— И кто за это платит, хотелось бы знать? Хорошая помощница стоит немалых денег, — пояснила Филлис, словно разговаривала со слабоумной.

— Платит корпорация. У меня невероятные хозяева! Мне так повезло!

— Какое великодушие! — фыркнула Филлис. — Мне все это кажется очень странным.

— Фирма Лиззи старается заполучить их в клиенты, — сообщила Энни.

— Неужели? — удивилась мать. Энни почти видела, как вращаются шестеренки у нее в голове.

— Что же, полагаю, если фирма Лиззи хочет их представлять, должно быть, это очень богатые люди. И порядочные. Ее фирма, знаешь ли, очень консервативна.

— Знаю, ма, — снова вздохнула Энни. — Как папа?

— Потянул мышцу сегодня, — кисло буркнула Филлис.

— О, мне очень жаль. Поцелуй его от меня и скажи, что я надеюсь, он скоро поправится.

— Слава Богу, завтра обещают дождь, иначе он бы целый день ворчал и жаловался, что не может играть в гольф!

— Ма, уже поздно, и мне пора спать, — заикнулась Энни.

— Да-да, теперь тебе нужно больше отдыхать, — согласилась Филлис. — Понимаю, что я старомодна. Но горжусь тем, что ты делаешь.

— Спасибо, ма. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, дорогая.

Энни положила трубку. Представить только! Комплимент от Филлис! Первый в ее жизни! Заперев входные двери, она выключила свет и поднялась наверх, захватив последнее пирожное. Зашла к Уиллсу. Лоб мальчика был горячим, но он крепко спал. Возможно, проспит всю ночь: перед сном она дала ему детский мотрин. В комнатах девочек тоже не было света. Вот и хорошо. Она заперлась в своей спальне, приняла душ, разделась и легла. Посмотрела на кнопку «В», думая о круглой кровати, красных шелковых простынях и фиолетовом тедди. Вспомнила, что чувствовала в объятиях Девина сегодня днем. Слабый запах его одеколона. В реальности она бы не подумала поощрять его. Если он отвергнет ее, она умрет от стыда! И никогда не вернется на работу в «Спа». Но кнопка «В» давала ей шанс на новую фантазию. Ту, в которой Девин станет ее любовником. Энни нажала на кнопку и немедленно оказалась распростертой на красных шелковых простынях. На ней действительно было фиолетовое тедди с кружевными вставками.

Комната оказалась просторной. В большом камине горел огонь. Окна широкие и высокие. Заинтригованная Энни соскользнула с кровати и подошла к ним. Одно оказалось дверью, выходящей на крыльцо. Повернув ручку, она сделала шаг и оказалась в ночи, под темным, усыпанным звездам и, небом. Над горизонтом поднималась луна. Легкий ветерок доносил с моря запах соли. Энни услышала шум прибоя. Это пляжный домик, о котором она всегда мечтала! Он был выстроен на песчаном берегу, почти у самой воды. Из моря выходил мужчина! Остановился, чтобы поднять что-то с земли… полотенце, наверное. Обернул им бедра и зашагал к ней. Сердце Энни тревожно забилось. Неужели это Девин?! Она хотела, чтобы это оказался Девин. Соски под кружевом затвердели и уперлись в тонкую ткань, словно рвались наружу.

— Энни! — окликнул он, поднимаясь на крыльцо. Обнял ее за талию и притянул к себе. Одна рука принялась мять полную круглую грудь. Губы прижались к ее рту в жарком поцелуе.

— Долго же ты заставила меня ждать, Энни, — пробормотал он.

— О чем ты? — ахнула она, ощущая твердость его плоти под полотенцем.

— Ждать, пока ты осуществишь свою фантазию, — пояснил Девин. — Мне это нравится. Нравится пляж, море, и… о, только взгляни на эту изумительную кровать!

Он взял ее за руку и повел в спальню.

— Это ошибка, — пробормотала Энни.

— Вовсе нет. Ты давно хочешь переспать со мной, а я хотел трахнуть тебя с тех пор, как мы впервые увиделись, — покачал головой Девин.

— Но ты не настоящий Девин! — запротестовала Энни. — Бедный малыш ужаснулся бы, узнав, что я его хочу! Я должна смотреть на мужчин своего возраста.

— Нет, я не настоящий Девин. Воображаемый! Но это не означает, что мы не сможем позабавиться!

— Он на одиннадцать лет младше меня! Мне следовало бы стыдиться себя. Девин рассмеялся:

— Знаю. Ты скверная девчонка, Энни. Но и я скверный мальчишка. И разве ты не хотела обработать плеткой мою задницу? Ты думаешь об этом каждый раз, когда смотришь на меня.

Энни залилась краской.

— Откуда ты знаешь…

— Потому что я часть тебя, — пояснил он. — Ты можешь отшлепать меня позже, договорились? Прямо сейчас я хочу уложить тебя на спину и хорошенько отодрать.

Энни нервно кусала губы. Может, идея была не слишком хорошей? Если она сделает это с ее воображаемым Девином, что будет с ней каждый раз, когда она встретится с реальным Девином? Захочет ли она его так же сильно? Или фантазии окажется достаточно? Девин уронил полотенце, прикрывавшее его чресла, и Энни невольно уставилась на его пах. Природа так щедро одарила его, что она глазам не верила. Толстый член, хотя не настолько длинный, как у Чудовища, но все же дюймов десять! И все это для нее! Энни медленно облизнула губы.

