Она пожала плечами:

— Наверное, то, что одним кажется скучным, другим представляется образцом устойчивости и постоянства… Надеюсь, вы согласны, что два последние качества вполне положительны?

— Надеюсь, ничего из сказанного мною сегодня не усилило вашего сочувствия к Теннанту настолько, что вы передумали и все же решили ехать с ним кататься? — угрюмо осведомился граф.

Элизабет опустила длинные ресницы и уклончиво ответила:

— Миссис Уилсон подробно рассказала мне о положительных качествах этого джентльмена…

— Значит, вы все же передумали! — неприязненно вскричал Натаньел.

Ясные синие глаза посмотрели на него в упор.

— Может быть.

— Вы ведете себя нелепо…

— Неужели?

От Натаньела не укрылась ее язвительность. Он понимал, почему она так скептически ответила ему. Из них двоих нелепо вел себя именно он. Наверное, все дело в том, что он по-прежнему не знает, как бороться с собственным влечением к ней. А бороться надо по многим причинам, не меньшей из которых является страх вызвать неодобрение тети Гертруды. Поэтому затея сделать Элизабет своей содержанкой едва ли осуществима!

— Может быть, если я поведаю вам печальную историю о том, как мои отец и мать утонули, пересекая Атлантический океан, когда мне было всего семнадцать лет, в вас пробудится такое же сочувствие ко мне? — буркнул он.

— Значит, вот что с ними случилось? — негромко спросила она.

Он склонил голову:

— Да.

— Это настоящая трагедия… — тихо проговорила она, и на лицо ее словно набежала тень.

— Очевидно, все же не такая большая, чтобы заслужить ваше сочувствие, — фыркнул Натаньел.

— У вас есть тетя Гертруда, которая поддерживает вас, а у сэра Руфуса, похоже, нет никого, — заметила Элизабет.

Натаньел снова помрачнел:

— Какая вы мягкосердечная!

— Милорд, я такая, какая есть.

— И своевольная к тому же! Вы любите поступать по-своему!

Элизабет лукаво улыбнулась:

— Да, именно так я живу последние несколько недель!

Натаньел пожалел, что сам не обладает такой свободой выбора. На нем, обладателе графского титула, лежало бремя огромной ответственности…

— В таком случае позвольте мне откланяться! — Он круто развернулся и зашагал к дому.

Гладя ему вслед, Элизабет не могла не восхищаться его статной фигурой… На майском солнышке его волосы приобрели оттенок благородного золота. Густого, шелковистого золота, которое так хотелось перебирать пальцами…

Элизабет тяжело вздохнула, зная, что ее вновь пробудившийся интерес к сэру Руфусу Теннанту пробил еще одну брешь в ее отношениях с графом.

Возможно, это и к лучшему. У них с Натаньелом Торном нет и не может быть никакого будущего, независимо от того, кто она такая — компаньонка его тетушки или леди Элизабет Коупленд. Можно лишь надеяться, что они не расстанутся врагами, когда придет время. Она…


— Я уж думал, он никогда не уйдет!

Элизабет настолько погрузилась в свои мысли о лорде Торне, что даже не заметила, как к ней приблизился еще один человек. Резко вскинув голову, она увидела сэра Руфуса Теннанта, сидящего верхом на Лучике. Тень от шляпы скрывала выражение его бледно-голубых глаз, хотя, судя по его словам, он уже довольно давно следил за ними.

— Как приятно снова видеть вас, сэр Руфус! — воскликнула Элизабет, пряча досаду за напускной теплотой. Ей хватило нескольких мгновений, чтобы понять, что она совсем не рада назойливому поклоннику, хотя он, возможно, сумеет раскрыть некоторые тайны, связанные с гибелью ее матери.

Сэр Руфус ловко спешился и, сняв шляпу, слегка поклонился:

— Я как раз ехал в Хепворт-Мэнор в надежде поговорить с вами. — Он снова нахлобучил шляпу на свою черную шевелюру.

Значит, по пути он заметил Элизабет и графа Осборна, которые вместе гуляли и беседовали… Может быть, сэр Руфус намеренно решил не вмешиваться в их беседу?

— Не сомневаюсь, лорд Торн также обрадовался бы возможности поговорить с вами.

Сэр Руфус презрительно фыркнул:

— Терпеть не могу таких повес и шалопаев, как он!

Элизабет тут же захотелось встать на защиту графа, он вовсе не такой повеса, каким считал его сэр Руфус и каким раньше его считала она.

Тем не менее Элизабет помнила: если она хочет получить от сэра Руфуса ответы на интересующие ее вопросы, она должна завоевать его доброе расположение. Поэтому она решила действовать крайне осторожно.

— Он еще очень молод, сэр Руфус! — с легким презрением в голосе заметила она.

Ей показалось, что сэр Руфус просветлел. Ему понравилось, что Элизабет так небрежно отзывается о красоте и обаянии его более молодого соперника.

— Может быть, поднимемся на вершину холма?

— С удовольствием! — просияла Элизабет, словно забыв, что она только что собиралась возвращаться домой. — Но как же Лучик? — Она погладила серого коня по шелковистому мягкому носу.

