– От него и от вас – да, а вообще-то я бы этого не сказала…
– Я изо всех сил старался вас уберечь, но вы сами сделали эту задачу невыполнимой.
– Знаю, Крестон, и не держу на вас зла. Что сделано, то сделано.
– Куда вы теперь?
– В Швецию. Дейзи столько про нее говорит, что давно пора.
– Одевайтесь потеплее, там собачий холод. Надеюсь, вы будете присылать мне весточки.
– Позже, Крестон, не сейчас.
– Отдохните и наберитесь сил. Пройдет несколько недель – и все это канет в прошлое. Вас ждет прекрасное будущее.
– Если бы можно было, нажав кнопку, стереть наши ошибки, это было бы замечательно, правда? Но такое случается только в книжках. До свидания, Крестон, скорее поправляйтесь!
Миа отложила телефон и раскрыла книгу.
20
– Что ты делал после того, как посмотрел передачу?
– Сначала кружил по квартире, потом, в полночь, не выдержал и набрал твой номер. Не думал, что уже на следующий день ты позвонишь мне в дверь. Как я рад тебя видеть!
– Я примчался так быстро, как только смог. В свое время ты поступил точно так же. – Да, но тогда мне пришлось всего лишь проехать через весь город.
– Хреново выглядишь.
– Ты один или где-то тут прячется Лорэн?
– Вместо того чтобы нести чушь, свари мне кофе.
Артур провел с Полом два дня, и за это время их дружба приобрела прежнюю счастливую безмятежность.
По утрам они спускались к Усачу и принимались спорить. Днем гуляли по Парижу. Пол покупал всевозможные бесполезные вещицы: кухонную утварь, безделушки, одежду, которую не собирался носить, книги, которые никогда не стал бы читать, подарки для крестника. Артур пытался его удержать, но все тщетно.
Два вечера подряд они ужинали в «Кламаде». Артур признал, что кухня там восхитительная, а хозяйка ресторана – само очарование.
За одним из этих ужинов Пол посвятил друга в свой необычный, совершенно безумный проект, которым жил в последнее время. Артур предупредил, что Пол подвергает себя серьезной опасности. Пол прекрасно представлял себе все вероятные последствия, но только так он мог примириться со своим ремеслом и со своей совестью.
– В тот день, когда мы с Юн Хонг увиделись на книжной ярмарке, – объяснял он, – мы долго не могли ничего сказать друг другу. Потом она принялась оправдываться. То, что она сделала, дескать, не причинило и не причинит мне никакого вреда. Благодаря ей я вкусил славы, получил приличный гонорар, а она воспользовалась моим именем, чтобы поведать свою историю. Историю, которую никто никогда не прочтет за пределами Кореи, потому что судьба ее народа никого не волнует. Каждый, по ее словам, получил свою выгоду. Однако для меня была невыносима мысль о том, что я живу за счет ее труда. Признаться, ее смелость и решительность привлекали меня гораздо сильнее, чем деньги. Она во всем мне созналась. Оказывается, она пользовалась своими приездами в Париж для встреч с единомышленниками. Она поклялась, что испытывала ко мне искренние чувства, хотя любит другого человека – узника режима, с которым борется. Ты, наверное, думаешь, что я все ей высказал, но нет, она привела меня в восхищение. А главное, впервые за много месяцев я почувствовал себя свободным. Любовь к ней прошла. И понял я это не из-за встречи с ней, не из-за того, что узнал, а только благодаря Миа. Можешь надо мной смеяться, но в каком-то смысле я сделался таким, как ты: у нас обоих странная способность очаровывать призраки. Прости, я ляпнул какую-то гадость. Лорэн здесь совершенно ни при чем. Когда мы простились, я дал себе слово, что перепишу историю Кионг, открою ее для мира и заодно, может быть, докажу себе, что способен рассказать ее лучше, чем она сама. Мой издатель еще ничего не знает. Могу себе представить выражение его лица, когда он начнет читать мою рукопись! Если понадобится, я буду биться, чтобы он ее опубликовал.
– Ты собираешься открыть ему правду?
– Нет, ни ему, ни кому-либо еще. Ты – единственный, кто знает все. Даже Лорэн ничего не говори.
Под конец ужина к ним присоединилась Дейзи. Они выпили за жизнь, за дружбу и за грядущее счастье.
Артур вернулся в Сан-Франциско. Пол отвез его в аэропорт и торжественно поклялся, что теперь, почти избавившись от страха перед авиаперелетами, он непременно навестит своего крестника, как только допишет роман.
Артур расстался с ним ободренный. Пол был в ударе, ничего, кроме книги, сейчас не имело для него ни малейшего значения.
Пол забыл про отдых и сон. Отвлекался он и то ненадолго, только когда ходил есть к Усачу, а иногда в «Кламаду».
Однажды, когда он беседовал с Дейзи на скамейке, к ним подошел художник с рисунком в руках. Пол долго рассматривал работу: на нем была изображена со спины пара, сидящая на той же самой скамейке.
– Это было прошлым летом. Справа – вы, – объяснил художник. – Скоро праздники, это подарок от меня.
Пол заметил, что, уходя, художник коснулся руки Дейзи, а та в ответ хитро улыбнулась.
