Девушка проснулась с мыслью о том, что человек, который поджег ее дом, очень хорошо знал его. Когда повар передал ей, что из кладовой пропали кое-какие продукты, последний кусочек головоломки встал на свое место. И получился портрет Нэнси.

Итак, у нее был ответ, но что с ним теперь делать?

Погруженная в собственные мысли, Миранда сломала печать и развернула лист бумаги. Письмо оказало на девушку такое сильное влияние, что у нее даже перехватило дыхание.

Моя дорогая миссис Фитцгиббон, я намерен лично заняться делом о вчерашнем поджоге, так что вам нет надобности беспокоиться.

Белфорд.

Пока Миранда разыскивала бумагу и перо, у нее дрожали руки, поэтому буквы в этот раз у нее вышли не такие ровные, как обычно. Набросав записку, она наспех запечатала конверт, позвонила Исме и немедленно отослала девушку передать письмо.

Лео закончил завтракать и приказал оседлать лошадь, когда ему сообщили, что конюх только что вернулся с ответным письмом из Грейнджа. Слегка удивившись, так как он не рассчитывал получить ответ, герцог разорвал конверт. Письмо было написано кратко и по существу.

Ваша светлость, как бы великодушно ни было ваше предложение, я вынуждена отклонить его.

Миранда Фитцгиббон.

Лео уставился на только что прочитанные слова, испытывая одновременно недоумение и веселье. Слово «великодушно» было дважды подчеркнуто, так что нетрудно было представить себе выражение прекрасных глаз девушки в тот момент, когда она писала эти слова.

Лео почувствовал, как губы сами собой расплываются в улыбке. Тем не менее, он не мог позволить, чтобы от него отмахнулись, как от назойливого мальчишки. Миранда должна усвоить, что когда Белфорд решает что-то сделать, это не обсуждается.

Лео набросал короткий ответ, а потом поехал в деревню, как и предполагал.


Прошло некоторое время. Миранда оделась и спустилась в библиотеку, чтобы наконец-то написать письмо мистеру Илингу, когда пришел конюх из Ормистона с ответом на ее послание. Когда Исме, на лице которой читалось любопытство, принесла письмо, Миранда разорвала конверт так яростно, как голодное животное раздирает пакет с едой.

Она пробежала глазами написанные твердым почерком строки.

— О-о, — разозлилась девушка, — это уже слишком!

— Плохие новости, мадам? — вытянув шею, поинтересовалась Исме.

Да, плохие, очень плохие. Я написала герцогу о том, что не могу принять его предложение, а он ответил, что не принимает моего отказа. Что за самонадеянный человек! Можно подумать, его касаются мои дела! А еще он говорит, что поскольку является главой семейства Фитцгиббон, я обязана слушаться его. И это его последнее слово! У Исме глаза расширились от удивления.

— Ну, что ж, это еще не конец. Я знаю, кто поджог дом, и сама разберусь с этим человеком. Приведите ко мне этого конюха, Исме, я возьму его лошадь.

— Его лошадь, мадам?

— Да, его лошадь, потому что я не собираюсь идти в деревню пешком. Я поеду верхом. Иди, делай, что тебе велено.

— Вы не хотите послать еще одно письмо, мадам?

— Нет, Исме, не хочу!

— Мне погладить ваше платье, мадам? То, которое вы собирались надеть на вечер у Летбриджей?

— Да, да, Исме, большое спасибо, только приведи мне конюха.

Исме бесшумно закрыла за собой дверь. Прятавшийся в коридоре Пендл немедленно подошел к девочке, как будто специально поджидал ее.

— Все в порядке, Исме? — тихо спросил он. Исме еле заметно кивнула. Она до сих пор испытывала трепет перед дворецким герцога.

— Да, сэр. Во всяком случае, хозяйка выразила желание поехать в деревню на лошади конюха из Ормистона.

Пендл поджал губы.

— А почему она хочет поехать в деревню, Исме?

— Не знаю точно, сэр, но думаю, это из-за того письма, которое прислал ей герцог. Ее очень разозлило первое письмо, а уж когда ей принесли второе, она была в такой ярости, в какой я ее никогда не видела.

С минуту Пендл молча смотрел на девочку своими бесцветными глазами, потом вздохнул.

— Очень хорошо, Исме, возьми лошадь. Другого выхода у нас нет. Если ты не раздобудешь лошадь, она пойдет пешком. Думаю, я знаю, куда она направляется.

Пендл действительно знал это и надеялся, что герцог тоже там будет. На всякий случай он пошлет в деревню третьего всадника. Ну почему он вынужден быть на посылках у двух таких сильных и упрямых личностей? Такое не всякий дворецкий выдержит, даже если этот дворецкий похож на Пеняла.


Дверь домика Нэнси Беннет бесцеремонно распахнулась, впустив внутрь прохладный утренний воздух и посетителя. Нэнси, ожидавшая увидеть кого-нибудь из членов своей семейки, обернулась и уже хотела отругать его, как вдруг осеклась при виде гостя.

В дверях стоял герцог Белфорд, выглядевший безукоризненно в сюртуке и бриджах для верховой езды. Головой он касался потолочных балок.

— Нэнси, ты собралась уходить? Задержись на минутку, мне надо поговорить с тобой.

Его голос звучал почти весело, но его глаза, сверкавшие холодной синевой, понимающе скользнули по остаткам ветчины и сыра. Большую часть продуктов Нэнси съела ночью по возвращении.

