– И что же произошло? – допытывалась Отем.

– Короля разбили в начале сентября под Вустером.

– Чарли?!

– Не знаю. Генри прислал письмо, но утверждает, что не получал известия о гибели Чарли, хотя понятия не имеет, где тот может быть и жив ли, – дрогнувшим голосом пояснила Жасмин.

– Жив, мама, – твердо произнесла Отем.

– Почему ты так уверена? Генри пишет, что бойня была ужасающей и все поле покрылось телами убитых и раненых, – вздохнула Жасмин.

– Чарли – Стюарт, пусть и незаконнорожденный. Он не Лесли, и к тому же внук Великого Могола. В отличие от бедного папы… Удача на его стороне.

– Может, ты и права, – кивнула мать, невесело улыбаясь. – Да, скорее всего ты права, Отем. Мой сын Чарли даже смерть способен улестить. Он заговорит ей зубы так, что та позабудет, что пришла за ним. Подождем, и наверняка рано или поздно до нас дойдут вести.


Глаза Отем уловили движение у самого берега, и реальность вторглась в воспоминания. Утро ее свадьбы.

К воде подошел величественный олень с ветвистыми рогами и припал к живительной влаге. Девушка зачарованно наблюдала за ним. Животное вдруг подняло голову и, казалось, взглянуло прямо ей в глаза. Отем рассмеялась. Олень повернулся и исчез в лесу.

– Вы уже встали… – сонно протянула Лили.

– Да, и тебе лучше подняться, иначе мама отругает нас за безделье. Венчание назначено на десять, так что мы успеем позавтракать. Не забудь, придется добираться до Шермона. Кроме того, я хочу принять ванну, а волосам нужно высохнуть.

Лили вскочила, поспешно натянула платье и побежала вниз за горячей водой. На плите уже кипел огромный котел. Вернувшись, Лили выкатила из ниши дубовую лохань. Отем легла в постель и задернула занавески, чтобы не попасться на глаза молодым лакеям, тащившим ведра. Когда они ушли, Отем снова встала и сняла ночную сорочку. Лили тем временем наливала в лохань смесь абрикосового и жасминового масел.

Отем вымылась и, намылив длинные волосы, окатила их сначала раствором уксуса, а потом чистой водой. Волосы сразу заблестели. Отем встала и обернула голову полотенцем. Лили вылила на нее оставшуюся чистую воду, и невеста выступила из лохани. Дверь спальни распахнулась, и девушки дружно завизжали, но оказалось, что это герцогиня.

– Прекрасно! – одобрила она. – Вы проснулись и уже хлопочете. Отец Бернар передал, что вы можете не посещать мессу, поскольку после венчания все равно будет служба. Я попрошу Адали принести завтрак.

– По-моему, я куска не смогу проглотить, – призналась Отем.

Мать улыбнулась.

– Ты нервничаешь, дочь моя, но поверь, почувствуешь себя лучше, если поешь. Яйцо в сливках и марсала со свежим хлебом? – соблазняла она дочь. – Чаша свежеприготовленного сидра с палочкой корицы?

– Вам понадобятся силы, миледи, – поддержала госпожу Лили.

– Так и быть, – сдалась Отем, – пожалуй, я бы поела немного.

– Мудрое решение, – кивнула мать. – После мессы ты будешь слишком занята гостями, чтобы думать о еде.

– Когда месье Рено собирается меня наряжать? – спросила Отем.

– Мы с ним придем за час до церемонии, – пообещала мать и поспешила вниз.

Отем сидела на скамье под окном, а Лили усердно вытирала ей волосы, пока они не высохли. Затем горничная принялась расчесывать длинные пряди.

Когда Адали принес завтрак, Отем обнаружила, что аппетит к ней вернулся. Повар послал ее любимый мягкий сыр и свежие груши, которые она обожала.

– Вы не влезете в платье, – пожурила Лили, когда Отем потянулась к очередной груше. – Положите обратно! Тетушка спустит с меня шкуру, а месье Рено хватит удар. Не слишком благоприятное знамение перед свадьбой!

– Но я вдруг ужасно проголодалась! – заупрямилась Отем.

– А по-моему, вас другой голод терзает! – лукаво бросила Лили.

– Как тебе не стыдно! – упрекнула Отем, но Лили проказливо рассмеялась.

– Вам небось кажется, будто на губах вовсе не грушевый сок, недаром вы так плотоядно облизываетесь! – отпарировала она. – Давайте-ка умоемся и почистим зубы. Вот-вот явится месье Рено. Нужно хотя бы выглядеть прилично, прежде чем он начнет кудахтать и квохтать над вами!

Теперь уже смеялась Отем. Очевидно, девушкам портной казался задорным бентамским петушком.

Отем решила надеть под платье короткую сорочку из шелка, которая не будет видна в вырезе. И панталоны она оставит дома, хватит и двенадцати шелковых юбок. Пришлось приподнять их, чтобы сесть перед зеркалом в ожидании, пока Лили уложит волосы в элегантный узел на затылке. В Шотландии пришлось бы их распустить в доказательство своей невинности, но французы больше не придерживаются подобных обычаев. Для них превыше всего мода и изящество.

Лили осторожно вплела в волосы жемчужные нити и вдела в уши Отем жемчужные серьги.

В дверь громко постучали. Появилась герцогиня в сопровождении месье Рено и его помощников. Жасмин одобрительным кивком оценила усилия Лили. Настала очередь подвенечного наряда цвета сливок. Корсаж и нижняя юбка были шелковыми, верхняя юбка – из бархата. Корсаж был на косточках. Рукава туго обтягивали руки до локтей. Сзади на талии красовался большой бархатный бант, расшитый жемчугом. Обманчиво простой покрой подчеркивал изящество фигуры.

