Ода, ситуация улучшается с каждой минутой.

Тайлер услышал шум еще до того, как без пяти восемь вылез из машины. Дикий вой раздавался из дома. Слегка встревожившись — неужели это Лотти? — он прошел к парадной двери и позвонил.

— Привет, вы, наверное, Тайлер. — Высокий мужчина открыл ему дверь и со смиренным видом пожал руку. — Марио. Извините за шум. У нас тут небольшой кризис.

Значит, это ее бывший муж. Переступив через порог, Тайлер последовал за Марио в гостиную и увидел в центре комнаты перевернутую вверх дном огромную коробку из-под «Лего». Лотти, издерганная и все еще одетая в белую майку и джинсы, сидела в одном из кресел и баюкала на коленях сына. Нат рыдал так, будто его постигло большое горе, и, если судить по влажному пятну на майке Лотти, рыдал уже давно. При виде Тайлера он взвыл еще громче и уткнулся матери в шею. На другом конце комнаты Марио расстегивал «молнии» поочередно на всех диванных подушках и рылся в них.

— Что случилось? — Тайлер не удивился бы, если бы выяснилось, что кто-то умер.

Сверху закричала Руби:

— Ее нет и в сушилке.

— Нат потерял свою думку. — В ответ на ее слова Нат зарыдал еще горше. Лотти погладила его по голове. — Ш-ш, ш-ш, малыш, все хорошо. — Она принялась покачивать его и гладить по спине. — Мы ее найдем, не переживай. Ведь она здесь, никуда не делась.

Озадаченный, Тайлер спросил:

— Что такое думка?

— Это маленькая подушечка. Она у Ната с младенчества, он не может без нее заснуть. — Лотти посмотрела на часы и поморщилась. — Боже мой, простите меня, пожалуйста. У меня не было времени переодеться. После того как мы найдем думку, я буду готова через пять минут. Обещаю.

Сверху опять донесся голос Руби:

— И в ванной ее тоже нет.

— Никаких проблем, — успокоил Лотти Тайлер, воздевая вверх руки. Он почувствовал, что сложившаяся ситуация предоставляет ему столь необходимую возможность набрать очков. — Я тоже включусь в поиски. Думка, говорите. Как я понимаю, ног у нее нет, поэтому сбежать она не могла, так?

— Нам известно, что она в доме. — Лотти уверенно кивнула и с благодарностью посмотрела на Тайлера. — Обычно она отыскивается. Нат где-то спрятал ее в укромном местечке, и местечко оказалось слишком укромным.

Итак, думка. Представив бледно-голубую подушечку с атласной оборочкой, Тайлер мягко, но настойчиво проговорил:

— Послушай, Нат, давай снарядим поисковую партию. Было бы здорово, если бы ты дал нам хоть какой-нибудь ключ к разгадке. Например, где ты в последний раз видел ее?

Содрогаясь от рыданий, Нат сквозь всхлипы выговорил:

— Н-н-на п-подоконнике, т-т-там. — И указал на окно.

О черт. Только не это.

Почувствовав себя скверно — Господи, ему никогда в жизни не было так скверно, — Тайлер настороженно осведомился:

— А… а какого цвета… эта думка?

Лотти, которая все еще пыталась успокоить своего обезумевшего от горя сына, пожала плечами и ответила:

— Да никакого.

— У н-нее нет ц-цвета, — с новой силой зарыдал Нат. — Она моя думка.

Серьезный прокол.

— Здесь нет. — Марио закончил исследовать внутренности всех диванных подушек. — Она даже на подушку не похожа, напоминает кусок байки со слоем синтепона, — пояснил он Тайлеру. — Нат спал на ней с самого рождения. Она примерно тридцать на тридцать, серого цвета и выглядит ужасно грязной.

— Она не грязная! — завопил Нат. — Она моя думка!

Тайлер молился о том, чтобы лицо не выдало его. В колледже он много играл в покер, но сегодня от него требовался совершенно другой уровень выдержки. Он почувствовал, как у него вспотели ладони, и…

— Вы же были у нас днем, — вдруг вспомнила Лотти. — Вы, случайно, не заметили думку на окне, а? — Ее взгляд был полон надежды.

Отрицать это он не мог. И врать ей не мог. Однако признать правду перед Натом тоже не мог. У Тайлера от волнения пересохло во рту. Слегка дернув головой в сторону двери, он дал понять Лотти, чтобы она вышла за ним.

Лотти оставила Ната в кресле, и тот тут же свернулся в горестный клубок. Она догнала Тайлера в коридоре.

— Послушайте, я очень извиняюсь. Вы, наверное, волнуетесь, что мы потеряем наш заказ в ресторане, но я не могу просто…

— Это я виноват. Я взял думку. — Он произнес эти слова — слова, которые он никогда не ожидал от себя услышать, — на одном дыхании.

— Что?!

— Я подумал, что это старая подушка для полировки мебели. У вас утром была уборка, и я решил, что вы просто забыли ее убрать.

— Где она? — Судя по выражению лица, Лотти уже поняла, что конец у истории будет невеселым.

— Я взял ее, чтобы стереть птичье дерь… птичью кляксу с машины. — Тайлер старался говорить как можно тише. — Она была ужасно грязной. Рядом стоял ваш бак для мусора, туда я ее и выбросил.

— О, только не это! — простонала Лотти, пряча лицо в ладонях. — Просто не верится. А ведь бак уже опорожнили. Боже, что же нам теперь делать?

