– Вот это да! И на кого Вы работаете?

– «Sundy Times» и журнал «Elan», – она наградила его безмятежной улыбкой.

– Здорово! А я тоже пишу. А здесь Вы о чем будете писать?

– Как всегда. Обо всем понемножку.

– Ладно. Если что понадобится – позвоните. Меня зовут Курт. Чем еще я могу быть Вам полезен?..

– Ну вот ты и проговорился... – едва не произнесла вслух Оливия. Однако вместо этого сунула ему пятидолларовую бумажку и с удовлетворением проводила взглядом его обтянутый белыми шортами зад, исчезающий в дверях.

Оливия Джоулз любила жить в гостиницах. Причин тому было несколько.

1. Когда входишь в гостиничный номер, у тебя нет прошлого. Ты начинаешь все с чистого листа.

2. Жизнь в гостинице проста, как в буддийском монастыре: пустой шкаф для платья, пустое пространство для жилья. Никакого мусора, никакого шмотья – ничего из тех омерзительных тряпок, что надеть противно, а выкинуть жалко. Ни папок с бумагами, ни поддона, на котором валяются протекшие ручки и записки с прилипшей к ним жвачкой. Ни-че-го.

3. Гостиницы анонимны.

4. Гостиницы радуют глаз – если только их правильно выбирать: а Оливия, часами (а порой и днями) прокопавшись в «сети», всегда выбирала правильно. Это храмы, где поклоняются роскоши или простоте, уюту или модному дизайну.

5. С твоих плеч снимают груз забот, и ты свободна от домашнего рабства, которое хуже ада.

6. В гостинице тебя никто не посмеет потревожить: просто вешаешь на дверь табличку «Не беспокоить», блокируешь телефон – и пусть мир катится куда подальше.

Нельзя сказать, что Оливия любила гостиницы с самого детства. Каникулы с родителями обычно означали жизнь в палатке. До совершеннолетия единственный опыт проживания в гостинице ассоциировался у Оливии с весьма достойным, но чопорным – дальше некуда – отелем «Корона и мантия» на одном из курортов северного побережья Англии. В отеле стоял специфический аромат, ковры и обои были покрыты замысловатыми узорами, а постояльцы говорили исключительно шепотом, боясь повысить голос. Они так старательно подчеркивали свой великосветский акцент, растягивая слова, что семейство Оливии замирало от стыда всякий раз, если вилка или кусок колбасы падали на пол.

Первый раз, когда ей пришлось остановиться в отеле, будучи в командировке, она не знала, что делать и как себя вести. Но войдя в элегантную, с иголочки, комнату, где были мини-бар, хрустящие белоснежные простыни, а служба доставки заказов в номер готова исполнить любой каприз, благоухает в ванной дорогое мыло, и у кровати тебя ждут одноразовые тапочки, Оливия почувствовала, что это ее дом.

Порой она ловила себя на мысли: нельзя же так любить гостиницы, – не успеешь и глазом моргнуть, как превратишься в избалованную богатую девицу! Но любила-то она вовсе не роскошь, ассоциируемую с гостиницами. Как раз к ней-то эта привязанность не имела ни малейшего отношения. Иные фешенебельные отели просто отвратительны: пропитаны снобизмом, кричаще стильны. И при этом в них не добьешься самого необходимого: телефоны не работают, обещанную еду «к приезду и прямо в номер» подают когда угодно, только не в день приезда; кондиционеры зверски шумят, а из окон открывается вид на автостоянку. Но хуже всего – прислуга: надуто-высокомерная, с вечно поджатыми губами. Любимые гостиницы Оливии совсем другие – многие из них просто язык не поворачивался назвать «роскошными». Единственный истинный критерий, которому она доверяла, – распечатана ли свежая пачка туалетной бумаги в ванной. В «Делано» бумага не только была распечатана – на конце еще и висела наклейка с надписью изящными серыми буквами: «ДЕЛАНО». Гм... Наклейка? Кажется, это уже перебор.

Водрузив чемодан на кровать, Оливия с нежностью принялась его распаковывать, извлекая вещи, которым предстояло на время сделать этот гостиничный номер ее домом – до тех пор, покуда обстоятельства не призовут ее обратно в Лондон.

Последней из недр чемодана появилась жестяная коробочка с «Набором Робинзона», которая тут же отправилась под подушку. Может, и не стоило путешествовать с этой жестянкой через все просветки аэропортов, но Оливия таскала ее с собой уже не первый год. Жестянка была размером с табачную банку. В свое время Оливия купила ее в туристском киоске на Юстонском вокзале. Внизу на крышке коробки крепилось зеркало – им можно было подавать сигналы. А еще к ней прилагалась ручка, при помощи которой жестянка легко превращалась в котелок. Внутри же лежали: восковая свеча, презерватив, чтобы носить в нем воду, тонкая бечевка, марганцовка – ею можно дезинфицировать раны и она ярко горит, так что огонь заметен издалека, рыболовные крючки, силок на зайца, проволочная пила, охотничьи спички, кремень, флуоресцентная лента, лезвия, компас и маленькая сигнальная ракета. Ни одной из этих вещей ей ни разу не случилось воспользоваться. За исключением презерватива. Презерватив несколько раз пришлось докладывать новый. При всем том, Оливия была уверена, когда-нибудь эта жестянка спасет ей жизнь: будет во что набрать воды в пустыне, чем придушить угнавшего самолет террориста или, оказавшись на атолле, где кроме тебя – только пальмы, подать сигнал пролетающему самолету. А покуда жестянка была просто талисманом – вроде плюшевого медвежонка или «счастливой» сумочки. Оливия вовсе не считала эту жизнь школьным пикничком на траве.

