— Для кого?

— Не знаю, но я не единственная леди в поместье, которая играет на фортепиано. Возможно, кто-то из маленьких джентльменов решил таким образом пошутить, не имея в виду кого-то конкретно. Маленьким джентльменам простительны такие выходки.

— Возможно, — согласился Хантер.

— Я предполагаю, вероятность; что кто-то явится с признанием, небольшая. — Она резко выдохнула. — Уит видел следы молотка?

Хантер покачал головой:

— Он осматривал сиденье, не ножки.

— Это будет слишком, если я попрошу не говорить ему об этих следах? Он склонен…

— К чрезмерной опеке? — закончил он за нее.

— Не описать словами!

Он нахмурился, потом пожал плечами и встал:

— Не вижу смысла говорить ему сейчас.

— «Сейчас» оставляет возможность рассказать ему позже.

— Думаете?

Его брови взлетели вверх в притворном изумлении.

Она закатила глаза:

— Вы, по крайней мере, пообещайте, что не скажете ему, не предупредив сначала меня.

— Это я обещаю.

— Спасибо. — Она изучала его пару секунд. — Вы не так склонны опекать, как он. Такой же своенравный, но не чрезмерно опекающий.

— Я не ваш брат.

— Да уж.

Конечно, он не был ее братом, и то, чего она хотела от Хантера, было далеко от сестринских желаний. Она хотела подтащить свой стул ближе к нему, пока их колени не соприкоснутся, взять его за руку и… Нет, нет, это было не то. Прикосновения коленей и ощущения своей руки в его руке было недостаточно. Чего она действительно хотела, так это упасть в его объятия, положить голову ему на плечо и притвориться, что происшедшее за последние полчаса было всего лишь дурным сном. После этого она бы подняла к нему лицо и прикоснулась губами к его губам. Она хотела целовать его до тех пор, пока не почувствует возбуждение, как в бальном зале. Возможно, она смогла бы убедить его позволить ей развязать его галстук. Ей очень хотелось узнать, какая на ощупь кожа под…

— Не здесь, Кейт.

Она почти не слышала, что сказал Хантер. Однако она заметила движение его губ.

— Простите? — пробормотала она и увидела, что его губы растянулись в дьявольской улыбке.

— Сейчас не время для того, о чем вы думаете.

Это замечание оторвало ее от мечтаний. Она заставила себя поднять глаза и обнаружила, что он наблюдает за ней со знакомым блеском в глазах.

О господи! Он точно знал, о чем она думала. Она открыла рот, собираясь притвориться равнодушной, но в последний момент передумала. Они бы оба знали, что она лжет.

— Прошу прощения, — мягко сказала она вместо этого, и почувствовала, как румянец заливает ее щеки.

— Прощение сделает меня лицемером.

— О! — Уверенная в том, что сейчас ее щеки уже пылают, она заерзала на стуле. — Понятно.

— В следующий раз. — Это прозвучало немного грубовато. — По-моему, мы обсуждали вашего брата.

— Точно. — Она прочистила горло, как можно тщательнее стерла картины поцелуев с Хантером — на самом деле не так уж тщательно — и попыталась вспомнить, что намеревалась сказать. Что-то о чрезмерной опеке Уита. — Точно. Вы не так склонны опекать, как он. Ну, вы опекаете, но не настолько же. Вы…

Она хотела сказать, что, по ее ощущениям, он больше верит в нее и ее талант, но это было бы и глупо, и довольно зло по отношению к Уиту. Она знала, что Уит верит в нее, но, в отличие от Хантера, он никогда не попросил бы ее участвовать в расследовании делишек шайки контрабандистов и, тем более, не стал бы говорить с ней о распутниках. А если бы он обнаружил следы молотка на ножках скамьи, он бы скрыл эту информацию от нее и искал бы виновного сам.

— Уит хочет соорудить вокруг меня этакий кокон, — продолжила она. — У него добрые намерения, и я не виню его, разве что когда он становится чересчур властным, — уточнила она. — Но мне неприятно, когда со мной обращаются так, как будто я могу разбиться при малейшем прикосновении.

— Наверно, иногда приходится принуждать, но я не хотел бы принуждать вас.

— Это всего лишь сломанная скамья, — напомнила она ему. Она чуть наклонилась, чтобы посмотреть на обломки за ним. — Бедный лорд Брентворт! Сначала ваза, теперь это. Если так и дальше пойдет, Поллтон-Хауе будет лежать в руинах ко времени моего отъезда. Я никогда больше не получу от него приглашения.

— Он не винит вас за это.

— Но должен — за вазу. Если вы не…

— Я хорошо помню, что приказал вам не говорить ему.

— Да, — согласилась Кейт, слегка улыбнувшись. Она глубоко вздохнула и встала. — Мне нужно вернуться в гостиную. Я пообещала маме, что не буду прятаться слишком долго.

Он предложил ей свою руку, очевидно, чтобы проводить ее туда, но она покачала головой:

— Лучше, если мы придем не вместе. Нас обоих не было в гостиной некоторое время. Люди будут шептаться.

