— Кир, — с трудом проговорила. Мгновение и она уже на спине. Рядом с ним, под ним. Его руки тут же оказались везде, на груди, шее, бедрах… С губ слетел стон удовольствия

Стало жарко. Нестерпимо. Невыносимо. Дышала с трудом. Задыхалась. Хватала воздух урывками, будто у кого-то воруя, жадно глотала, словно боялась не успеть. Но не хотела, не желала, прекращать эту сладкую пытку. Не было сил выбраться из плена крепких объятий. Потому как уже почувствовала, уже ощутила, как огненный шар желания, растекаясь по телу, затопил с головой, полностью поглотил разум, не оставляя в этом мире ничего и никого, кроме них. Только он. Только Кирилл. Его глаза, его руки, его губы… Его страсть и его нежность. Его несдержанность и торопливость, его нетерпение в каждом движении, его жадность в каждой ласке. «Не отдам. Никому не отдам. Моя!» — кричали его руки, с силой сжимая ее тело, притягивая к себе еще ближе. «Моя…» — хрипло шептал между поцелуями. Кажется, Ягодка его свела с ума, лишила рассудка, заставила раствориться в своем желании обладать только этой женщиной. Будто приворожила. Ну и пусть. Пускай так. Взамен она подарила ему себя, отдала без остатка. Он видел. Он знал. Почувствовал. Всем телом ощутил ее удовольствие. Вот она, ЕГО Ягодка. Его женщина. Улыбнулся и, больше не сдерживая себя, разлетелся, растворился в сладком блаженстве.

* * *

— Кирилл, вставай, — тронула за плечо, привлекая к себе внимание. Хотя, куда еще больше. И так кроме нее сейчас ничего не видел. — А если нагрянет ваша домработница, а мы тут разлеглись во всей красе? Они так и лежали на диване в одной из гостевых комнат на первом этаже.

— Не вижу проблемы. Я у себя дома.

— Кирилл! — от бессилия повысила голос, давай, хотя бы оденемся. Продолжала уговаривать.

— Зачем? Все равно сейчас раздеваться придется.

Кир до этого лежащий на боку, приподнялся и навис над Ягодкой. Стал целовать. Она уперлась руками в широкую грудь, пытаясь оттолкнуть.

— Думаешь сдвинуть меня с места? — спросил, как только оторвался от ее губ. — Ну, попробуй, насмешливо предложил Лавров и самодовольно улыбнулся. Серые глаза открыто смеялись.

— И не подумаю. У нас разные весовые категории. Ты весишь, как слон.

— Тебя не устраивает мой вес? — Кир постарался изобразить обиду и удивление. Ксюша рассмеялась.

— Я должна сказать, что ты идеален?

— Можешь не говорить. — Снисходительно разрешил он. — Я и так это знаю.

Весна попыталась встать, только Кирилл и не думал выпускать ее из своих объятий. Его не волновало ни ее возмущение, ни возможное появление в доме Маргариты Аркадьевны.

— Кир, ты так и не сказал, какой подарок хочешь получить на новый год.

— Да, собственно говоря, свой подарок я уже получил.

— Опять глумишься, — обиженно поджала губы, а я серьезно.

— Ладно, я помогу тебе определиться. — Прозвучало подозрительно серьезно. Не верилось, чтобы Кирилл уступил ей в этом споре. И как выяснилось, не зря Весна засомневалась в его покорности. — Подари мне эту ночь. — Томно прошептал на ухо.

Лавров неисправим. Спорить бесполезно.

— А ты? Что ты хочешь? Что тебе подарить?

— Ничего.

Вглядывалась в эти серые омуты, что затягивали в свою пучину все сильнее, и понимала, что ей и правда ничего не надо. Лишь бы Лавров всегда оставался таким же. Искренним. Настоящим. Близким. Родным. Лучшего подарка судьбы и не пожелаешь.

— Говори, — легонько укусил за плечо. Не удержался, прикусил нежную кожу. Ксюша всхлипнула. — Обещаю исполнить любое желание.

У самого же было всего единственное желание, которое он собирался воплотить в жизнь и, судя по всему, Ягодка очень даже не против такого расклада.

— Вновь почувствовал себя добрым волшебником?

— Ага. Магом и чародеем. — Подтвердил глухо, не мог оторваться от ее сладкого тела. Весна рассмеялась, вспомнив обстоятельства, при которых он в прошлый раз назвался волшебником.

Вчера утром она рвалась в аптеку, а Кирилл не пустил.

— Мне нужны прокладки, — прямым текстом сообщила. В тот момент не до смущения и не до правил приличий было. — Запасы, хранящиеся в сумочке, подошли к концу. Проблему надо было решать в срочном порядке.

— Для этого не обязательно ехать в аптеку. Справа по коридору, через дверь, комната моей сестры. Можешь воспользоваться.

— Ты в своем уме? — ошарашено спросила, — предлагаешь рыться в ее вещах?

— Если надо, значит, будешь рыться, — самодовольно хмыкнул, выбор то у тебя невелик. — Домработница не раньше, чем через сутки придет, а я никуда не поеду. — Нагло заявил Лавров.

— Кир, ты идиот?

— Нет, я маг и волшебник.

Он взял ее за руку и повел к двери. В коридоре вдруг остановился и со словами: «Подожди, я сейчас», вернулся в комнату. Разыскал мобильник, выбрал номер сестры и нажал на вызов.