Наконец, распаковав багаж, она обернулась к окну и расстилавшемуся за ним морю. На подзорной трубе, установленной тут же, у окна висела закатанная в целлофан карточка с инструкцией. С минуту Оливия недоуменно смотрела на длинное описание, потом сорвала бумажку и прильнула глазом к окуляру. Размытая зелень моря. Девушка покрутила ручку, заставляя трубу уйти вниз. Она крутила и крутила до тех пор, пока не показались мужик в одних шортах, бегущий вдоль берега (брр-рр, ну и зрелище – нашел, чем хвастаться), и яхточка, неуклюже припадающая на каждой волне. Оливия вела трубу вдоль кромки прибоя дальше, – покуда взгляд не остановился на «ОкеанОтеле». Судно было похоже на белый утес Дувра, придрейфовавший вдруг в Майами.

Оливия извлекла из сумки ноутбук и быстро отстучала письмо Барри.

Re: Потрясающий новый сюжет

1. Майами – роскошь процветания.

2. Роскошный сюжет: «Океан Отель» – офигительно большой плавучий дом для толстосумов – пришвартован в Майами перед первым выходом в море.

3. Могу заняться, но нужно задержаться на два (в идеале – на три) дня. Подходит?

Конец связи. Оливия


Она перечитала записку, удовлетворенно кивнула, кликнула «Послать», глянула на себя в зеркало – и застыла: волосы всклокочены, лицо опухло... Ужас! И все из-за шестнадцати часов в аэропорту и самолете, причем пять из них пришлось провести в лондонском Хитроу (надо же было какой-то дамочке забыть компьютер в уборной!). Крем-пати начинается в шесть. У нее оставалось ровно двадцать минут, чтобы стать ослепительно прекрасной ночной феей.

3

Через пятьдесят восемь минут, приведя лицо в порядок, Оливия, запыхавшись, выбежала из лифта. Ко входу в гостиницу вдоль по улице вытянулся замерший ряд белых лимузинов, водители истошно сигналили. Гостиничные носильщики во всей своей красе: в белых шортах, играя мышцами, с грацией агентов ФБР, сновали туда-сюда с чемоданами и переговаривались по рациям. Две девицы с необъятными бюстами и совершенно плоскими бедрами «картинно» застыли на красном пятне ковра: на лицах их блуждала отчаянная улыбка. Девицы казались каким-то фантастическим гибридом мужчины и женщины: выше талии пышнотелая женственность, но стоит взглянуть вниз – там тело пятнадцатилетнего мальчишки. Обе стояли в совершенно одинаковых позах: прислонившись к штангам светильников, выставив одну ногу вперед, тело изогнув на манер буквы S, – то ли хотели изобразить логотип журнала «InStyle», то ли им до колик приспичило пописать.

На столике для гостей возвышалась шаткая пирамида, сложенная из тюбиков крема «Devorée – Crème de Phylgie». Они бы неплохо смотрелись в операционной: совершенно белая упаковка, с бледно-зеленым названием на ней. Оливия представилась, взяла один из закатанных в глянец информационных комплектов для журналистов и, периодически поглядывая на собирающуюся толпу, принялась читать состав крема, вздрагивая на малопривлекательных подробностях, вроде морских водорослей или вытяжек из моллюсков.

Она увидела, как сквозь толпу к ней, на ходу растягивая лицо в белозубую хищную улыбку, больше напоминающую оскал обезьянки, протискивается женщина в черном брючном костюме.

– Добрый вечер! Вы – Оливия? А я – Мелисса, агент по связям с общественностью из агентства «Век пиара». Добро пожаловать! Как долетели? Что за погода сейчас в Лондоне? – тараторя, она вела Оливию на террасу, на ходу задавая новые и новые пустые вопросы и даже не делая паузы, чтобы выслушать ответ. – Как вам номер в гостинице? Как дела у Салли из «Elan»? Передавайте ей приветы!

Наконец, они вышли на воздух. Весь светский Майами расположился около отливающего бирюзой бассейна, среди интерьера из разнокалиберной мебели, каскада ступенек, сбегающих в сад, белых шезлонгов, огромных настольных ламп и кабинок для переодевания.

– Вы попробовали мартини «Деворе»? А пресс-релиз, про повара, который готовил все, что мы будем сегодня есть, получили? – щебетала Мелисса. Оливия позволяла литься этому потоку, совершенно в него не вслушиваясь. Обычно она давала занудам занудствовать, – пусть себе тешатся мыслью, будто они неподражаемо остроумны. Ночь наступила, как это бывает в тропиках, в мгновение ока. Теперь пейзаж был подсвечен фонарями, внизу простирался океан, с рокотом лижущий в темноте берег. «Или это шумит кондиционер?» – усмехнулась Оливия. Что-то с этой вечеринкой было не так. Все напряжены, все следят за собой, – как Мелисса. Ветер шевелил пресс-релизы и салфетки на столах. Вздымал волосы и платья. Люди, собравшиеся здесь, явно не вписывались в обстановку. В их движениях, взглядах – во всем сквозила какая-то настороженность, что как-то не вязалось с Веселым Вечером в Стране-Без-Забот. Вон та группа в углу – кто они? Женщины, похоже, актрисы, стандартный типаж модельных красоток: распущенные волосы, длинные ноги, короткие платья. Что до мужчин... Так сразу и не определишь, что они такое: темные волосы, кожа смуглая, усы – в избытке. То ли испанцы, то ли индусы. Стараются произвести впечатление людей с деньгами, но не очень-то у них получается. Выглядят точь-в-точь как на рекламе, которую присылают на дом дорогие магазины.