Элизабет Эссекс - Опасность желания

— Адмирал, я полностью в вашем распоряжении.

Тот довольно кивнул:

— Хорошо. Я думаю, ты должен знать, что сейчас идет речь о том, чтобы выдвинуть тебя — ну, то есть тебя уже выдвинули — на посвящение в рыцари. Твоя кандидатура находится на рассмотрении у его величества. В особенности Нельсон восхваляет твое мужество и бесстрашие, хотя, конечно, не он один обратил на это внимание.

Хью был очень удивлен и даже немного разочарован. Его дед-шотландец перевернулся бы в гробу, узнав, что внук стал английской версией джентльмена. Однако он гордился бы всем, чего Хью сумел добиться самостоятельно. Но сэр Чарлз явно давал понять, что повышение по службе и рыцарство будут ждать его только после выполнения того сомнительного задания, которое он собирался ему дать. Хью чувствовал, как губы сами собой расплываются в улыбке. Наконец-то его ждет работа.

Они шли по недавно замерзшей земле парка, и тон сэра Чарлза стал более строгим и тихим, что особенно ощущалось теперь, когда на них падал легкий снег.

— Ты, должно быть, заметил, что я хочу поговорить с тобой один на один, — сказал он, указав на окружавшее их пустынное пространство, — и сообразил, что было бы лучше, если бы нас никто не услышал.

— Никто в Адмиралтействе? — спросил Хью, оглянувшись на здание, являвшееся бастионом стойкого патриотизма.

Сэр Чарлз кивнул. В этот момент он выглядел старым и измученным заботами.

— Когда страна втянута в войну с Францией, может показаться, что Адмиралтейство является самым безопасным местом из всех прочих, однако, боюсь, это не так. Мы пройдем еще немного и, поскольку твоя нога, без сомнения, болит, вернемся обратно, чтобы встретиться с… штаб-офицером армии.

— Сэр? — Хью охватила тревога. Он был честным человеком, получал приказы и исполнял их, однако по тону адмирала понял, что встреча эта будет с человеком не очень приятным. Речь, безусловно, шла об армейском штаб-офицере, не имеющем официальных функций. Люди такого типа обычно работают с осведомителями в темных аллеях и подворотнях. Хью предпочел бы провести корабль через гавань, полную подводных мин, нежели встретиться с подобным субъектом.

Адмирал кивнул:

— Это, без сомнения, дело военно-морского флота. Однако наши коллеги в армии чувствуют себя… спокойнее, принимая в нем участие. Они прислали своего представителя.

Хью предположил, что участию представителя предшествовало жесткое сопротивление. Однако он промолчал и продолжил внимательно слушать.

— Ты знаешь, что я ушел из комитета Адмиралтейства. Сейчас первым лордом Адмиралтейства является граф Спенсер, а лордами-заседателями — его близкие друзья из Кембриджа. Однако он обратился ко мне, не принимающему участие в жизни комитета, с просьбой вмешаться и прекратить серьезную утечку информации.

Хью почувствовал, как кровь стынет в жилах, ведь последствия подобного были непредсказуемы.

— Ценные секретные данные, связанные с государственной тайной, а точнее, то, что должно было быть секретной информацией, систематически похищаются. Причем здесь, в здании, где честь и преданность каждого человека не должны подвергаться сомнению! — Лицо адмирала покраснело от еле сдерживаемой ярости. — Это недопустимо!

— Боже… — Хью тихо выругался. — Это же предательство! У вас есть подозреваемый?

Адмирал Миддлтон сурово взглянул на Хью:

— Я получил список перехваченных сообщений из военной разведки, также мне известно время, когда это происходило. Я немедленно сопоставил данную информацию с датами заседаний комитета.

— Неужели… один из лордов-заседателей?

— Да. В комитете их семеро. Все занимают очень высокое положение как в правительстве, так и в обществе.

Так вот почему сэр Чарлз просил именно его. Он знал, что Хью нет никакого дела ни до социального, ни до служебного положения чиновников. Военно-морской флот научил, что все, что имеет значение, — это достоинство и характер.

— Но ведь это не один из лордов военно-морского флота?

Адмирал хмуро покачал головой:

— Я охотно отбросил бы такую возможность, ведь они знают все последствия подобного положения дел так же хорошо, как ты и я. Но как бы я ни хотел этого, было бы более чем глупо считать, что совершить такое мог только гражданский политик[1].

— Вы хотите, чтобы я узнал, кто именно за все это несет ответственность?

— Да. Прежде чем произойдет следующее официальное заседание коллегии, ты должен найти изменника и, связанного и готового к повешению, привести к графу Спенсеру. Я хочу, чтобы все прошло тихо. Никакая другая часть правительства не должна быть втянута или извещена о том, что происходит.

Хью прекрасно понимал последствия предательства такого масштаба. Даже меньшие скандалы приводили к падению правительств.

— Этот представитель армии знает о моем участии?