Отем встала, странно спокойная среди всеобщей суматохи. Ей отчего-то казалось, что все это сон. Не так она представляла день своей свадьбы! Она всегда воображала, что в доме соберутся ее сестры и братья и кто-нибудь проводит ее к алтарю, где уже будет ждать жених. А потом, в парадном зале замка Гленкирк, волынщик заиграет веселую мелодию, а братья будут танцевать между скрещенными шпагами, развлекая жениха, невесту и гостей. Венчание пройдет в гленкиркской церкви, и священник, знавший ее с рождения, произнесет слова священного обряда…

Такая простая мечта – и так легко уничтожена Кромвелем и его злобными пуританами, вовлекшими Англию в гражданскую войну и вынудившими Жасмин бежать из страны.

Отем вдруг поняла, что должна быть благодарна судьбе. Она нашла свою истинную любовь здесь, во Франции, где жизнь куда легче, чем у ее соотечественников. Пусть дурные люди пытаются управлять помыслами и деяниями короля Людовика, скоро их власти настанет конец. Мальчик-король, как она уже успела понять, силен и полон решимости. Никакой зловредный парламент не отсечет ему голову!

Маленький замок приютил их, французские родственники приняли дружески и тепло, ввели в общество, представили Себастьяну. Сегодня они поженятся в маленькой часовне Бель-Флер. На свадьбе будут ее друзья и родные: тетушки, дядя, Адали, Рохана с Торамалли, Фергюс, Рыжий Хью и Лили. Они тоже ее семья, и ей повезло иметь таких друзей.

Ощутив на плече руку матери, она подняла глаза.

– Я тоже тоскую по ним, – мягко сказала Жасмин.

– О, мама, откуда ты узнала? – ахнула Отем.

– У тебя самое выразительное лицо из всех моих детей. Твои мысли написаны на лбу, малышка. Помни, все это не навсегда. Когда-нибудь король Карл взойдет на трон, и мы увидимся со всеми, кроме Фортейн, которой ты не помнишь. Она всегда говорила, что ни за что не вынесет обратного путешествия. По ней я скучаю больше всего.

– Нетерпимость стоила тебе дочери, нашего папы и дома, – печально выговорила Отем. – Но я здесь, с тобой, и никогда тебя не покину. Куда бы я ни направилась, ты будешь со мной. Это клятва, которую я даю в день свадьбы.

Жасмин обняла младшую дочь и, сжав ладонями ее щеки, расцеловала.

– А я обещаю, что только смерть разлучит нас, дитя мое!

– Мадам! Юбки! Вы помнете юбки мадемуазель! – взвизгнул месье Рено.

Женщины улыбнулись друг другу, и даже портной растрогался. В дверь просунулась голова Адали.

– Гости и жених ждут, – объявил он.

– Надеюсь, вы с помощниками посетите венчание, месье Рено? – осведомилась герцогиня.

Портной восторженно закивал. Как ему будут завидовать, узнав, что он не только сшил маркизе д’Орвиль подвенечное платье, но и был приглашен на свадьбу!

Все спустились вниз, в часовню. Отем оставили за дверью, а остальные вошли. Отем мельком увидела стоявшего у алтаря Себастьяна, такого элегантного в темном бархатном камзоле и белоснежных кружевах. О, если бы папа был здесь и сам отдавал ее жениху! Все было бы совсем по-другому…

Над ухом раздался знакомый голос, и Отем, подскочив от неожиданности, растерянно оглянулась.

– Возьмешь меня под руку, младшая сестричка? – прошептал Чарлз Фредерик Стюарт, герцог Ланди.

Отем во все глаза смотрела на любимого брата.

– Чарли! – воскликнула она и разразилась слезами.

Чарлз поспешно обнял сестру.

– Я прибыл на рассвете, и Адали, не успев поздороваться, объявил, что сегодня день твоей свадьбы. Я решил сделать сюрприз тебе и маме. Ради Бога, перестань рыдать, или я пожалею, что приехал.

– О, Чарли! – всхлипывала Отем, заливая слезами его камзол. – Как я счастлива тебя видеть! Мы слышали о Вустере, и мама очень тревожилась! Я все убеждала ее, что ты уцелел. Знала, что ты не погиб, знала!

Чарлз вынул полотняный платок и вытер лицо сестры.

– Значит, ты более проницательна, чем я, плутовка. Мне пришлось чертовски потрудиться, чтобы выбраться из Англии. Никому не известно, где сейчас король. Попади он в плен, Кромвель не преминул бы этим похвастаться. Все же он исчез без следа.

– Чарли! – Голос матери нарушил идиллию. – Немедленно веди сестру к алтарю, пока маркиз не взял назад свое предложение. Нас ждут церемония и пиршество, не говоря уж о поездке в Шермон!

Чарли, расплывшись в улыбке, шепотом спросил:

– Ты выходишь замуж по любви? Помнишь, что я тебе говорил?

– По любви, – кивнула Отем. – И тебе он понравится.

– В таком случае я выдаю тебя замуж, плутовка, – объявил герцог Ланди и повел Отем в часовню.

Жасмин невольно вспомнила день своей свадьбы с Джеймсом Лесли. Она обвенчалась с ним в часовне дома бабушки, Королевском Молверне, там же, где перед этим давала обеты Роуэну Линдли. Как давно это было! Теперь единственная дочь Джемми шла к алтарю в Бель-Флер, где ее прабабка и прадед начинали счастливую семейную жизнь. Кажется, круг замкнулся. Жасмин казалось, что сама мадам Скай благословляет новобрачных.