Спустя два месяца поздним вечером, когда Пол правил последние строчки своей книги, позвонила Дейзи и настойчиво попросила встретиться как можно скорее.
Пол уловил в ее голосе возбуждение и намек на то, что она получила весточку от Миа.
Чтобы не застрять в пробке, Пол поехал на метро, а на улице Лепик не вытерпел и перешел на бег. Он промчался мимо Мулен-де-Ла-Галет, задыхаясь, весь в поту, ощущая зверский голод и еле дыша истерзанными легкими. Влетая в «Кламаду», он был уверен, что увидит Миа.
Но за стойкой его дожидалась одна Дейзи.
– Что стряслось? – выпалил он, падая на табурет.
Дейзи продолжила протирать бокалы.
– Не собираюсь тебе рассказывать, что недавно с ней говорила, потому что это была бы неправда.
– Не понимаю…
– Если помолчишь, то я поделюсь с тобой тем, что знаю. Но сперва угощу тебя коктейлем, восстанавливающим силы.
Дейзи не торопилась. Сначала она подождала, пока он выпьет коктейль до дна. Напиток оказался крепким, Пол мигом захмелел.
– Серьезная штука! – похвалил он, откашливаясь.
– Этим отпаивали заблудившихся в Альпах горцев, отыскав их после наступления темноты. Так их вырывали из лап смерти и возвращали к жизни.
– Выкладывай все, что знаешь, Дейзи!
– Знаю я немного, но все-таки…
Она подошла к выдвижному ящику-кассе и достала из него конверт из крафт-бумаги. Пол хотел было схватить его со стойки, но она не позволила.
– Подожди, сначала я должна с тобой поговорить. Знаешь, кто такой Крестон?
Пол припомнил, что Миа называла это имя в Сеуле. Речь шла как будто о близком друге, хотя его подлинная роль так и осталась для Пола непонятной. Тогда он даже почувствовал укол ревности.
– Он ее агент, то есть был им, – продолжала Дейзи. – У нас с ним есть что-то общее, только это должно остаться тайной на случай, если все рано или поздно устроится…
– Не пойму, что должно устроиться…
– Помолчи, дай договорить. Понимаешь, мы с ним оба страдаем от пустоты, возникшей после ее исчезновения. Сначала я думала, что он беспокоится о ее финансовых делах, но это было раньше…
– Раньше чего?
– Он объявился вчера вечером. Всегда странно, когда имя обретает облик. Я представляла его совершенно другим, думала, он типичный англичанин в котелке и с зонтиком. Клише нас погубят! Короче, Крестон оказался красавчиком лет пятидесяти, и рукопожатие у него такое крепкое, что пальцы хрустят. Я люблю, когда мужчины энергично жмут руку, это многое о них говорит. Ты тоже из таких, мне это сразу понравилось. В общем, вчера вечером он ужинал один за столиком. Прежде чем заплатить по счету, он дождался, пока опустеет зал. Он правильно поступил: если бы я знала, то отказалась бы принять у него деньги. Я сама к нему подошла, иначе он, быть может, ушел бы, так и не представившись. А поскольку он оказался последним клиентом, я спросила, понравилась ли ему еда. Он помолчал и говорит: «Ваши гребешки великолепны, не зря мне их расхваливали, теперь я понимаю, почему она так любила это место». И протягивает мне этот конверт. Открыв его, я поняла, кто он. Он тоже уже много месяцев не получает от Миа никаких вестей. Она звонила ему всего раз с просьбой продать ее квартиру со всем содержимым. Так и не сказала, куда подевалась. Крестон дождался, пока машины увезут ее скарб, и, по его признанию, сам отправился на аукцион, чтобы все это выкупить. Каждое падение молотка аукциониста превращало его в хозяина какого-нибудь предмета, раньше принадлежавшего Миа. Она была его любимицей. Ему была невыносима мысль, что чужой человек будет сидеть за ее письменным столом, спать на ее кровати. Сейчас мебель и безделушки Миа хранятся на мебельном складе в пригороде Лондона.
– А что в этом конверте? – спросил Пол, дрожа от нетерпения.
– Подожди. Он приехал в Париж, чтобы провести вечер в ее любимом месте. Я не могу его за это упрекать: знал бы ты, сколько раз я смотрела на столик, за которым мы с ней ужинали, на ее скамейку на площади Тертр… Признаться, я сажаю клиентов за ее столик только тогда, когда в зале не остается других свободных мест. Бывает, я даже заставляю людей ждать, а этот столик оставляю незанятым, потому что после ее отъезда ни одного вечера не проходит, чтобы я не мечтала о том, как она войдет в эту дверь и спросит, есть ли в моем сегодняшнем меню гребешки…
Пол не выдержал и без спросу вскрыл конверт. В нем лежали три фотографии.
Снимали издали, скорее всего, с террасы ресторана у Карусель дю Лувр. Видна была очередь посетителей музея у Пирамиды. Дейзи указала пальцем на одно лицо.
– Она умеет становиться неузнаваемой, не тебе об этом напоминать, но Крестон не сомневается, что это она.
"Она & Он" отзывы
Отзывы читателей о книге "Она & Он". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Она & Он" друзьям в соцсетях.