Нэнси с опаской наблюдала за герцогом, гадая, не удалось ли ему узнать о ее проделках. Стоило Белфорду взглянуть на женщину, как она почувствовала, что холодеет под его взглядом.

— Ты поступила очень плохо, Нэнси, — проговорил герцог, и хотя в этих слов не было ничего пугающего, его тон внушал страх.

На помощь Нэнси пришла ее всегдашняя бравада.

— Я ничего не сделала, сэр, — обиженно ответила она. — Не знаю, о чем вы.

— Знаешь, Нэнси. К счастью, пожар в Грейндже потушили до того, как он натворил бед.

Злодейка не успела скрыть отразившееся на лице разочарование. Лео, казавшийся огромным в маленьком пространстве комнаты, сделал шаг вперед и Нэнси вынуждена была попятиться. Она взглянула на герцога, как дикий зверь в ловушке, ненавидя своего ловца и боясь того, что он может с ней сделать.

— Я ничего не сделала, — повторила она. — Мне ничего неизвестно о пожаре, да если бы Грейндж и сгорел, мне все равно. Он был моим домом, а теперь там живет эта женщина. У меня столько же прав на дом, сколько у нее. Беннеты живут в Грейндже со времен короля Генриха, а значит… — она сглотнула, потому что Лео приблизился к ней еще на шаг, но не замолчала, — …это значит, что король оставил дом нам, а не Фитцгиббонам. Глаза герцога гневно расширились.

— И поэтому ты пыталась убить миссис Фитцгиббон? Ты в самом деле веришь в эту чепуху?

Нэнси дрожала как осиновый лист.

— Так мне сказал мой отец!

Лео подошел еще ближе и навис над ней.

— Ты правда в это веришь? Король даровал Грейндж моему предку, и у меня есть этому доказательства. Мне кажется, ты совершила этот поступок из собственных жестоких побуждений, а теперь прикрываешься россказнями отца. Все время, пока вы служили моему брату Джулиану, вы делали все, что хотели, а когда миссис Фитцгиббон положила этому конец, ваша семейка решила выместить на ней свою злобу. Не так ли?

Нэнси покачала головой.

— Она должна была уйти, когда я ее об этом просила, — проговорила она, хотя теперь в ее глазах появились чувство вины и страх.

— Ты злая женщина.

— Неправда, — выдохнула Нэнси, — у меня есть право…

У тебя нет никаких прав, — парировал герцог, чувствуя, что с трудом сдерживается. Представив себе Миранду, попавшую в ловушку, взывающую к помощи, которая никогда не придет, запертую в сжимающемся огненном кольце, он испытывал жгучее желание наказать эту женщину. Сделав шаг вперед, он увидел, как зрачки Нэнси расширились от ужаса.

— Миссис Фитцгиббон находится под моей защитой, — проговорил он мягким вкрадчивым голосом. — Ты больше никогда не посягнешь на нее, ты больше никогда даже близко к ней не подойдешь. Никогда.

Нэнси сглотнула. Она быстро закивала головой, грудь ее тяжело вздымалась и опадала, вероятно от страха.

Не причиняйте мне зла, сэр, — взмолилась она.

Как бы герцогу ни хотелось отомстить, не в его принципах было пускать в ход кулаки. Лео постепенно укротил свой гнев. Когда ему удалось окончательно взять себя в руки, он заговорил.

— Ты покинешь эту деревню сегодня, сейчас же и больше никогда не вернешься. А если ты все же вернешься, то я сошлю тебя в такую дыру, где ты сгниешь заживо. Поняла?

Она беззвучно открывала и закрывала рот, а потом просто кивнула.

Улыбка Лео была мрачной.

— Отлично, мы поняли друг друга. А теперь собирай вещи и уходи.

Нэнси потребовалось две минуты.


Дверь домика была распахнута настежь. Миранда помедлила, вытерла о юбку вспотевшие ладони и, поскольку другого выхода не было, нагнулась и вошла внутрь. Ей пришлось сощуриться, потому что там было очень темно.

Единственная комната в доме была грязной и неубранной, среди запахов сырости, дыма и невыстиранного белья ясно прослеживался аромат ветчины.

— Она ушла.

Голос Лео заставил девушку обернуться, и она увидела его сидящего на стуле у окна. Несмотря на темноту, она чувствовала, что его взгляд устремлен на нее. В этот момент солнечный луч скользнул по лицу герцога, и Миранда заметила, что он улыбается той самодовольной улыбкой, которая всегда выводила ее из себя.

— Ушла? — повторила она.

— Я отослал ее прочь и приказал никогда больше не возвращаться. Мне показалось, что высылка будет для нее страшнее тюрьмы. Кроме того, пришлось бы доказывать ее причастность к поджогу, и я не думаю, что вам бы понравилось рассказывать на суде о ваших личных делах. Так же, как и мне. Не волнуйтесь, если она вернется, я приму соответствующие меры, но сомневаюсь, что она на это решится.

— Но я хотела сама поговорить с ней! — воскликнула Миранда.

— Я поговорил с ней за вас, Миранда, можете выкинуть Нэнси из головы.

Он казался таким довольным собой, таким… таким самоуверенным! Точно так же он выглядел, когда предлагал ей взятку и прислал к ней Пендла.