Конни Брокуэй - Опасность и соблазн

Нет, она и сама в точности не знала, чего ожидала, но, во всяком случае, не такого мучительного молчания. Да, ей приходило в голову, что после вчерашнего им придется преодолеть некоторую неловкость, прежде чем они смогут вернуться к прежним дружеским отношениям. Дружеским? Она сильно сомневалась, что их отношения можно назвать таковыми, — но назвать их приятельскими… вполне допустимо. Однако с тех пор как они выехали из монастыря, Кит вел себя так, как если бы она была незнакомым человеком, общение с которым приходится терпеть, но никак не поощрять.

— Не бойтесь меня, — наконец нарушил он молчание.

— Я не боюсь, — сказала она. Кейт ждала от него любых слов, но только не этих. Хотя он и спровоцировал поцелуй, он же его и прервал. И именно поэтому она поверила, что он доставит ее в Клит.

— Я никогда не стану набрасываться на вас… черт побери! — выпалил он. — Почему вы должны мне верить? Я ведь уже нанес вам оскорбление, верно?

— Конечно, вы не станете на меня набрасываться, — спокойно отозвалась она. — Вы ведь джентльмен.

В ответ он только рассмеялся:

— Я не джентльмен, мэм. Я — ублюдок шотландской шлюхи. — Кейт увидела боль в его глазах, увидела, как он старается побороть ее.

— Мне очень жаль.

Кит покачал головой в злом отчаянии:

— Мне не нужна ваша жалость. Я хочу, чтобы вы видели вещи такими, какие они есть, а не обольщались сказками выживших из ума стариков, которые уже не могут отличить правду от воображения.

Кейт покачала головой:

— Настоятель вовсе не выжил из ума, и мне кажется, он прекрасно сознает, что реально и что нет.

— Тогда жаль, что он не научил меня этой проницательности, — отозвался Кит.

— Он рассказал мне о вашем происхождении.

Кит вздохнул:

— Вот как? Позвольте мне высказать предположения. Он рассказал вам, что мы сыновья последних могущественных вождей шотландских кланов.

Кейт кивнула.

— И хотя наше появление на свет могло быть незаконным, мы все равно истинные наследники Северного нагорья. Храбрые воины с древней кровью в жилах.

— Да, именно так и сказал тогда настоятель.

Во взгляде, брошенном на нее Китом, было что-то похожее на жалость.

— Когда мы пришли к нему, он заявил нам то же самое. Но это всего лишь сказки для маленьких детей, которые рассказывают, чтобы сделать этот суровый мир немного приятнее.

Нет. Настоятель говорил не только серьезно, но совершенно спокойно и уверенно.

— Я вам не верю, — упрямо сказала Кейт.

— Я не джентльмен, миссис Блэкберн. Я всего лишь сын своей матери. Запомните это на будущее, когда вам захочется приписать мне высокие побуждения.

— Кого вы пытаетесь наказать? — спросила она. — Меня — за то, что я поверила настоятелю? Или себя — за то, что вы ему не верите?

Некоторое время он ехал в напряженной позе, сжав челюсти.

— Кит, — позвала она, потому что ей не нравилось выражение мрачной пустоты в его глазах. — Вы не должны…

— Следите за дорогой, нет ли там путников. Мы подъезжаем к побережью.

Никаких путников на дороге не оказалось.

Час шел за часом. Кит отвечал на ее вопросы кивками головы. Когда же говорил — а это случалось довольно редко, — то обращался к ней чопорно, и было совершенно ясно, что теперь он старается увеличить дистанцию между ними.

Они въехали в зелено-голубые заросли сосен, и сырой запах перегноя долины сменился бодрящим запахом хвои. Ближе к сумеркам Кит заметил крестьянскую хижину и подъехал к дверям.

— Подержите поводья, пока я схожу туда.

Он отдал ей поводья и исчез в доме. Вскоре Кит вернулся и, на мгновение прикоснувшись к Кейт, помог ей сойти на землю. Она вошла в низкую дверь и увидела, что он уже развел огонь под дымовым отверстием в потолке. Он не вошел следом за ней, а когда она повернулась, то увидела, что он выпряг Дорана и взнуздал его.

— Что вы делаете?

— Хочу осмотреть окрестности, — ответил Кит.

— Какие? — спросила она.

— Немного дальше по дороге. Я уже не уверен в направлении. Проеду немного и посмотрю, узнаю ли я здесь что-нибудь.

Это была явная ложь. Как мог он знать об этой усадьбе, если бы не знал местности? Но прежде чем Кейт успела высказать свое замечание по этому поводу, он ухватился за гриву Дорана и уселся верхом без седла. Потом посмотрел на Кейт, и она поняла, что глаза ее выдали то, что было у нее на душе, — ее застарелый страх перед предательством.

С приглушенным ругательством Кит протянул руку и грубо обхватил ее подбородок.

— Не смотрите так, — хрипло сказал он. — Обещаю, что вернусь. Обещаю, что с вами ничего не случится, пока меня не будет.

— А если я попрошу вас остаться, вы останетесь?

На лице его выразилось страдание.

— Я дал клятву, что буду делать то, о чем вы попросите, да?

— Да. Так вы останетесь?

— Я сделаю все, о чем бы вы ни просили.

— Вы останетесь?

Пролетело мгновение.

— Да.

