Отем встала с постели и подошла к окну. Серебристый лунный свет проложил длинную дорожку поперек озера. Отем по-прежнему не понимала, что творится в ее душе. Вероятно, поэтому она держала Себастьяна на расстоянии, одновременно поощряя графа де Монруа и герцога де Бельфора. Совсем как ребенок перед грудами сластей. Какую выбрать? И хочет ли она вообще что-то пробовать?

«Почему все это так сложно для меня? Индия знала, кто ее истинная любовь. Фортейн, если верить рассказам, тоже полюбила с первого взгляда. Но все это было еще до моего рождения. Что со мной творится? Может, Себастьян не тот, кто мне нужен? Но как же он красив, и как бьется мое сердце при встрече с ним!»

Отем тихонько усмехнулась.

Он взревновал, когда король дерзко ласкал ее! И, осознав это, Отем вдруг ощутила глубочайшее удовлетворение. Вернувшись в кровать, она укрылась одеялом и закрыла глаза.

Утром она непривычно долго занималась своим туалетом. Зеленые бриджи из тонкой шерсти были тщательно почищены. Лили пожаловалась, что еще немного, и они залоснятся. Только тогда Отем натянула их поверх шелковых панталон. Под белой шелковой сорочкой она носила белый фланелевый жилет, вырез которого был зашнурован бледно-голубой лентой. Отем сунула ноги в шерстяных носках в высокие кожаные сапожки для верховой езды и, усевшись, попросила Лили расплести ей косу, расчесать волосы и снова заплести. Потом накинула кожаную безрукавку, застегнула костяные с серебром пуговицы и взяла у служанки перчатки.

Дверь спальни открылась, и на пороге появилась мать.

– Его еще нет, а мы должны идти к ранней мессе, – сказала она. – Отец Бернар огорчится, если ты не исполнишь своего долга перед Господом.

Отем, не споря, спустилась вниз.

После мессы они направились в зал, где был накрыт завтрак. Себастьян уже ждал их. Сердце девушки радостно забилось.

– Не присоединитесь к нам, Себастьян? – пригласила Жасмин, видя, что дочь напрочь забыла о хороших манерах.

– Я думал, вы уже поели, – удивился он.

– Сначала месса, потом завтрак, – мягко упрекнула Жасмин. – Отем должна поесть. Зная мою дочь, могу предсказать, что она не успокоится, пока не продержит вас в полях полдня. Адали даст вам с собой хлеба, сыра и вина. Садитесь!

– Здравствуй, малышка, – тихо сказал маркиз, поднося пальцы Отем к своим губам. – Ты хорошо спала после всех приключений в Шенонсо?

– Всего лишь одно – и совсем маленькое, месье, – поправила она, отнимая руку и садясь.

– Но стало бы большим, не вмешайся я вовремя.

– Ах да, – фыркнула Отем, – спасли меня из лап похотливого двенадцатилетнего монстра!

Взяв яйцо, она стала усердно его чистить.

– Король, по слухам, уже стал отцом, – нахмурился Себастьян. – Какая-то из его шлюх родила бастарда.

– Даже он не опустился бы до насилия, месье, – недовольно процедила Отем. – Подумаешь, поцелуй, короткое прикосновение! Я вполне могла сама поставить его на место. Интересно, спросил ли король у матери, почему она вдруг стала его искать?

Деланно улыбнувшись, Отем посолила яйцо.

– Тем не менее, – вмешалась Жасмин, – я довольна, что Себастьян последовал за тобой и был рядом на случай, если бы вдруг тебе понадобилась помощь. – И, протянув маркизу серебряное филигранное блюдо, предложила: – Не хотите ли яйцо, месье? Попробуйте его вместе с превосходной дижонской горчицей. Вина? Или подать чай, прекрасный горячий напиток с моей родины? Фамильная торговая компания импортирует его из Индии. Он входит в моду и гораздо вкуснее испанского шоколада или турецкого кофе.

– Мадам так великодушна, – пробормотал маркиз. – Может, мне следовало бы ухаживать не за вашей дочерью, а за вами?

– Вы мне льстите, маркиз! – от души расхохоталась Жасмин. – Должна сказать, что не ищу нового мужа. Зятя – возможно, но только не супруга!

Отем слушала их болтовню и раздражалась все больше. В мрачном молчании она доела яйцо с кусочком намазанного маслом хлеба и допила чай.

– Я готова, – объявила она, вставая, и гордо направилась к выходу.

Маркиз вскочил, наспех поклонился Жасмин и бросился за девушкой. Герцогиня только головой покачала.

– Адали, – приказала она, – скажи Рыжему Хью, что сегодня он может остаться дома. Не стоит сопровождать Отем. Поспеши!

Адали проворно выбежал из зала. Для своего возраста он был удивительно легок на ногу.

Тем временем Отем вскочила на коня, ловко подхватила поводья затянутой в перчатку рукой, слегка тронула бока Нуара каблуками и выехала на каменный мостик. Маркиз оглянулся, ища глазами Рыжего Хью, но шотландца нигде не было видно.

Рядом возник Адали и, поклонившись, сообщил:

– Мы доверяем вам молодую госпожу, месье. Не обманите этого доверия.

