– Ну что, никаких следов Змея? – спросил Кино.

– Ну, любому охотнику известно – все, что движется, оставляет след. Но, к сожалению, я подоспел слишком поздно – Змей успел уйти. Что будем делать?

Оставалось только жалеть о том, что из-за Леа Кино упустил такой удачный шанс расквитаться с убийцей отца. Доберись она до водной станции всего десятью секундами позже – Кино успел бы выстрелить! Обернувшись, он поглядел на девушку, все еще занятую поисками рации.

Клэй проследил за взглядом Кино.

– Надеюсь, девушка не ранена?

– Нет, но сильно испугалась.

Клэй кивнул:

– Немудрено. Ну, так что мы будем делать – пустимся в погоню за Змеем или присмотрим за свидетельницей?

Первый вариант казался Кино весьма привлекательным, но он просто не мог бросить эту девицу: у нее, похоже, начисто отсутствует инстинкт самосохранения.

– Думаю, нельзя бросать свидетельницу одну, – решил он.

– Ладно, договорились. Дождемся пограничников, а потом будем искать следы.

Но тут обоим братьям пришлось схватиться за рации – капитан Рубио вышел на связь с ними обоими одновременно.

– Клэй? Кино?

– Слушаем, сэр, – ответил Клэй.

– Приграничный патруль требует, чтобы вы срочно доложили им о происшествии.

– Кто бы сомневался? – недовольно пробормотал Кино.

– Есть, сэр, – ответил Клэй и бросил предостерегающий взгляд на брата. Тот кивнул. – Уже едем.

– Кто-нибудь из вас разглядел лицо стрелка? – спросил капитан Рубио.

– Нет. Есть свидетельница – мисс Альтаха.

– Знакомое имя. Она, случайно, не в «Оазисе» работает?

– В самую точку.

– Хорошо. Тогда и ее с собой захватите. Как свидетельницу.

– Будет сделано.

Клэй повернулся к Кино:

– Надо связаться с Манганом. Наверняка он захочет прислать на место убийства своих представителей.

– Спутниковый телефон в машине, – ответил Кино. – Ладно, сейчас позову девушку.

Снова повернувшись в ту сторону, где лежали четыре трупа, Кино невольно задумался. До сих пор жертвы Змея были для него всего лишь мелкими сошками, а расправа над ними – неизбежным злом. Эти четверо были не первыми наркоторговцами, которых расстреляли в пустыне и забрали товар. Но они были первыми, на кого Кино взглянул не как на жертв, а как на людей. И благодарить за это следовало Леа Альтаха.

Только сейчас он обратил внимание, насколько мексиканцы худы и измождены. И старые, поношенные брюки и новые камуфляжные рубашки, видимо раздобытые специально для такого случая, пропылились насквозь. На ногах у них были кое-как сшитые из ковровой материи мокасины. Этих людей наняли пронести через границу товар, в обмен на это обещая нелегальную иммиграцию. И вот все четверо убиты. Ими попользовались и выкинули, будто опустевшие бутылки из-под воды. Кино вынужден был признать, что он тоже в некотором роде использовал этих людей. Для него они были лишь средством, с помощью которого можно подобраться к Змею. Кино стало стыдно, и он отвернулся.

Клэй тем временем разговаривал по спутниковому телефону.

Опустив телефон, Клэй повернулся к брату:

– Манган сказал, что приедет лично, вместе еще с одним членом племени. Они хотят с нами поговорить.

– Похоже, мы с тобой стали знаменитостями. Все хотят с нами встретиться.

Клэй едва заметно улыбнулся, но посерьезнел, поглядев на Леа.

– Смотри, она плачет.

– Что будем делать?

– Твоя свидетельница, ты и разбирайся, – поспешно ответил Клэй.

– Отлично, – произнес Кино, от всей души надеясь, что Рик Рубио приедет на место преступления раньше, чем приграничный патруль.

Кино снова направился к синему пикапу. Леа стояла возле машины, вытирая слезы.

– Ну и что теперь? – спросила она.

– Скоро за тобой приедут и отвезут на пограничный пункт.

Леа вздохнула и последовала за Кино к джипу. Час спустя из раны одной из жертв была извлечена погремушка гремучей змеи, и все четыре тела упаковали в мешки. Приехали сотрудники Бюро по делам индейцев, приграничный патруль, представители Иммиграционной и таможенной полиции, капитан «Сумеречных волков» Рик Рубио и два члена совета племени, проживавшего в резервации Тохоно Оодхам. Леа увезли, Кино и Клэй вынуждены были и дальше терпеть изнуряющую пустынную жару.

Последним прибыл региональный директор «Оазиса», мужчина по имени Энтони Деклей. Это был высокий блондин с крепкой, мускулистой фигурой. На левый карман наглухо застегнутой голубой рубашки с длинным рукавом была нашита эмблема «Оазиса» – два перекрещенных синих флага треугольной формы. Такие флаги сотрудники благотворительной организации устанавливали возле водных станций, чтобы путники могли увидеть их издалека. Тут Кино заметил в кармане у Энтони Деклея банку и сразу насторожился. Что там – обыкновенный табак или погремушки гремучей змеи?