Она кивнула с серьезным видом:

— Тогда я не буду просить.

Он коснулся каблуками боков мерина и ускакал.

В очаге догорали угли, когда Кейт проснулась. Она уставилась неуверенным взглядом в почти полную темноту — в хижине не было окон. Снаружи заржала лошадь, и Кейт услышала мужской голос, успокаивающий ее, — голос был низкий и усталый. Макнилл.

Она не сомневалась, что он вернется. Ни минуты. Даже когда огонь почти догорел, и ветер завел свой заунывный шепот, и темнота опустилась с неба, как погребальное покрывало. Он все время был рядом, следил за хижиной. Кейт его не видела, но ей этого и не требовалось. Она просто знала.

Она услышала, как скрипнула дверь, и приоткрыла глаза. На мгновение он задержался, вырисовываясь силуэтом на фоне усеянного звездами неба. Потом дверь, щелкнув, затворилась, и комната погрузилась в полную темноту. Кейт услышала, как затрещал огонь, когда Кит подбросил в него дров. Она устроила голову поудобнее и посмотрела на Кита из-под прикрытых век.

Он сел у огня спиной к стене, согнув колени, положив на них руки и свободно свесив пальцы. Он смотрел на нее. Его глаза освещались время от времени вспышками в очаге, малиновые всполохи играли на его непреклонном лице. Кит напоминал какого-то древнего кельтского короля.

А может, так оно и было, подумала Кейт в дремоте. Такой суровый, грозный и красивый. Ожившее славное прошлое.

— Макнилл!

— Спите дальше.

— Макнилл, — повторила она сквозь дремоту, — вы верите в привидения?

Она уже почти уснула, когда услышала его ответ откуда-то издали, и голос у него был тихий и удрученный.

— Да. Да, Господи Боже ты мой!

Наутро Кейт, проснувшись, обнаружила, что в хижине никого нет. Она торопливо встала, вышла и увидела, что Кит ждет рядом с повозкой.

— Доброе утро, — сказала она.

В ответ он протянул ей яйцо, сваренное в мешочек, и кусок хлеба, извлеченные из корзины, которую монахи дали им в дорогу. Когда она протянула руку за едой, лист бумаги, на котором она делала свои записи, выпал у нее из кармана и упал к ногам Кита. Она торопливо наклонилась за ним, но Кит опередил ее.

Он поднял листок и прочел:

— «Достоинства репы как главного продукта на кухне». — Он резко вскинул голову. — Что это такое?

— Книга, которую я пишу, — пренебрежительно ответила Кейт. — Я уверена, что найду того, кто захочет ее издать.

— О чем же эта книга? — В голосе его звучала язвительность. Он явно пребывал в дурном настроении.

— Я пишу книгу о том, как нужно изящно опускаться по социальной лестнице.

Кит замер.

— Так вот почему вы меня расспрашивали?

— Нет!

— Вы использовали меня? — Он бросил взгляд на лист бумаги и прочел: «Разбойник: предостерегающее описание его окружения и товарищей».

— Ну возможно, до некоторой степени, — тихо ответила Кейт. — Но вы напрасно видите дурное в том, что является всего лишь пробой пера.

— Ага! Понятно, — сказал он. — В таком случае прошу извинить меня за то, что я позволил себе непозволительное возражение. Право, если я могу и дальше быть вам полезным в исследовании сознания низших классов, пожалуйста, не стесняйтесь.

Кейт задумчиво посмотрела на него:

— А знаете, мне действительно хочется выяснить кое-что…

— Это была ирония, мэм, — сердито сказал Кит.

— Я так и поняла, — солгала Кейт.

Последовал короткий недовольный смешок, и Кит снова принялся запрягать Дорана. Спина у него была напряженная. Закончив, он молча усадил ее в повозку.

Значит, сегодня повторится вчерашнее молчание? Ну и прекрасно! Если он не желает иметь с ней дела, то ей только и остается, что пойти навстречу его желанию. Какая-то гордость у нее еще осталась.

Скоро она будет далеко от него и никогда больше его не увидит. На самом деле Кит правильно поступает, что отдаляется от нее. Право, он выказал гораздо больше рассудительности, чем она.

Ей нужно обдумать свое дальнейшее поведение, необходимо смотреть в будущее. Завтра в это время она уже будет подъезжать к замку. При этой мысли ее охватило беспокойство. Несколько лет назад маркиз смотрел на Кейт благосклонно. Он так часто танцевал с ней, что на это обратили внимание, а один раз даже сопроводил ее к столу.

Их немногочисленные друзья шептались, что он вот-вот начнет за ней ухаживать официально. Но хотя эта ни на чем не основанная вера в ее привлекательность была весьма лестной, Кейт все прекрасно понимала. Она принадлежала к сельскому дворянству, а он был маркизом. Браки между людьми, стоящими так далеко друг от друга на ступенях общественной лестницы, не заключаются. Но он действительно флиртовал с ней, осторожно, осмотрительно, искренне, не пробуждая, однако, ложных надежд.

Кейт рассчитывала, что он с удовольствием вспомнит те недолгие недели, когда круги, в которых вращался каждый из них, частично соприкасались. Увидит ли он в ней ту оживленную молодую девушку, которой она была когда-то? Или он найдет только очередную просительницу, взывающую к его щедрости? Кейт поправила волосы.