— Я очень виноват. Я действительно сожалею, все вышло случайно. — Тайлер всеми силами пытался оправдаться: — Но как я мог догадаться, что это не тряпка?

— Ну зачем вы взяли ее? — Лотти сокрушенно качала головой. — Если бы вы спросили, я бы все объяснила. А если бы рассказали сразу, после того как выбросили, я могла бы ее вытащить оттуда.

— Я хотел рассказать. Я собирался, но тут зазвонил мой телефон, а вы спешили закончить уборку. Послушайте, я понимаю, что Нат расстроился, но ведь ему уже семь лет. Вам не кажется, что ему пора расстаться с думкой? То есть ведь это не может продолжаться до бесконечности? Сейчас у вас есть отличная возможность разрушить эту привычку.

— Господи, — вздохнула Лотти. — Ведь у вас нет опыта общения с детьми, не так ли?

— Но…

— Вы взяли думку Ната! — прозвучал над ними голос, и у Тайлера упало сердце. В следующее мгновение со второго этажа с грохотом сбежала Руби и с обвиняющим видом ткнула его пальцем в грудь. — Вы взяли думку Ната и выбросили ее! Нат, это он виноват, тот самый, кто врал про нас! — Нырнув под расставленные руки Лотти, она ворвалась в гостиную и закричала: — Он говорит, что ты слишком большой для думки, что тебе семь и что только маленькие дети спят с думкой. Думки нет, и ты больше никогда ее не увидишь!

Лотти влетела в комнату вслед за дочерью и выпалила:

— Нат, он этого не говорил. И это вышло случайно.

Тайлеру очень хотелось уйти из дома, сесть в машину и уехать, однако он последовал за Лотти. Вместо рыданий та, которые он ожидал услышать и которые пугали его, встретила мертвая тишина, которая просто сбила его с ног. Казалось, что маленький мальчик, бледный и дрожащий, забыл, как надо дышать. Он с недоверием уставился Тайлера и прошептал:

— Вы ее выбросили?

Тайлер кивнул и тяжело вздохнул.

— Прости меня.

— В бункер на колесах! — с наслаждением уточнила Руби.

— Он не хотел, — сказала Лотти.

— Но она же попала в бак не случайно, правда? — Руби, с расширившимися от возбуждения глазами, воскликнула: — Что теперь Нат будет делать без думки? Он просто умрет!

— Он не умрет, — ровным голосом возразил Марио, а Лотти взяла сына на руки и попыталась успокоить.

— А ты мог бы заменить ее другой думкой? — спросил Тайлер, хотя заранее знал, что задает неправильный вопрос. — Например, более красивой?

Все уставились на него в ужасе, как будто он предложил им участвовать в конкурсе по швырянию котят.

— Вряд ли.

Рука Тайлера непроизвольно потянулась к бумажнику.

— Послушай, можно я хоть как-то компенсирую тебе утрату думки? Ты мог бы купить себе…

— В этом нет надобности, — остановил его Марио. — Действительно нет. Мы сами справимся. Пойдем, Нат, давай отпустим маму, ей нужно одеться для выхода в свет.

— Только не с ним. — Маленькое тельце Ната напряглось, голос зазвучал громче. — Мама, не ходи с ним, я хочу, чтобы ты осталась со мной. Я хочу назад свою думку!

Было ясно, что Лотти раздирают сомнения.

— Думаю, что вам следует остаться, — сказал Тайлер. — Мы поужинаем вместе в другой раз. Я бы очень хотел исправить ситуацию, но не могу. Я пойду, хорошо? — Да, вечер получился не самым счастливым. Стремясь поскорее покинуть дом, Тайлер направился к двери. — Нат, я действительно виноват и прошу простить меня. Если я могу тебе чем-нибудь помочь…

— У-уходите, — сквозь рыдания проговорил мальчик и спрятал заплаканное личико у Лотти на плече. — У-уезжай-те домой, в Америку. И н-никогда не в-возврашайтесь.

Глава 13

— Компьютеры — это нечто потрясающее, — сказал Фредди.

— Это верно, — согласилась с ним Лотти, кивая.

— Но я ненавижу работать на них.

— Знаю. Это потому, что ты слишком ленив, чтобы научиться на них работать, — напомнила ему Лотти. — Если бы ты разрешил мне показать тебе…

— Нет уж, спасибо.

— Это же так…

— Э-э, хватит. — Подняв руки и замотав головой, Фредди твердо сказал: — Всю свою жизнь я ненавидел технику. Любые машины. Я не знаю, как работает мой автомобиль и почему самолет не падает. В этом нет ничего страшного, потому что есть механики и летчики, которые все это знают. То же самое и с компьютерами, — добавил он, прежде чем Лотти успела его перебить. — Если мне осталось жить полгода, я, естественно, не буду тратить свое время на то, чтобы учиться, как рыбачить в Интернете.

— Плавать.

— И плавать не хочу учиться. Или кататься на водных лыжах. Я не какой-то там чертов Джеймс Бонд.

— Я имела в виду…

— Не надо ничего объяснять, — оборвал ее Фредди. Лотти стало интересно, дадут ли ей когда-нибудь закончить хоть предложение. — Я не хочу учиться этой компьютерной каракадабре и не буду, потому что в этой области ты все сможешь сделать за меня. Если у меня возникнут вопросы, ты найдешь ответы и отдашь мне. Все просто.