Рексанна Бекнел - Опасности любви

И Люси тоже жаждала разделить их с Айвэном…

Но он этого не хочет. Он ретировался. Опять на два месяца? Опять будет утверждать, что у него куча дел?

Люси едва сдерживала слезы. Ей никогда не было так одиноко.

– Бедный мой, – шептала она, обняв руками живот. – У тебя не будет любящего папочки. Зато у тебя будет ненавистная бабка…

Да, но ведь у Люси тоже есть мать, и уж она-то его будет любить. У ее ребенка будут дядя, тетя, двоюродные братья и сестры. У него будет любовь – если не отцовская, то хотя бы материнская. И родственная. В отличие от Айвэна ее ребенок будет окружен любовью каждый день, каждую минуту своей жизни! А когда он или она подрастет, то тоже сможет поделиться своей любовью с другими. А Айвэн, видимо, на это никогда не будет способен…

В дверь постучали, и по стуку она поняла, что это не Айвэн – он стучится решительно. К тому же вряд ли он будет стучать в дверь собственной спальни. Люси смахнула с глаз слезы и попыталась взять себя в руки.

– Войдите, – сказала она, придавая лицу безмятежное выражение.

В щелку заглянула Валери. У нее было обеспокоенное лицо, но при виде Люси она тут же оживилась.

– Люси! Я так за вас рада! – Она бросилась через спальню к Люси и обняла ее. – Ребенок! Я так вам завидую…

Валери села на стульчик у ног Люси.

– Знаете, – сказала Люси, пытаясь улыбнуться, – я бы не стала пока об этом объявлять всем.

Валери рассмеялась:

– Да ведь все равно скоро все узнают! Слуги только об этом и говорят.

Она замолчала, и на лице у нее появилось озабоченное выражение. Люси сразу поняла, о чем она подумала.

– Они, наверное, говорят также и о том, что мой муж вновь исчез?

Валери взяла Люси за руки.

– Он же в шоке, неужели вы не понимаете? Я уверена, что он скоро объявится.

Люси больше не могла улыбаться. Она встала и начала нервно ходить по комнате.

– Я лучше вас знаю Айвэна. Он ненавидит, когда его к чему-то принуждают. Особенно если это женщина. Он вообще не доверяет женщинам! И я не могу его за это винить. Он считает, что мать его предала, а бабка бросила на произвол судьбы и обманула. А теперь еще и я…

– Но ведь вы же отказывались выходить за него замуж!.. – Валери с озадаченным лицом замолчала.

Люси вздохнула:

– Он считает, что я принимала участие в хитроумном плане его бабки. Я уверена только в одном: он не собирался на мне жениться. А вот – женился. Я подозреваю, что и о детях он никогда не думал. А получается, что я его и к этому принуждаю. Он так на меня зол… – закончила она дрожащим голосом.

– А он знает, что вы его любите?

Люси подошла к окну. Моросило. Она посмотрела на Валери, даже не пытаясь скрыть своего состояния.

– А разве это не видно?

Валери улыбнулась:

– Мне и Джеймсу видно. И, возможно, всем вокруг.

– Но не Айвэну?

– Мне кажется, он просто не знает, что такое любовь. Не удивлюсь, если он ничего не разглядел. Возможно, ему надо об этом сказать. Неужели вы не пытались?

Люси вспомнила прошедшую ночь. Как он в пылу страсти назвал ее любимой, как она призналась ему в любви… Он ее слышал, но ему, судя по всему, не нужна ее любовь.

– Я сказала ему об этом вчера.

Валери промолчала, и Люси вздохнула.

– Я, пожалуй, прилягу. И… будьте добры, попросите Симмса приготовить мне карету. Я еду в Сомерсет. Как только мне станет лучше, – добавила она, чувствуя новый приступ тошноты.

– А в Дорсет вы не поедете?

У Люси в горле стоял ком.

– Дом Уэсткоттов – не мой дом. Я возвращаюсь в Хьютон-Мейнор. Я хочу к своим. Я хочу к маме!

Валери смотрела на нее широко раскрытыми глазами.

– Вас тянет к людям, которые вас любят. Это я понимаю. По большому счету, все мы хотим, чтобы нас любили. Даже Айвэн.

Она тихо закрыла за собой дверь, но слова ее еще долго звучали в ушах Люси. «Даже Айвэн…»

В самом деле, он ведь ничем не отличается от других. Ему тоже нужна любовь. Но он не умеет любить, он не знает, что такое быть любимым. Он не позволит ей любить себя. Люси знала, что в отличие от всего прочего, вроде хороших манер и правильного произношения, любви научить нельзя. Ребенка еще можно – но не взрослого мужчину.

По щекам ее покатились жгучие слезы, но она тут же стерла их. Не стоит мучить себя мыслями о том, что могло бы быть. Надо радоваться тому, что у тебя есть.

Люси снова положила руку на живот.

– Я буду любить тебя, Айвэн. Я буду любить твоего ребенка. Я подарю ему такое детство, которого не было у тебя, я подарю ему любовь и счастье.

Она знала, что будет хорошей матерью. Но любящего отца ей не заменить…

Но кто знает, может, Айвэн еще и станет любящим отцом? Да, ее он не любит, но, может, с рождением ребенка он смягчится? А что, если их ребенок – единственная возможность научить Айвэна любить?

Люси стало чуточку легче. Даже если Айвэн отвергнет ее любовь, едва ли он сможет отвергнуть невинное дитя.

Айвэн вернулся в пятом часу утра. Люси знала об этом, потому что высокие напольные часы в холле второго этажа пробили четыре раза буквально за несколько минут до его появления.

Она спала плохо, то и дело просыпаясь. Она переживала за него. Но как только шаги его послышались на лестнице, нетвердые и неровные, ей стало страшно. Он такой непредсказуемый! Она никогда не знала, что ему сказать.

Если бы он был ребенком, она бы окутала его своей любовью и не выпускала до тех пор, пока он не полюбил бы ее в ответ…

Но он уже не ребенок. Он мужчина с раненым сердцем, и рана его так глубока, что он отказывается принять ее любовь. К тому же он умеет делать больно. Она не сомневалась, что ему ничего не стоит разбить ей сердце.

Люси лежала не двигаясь, напрягая слух. Занавески зашевелились, впуская в комнату прохладный ночной воздух. В саду пропела какая-то ночная птица. В коридоре прозвучал приглушенный голос:

– Вам помочь, милорд?

– Я и сам знаю дорогу!

– Да, сэр, но…

– Отправляйся спать, Симмс.

Ручка повернулась, и в комнату пробилась тонкая полоска света. Когда дверь закрылась, спальня вновь погрузилась во тьму, но Люси чувствовала присутствие Айвэна, словно видела его в темноте.

От него пахло виски. Видимо, он пил с друзьями. Боже, неужели он пьян?!

Внезапно раздался глухой удар, звон и приглушенное ругательство:

– Черт побери! Понаставили тут!

Все ясно. Он споткнулся о ее полусобранный чемодан и чуть не упал. Приподнявшись на локтях, Люси всмотрелась в темноту. Фигура Айвэна темнела едва заметным пятном. Но вот он подошел к кровати, и она поняла, что он действительно пьян.

– Не притворяйся! Я знаю, ты не спишь, Люси. На что это я натолкнулся? Ты ловушку для меня поставила? Чтобы знать, когда я приду?

Он говорил раздраженно, и ее надежды, какими бы слабыми они ни были, тут же улетучились.

– Это чемодан, – резко ответила она. – Я возвращаюсь домой.

– Домой? – Он хохотнул. – Ты уже называешь Уэсткотт-Мейнор своим домом? Быстро ты освоилась в роли графини!

Люси сжала зубы.

– Я ненавижу этот титул. А твой Дорсет я назову своим только после смерти. И этот дом тоже. Я возвращаюсь к себе. Я возвращаюсь в Сомерсет.

Он возвышался над ней, как башня, а когда он наклонился, она натянула простыню до самого подбородка. Но разве может тонкая ткань приглушить стук ее сердца? Он разъярен, это ясно. Люси захотелось убежать, и в то же время ей хотелось крепко прижать его к себе и успокоить.

Только ему ее ласки ни к чему. Как и ее любовь. Этого он хочет меньше всего. Когда Айвэн заговорил, голос его звучал насмешливо:

– Домой? В Сомерсет? Черта с два!

– Ты хочешь сказать, что я не могу навестить своих родственников?

– Я теперь твой ближайший родственник!

– Ты? Ха! Мы женаты два месяца – и всего лишь третью ночь проводим под одной крышей. Если так пойдет и дальше, то я обречена видеть тебя меньше двух недель в год.

– А ты хочешь сказать, что тебе меня не хватает?

Он коснулся ее распущенных волос.

– Ты льстишь себе! – резко возразила Люси и отодвинулась подальше. – Мне не хватает мужа.

– Как это понимать? Тебе все равно, кто твой муж? Лишь бы он был под боком?

– Если бы мне был нужен просто муж, я бы уже давно была замужем. Я искала хорошего мужа! – Она бросила на него сердитый взгляд. – А мне вот попался ты.

На скулах Айвэна заходили желваки. Люси поняла, что задела его гордость, и пожалела об этом. Она вздохнула и покачала головой.

– Извини. Я просто устала. Я не ждала тебя сегодня.

Он долго молчал, затем сунул сжатые кулаки в карманы брюк.

– Готов признать, что у тебя были основания не дожидаться меня. Но я не намерен от тебя отказываться, Люси. И от ребенка. Я собираюсь исполнить свой долг. Если ты и правда хочешь навестить своих, я поеду с тобой. Только я не могу там долго задерживаться – я слишком запустил дела. Так что мне придется вернуться в Лондон. Но после того, как я все здесь утрясу, я заеду за тобой и отвезу тебя в Дорсет. Наш ребенок родится в Уэсткотт-Мейноре. В отличие от его отца, – горько добавил он.

Он ее не бросит! Сердце у Люси чуть не вырвалось из груди от радости. Он собирается жить вместе с ней! Конечно, между ними неизбежно возникнут некоторые трения, но это можно пережить. Все прекрасно. Только вот о ребенке он говорит как-то странно…

Она положила руку себе на живот.

– Я думаю, у нас будет девочка, Айвэн. А может, и мальчик. Тогда он будет маленьким Айвэном, – добавила она с улыбкой.

Лицо Айвэна оставалось бесстрастным, и ей стало горько.

– Мальчик, девочка… – Он пожал плечами. – Какая разница?

– Верно, разницы никакой. Жаль только, что ты вкладываешь в эти слова совсем другой смысл. Я знаю, ты не хотел ребенка, Айвэн. Но ведь от прав мужа ты не собирался отказываться. А они накладывают определенную ответственность. В том числе – заботиться о своем ребенке.