Когда Кейт ушла, она подумала о том, скоро ли придет время, Когда их уже не будут беспокоить сплетни. В конце концов, он ухаживает за ней… не так ли? Он разыскивал ее, преподносил подарки — ну хорошо, подарок — и украдкой целовал, когда никто не видел. Что же это, если не ухаживания? Нетрадиционные, безусловно, но, тем не менее, ухаживания.

Странно, что она раньше не видела все это в таком свете. Две недели назад она бы посчитала еще более странным то, что будет радоваться, осознав, что внезапно за ней стал ухаживать мистер Эндрю Хантер. И опять же, две недели назад она не знала, что его зовут Эндрю.

«Эндрю», — произнесла она про себя и покачала головой. Это имя ему действительно шло меньше, чем Хантер. Однако если женщина, возможно, заинтересована в том, чтобы однажды стать миссис Хантер, ей надо привыкнуть к этому имени…

Она слегка задела ковер парадного зала и решила, что женщине, которая только что упала на пол в комнате, полной гостей, нужно больше внимания уделять тому, что она делает. Последнее, что ей было нужно, — выставить себя на посмешище еще раз.

Сунув руку в карман, она почувствовала холодную и успокаивающую тяжесть своих новых часов. Она резко выдохнула, расправила плечи и направилась в гостиную, ощущая кончиками пальцев размеренное тиканье часов.

Хантер перевернул страницу книги, которая была ему совершенно неинтересна и которую он не собирался читать. Он даже не собирался идти в библиотеку. После того как Кейт ушла из музыкальной комнаты, он направился в свою спальню, думая выпить в ожидании подходящего для возвращения в гостиную момента. Он уже прошел полпути, когда услышал, как позади него тихо открылась дверь и кто-то легким шагом последовал за ним по коридору. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы убедиться, что это мисс Уиллори. Девушка наблюдала за ним весь вечер с коварным блеском в глазах.

Очевидно, она наблюдала за ним и строила коварные планы с момента своего приезда, но блеск в глазах прежде не был таким явным, как в последние несколько часов. Он также заметил в ее взгляде напряжение и предвкушение. И преждевременно разгорающееся пламя победы.

Он намеревался погасить это пламя до конца вечера. С этой целью он и направился не в свою комнату, а в библиотеку. Он толкнул дверь, взял первую попавшуюся книгу, сел в удобное кресло рядом с камином и стал ждать начала представления.

Ожидание не затянулось.

Мисс Уиллори вошла в библиотеку и закрыла за собой дверь. Она сделала несколько шагов и, притворившись, что вздрогнула от неожиданности, покраснела:

— О, мистер Хантер, я вас сразу не заметила.

— Разве?

— Нет, я думала, вы уже пошли к себе.

— А я думал, что вы все еще в гостиной.

«Ложь за ложь», — мелькнула у него мысль.

Мисс Уиллори изящно пожала плечами и прошла вглубь комнаты.

— Разговор быстро меня утомил. Столько беспокойства по поводу какой-то скамьи и неуклюжей… В конце концов я решила, что будет приятнее почитать что-нибудь легкое. Кажется, вы того же мнения.

Он проигнорировал ее последнее замечание и рассеянно махнул рукой на полки книг позади нее:

— Уверен, вы найдете что-нибудь для себя.

Несколько секунд она делала вид, что внимательно рассматривает книги на полках, а он делал вид, что читает.

При других обстоятельствах он бы нашел ее преследования забавными. Меньше чем год назад она еще смотрела на него, как миссис Кинси миссис Любек на веранде, — осуждающе поджав губы. Как разительно изменилось отношение к нему этой женщины вследствие перемены фортуны. Через несколько недель после того, как ее отец потерял огромные деньги в результате неудачного предприятия, мисс Уиллори стала краснеть и смущенно улыбаться в его присутствии.

Хантер не мог винить ее за это, несмотря на ее прежнее пренебрежительное отношение к нему. Он понимал, что ею движет отчаяние и искреннее стремление подыскать безопасное место в мире для себя и для тех, за кого она считала себя ответственной. Он мог бы даже посочувствовать мисс Уиллори, которая пыталась спасти семью от полного разорения. Мог бы, если бы не подозревал мисс Уиллори в причастности к истории со сломанной скамьей.

— Что вы читаете, мистер Хантер?

Мисс Уиллори прекратила свои поиски чего-нибудь легкого для чтения, подошла к нему и стала перед ним.

Он не потрудился даже взглянуть на нее:

— Слишком рано, мисс Уиллори.

— Прошу прощения?

Он мотнул головой в направлении часов на каминной полке:

— Вы рано начали. Ваши подруги не придут сюда по крайней мере еще несколько минут. Учитывая ваше тщеславие, я думаю, вы просили их не слишком затягивать, но им нужно какое-то время, чтобы потихоньку ускользнуть из гостиной и найти нас. Мы можем быть и в бильярдной.

— Я понятия не имею, что вы имеете в виду.

— Разве? — Он пожал плечами и перевернул страницу. — Тогда поступайте как знаете. Я далек от того, чтобы отговаривать прелестную женщину от затеи забраться ко мне на колени, вместо того чтобы выбирать книгу.