— К сожалению, да. Я бы очень хотел, чтобы вся эта история не покидала военно-морского ведомства, но министров нужно было успокоить. Пришлось привлечь специальных штаб-офицеров. Но я ничего не сказал им о своих подозрениях в отношении лордов-заседателей. — Адмирал и капитан вернулись на лестницу. — Они прислали майора Росторна. В армии двадцать лет. Большую часть времени служил в Индии. Сейчас ты с ним познакомишься.

Майор Росторн оказался бледным человеком средних лет, окруженным ореолом собственной важности. Если Индия и оставила на нем какой-то отпечаток, то он хорошо это скрывал. Он выглядел как любой правительственный офицер, выходец из хорошей семьи, а не как закаленный ветеран, чего ждал Хью. Взгляд армейского представителя был проницательным, но понимания в нем не было. Политик. Хью никогда не любил представителей политических кругов, однако, наученный жизненным опытом, чувства и мысли держал при себе.

— Майор Росторн — капитан Макалден, — представил их друг другу Миддлтон. — Капитан Макалден будет заниматься этим делом.

Росторн поднял брови и медленно оглядел Хью. Тот не стал ему мешать, предпочитая не сводить глаз с адмирала Миддлтона. Пусть Росторн знает, что он моряк и верен адмиралу.

— А у капитана Макалдена есть опыт решения такого рода… деликатных дел?

Напыщенный ублюдок.

— Да. — Адмирал сделал вид, что не заметил язвительного тона майора. Он прекрасно умел играть в эти игры. — Вы все поймете, прочитав доклады о событиях в Акре.

— Мне известно, что капитан использует в своей работе уличную шантрапу, рожденную в мире преступности. Но ведь Лондон — не обнесенный стеной, осажденный город с толпой голодных одичавших беспризорных.

А этот напыщенный человек, оказывается, умеет добывать информацию: каким-то образом он уже узнал о делах Хью. Но майор не прав. Видит Бог, в Лондоне тоже полно уличных мальчишек, хитрых и быстрых, чья жизнь — сплошная борьба с нуждой.

Адмирал чувствовал то же, что и Хью.

— Одичавшие или нет, в Лондоне тоже есть беспризорные. Один из этих маленьких дьяволят стащил у меня шесть серебряных пуговиц, когда я садился вчера в экипаж. Срезал их одним движением ножа, я даже не сразу заметил!

Вот оно. Теперь Хью прекрасно знал, что он будет делать. Еще пять минут назад он посмеялся бы над безрассудством этой затеи, но сейчас все приобрело смысл.

— Нет, — настаивал Росторн, — я уверен, что капитан Макалден — компетентный и отважный командир боевого корабля, однако такого рода дела вы должны оставить нам. У нас есть достаточный опыт в решении подобных проблем. Мои люди…

— Адмирал Миддлтон, я понял задание. — Хью поклонился адмиралу и обернулся, равнодушный и послушный, чтобы отдать честь и Росторну, хоть и был старше его по рангу. — Майор.

Майор считал себя настолько важным, что не заметил этой любезности.

— Послушайте, я не хочу спорить, но это наша юрисдикция. Мы не потерпим дальнейшей утечки информации.

— Я прекрасно вас понимаю, майор. Вы можете считать, что вопрос решен. Адмирал Миддлтон.

— Капитан Макалден. — Адмирал пожал его руку. — Поговорим снаружи.

Они вышли из кабинета.

Как только они дошли до входных дверей, Хью спросил:

— Лорды-заседатели… Ваш служащий предоставит мне список?

— Он у меня есть. Я лично его запечатал. — Миддлтон протянул ему конверт: — Вся информация, какая у меня имеется. На каждого из них.

— Спасибо. Нужно ли держать вас в курсе во время расследования?

Миддлтон сделал предупреждающий жест:

— Нет-нет. Делай, что сочтешь нужным. Я не хочу слышать ни о каких деталях — будем считать, что этого разговора не было. — Он криво улыбнулся. — По крайней мере до успешного выполнения задания.

— Сколько у меня времени?

— По возможности… чем меньше — тем лучше. Самое большее — две недели. Это нужно сделать, Хью.

Сэр Чарлз никогда раньше не называл его по имени.

Он протянул адмиралу руку:

— Даю вам слово, сэр. Немедленно приступаю к выполнению.

Хью попрощался и похромал вниз по мраморной лестнице, а потом вдоль по улицам, не обращая внимания на холод и снег. Он думал об Акре, о жаре и нищете… и о лицах детей.

Джентльмен, который, хромая, вышел из Спринг-гарденс на Кокспер-стрит, принадлежал как раз к тому типу людей, которых хотелось встретить, если попадалось мало пьяных. Крупный мужчина, очень усталый: волны усталости исходили от него, как пар изо рта в морозном воздухе. Он хромал — с трудом наступал на левую ногу, но шел без трости. Пока все хорошо. Трость — это то, чего всегда нужно опасаться. Он явно джентльмен. На нем хорошая одежда, однако он не чувствовал себя в ней комфортно. Слишком новая. По предположению Меггс, это был деревенский житель, недавно приехавший в город.

Меггс тяжело вздохнула, взяла корзинку в другую руку, подмигнула Тимми и отправилась навстречу мужчине.