— Пока нас не будет, я привяжу его к дереву, здесь ему никто не повредит. — Сэр Руфус сопроводил свои слова действием и зашагал рядом с ней по тропинке. — Мисс Томпсон, я должен извиниться перед вами за вчерашнее, — неуклюже заговорил он, как будто не привык признаваться в том, что и он когда-то бывает неправым. — Вчера вечером я… заговорил не к месту и прошу искренне простить меня, если я вас обидел.

Элизабет натянуто улыбнулась:

— Забудьте об этом, сэр Руфус!

— Я не могу не думать о том, что произошло. — Полуобернувшись, он взял в свои руки ее руку в перчатке. — Очевидно, я задел вас своими замечаниями об Осборне, а мне меньше всего хотелось обидеть вас, Элизабет! — глухо продолжал он.

Элизабет судорожно вздохнула, не уверенная в том, что ей приятно прикосновение сэра Руфуса. Кроме того, ей стало не по себе от жадного взгляда и почти лихорадочного блеска его бледно-голубых глаз.

— Не скрою, вчера мне действительно стало обидно, но я больше не сержусь, — ответила она, мягко, но решительно вырывая руку.

— Я просто хотел предостеречь вас, ведь Осборн в самом деле может воспользоваться своим положением…

— Думаю, лучше всего нам оставить эту тему. Уверяю вас, для меня лорд Торн — всего лишь племянник моей хозяйки, и ничего больше. — Она развернулась и зашагала дальше.

Сэр Руфус вскоре догнал ее. Несколько минут он молчал, а потом вдруг спросил:

— Прекрасная сегодня погода, не правда ли?

Погода, по всей видимости, была куда более безопасной темой, чем Натаньел Торн!

— Да, прекрасная, — рассеянно ответила Элизабет; одно дело — решить, что она должна поговорить с сэром Руфусом при первой же возможности, и совсем другое — терпеть его назойливость. Как же ей заговорить на деликатную тему? Как спросить его о брате?

— Вам нравится Девоншир? — вежливо спросил сэр Руфус.

— Да, здесь очень красиво.

Сэр Руфус остался доволен ее ответом.

— С ним ничто не сравнится!

Элизабет осторожно покосилась на своего спутника.

— А ваши родные тоже предпочитают девонширскую простоту суете и шуму Лондона?

Сэр Руфус сразу помрачнел:

— У меня нет родных.

Элизабет захлопала ресницами с самым невинным видом:

— А мне казалось, будто миссис Уилсон упоминала о вашем младшем брате… — Сердце у Элизабет забилось так громко, что она испугалась, как бы сэр Руфус этого не услышал.

Он стиснул челюсти и стал похож на бульдога.

— У меня был младший брат, — нехотя ответил он. — Несколько лет назад он умер.

— Я не хотела вас огорчить. — Элизабет остановилась и легко коснулась рукой плеча сэра Руфуса, надеясь, что ее сочувственный жест не выдаст досады. Она ведь так и не узнала, сколько лет назад умер его брат.

На виске у сэра Руфуса запульсировала жилка.

— Вы не могли этого знать, — почти беззлобно ответил он.

— Других родственников у вас нет?

— Нет, во всяком случае, близких.

Она кивнула:

— Должно быть, ваш брат был очень молод, когда умер.

Лицо ее спутника снова посуровело.

— Если не возражаете, мне бы не хотелось говорить о нем.

Элизабет очень даже возражала, но понимала, что сэр Руфус еще недостаточно хорошо с ней знаком, чтобы откровенничать о своих родных. Более того, судя по его виду и повадкам, он вообще не склонен делиться с кем-либо подробностями своей жизни — как, впрочем, и всего остального.

— Конечно, — с напускным равнодушием согласилась она; в конце концов, ей не хотелось раньше времени настораживать сэра Руфуса, выказывая интерес к подробностям смерти его брата, а также тревожить его вопросами о связи его брата с некоей замужней дамой. — Мне очень жаль, что я затронула болезненную для вас тему.

Его бледно-голубые глаза словно подернулись пеленой.

— Тема вовсе не болезненная, просто я не вижу смысла в ее дальнейшем обсуждении.

По его тону Элизабет поняла, что настаивать нельзя. Тем не менее она намеревалась вернуться к интересующей ее теме при первой же удобной возможности.

— Кстати, если вы не передумали… Миссис Уилсон разрешила мне завтра ехать с вами кататься. — Она выжидательно посмотрела на своего спутника и заметила, что его бледно-голубые глаза внезапно зажглись торжеством.

— Да, завтра после обеда. Буду с нетерпением ждать нашей поездки!

— Чудесно! — улыбнулась Элизабет. — А теперь мне в самом деле пора возвращаться в Хепворт-Мэнор…

— Уже? — нахмурился сэр Руфус.

— Миссис Уилсон просила меня помочь ей подобрать вечернее платье, — пояснила она с нежностью, пусть и не совсем искренней.

Элизабет провела с сэром Руфусом совсем немного времени, но ей стало не по себе. Она поняла, что с трудом переносит общество этого человека. Ей нужно было лишь узнать о его брате и его позорной смерти, но на сегодня эту тему можно было считать закрытой.