давний спор. Из-за женщины, конечно. Поэтому леди Олбрайт предложила им покончить с ним таким образом раз и навсегда. Я поставил несколько фунтов на победителя.

Из слов управляющего Эдриан заключил, что там наверняка происходит обычная потасовка, но увиденное превзошло все его ожидания.

Старые конюшни были до отказа заполнены слугами и местными жителями, а в центре ринга стояла Лилиана с двумя противниками, готовыми к бою. Присутствовала даже Полли Дисмьюк, сидевшая на бочке в первом ряду и громко заявлявшая, что победителем будет ее парень. Но еще больше графа поразил всегда сдержанный Макс, который орал с другого конца самодельного ринга, что победит именно его парень. Лилиана вызвала на середину мистера Бейнза, хотя Эдриан полагал, что тот вовсю трудится на поле у реки. Он бы и трудился, заверил графа Льюис, если бы миледи не уговорила его быть на матче судьей. Ее светлость хотела, чтобы все произошло в узком кругу, но Макс и Полли всем разболтали, поэтому собралось так много народу.

— Леди и джентльмены, прошу вас! — обратилась к собравшимся Лилиана, и шум постепенно стих. — Мистер Бертрам и мистер Родерик любезно согласились разрешить спор по-джентльменски. Мистер Бейнз!

Она быстро уступила место судье, чтобы тот мог обсудить с участниками правила боя. Наконец он торжественно объявил начало первого раунда, и противники стали осторожно кружить по площадке.

— Бертрам! — закричала миссис Дисмьюк, подавшись вперед. — Я поставила на тебя свое месячное жалованье! Не подведи!

Бертрам первым нанес удар, и зрители сначала подбадривали его, а затем начали ругать, когда он обхватил Родерика за плечи. Конюх побагровел и, сжав зубы, ударил лакея в ухо, после чего оба, сверкая глазами, опять закружили по рингу. Мистер Бейнз скакал между ними и тщательно следил, чтобы не нарушались правила.

Бертрам вдруг провел прямой удар левой, затем правой и, не останавливаясь, двинул конюха в челюсть, а затем в плечо. Взбешенный Родерик начал дубасить его куда попало. Эдриан подавил улыбку, когда увидел, с каким ужасом Лилиана взирает на противников, молотящих друг друга по животу, груди, плечам и вскрикивающих от боли.

Зрители, казалось, обезумели и громко подбадривали своих любимцев. Наконец Родерик угодил лакею в глаз, добил апперкотом в челюсть, и Бертрам рухнул на землю. Все затаили дыхание, а Лилиана прижала руку к губам, когда лакей попытался встать.

— Прекрасный удар, сэр, — с трудом произнес он, обращаясь к противнику, и снова повалился на землю.

Что тут началось! Миссис Дисмьюк спрыгнула с бочки, требуя, чтобы Бертрам поднимался. Родерик в ужасе закрыл лицо руками. Лилиана бросилась к лакею и присела на корточки рядом с мистером Бейнзом.

— О Господи! — простонал Бертрам, приоткрыл один глаз, потом другой, который уже начал заплывать, и крикнул: — Я сдаюсь, сдаюсь!

Мистер Бейнз встал, повернулся к толпе и поднял руку конюха:

— Объявляю Родерика победителем!

Все заговорили одновременно, размахивая руками и стараясь перекричать друг друга. Лилиана пыталась поднять Бертрама, миссис Дисмьюк и Макс говорили о ставках, Родерик взволнованно объяснял, что не хотел причинить Бертраму вред, а граф стоял в дверях, скрестив руки на груди и равнодушно глядя на происходящее.

— Я думал, матч будет интересным, — робко вымолвил Льюис.

Действительно интересный матч, усмехнулся про себя Эдриан и вдруг увидел полные ужаса глаза жены. Он вопросительно поднял бровь, и она сразу отвела взгляд.

— Проследи, чтобы ставки были выплачены, — приказал граф и вышел.

Эта тихая мышка не просто взбалмошная девчонка, нет, она, оказывается, сумасшедшая. Он взял в жены не скромный цветок, как думал раньше, а угрозу каждому мужчине, женщине и ребенку, живущим в Лонгбридже.

Эдриан улыбнулся.

Она испробовала все, с каждым днем ее действия становились все скандальнее, но чем больше она старалась, тем более равнодушным выглядел муж, и это сводило ее с ума.

В данный момент Лилиана аккуратно вырезала тулью у лучшей шляпы мужа, представляя, как выйдет к ужину в накидке из его шейных платков. Это должно быть весьма забавно.

Когда она села за стол, жалуясь на сквозняк, Эдриан бросил подозрительный взгляд в ее сторону, и на миг ей показалось, что победа у нее в руках.

— Сквозняк, мадам? Я не заметил, но ваша накидка вас согреет, — сухо произнес он и знаком велел слуге подавать ужин.

Сначала Лилиана подумала, что муж не понял, из чего сделана ее накидка, и решила объяснить:

— Я сама это сшила.

Эдриан мило улыбнулся и взял свой бокал. Черт побери, он не только лишен эмоций, но еще и слеп, как летучая мышь!

— Я шила ее несколько дней, — с гордостью добавила она.

— И как вам удалось достичь такого сочетания цветов?

— Я подобрала кусочки ткани разных оттенков.

— Какой-то особый вид ткани?

— Ну… возможно, это были ваши шейные платки. — Лилиана посмотрела ему в глаза, ожидая реакции.

— Понимаю. Возможно, это были мои шейные платки, — спокойно повторил Эдриан.

Она улыбнулась: сейчас он ее выругает, и совершенно заслуженно.

— Получился очень интересный рисунок.

— Только и всего? — недоверчиво спросила Лилиана. — Это же ваши платки!

— Я вижу.

— Неужели вы ни капельки не рассердились? — изумилась она.

— Конечно, нет. Я ничего не пожалею, чтобы сделать вас счастливой. О, сегодня отличный бифштекс, — заметил он, когда слуга подал ему тарелку.

Потерпев неудачу с платками, она попыталась его встревожить, заявив, что хочет забраться на самые высокие вершины в Индии.

— Вам понадобятся очень прочные башмаки, — последовал невозмутимый ответ.

А когда она высказала желание отправиться в Вест-Индию на торговом корабле, Эдриан усмехнулся: