Конни Брокуэй - Опасная игра

Воксхолл-Гарден, Лондон

Июнь 1805 года

– Глядя на вас, маэстро Анджело рыдает сейчас где-нибудь на небесах.

– Кто это сказал? – спросил юный лорд Фигберт, Фигги, продемонстрировавший своим столь же юным спутникам какой-то особенно замысловатый прием, резко развернувшись на каблуках. Прищурившись, он вглядывался в глубину слабо освещенной аллеи Любви в знаменитом увеселительном Воксхолл-Гарден, надеясь разглядеть человека, который только что упомянул имя самого славного фехтовальщика прошлого столетия.

– Я! – Из тени выступил стройный незнакомец, неслышно шагнувший им навстречу. – Я не собирался вмешиваться и хотел молча пройти мимо ... – В мягком голосе угадывался изящный шотландский акцент. Лицо незнакомца все еще было скрыто тенью, и только белые зубы сверкали, когда он говорил. – Но я все-таки живой человек и не могу спокойно видеть подобное надругательство над искусством, которое мне столь дорого.

– Ч-что вы там говорили о маэрстр ... маэстро Анджело? – несколько заплетающимся языком потребовал объяснений толстый Том Баском, который на сегодняшнем маскараде изображал неуклюжую и чересчур волосатую пастушку. – Вы хотите сказать, вам не нравится, как Фигги фехтует?

– Я.не хочу, а говорю, что его ремиз ниже всякой критики, хотя и ... не абсолютно безнадежен.

Все так же неслышно мужчина подошел ближе. Мутный свет газового фонаря, с трудом пробивающийся через густую листву, наконец-то позволил им разглядеть одного из самых красивых мужчин, которых Фигги когда-либо приходилось видеть. Высокий, сильный, гибкий, как хлыст, он, очевидно, не счел нужным наряжаться в костюм, как прочие участники сегодняшнего маскарада. На нем были темные панталоны, голубой жилет и черный сюртук, а шею обхватывал простой белый галстук, заколотый золотой булавкой в виде розы.

Рядом с ним Фигги сразу же почувствовал себя нелепым, поэтому очень разозлился.

– Это костюмированный бал, сэр! – раздраженно заявил он. – Все должны были являться в костюмах. Вы же видите Тома. На самом деле он вовсе не девушка, а я, конечно же, не раджа.

– В самом деле?

Том сердито уставился на шотландца.

– А вы кого изображаете, мистер?

Незнакомец был таким же высоким, как Том, но, пожалуй, немного полегче. Он неторопливо оглядел потное лицо Тома, его толстую талию, затянутую в корсет, пену розовых оборок, закрывающих ноги, и небрежно предположил:

– Возможно, джентльмена?

Рядом стоявшие юноши разразились грубым хохотом, а Том багрово покраснел и потребовал удовлетворения за нанесенное оскорбление. В этом неизвестно откуда взявшемся шотландце было что-то такое, отчего винные пары, окутывающие мозг Тома, начали быстро рассеиваться. Это было что-то, с чем Тому еще не приходилось сталкиваться. Что-то весьма опасное. Смертельно опасное.

– Кто вы? – потребовал он.

– Рамзи Манро. Я владелец Л'Эколь де ла Флер, небольшого зала в районе Уайтфраерс. К вашим услугам, юные джентльмены. – Мужчина слегка поклонился.

– Так вы учитель фехтования? – презрительно усмехнулся Том, протягивая Фигги фляжку, которую извлек из-под оборок.

– Да. Я случайно проходил мимо и услышал, как вы рассуждаете о предстоящем международном турнире. Не собираетесь ли принять в нем участие?

– А если и так, то что? – нахмурился Фигги. – Вам-то какое дело?

– Никакого, просто меня интересует все, что касается фехтования. Услышав ваш разговор, я остановился, а потом увидел, как вы демонстрируете ремиз. Его смог бы отразить и ребенок.

– Надо думать, вы делаете это лучше? – огрызнулся юноша.

Манро пожал плечами:

– Я смогу научить вас делать это лучше:

Почувствовав, что появилась возможность немного развлечься, Фигги ухмыльнулся. Несомненно, он был самым лучшим фехтовальщиком среди всех присутствующих здесь друзей.

– И вы можете научить Тома отбивать мой ремиз?

Манро снисходительно взглянул на толстяка, уточнив:

– Пастушку? Несомненно.

– И любого из них? – Взмахом руки Фигги указал на своих товарищей, пьяно перетаптывающихся вокруг.

– Любого.

Он говорил с такой спокойной уверенностью, что апломба у Фигги несколько поубавилось. Черт его знает! Вдруг ему действительно известен какой-нибудь волшебный прием, которому можно обучить, просто прошептав пару слов на ухо.

«Но, дьявол подери, отступать уже поздно. Не надо было столько пить». С этой мыслью Фигги поднял флягу и опрокинул себе в рот остатки вина. Глотая последние капли, он заметил какое-то движение в конце узкой тропинки, посыпанной гравием. К ним быстрым шагом приближался некто одетый в костюм молодого пажа прошлого столетия.

Фигги следил за ней с облегчением и благодарностью. Именно за «ней», потому что он ни на минуту не сомневался, что под короткими панталонами из алого бархата и тесным камзолом скрывается женская фигура, к тому же весьма соблазнительная. Хотя длинные волосы были убраны под черный берет, а глаза прикрывала черная шелковая маска, спрятать женственную округлость бедер и высокую грудь оказалось невозможно.

Леди это или не леди, не имело особого значения. Женщина, которая без спутника появляется на маскараде в Воксхолл-Гарден, да еще и прогуливается по знаменитой аллее Любви! Это может быть либо скучающая дамочка в поисках приключений, либо профессионалка в поисках новых клиентов, но в том и в другом случае она является вполне законной добычей. Фигги улыбнулся. Приключение обещало стать веселым.

– Вы хотите сказать, – обратился он к Манро, – что можете научить вообще любого?

– Да.

– Даже ее? – Он кивнул на незнакомку.

Та замедлила шаги, а когда оказалась в луче фонаря, ее глаза под маской сверкнули сапфировым отблеском. Надо же! А у нее хорошенькие голубые глазки.

Манро обернулся.

– Женщину? – переспросил он с ленивым пренебрежением. – Нет.

Фигги с облегчением усмехнулся. Теперь, когда незнакомец выставил себя хвастуном, с ним можно распрощаться и заняться гораздо более интересным делом.

– Ну и хорошо, – любезно согласился он. – Лучше я сам научу ее чему-нибудь, что сможет пригодиться ей в будущем.

Друзья расхохотались. Секунду поколебавшись, женщина вдруг резко развернулась и быстро пошла прочь. К счастью, Том успел схватить ее своей огромной ручищей за талию.

– Молодой человек, немедленно уберите руки!

Ее голос оказался низким, спокойным и неожиданно властным. Возможно, если бы Том выпил сегодня немного меньше эля, он бы послушался и действительно убрал руки. Но Том был пьян, очень пьян.

– Не прикидывайся, красотка, – проворковал он. – Мы как раз те, кого ты ищешь.

– Ничего подобного, я ищу совсем не вас! – Незнакомка не пыталась бороться. Она лишь высоко вскинула подбородок и спокойно посмотрела сквозь прорези своей шелковой маски на глупо ухмыляющегося Тома. – Послушайте, – ее голос был немногим громче шепота, – разве вам совсем нечем заняться? Можно, например, поопрокидывать урны или пошвырять камнями в фонари.

– Этим мы занимались вчера, – покаялся Том и вытащил незнакомку на свет.

Фигги почувствовал, как неожиданно напрягся стоящий рядом с ним Манро. На мгновение ему показалось, что тот узнал девушку.

– Господа, – проговорила она по-прежнему негромко, – вы явно приняли меня за кого-то другого.

Часть лица, не скрытая маской, немного порозовела, но в голосе незнакомки не слышал ось никакой тревоги. «Несомненно, бывалая штучка, завсегдатай увеселительных заведений и садов. Ну и чудесно!»

– Нет, дорогуша, – покачал головой один из юнцов. – Мы приняли тебя как раз за ту самую. Райская птичка в поисках веточки, на которую можно присесть.

Женщина и в самом деле походила на соблазнительницу. Ее ноги были длинными и стройными, а ягодицы округлыми. Тесные панталоны обхватывали их таким образом, что воображение мигом дорисовывало то, что было скрыто от взгляда. К тому же кожа у нее была соблазнительной, гладкой и сияющей, а пухлый рот выделялся красиво изогнутой верхней губой.

– Вы ошибаетесь, – повторила она, пытаясь незаметно освободиться.

– Не надо так спешить, – ухмыльнулся Том, притягивая ее к себе.

– Это просто смешно. У меня нет времени, чтобы спорить с мальчишками. Немедленно отпустите меня. – Она вырвала руку.

«С мальчишками? – Фигги сделал шаг вперед, отрезая ей путь к отступлению. – Черт подери! В этом месяце мне исполнится восемнадцать! Я научу ее отличать мужчин от мальчишек!» Кем бы она ни была, маркизой или посудомойкой. Девушке нечего делать на аллее Любви, если она не готова немного поразвлечься. Разве не так? К тому же она была одета таким образом, что никто считающий себя мужчиной не может спокойно пройти мимо.

Фигги отбросил свою шпагу на посыпанную гравием дорожку.

«Я ведь не собираюсь пугать ее или обижать, просто хочу поцеловать эти очаровательные губки ... »

– Я передумал! – Манро неожиданно оказался между ним и девушкой. – Я могу не только научить ее, как отразить ваш ремиз, но даже разоружить вас.

– Что? – моргнул Фигги. Он успел уже забыть о Манро. Он забыл обо всем, кроме жгучего желания поближе познакомиться с этой соблазнительной гордячкой. И он решил непременно это сделать.

– Разумеется, – продолжил тот же изысканно вежливый голос, – если вы не раздумали спорить.

«Раздумал?» Фигги даже замер на месте. У него создалось неприятное впечатление, что Манро сомневается в его смелости.

– Что? Разумеется, не раздумал, – нахмурился Фигги. «С чего бы мне раздумать? Вряд ли кто-то сможет упрекнуть меня в отсутствии решительности».

– И вы достаточно азартны?

Фигги решительно кивнул. Как любой светский молодой человек, он считал себя истинным капитаном Шарпом[1], которому просто временно изменила удача.