— Очень мило, — тихо сказала она, гладя его фаллос.

— Так чего же мы ждем, Энни?

Он потянул ее за собой, толкнул на шелковые простыни, встал на колени, задрал ее тедди и широко развел ноги. Светлая голова качнулась вперед. Она ощутила, как он открывает ее и лижет нижние губы.

— Ммм, какая ты вкусная, детка! — выдохнул Девин, покусывая внутреннюю сторону ее нежных бедер. Кончик языка коснулся ее клитора. — Тебе нравится? — поинтересовался он, продолжая тревожить чувствительный бугорок, пока она не стала извиваться и стонать. — Нравится, — прошептал он, вставая.

Его руки скользнули под ее попку, приподняли, и вздыбленный фаллос вонзился в ее влажное лоно.

— Но, бьюсь об заклад, это понравится тебе больше, — прошептал он, сжимая ее бедра и двигаясь медленно и размеренно.

— Да, — прошептала она. — Да, это нравится мне больше! Докажи, что ты стоил ожидания! Трахни меня так, чтоб я взвыла от наслаждения. И не смей кончать до того, как я кончу по крайней мере дважды! Иначе я отшлепаю твою ладную попку, пока она не загорится!

— Ты будешь стонать от наслаждения, — прошептал он.

— Обещания, обещания, малыш! — поддразнила она.

Лицо Девина на секунду потемнело от гнева, но глаза тут же сузились, а брови сосредоточенно сошлись. Ему нужно найти ту крошечную точку, которая есть в лоне каждой женщины. Стоит найти ее, и он пошлет Энни на луну. Нужно показать, кто здесь главный. Он двигался осторожно, следя за сменой выражений ее лица. И вдруг увидел, как оно зажглось восторгом и упоением.

— О да, здесь! — воскликнула Энни.

Он стал пронзать ее, пока она не начала стонать от нарастающего наслаждения. Пронзительно закричала, когда оно стало невыносимым, но таким сладким, что, казалось, она не выдержит еще одного его божественного выпада. Голова пошла кругом. За сомкнутыми веками взрывались звезды. Она кончила с резким криком, выгибаясь в конвульсиях.

Он отпустил ее и, не выходя, снова стал врезаться, на этот раз почти грубо.

— Открой глаза, Энни, — хрипло приказал он. — Открой глаза и смотри, как я трахаю тебя, пока не кончишь снова.

Энни сверхъестественным усилием вынудила себя подчиниться и увидела их сплетенные тела в зеркальном потолке. Он стискивал ее бедра своими. Ягодицы сжимались и разжимались при каждом выпаде. Он сорвал с нее фиолетовое тедди и зарылся лицом между грудями. Энни увидела, как ее руки скользят по его спине, лаская упругие ягодицы.

— Дай мне свой язык, — велел он и стал сосать его в одном ритме с выпадами.

Энни застонала в его губы, когда он снова коснулся чувствительной точки.

— Не останавливайся! — взмолилась она. — Не останавливайся!

— Я мог бы вечно делать это с тобой, — прошептал он, снова посылая ее в заоблачное пространство. — Тебе не стоило ждать так долго, малышка. Не стоило. Вряд ли я смогу когда-то насытиться тобой.

Он снова овладел ею, и они с криком кончили вместе. Проснувшись в своей постели после окончания работы «Ченнела», Энни вспомнила, что он взял ее еще несколько раз. Между ногами саднило, а бедра были липкими от его семени. Как это может быть? И все же… Она снова заснула, а когда зазвенел будильник, почувствовала себя на удивление бодрой. Быстро приняв душ, она надела униформу, отперла дверь спальни, убедилась, что Уилле еще спит, и поспешила вниз. Близнецы уже завтракали гранолой и бананами. Эми пила какую-то странную смесь.

— Что это? — спросила Энни.

— Близняшки мне сделали, — пояснила Эми. — Ананас, банан, капсула омеги-три, сырое яйцо и немного обезжиренного молока. Мне нравится. Дает энергию на целое утро.

— Я бы встревожилась, но яйца поступают с фермы Бейнса, а бабушка всегда делала мне нечто подобное по утрам, минус омега-три, конечно.

Через несколько минут девочки отправились в школу, а Энни поднялась наверх, к сыну.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.

— Где няня? — прохныкал малыш.

— Она будет в восемь, детка. Еще рано. Подожди. Она сунула ему в рот электронный термометр и, услышав писк, посмотрела на показания.

— Сколько? — спросил Уиллс.

— Тридцать семь и восемь, меньше, чем вчера. А твой животик?

— В порядке. Но горло болит, — пожаловался Уилле.

— Открой рот, я посмотрю, — велела Энни.

Задняя стенка глотки была ярко-алой. Энни вздохнула:

— Красное. Я попрошу няню сделать тебе желе.

— Можно мне еще поспать?

— Конечно. Увидимся днем. Няня будет с тобой, и я ей скажу, что у тебя температура и горло болит.

Он заснул еще до того, как она вышла из комнаты. Едва часы на камине пробили восемь раз, как в дверь постучали.

— Доброе утро, Вайолет, — приветствовала она, снова удивляясь, куда исчезла машина, привезшая няню.

— Доброе утро, дорогая. Как наш парнишка? — спросила та, входя и снимая плащ и шляпу. Энни объяснила, что Уиллс все еще нездоров.