— Лик, где у тебя прокладки лежат? — начал разговор без предисловий и приветствий. — Да не ори ты! Лучше скажи, где искать? — в голосе читалось недовольство. Отвернулся от Смородиной.

Ксюша не слышала ни слова, из того, что сказала Лаврову сестра, но было понятно, что та явно не в восторге от его просьбы. Да и кому бы понравилось вторжение на личную территорию. Смородина все понимала, но иного выхода не имела. Кирилл лишил ее права выбора.

— Нет. Ты ее не знаешь. — Процедил сквозь зубы. — Причем здесь Ната? — отвечал всё громче. Раздражение нарастало. — Так скажешь или мне самому у тебя порядок навести? Лика — прорычал предупреждающе. Его явная угроза в голосе грубо прервала череду возмущений.

— Вот и молодец. — Произнес обманчиво спокойно. Видимо, получил нужный ответ. — Спасибо, сестренка. — Язвительно поблагодарил и нажал на отбой.

— В шкафчике, в ванной комнате. — Деловито сообщил Кирилл. — Сама найдешь или помочь?

Ксюша молчала. И чего это она так все остро восприняла? Ведь не участвовала же сама в столь эмоциональной беседе, просто стояла рядом, а разволновалась не меньше Кирилла. Видимо, пока наблюдала, за тем, как он злится, сама прониклась нервозным состоянием. Прикрыла глаза на секунду, будто беспокойство свое отпускала, и взглянула на Кира и довольно спокойно произнесла.

— Веди. Показывай.

— Давай, Ягодка, подумай хорошо, что ты хочешь получить в качестве подарка? — Его голос вывел ее из задумчивости.

— Моя фантазия не знает границ. — Плотоядно улыбнулась.

— Не представляешь, как меня это радует! Если наши подарки совпадают, то без фантазии нам никуда.

— Ты как всегда. — Прокомментировала Ягодка, выгибаясь навстречу его ласкам. С каждой секундой трезво мыслить становилось все труднее, а Кир все продолжал. Продолжал пытать и допытываться.

— Говори.

В ответ только судорожный всхлип. Лавров улыбнулся. А что-то более конкретное я от тебя сегодня услышу? и снова только стон срывается с ее губ. Она даже не сразу поняла, насколько двусмысленно сейчас прозвучала его фраза.

— Золотую рыбку, чтоб желания исполняла. — Наконец призналась она и с силой впилась ногтями в его плечи. Невозможно больше терпеть накатившее наслаждение. Это было выше ее сил.

— Легко. — он стал тяжело дышать, надсадно. — Будет тебе рыбка. — Прошептал в губы. Неумолимо, целенаправленно, доводя ее до безумства.

* * *

— Кир, сколько времени? — Ксюша потерла кулачками заспанные глаза. Она снова умудрилась уснуть в гостиной.

— Почти два, — ответил с улыбкой на лице. Чему он в этот момент радовался, Смородина не поняла. Она весь праздник проспала, а ему смешно.

— Мог бы и разбудить. — Обиженно упрекнула.

Ага, как же, разбежался он ее будить. Пока она спала, он смог беззастенчиво вдоволь ей полюбоваться, подумать о предстоящих делах и решить текущие. Для начала, определился, что в командировку полетит двенадцатого числа, а пока еще побудет в Москве, рядом с Весной. Не было никакого желания отпускать ее от себя. Именно поэтому, ни капли не сомневаясь в правильности своего выбора, предварительно поставив телефон на беззвучный режим, чтоб не помешал Весне, отправил Севке сообщение. Предупредил, что не приедет сегодня на их гулянку. В этот раз Лавров предпочел шумной компании тихую домашнюю встречу новогоднего праздника. Сегодня Киру дома было гораздо комфортнее интереснее, и, как бы странно это не звучало, веселее. Хотя, какое уж тут веселье, когда Смородина болеет. Кирилл вновь взглянул на часы, стрелки показывали без десяти двенадцать. Посмотрел на Ягодку. Причина его перемен продолжала сладко спать, свернувшись калачиком под тонким клетчатым пледом, тихо посапывая. «Прямо как в детстве» — усмехнулся своим мыслям Лавров. «Дом, елка, телевизор». За елкой он съездил еще вчера. Хотелось Весну порадовать. Обещал же ей елку и мандарины. Когда пробили куранты, Кир мысленно поздравил себя с тем, что в этом году у него появилась Ягодка. Это приятное приобретение. Довольно улыбнулся. Никогда не верил в приметы, а сейчас жутко захотелось, чтобы утверждение «С кем встретишь новый год, с тем его и проведешь» оказалось правдой.

— Зачем? Ты так сладко спала. — Его улыбка стала еще шире. — Чтобы это изменило? Пить тебе нельзя, у тебя вон лекарств немереное количество, так, что шампанское под бой курантов отменяется, да и сон тебе только на пользу.

Смородина часто и глубоко задышала, пытаясь справиться с накатившей злостью. Лавров ведет себя с ней, как с неразумным ребенком. Это жутко раздражало.

— Согласись, какая нам разница, когда начинать праздновать? — спросил он, все еще посмеиваясь. Ксюша упрямо поджала губы. Спорить с ним глупо. Очевидно же, что разницы никакой. Кирилл в очередной раз оказался прав.

— Ты мне золотую рыбку обещал, — иронично заметила Ксюша, когда они сидели за столом.

— Обещал. — Спокойно отозвался. — Тебе только желания осталось загадывать, — довольно улыбнулся.