Кино принялся разглядывать Деклея, пока тот был занят разговором с индейцами. Между тем они обсуждали сроки, в которые все водные станции будут убраны с индейской земли. Многие станции «Оазиса» незаконны, поскольку расположены на федеральной земле. Сотрудники «Оазиса» утверждали, что нелегальные станции не их рук дело, однако регулярно привозили туда свежие запасы питьевой воды.

На вид Деклею было лет сорок пять. Улыбка у него была приветливая, однако глаза скрывали зеркальные стекла очков. Сюда он приехал со всеми удобствами, на автомобиле «форд-эксплорер», но одежду Деклея покрывал толстый слой пыли. Ключи от машины висели у него на указательном пальце, и он все время ими поигрывал. Кино обратил внимание на брелок – акриловый прямоугольник, внутри его – погремушка гремучей змеи примерно в дюйм длиной. Кино покосился на Клэя. Брат кивнул, он тоже заметил безделушку.

К разговору присоединился капитан приграничного патруля Гас Бэрроу. Деклей сказал, что лично с сотрудницей Леа Альтаха незнаком – оба раза, когда он приезжал для инспекции, девушка была на задании. Таким образом, Деклей общался только с ее начальницей, Маргарет Крокер. Деклей объяснил, что в его обязанности входит следить за работой «Оазиса» в Техасе, Нью-Мексико, а с недавнего времени и в Аризоне. Он заявил, что в «Оазисе» действует строгое правило – все должны ездить по двое, однако мисс Альтаха, очевидно, нарушила это требование. По словам Маргарет Крокер, напарница Леа недавно уволилась из организации, а временная – заболела. Тогда Леа решила взять инициативу в свои руки, но ее угораздило взять в дорогу не ту карту, на ней были обозначены станции, которые предполагалось убрать. В любом случае своеволие Леа является грубым нарушением правил организации. Разрешения находиться на территории индейской резервации мисс Альтаха не давали.

Затем Сэм Манган потребовал, чтобы водная станция была закрыта сегодня же. Деклей пообещал немедленно распорядиться, чтобы бочки вывезли, извинился и принялся торопливо набирать какие-то номера по мобильному телефону.

Кино поглядел на две синие бочки, стоящие на деревянной платформе. Ему сразу бросились в глаза новые гвозди в досках. Создавалось впечатление, что станцию построили совсем недавно. Когда Кино поделился этими соображениями с братом, тот кивнул.

Между тем Деклей вместе с подоспевшими на помощь коллегами принялся грузить синие бочки в кузов.

Кино подошел к капитану Рубио.

– Кажется, в бочках что-то есть.

Рубио с интересом взглянул на сотрудников «Оазиса».

– Возможно. Во всяком случае, проверить не помешает.

Клэй выразил готовность немедленно взяться за дело, но тут к ним подошел капитан Бэрроу.

– Почему мне не сообщили о местонахождении ваших людей? – спросил Бэрроу.

– Вас поставили в известность, – ядовито заметил Рубио.

– Только после того, как были обнаружены четыре тела.

Возразить было нечего, поэтому Рубио счел за лучшее промолчать.

– А ведь мы, между прочим, должны работать сообща и координировать наши действия, – напомнил Бэрроу. – Если ваши люди и дальше не будут докладывать, где находятся, и кто-нибудь из них вдруг пропадет, – мы не сможем их отыскать.

Рубио улыбнулся:

– Ничего страшного. Главное, чтобы я был в курсе дела.

Бэрроу фыркнул:

– А если кого-то из ваших волков подстрелят?

– Еще проще. – Рубио указал на небо. – Посмотри, куда слетаются стервятники, и все дела.

И действительно, над местом преступления уже кружили черные птицы, за много миль учуявшие запах смерти.

– Тем не менее я должен знать все о передвижениях моих ребят.

Кино хотел было сказать, что «Сумеречные волки» – отнюдь не его ребята, но счел за лучшее промолчать.

Рубио произнес:

– Обнаруженная на теле погремушка свидетельствует о том, что между этим преступлением и убийством Козена есть связь.

– Ну, пошло-поехало! – вскинул руки Бэрроу. – Послушайте, с тех пор прошло десять лет. К тому же отец этих парней не переходил границу. В деле говорится, что его нашли убитым в собственном доме.

– У отца на груди было пулевое ранение, а в нем – погремушка гремучей змеи, – возразил Кино. – Совсем как у этого мексиканца.

Кино указал на тело, которое грузили в кузов машины.

– Ясно. Значит, по-вашему, преступник – один и тот же человек. И где же он, спрашивается, пропадал десять лет?

– Не знаю. Может, сидел в тюрьме? А может, погремушек просто никто не замечал. Вы же не всегда делаете вскрытие.

– Если на теле обнаружены огнестрельные ранения – всегда, – возразил Бэрроу.

Кино покосился на Клэя. Тот пожал плечами. По причинам, непонятным для Кино, брата как будто совсем не смущало, что убийца отца до сих пор не найден. Увы, ни один из братьев Кино не испытывал такой жажды совершить правосудие, как он.

Бэрроу повернулся к Рубио:

– Прошу представить мне копию отчета братьев Козен.

– Отчета? – переспросил Клэй. До сих пор они были освобождены от бумажной работы, и это обстоятельство почти компенсировало необходимость целыми днями таскаться по изнуряющей жаре.