Маркиз кивнул, сел в седло и помчался догонять девушку. Она ехала по лесной тропинке и к тому времени, когда Себастьян оказался в лесу, уже пересекала ручей, у которого они встретились впервые. Благополучно перебравшись на другую сторону, Отем повернулась и торжествующе улыбнулась маркизу. Потом снова продолжала путь, пока не набрела на солнечную открытую поляну.

Остановившись, она подождала Себастьяна и, когда он поравнялся с ней, пожурила:

– Вы слишком медлили! Где Рыжий Хью?

– Мне сказали, что сегодня он не присоединится к нам. Вы отданы под мою опеку, – с ухмылкой объявил маркиз.

Отем внезапно развеселилась. Вся тоска и досада развеялись под ярким солнышком.

– Вы храбрый человек, если решились взять на себя такую обузу, – отпарировала она. – Это ваши земли? Помню, вы сказали мне в день первой встречи, что земли на другом берегу ручья принадлежат маркизу д’Орвиль. Но ведь ваш дом находится к югу от Аршамбо! Как это может быть?

– Мой замок и виноградники действительно на юге, но владения простираются куда дальше за Аршамбо. Даже эти земли когда-то принадлежали моей семье. Они были подарены второму сыну д’Олеронов. У нас общий с де Севилями предок – Люсьен Галлус Сабинус. Легенда гласит, что он был вождем племени и союзником римлян. За свою преданность получил римское гражданство и имя. Его поместья были поделены в восьмом веке. Дело в том, что в семействе родилось всего двое детей, сыновья, и за младшего согласилась выйти богатая и знатная невеста – при условии, что родители выделят ему значительную долю своего имущества. Я происхожу от старшего сына, поэтому мое поместье значительно обширнее.

– Сабинус. Себастьян. У вас даже имена общие!

– Ты знаешь латынь? – удивился он.

– Я образованная женщина, Себастьян. Говорю на английском, французском и итальянском. Изучала греческий и латынь. Умею читать, писать, считать, знаю географию, логику и историю многих государств, особенно Индии, родины моей матери. Я родилась в Ирландии. Крещена по католическому и протестантскому обрядам. Это длинная и сложная повесть, которую я когда-нибудь расскажу. Благодаря своему воспитанию я придерживаюсь широких взглядов. Сейчас изучаю катехизис с отцом Бернаром и стараюсь его не расстраивать. Он довольно узколобый, как большинство священников, и не слишком умен, но добр и благочестив.

В этот момент Отем казалась такой по-детски искренней, что Себастьян рассмеялся.

– Даже сейчас видно, что из тебя никогда не получится идеальная французская жена, – объявил он. – Но никакой другой девушки я не пожелаю себе в супруги. Ты не отпугнешь меня своей откровенностью!

– Я – самая младшая в семье, – продолжала Отем, – и родилась, когда отец с матерью уже думали, что не могут иметь детей. Мама сначала даже не поняла, что носит ребенка, и посчитала, что это начались ее бесплодные годы. Когда же обнаружилось, что ее связь с луной прервалась не навсегда, а на время, родители даже не сумели вернуться в Гленкирк, и пришлось жить в Ирландии до моего рождения. У меня пять братьев: два герцога, один маркиз, а младшие – всего лишь бароны. Старшая сестра, Индия, – графиня Окстон. Средняя, Фортейн, которую я не помню, живет в Новом Свете со своим мужем. Фортейн могла бы получить богатое поместье в Ольстере, но влюбилась не в того брата. Зато человек он прекрасный.

– Еще одна длинная история, которую лучше услышать в другое время, – заметил маркиз.

Отем с улыбкой кивнула.

– Скажи, ты хотела подшутить, когда сказала, что твоя мать пережила трех мужей и любовника-принца? И что у обеих бабушек было по два мужа, а одна к тому же была возлюбленной короля и попала в турецкий гарем? И что прабабка была замужем шесть раз, а уж любовников меняла без счету?

– Нет, все правда, – коротко ответила Отем.

– Я спрошу твою матушку, – пригрозил Себастьян.

– Ради Бога, месье, никто вам не препятствует, но я никогда не лгу. На этот раз я разрешаю проверить правдивость моих слов, потому что рассказ мой действительно похож на вымысел. Но если вы вздумаете сделать это вторично, предупреждаю, что немедленно покину вас, даже если мы уже будем женаты! Теперь, когда вы знаете обо мне все, я жду такой же исповеди.

– Я родился и вырос в Шермоне и никогда отсюда не уезжал. Моя сестра – монахиня, а родители умерли. Я ужасно скучный и неинтересный человек, Отем, и тебе лучше это знать до того, как мы поженимся. Я питаю страсть к трем вещам: к своим землям, к своему вину и к тебе. Обещаю никогда не обманывать тебя и баловать так, как не баловали ни одну женщину на свете. Буду обожать детей, которых ты мне подаришь. Сумеешь ли ты вести такую спокойную, ничем не примечательную жизнь?

– Мое существование никогда не было иным. Мой дом, Гленкирк, находится в шотландских горах. Иногда я проводила лето с мамой в Англии, но никогда не была в Лондоне и даже в Эдинбурге. Меня воспитывали вдали от светского общества. Надеюсь, когда у нас будет несколько детей, вы отвезете меня ко двору. Король собирается выстроить великолепный дворец в Версале. Я бы хотела увидеть его, Себастьян. Вы исполните мое желание?

– Но в таком случае тебе придется выйти за меня замуж, – рассудил маркиз. – Означает ли это, что ты согласна?